… Легонький.
На том и порешили. Но только на один день, и всё.
Потом прикатили Игла с Коротким. Сообщили:
— Через два дня всё будет готово. Бабка, ты нам свою фуру дашь?
— Зачем?
— Лежачих вывезти. Мы там ватных матрасов уже штук восемьдесят нашли. Потом, ещё надувные есть, около полсотни штук. Думаю хватит. За два дня мужики обещали пригнать из Набережных несколько автобусов. И, в принципе, послезавтра в ночь можно начинать.
Пашка притормозил:
— День на разработку стратегии и тактики. День на проверку техники, оружия, и прочего. Тут промахнуться нельзя. На кону тысяча жизней. Медикаменты подготовили?
— Да, только аптечек сотня штук. А если всё удачно получится, то на ферме много медицинского оборудования. Особо тяжёлых вам Павел придётся оздоравливать.
— Продукты?
— Да. Две газели с сухпайками.
— Вода?
— Да. Около пятидесяти канистр.
— Теперь о лежачих. В седло больше двадцати человек не положить. Ну, при максимальном уплотнении, человек двадцать пять. Остальных куда? Пешком?
— Таких тяжёлых, которые могут только лёжа, на ферме на больше тридцати — сорока. Остальных живцом напоим, кому–то спек введём. Главное — до Полиса добраться.
— Спек приготовили?
— Водки купли четыре ящика. Милка обещала отдать янтаря столько, сколько надо.
— Вот ещё день на приготовление спека и живца. С Ульем переговорили?
— Пока нет. Сегодня надеюсь вызвать его на связь. Ну, это мы уже с Аркадием Викторовичем организуем. План беседы набросали в черновике.
Пашка посидел, подумал и выдал.
— Если Улей ничего не сможет сделать с системой координат, то придётся действовать самим. И действовать — кардинально. Ладно, завтра на планёрке всё обсудим.
Потом Мария рассказывала новости Полиса.
Очень много народу уехало из крепости. В основном — из высшего чиновничества. Побросали всё и выехали в неизвестном направлении. В Заозёрные крепости не заезжали, в Сосновец не направлялись. Куда делись — чёрт их знает. Побоялись проверки. Значит — чуяли суки, чьё мясо съели.
Народ просится на стройку. Кто–то брякнул, что все строители станут членами Бабкиной бригады. А то, что сегодня пригнали три «американских» броневика, только укрепило всех в этом мнении. С чего взяли что это именно американские броневики — непонятно.
Вести разносятся быстро.
Уже прямо сейчас, буквально пятнадцать минут назад, в бэтээре отряд, охраняющий Беду с Шилом, по дороге сюда рассказывал историю со скреббером. О том, как Бабка лихо ушла от несущегося за ней страшилища. Оно прямо за кормой клацало зубами, чуть не откусило фаркоп, но не выдержало темпа погони и отстало.
А ещё Якорь в «Каспии» рассказывал всем о трёх раздолбаных катерах на воздушной подушке, об куче разнесённых в храм пикапов и о грудах обглоданных костей внешников. Это всё описывалось как последствия Пашкиной трудовой деятельности.
Да и насрать, в общем–то. На каждый роток не накинешь платок. Не ходить же по Полису и не объяснять всем и каждому, что всё не так.
В самом конце новостей, Бабка спросила у Беды:
— Бедуля, ты же там поняла расклад сил?
— Да, шеф, в принципе обстановка понятна.
— И как ты думаешь, что тут дальше будет? Какая линия у Алмаза и Фукса? Какие у них планы?
— Они беспокоятся о городе. Алмаз, так тот — вообще… Я же вижу его мысли. А Сашка–Фукс, тот за Ольгу и Анечку переживает. А потом уже о Полисе. То есть он готов костьми лечь за город, только бы его семья в безопасности была.
— Ты знаешь, — продолжала Бабка, — что–то там у нас строительство внезапно развернулось? Не зря мы это дело?
— Если всё пойдет так, как власть задумала, и если мы ей поможем, то — нормально. Жить можно. Не надо никуда уезжать.
Наконец–то этот день тоже закончился.
Скорый хотел завалиться в кровать, обнять Тьму. Но та уже дрыхла. Причем разбросалась по постели, да ещё и легла по диагонали.
Пашка чмокнул её в нос и лёг на Танину кровать.
Только прикоснулся головой к подушке, как тут же вырубился.
* * *
Как обычно, с утра собрались на планёрку.
В разгромленной гостиной гулял прохладный ветер, поэтому устроились в бабкиной каюте.
