– Пятнадцать.
– Хороший возраст. Он все такой же красавчик?
– Да, – Саид улыбнулся, – красавчик. В маму. И большой уже, а все на девчонку похож. Когда мужиком будет?
– Ничего, придет и его время. Так как?
– У меня выбор есть?
– Нет, конечно. Собирайся, прямо сейчас и отправимся.
Так Саид стал качать нефть на Жилом. Платили и правда хорошо. Получку он тут же отдавал Мустафе. А уж тот ее делил, как и договаривались.
– Как там отец, Мустафа? Как его здоровье?
– Все хорошо, привет тебе передавал. И брат тоже хорошо. Дело ваше поддерживает. Так что вернешься, будет чем на хлеб зарабатывать.
– Долго еще?
– Как расплатишься, я скажу.
Но время шло. Саид стал беспокоиться, но спрашивать у Мустафы ничего не стал, поняв, правды не дождется. Зато другие рабочие, когда он завел с ними разговор, подняли Саида на смех.
– Дурак ты, Саид. Не понял разве, что нет тебе отсюда ходу? Смысл тебя отпускать? Ты звонкую монету приносишь, причем сам ничего не стоишь. Как и любой другой раб.
– Как же не стою. Ну ладно, свой долг я стократ отработал. Но половину-то денег все равно отцу отсылают?
– Ты в этом точно уверен? – и опять – хохот.
Саид похолодел. В ту же ночь он сбежал. Ему очень повезло, на Жилой пришел баркас, компания порыбачить собралась. С ними он и ушел. Благо судно немаленькое, было где спрятаться, а рыбаки не столько удочки забрасывали, сколько чачу разливали, вот и не заметили его.
До дома он бежал. Торопился так, что не заметил презрительных взглядов, которыми провожают его на блокпостах. Вот родная дверь. Открыл.
– Отец, это я!
Но дом был пустой. Комнаты даже никто не занял, просто вынесли все ценное, что могли взять.
– Что, явился? Посмотри, посмотри, бесстыжая твоя морда!
– Тетушка Фира, что тут случилось?!
Каждое слово, произнесенное соседкой, – словно гвоздь в крышку гроба. Как только Саид уехал, дюжие молодцы забрали брата. Не зря, ой не зря выспрашивал про мальчишку этот мерзавец Мустафа. Есть в порту заведения для особых клиентов, вот туда его и продали. Парень позора и унижения не пережил. Никаких денег, конечно, никто не передавал. Добрые соседи, как могли, поддерживали отца, да только и тот протянул недолго.
Одного Саид так и не смог понять, зачем было распускать слух, что он бросил отца и продал в бордель брата?
Дома оставаться было опасно, бандиты могли его искать. Он бы не возражал, если бы его просто прикончили, но возвращаться в рабство не собирался. Да и душа кричала о мести!
Комнаты обчистили хорошо, но тайник, устроенный Саидом, не нашли. А именно там было то, что давало надежду и на месть, и вообще на то, что он сможет выжить: ружье. Не простое, а отличная винтовка с цейсовской оптикой, приобретенная им по случаю. Стрелок он был отличный, имел разряд по спортивному снайпингу[17] и кучу медалей, которые очень выручили, когда пришлось продавать имущество: странно, но и в это безвременье нашлись любители разных значков.
Оставалось пристать к кому-нибудь и ждать, когда судьба подарит возможность отомстить.
Но его сторонились – для всех Саид был изгоем, отцеубийцей, бесчестным человеком. Попытался уйти к огнепоклонникам, но учитель Фахретддин проклял его, не пустил.
Тогда он сменил имя и пристроился к молоканам. Работал у них, там же и жил. Денег немного скопил: для мести нужно не только желание, но и средства. Повезло, что люди эти нелюбопытные, живут своим миром, а до остальных им нет дела.
Мустафу он вычислил в притоне. Том самом, куда продали его брата.
– Привет, друг. Оказывается, ты у нас любитель мальчиков? Или наоборот, любишь, чтобы тебя?
– Мальчиков… Саид?!
– Узнал. Ну, рассказывай.
– Что рассказывать?
– Да все. С самого начала.
Хотя о чем говорить? Саид и сам давным-давно уже все понял.
– Это не я, знаешь, это все не я. Амир приказал. Его идея. Да ты что, думаешь, один такой? Тебе еще повезло, на Жилой попал. Знаешь, сколько таких, как ты, в этом заведении трудятся? Или бакланов кормят… Кормили. Ты еще мне благодарен должен быть!
– Мразь!
Как же ему хотелось пристрелить Мустафу. Но… Он решил доверить судьбу жребию.
– Убьешь меня?
Мустафа был жалок.
– Плавать умеешь?
– Да… Ты что задумал?!
– Выплывешь – будешь жить!
– Не надо, там же волны…
– Пусть Аллах решает твою судьбу.
Мустафе не повезло, не выплыл.
Только Саиду от этого не легче. Нет ему покоя. От молокан он ушел. Теперь кочует по пескам, когда с караваном, охранником, когда, если нет напряга с деньгами, то один. Повезло, коня раздобыл, не украл. И всадника не убивал, кто-то другой до него постарался. Мало ли лихих людей?
И все ждет, когда судьба, наконец, подарит ему встречу с Амиром.
