торговаться с разумными людьми. Так… Ладно… Где твой Кваз?
— Сейчас подойдёт.
— Стаскай всех в ангар. А то покупатели придут, а тут бардак. А мы со Скорым подумаем кое о чём.
Гоги обнял молчавшую до сих пор Кису, поцеловал в щёчку и ушёл наводить порядок.
— Скорый, идеи есть?
— У меня, дальше слесарного молотка, изощрённости не хватает.
И Бабка со Скорым задумались.
— А их обязательно казнить… Ну… Показательно.
— Обязательно.
— Мила, а ты у Гвоздя дома была?
— Он домом называет свою контору. Бывшую школу. Там у него как общежитие… Да, Паша, я у него была.
— Тогда, свести их всех туда. Всех убить. И аккуратно разложить в помещениях. Пусть их так и найдут. Я думаю этих не обязательно мучить.
— Идея хорошая. Ладно. Так и сделаем.
Киса что-то хотела спросить.
— А… Э…
— Что?
— Нет. Ничего…. Ничего… Всё и так понятно.
— Я надеюсь, Киса, — ласково сказала Бабка, — что тебе не надо объяснять, что такое молчание?
— Нет. Не надо. Я же из банды. Там такие же законы…
— Ну и отлично. Поехали, Скорый. Прицепим неваляху, да вывезём мусор из нашего магазина.
Операция «утилизация» прошла успешно. Без сучка и задоринки.
Вчетвером стаскали и трупы, и спящих бандюков в кузов.
Вчетвером, это Бабка, Скорый и Гоги. Четвертый — кваз Клыч. Бывший узбек, а теперь полуящер.
Этот Клыч носился с кулями чуть ли не бегом, выказывая страшное усердие. Ему, при смене хозяина, увеличили зарплату вдвое, и он демонстрировал — что не зря.
Заехали в ограду школы, к самому крыльцу, и, также вчетвером, занесли мусорные мешки в школьный коридор. Особо не скрывались. Работали даже, несколько, напоказ. Начали раскладывать их ровным рядком. Пашка, по очереди гасил сознание укладываемых до нуля.
Из одного класса, или теперь — комнаты, вышел худой высокий мужик. Строго спросил.
— Это чё за хреновина?!
— Это вся ваша банда, Дутый… — Ответила Бабка, — проверь по головам.
— Они… Они, чё?…
— Да, дорогой. Да… Ты угадал — они дохлые. Массовое отравление самоуверенностью в смеси с наглостью.
— А… Как?!
— Смешали не в той пропорции. Мда…
— …Бабка! Ты чё мне мозги полоскаешь?! В натуре! Я тебя спрашиваю — чё это такое?!
— Паша… — устало намекнула Бабка.
Дутый рухнул на пол, как отпущенная марионетка.
Кваз удивился.
— О! И этот умер!
Потом пожалел.
— Эх! Мешков-то не захватили!
— Да ладно, — отмахнулась Бабка, — пусть так лежит. Пошли искать остальных.
В одном классе загрохотало. Все метнулись туда.
Маленький Щур и здоровенный Гном суетливо пытались открыть окно.
— Куда?! — Рявкнула Бабка.
А Скорый напрягся и погасил сознание обоим одновременно. И, пока грузин и узбек утаскивали свеженьких покойников и укладывали их в аккуратную вереницу, он с Бабкой прошлись по классам в поисках кабинета Гвоздя.
Нашли. В небольшой учительской. Сняли со стены картину «три медведя» и, действительно, обнаружили маленький сейф. Всё, как и описал ныне покойный хозяин.
Дугин минут пять стоял и пробовал подобрать код. Бабка вышла из комнаты, потом заглянула и предупредила.
— Паша, отойди-ка от этого сейфа.
— Ты что? Ты хочешь его взорвать?
— Просто — отойди.
— Ну ладно, — Пашка отошёл в сторонку.
Бабка молодец. Она не стала заморачиваться с кодом. Просто прошла в соседнюю комнату, сдёрнула ковёр, прикрывающий сейфик с другой стороны и выбила его из стены ногой как пробку из бутылки.
Пашка поднял металлический ящик и поставил снова на пол. Тяжёлый, зараза. А Милка, легко подхватила эту железяку подмышку и, так же легко, пошла с ним на выход. Вот что Улей делает с женщинами.
До десяти часов управились, завезли Гоги и Клыча в магазин и поехали завтракать.
А микросейф Бабка занесла в Пашкину комнату и сунула под кровать.
После завтрака Бабка пошепталась с Дедом. Они сели в луноход и упылили. Через десять минут Шеф вернулась одна. На вопросительные взгляды ответила.
— Попросила старика у Гоги пока побыть. Помочь, если что. Дед-то у нас мужик боевой… Да и приглядеть за Гоги надо… Что-то мне эта Киса не нравится…
Скорый с Коротким пошли проверить стенку вокруг пятна черноты.
Остальные разошлись по своим делам.
Стенка, конечно, недостаточно прихватилась, но мужики и не собирались её нагружать. Они затащили в загородку мотки провода, аккумулятор, и начали колдовать.
Как укладывать провод? Кустарно, прямо на землю, как на черном острове? Пришлось копать канавку вплотную к черноте, укладывать в ней кирпичи. Изоляторы, снятые со столбов, на металлических штырях установили у самой кромки чёрного озерца.
Потом Короткому треснула в голову идея.
Напряжение на выходе, — объяснял он Скорому, зависит от длины контакта провода с чернотой. Улавливаешь?
Пашка не понял. Короткий пояснял.
— Обернуть темноту по периметру два или три раза. Давай ещё один ряд изоляторов оденем на штыри.
Сделали. И дважды обернули алюминиевый провод по периметру пятна. Два конца вывели напротив двери. Короткий отошёл за тестером, чтобы замерить ток и напряжение. А Пашка соорудил под выходящими концами из кирпичей импровизированный столик. Потом вручную распрямил концы выводов и взялся за оба конца проводов, чтобы уложить их на подставку…
И его шарахнуло током! Ноги непроизвольно, мощно выпрямились и Скорый улетел, открыв собой дверь в тамбур, сбив входящего Короткого.
Короткий вскочил.
— Ты чего?!
Пашка поднялся на дрожащих ногах.
— Током… Епалызнуло… Блин…
Короткий попытался помочь ему подняться.
— Я в порядке… Уже в порядке.
Аркаша подошёл к проводам и уставился на них с подозрением. Прикоснулся к концам щупами тестера и нахмурился.
— Ну, что? — Встал за спиной Пашка.
— Фигня какая-то. Постоянный ток. Больше трёх ампер. А напряжение… Сто двадцать восемь вольт. Что за ерунда? Мы что такое сотворили?
Потом он долбанул себя ладошкой по голове и умчался. Прибежал, как ошпаренный, с каким-то самодельным аппаратом и лабораторным трансформатором… Объяснил Пашке, ставя аппараты на кирпичи.
— Преобразователь… Латр… Поехали…
Присобачил оба прибора в цепь. Подключил тестер. Плавно повернул ручку. Ткнул пальцем в тестер.
— Пожалуйста. Двести двадцать вольт.
— А аккумулятор? — Поинтересовался Дугин.
— Выходит — не нужен… Полная глупость. Противоречит всем законам физики…
— А мощность?
— Наверно, в зависимости от преобразователя.
— То есть — у нас куча бесплатной энергии?
— Да, Скорый. Как и на черном острове. Только без мороки с аккумулятором. Ладно, через сколько часов можно долбить стену?
— А я откуда знаю.
— Тогда распределительный щит повесим попозже… У меня ещё одна мысль. Но тут надо провести эксперимент. Посиди пока тут.
И убежал. Прямо бегом. Эк, поджарило мужика.
Вернулся с двумя пластиковыми стаканами воды. Осторожно протянув руку, поставил один и другой на крупно потрескавшееся стекло темноты.
— И что? — Поинтересовался Скорый.
— Один стакан с обычной водой, другой с раствором соли.
— И что?
— Не знаю. Посмотрим.
Они смотрели минут пятнадцать. Просто сидели на берегу чёрного озерца и пялились на белые, разовые стаканчики.
Наконец произошли некоторые изменения. Вода в одном стакане почернела и с тихим хрустом застыла.
Короткий посмотрел на часы.
— Солёная. Пятнадцать минут, восемь секунд.
Записал что-то в блокнот.
— А другая — что?
— Ждём.
Вода во втором стакане свернулась только через тридцать восемь минут.
— Всё? — Поинтересовался Пашка.
— Ждём.
Ещё через семь минут одновременно почернели стаканы.
Короткий достал блокнот и ещё что-то записал.
— И что? — Спросил Пашка.
— Токопроводящая жидкость чернеет быстрее всего. Обычная вода, с малой проводимостью, кристаллизовалась позже. Диэлектрик, превращается в стекло позже всех… Вывод. Если я положу туда железяку, то она почернеет в течении…
Он что-то посчитал в блокноте.
— Она почернеет через девять минут. Найди мне железяку.
Пашка привстал и подал ему кусок арматуры с изолятором. Короткий бросил пруток на стеклянную поверхность.
— Ждём.
Через восемь минут и сорок две секунды железяка почернела.
Мужики посидели помолчали. Пашка вообще не понимал всех этих манипуляциями.
Зачем всё это? Просто из интереса? Любопытство исследователя? Какое практическое применение оно сулит?
Короткий осторожно протянул руку и достал один стакан.
— Тяжёлый.
Повертел. И внезапно поморщился застонал.
— Что? — Забеспокоился Скорый.
— Излучает, зараза.
— А почему я ничего не чувствую?
— Он, как магнит с полюсами. Излучает только в две стороны.
— А ну направь на меня.
— Зачем?
— Направь одной стороной.
— Встань вот туда, чтобы лучом никого не задеть. Готов?
И Короткий направив горлышко стакана на Скорого, качнул рукой.
Ощущение не из приятных. Как будто получил кулаком по черепушке.
— Так, — Павел помотал головой, — теперь донышком.
Аркашка снова махнул стаканом. Пашка снова пошатнулся. Пробормотал.
— Круто. И что?
— Не знаю, Скорый.
Пашка задумался. Что-то подсказывало ему — нечто серьёзное он упускает. Потом осенило!
Он поинтересовался.
— Короткий, а пластиковые канализационные трубы у нас есть.
— Есть. Я из них ножны для мечете делаю.
— А потолще?
— Есть на сто десять.
— Подойдёт. Пошли.
В гараже они взяли обрезок пластиковой трубы длиной с метр. Заклеили её с одной стороны наглухо. Приклеили ручку для переноски. Пошли с этой дурой на кухню, растворили пачку соли в кастрюле воды, залили её в этот гипертрофированный стакан и попёрли сооружение к черноте.