Али Саид заметил, когда тот укрывал лодку. Принял его за обычного воришку и подивился смелости: надо же, не побоялся обокрасть бандитов. И все, и забыл про него. Но когда услышал стрельбу и понял, чем все это может кончиться, решил помочь. Мало ли что, может, Аллах отблагодарит его за это?
Вот и город. Али облегченно вздохнул. Правда, оставалась еще одна «небольшая» проблема: пронести груз в метро и не привлечь к себе лишнего внимания. До станций Союза было примерно пять километров, их он пройдет по верху, но рано или поздно все равно придется спускаться вниз. Али хорошо знали, наверняка захотят с ним поболтать, посочувствовать, узнать, что да как. И не обратить внимания на мешок просто не смогут. Еще его беспокоила жена. Надежда была лишь на то, что Мехри всегда была умной женщиной и лишнего шума поднимать бы не стала. И еще, знают ли в метро о его «гибели»? Как много вопросов, и ни на один нет ответа. Но если пока Аллах помогает ему, то не бросит и сейчас. Главное, верить, что все будет хорошо. Верить и надеяться.
И на самом деле, судьба вновь благоволила ему: пока он обдумывал свои действия, из-за угла здания показалась вереница караванщиков. Али сразу же понял – вот оно, спасение!
Караванщики, что мы знаем о них? Словно ожившие картины из прошлых веков, движутся по бескрайним просторам пустынь караваны. Движутся и в зной, и в холод, и в дождь – и осторожничают, чтобы не привлечь лишнего внимания зверей и лихих людей.
Во времена, наставшие после Катастрофы, эти люди стали единственным связующим звеном между разбросанными по земле остатками цивилизации. Именно благодаря им выжившие не чувствовали себя одинокими: вместе с продуктами, лекарствами, дефицитными товарами караван нес и новости. Сколько тайн они знали? Сколько случайных попутчиков изливали им свою душу? Это знают только они. Сколько жизней спасли, скольких потеряли в стычках, одному Аллаху известно. Их жизнь далека от романтики, труд – тяжкий, они подозрительны и великодушны одновременно. Может, поэтому желающих разделить с ними дорогу всегда достаточно.
Как, ваше желание присоединиться к каравану еще не пропало? Тогда вперед, дерзайте! И вам тоже откроются тайны, скрытые вдали от стены огней Янардага, далеко за границами города.
– Салам алейкум! – Али вежливо поклонился.
– Алейкум асалам!
Начальник маленького отряда недоверчиво оглядел Али: что за оборванец? Но тот не обиделся: знал, что сейчас больше всего похож на бродягу с сомнительными намерениями.
– Куда путь держите? Впервые у нас? – Али сделал вид, будто не заметил откровенной враждебности караванщика.
– А тебе что за дело? Шел бы ты своей дорогой.
– Да я коротким путем провести могу, а то в наших трущобах заплутать легко. Да не смотрите на меня, как солдат на вошь. – Али рассмеялся, хотя его сердце готово было выскочить наружу. – Не разбойник я.
Начальник еще раз оглядел его и, решив, что для подставы нашли бы кого-нибудь видом попрезентабельнее, кивнул:
– Веди. Салех, глаз с него не спускай.
Салех, высокий крепкий мужчина с увесистым баулом за плечами, молча встал рядом с Али.
– Ну, веди своей короткой дорогой.
Караванщики направлялись на станции Союза. Но Али решил провести их через «Звездочку». По времени разницы никакой не было, но для него этот путь был намного выгоднее. Молокане не отличались любопытством, да и разговорчивостью тоже. Так что лишних вопросов он избежит однозначно, а через пост в туннеле пройти легче, и рядом с караванщиками его мешок не так будет бросаться в глаза.
Все прошло именно так, как Али и предполагал. Караванщики были немало удивлены, что у этого оборванца не только не спросили документы, но и не проверили, что такое он несет в своем мешке.
– Да ты в авторитете, – начальник каравана сам заговорил с ним.
– Есть немного. А вы мне не верили.
– Да уж больно вид у тебя…
– Всякое бывает, от рабочего человека одеколоном не пахнет.
На блокпосту Союза Али вообще встретили, как родного.
– Эй, Али, нельзя так много работать, всех денег не заработаешь.
– Знаю, Муслим, знаю. Но и ты в курсе, что мне сейчас деньги ой как нужны. Вот восстановлю «Жемчужину» и отдохну.
– Смотри, не надорвись. А то кто еще нас так вкусно накормит?
Вот и все. Он дома.
Мехри, тихо вскрикнув, бросилась к нему на шею, а он, едва обняв жену, свалился спать, и даже радостный визг Наргиз не смог его разбудить.
Глава шестая
Али проспал почти двенадцать часов и проснулся от голода. Мехри, пока он спал, заботливо укрыла его одеялом, стащила с измученных ног башмаки. Раздевать его не стала – боялась побеспокоить.
– Субхан Аллах![18]
Мехри, заметив, что муж проснулся, бросилась к нему.
– Ты живой… Мы с Наргиз чуть с ума не сошли. Ты на себя не похож, похудел, черный весь, в чем только душа держится.
Мехри провела ладошкой по небритой щеке мужа, всхлипнула.