— Так. Ладно. Через час Беда и Шило уходят в администрацию, заканчивать проверку на вшивость в рядах местной доблестной, бля, бюрократии. Я и Скорый, идём их прикрывать. Обстановка в Полисе накалилась… Когда закончим, съездим, купим стекло и пригласим стекольщика.
Дед влез.
— Да чего же на стекольщика–то тратиться! Купите стеклорез и линейку. И всё. Я сам вставлю.
— Хорошо. Ещё один полезный кадр в нашей компании… Потом… У меня, собственно, всё.
Короткий, как следующий по кругу, выдал свои задачи:
— Нам со Скорым надо поездить по окрестным деревням, ободрать электропровода со столбов.
— Ладно. Тогда сразу после администрации едете вдвоём на броневике по деревням.
Короткий продолжил:
— Потом мы со Скорым выкопаем вокруг пятна яму под фундамент… Может работяги тоже подключатся. Увидят, что мы не опасаемся, ну и присоединятся.
— Всё?
— На сегодня — всё.
— Ванесса?
— Мне необходимо с бригадой обговорить один план…
Многозначительно посмотрела на новенького мальчика.
— Что вы, Владимир, морщитесь?
— Спал очень неудобно. Кровать какая–то вся погнутая, кривая.
— Ну, ещё бы! — объяснила Бабка. — На ней кваз ночевал.
Ванесса продолжила:
— Мне необходимо разработать тактику и стратегию. Сначала с вами… Потом уже с повстанцами…
— Так… Вечером — пойдёт?
— Да. Хорошо.
— А сейчас что?
— А сейчас поеду с Аркашей и девочками в Полис, и кое с кем встречусь. И потом, после обеда, поедем с подпольем в Набережные, пригоним автобусов, сколько найдём.
Пашка остановил:
— Подождите Ванесса, ни к чему такую даль таскаться. Съездите сначала в Отрадный. Там, за Магнитом, ПАТП есть, я нарисую где. Там же рядом и автобусное кольцо у жэдэ вокзала. Обычно десяток машин там стоит. Там же и автовокзал, недалеко.
Да, да, — подтвердила Беда, — точно, точно.
И ещё, — добавила Ванесса, — я попрошу тебя, Мила, съездить с нами. Как посоветовал Павел, — в Отрадный. С тобой намного безопасней. Надеюсь, ты позволишь воспользоваться твоими броневиками.
— Ладно. Замётано. На броне и поедем.
— Теперь, ты, Беда.
— После администрации?… После администрации я свободна.
— Тогда, Беда… Сегодня должна подойти женщина. Звать Яна, позывной — Заря. Она профессиональный снабженец. А ты у нас бухгалтер, юрист… и прочее, и прочее. Сделайте инвентаризацию на стройке, и пусть она принимает ответственность за матценности.
Шило удивился:
— А Шпатель?
— Шпатель должен строить, а не кирпичи пересчитывать… Да, ещё. Беда, сбегай в город, купи тетрадей или журналов, ну и авторучек… Поняла для чего?
— Да. Поняла. Сделаю.
По коридору затопали шаги. Ольга крикнула:
— Люди! Вы где?!
Бабка выглянула из комнаты.
— Привет, Оля. Иди сюда… О! Легка на помине.
Ольга привела Янку–Зарю.
— Вот девушка, говорит, что вы её ждёте.
— Ждём, ждём.
— После вашего собрания, заходите ко мне. Я борща наварила.
И ушла.
— Так. Ладно. Ну, вот Беда, познакомься. Это и есть наш новый снабженец.
Потом Заре:
— Яна, сейчас мы уедем в администрацию. А ты пока найди в Полисе стекло. Нам тут подарочек, сука, прилетел. Из миномёта… Надо исправлять… Короткий, пока мы заняты, свози девчонок в центр, пусть купят, что надо.
Заря глазки прибавила:
— Так я что? Я у вас… То есть, вы меня на работу берёте?
— Ну… Нет, если ты против, то тогда конечно…
— Э-э! Ничего я не против… С сегодняшнего дня — я в вашей бригаде?
— Нет, Янка, ты пока не в бригаде. Я на тебя буду смотреть. Ты у нас наёмный сотрудник.
— С этого момента?
— Да. Именно с этого момента.
— Так. Теперь с тобой, — Бабка ткнула в «Володеньку». — Что ты предполагаешь делать?
— Я не знаю. Я врач… Да и то.. Последний курс «меда» не закончил — тут оказался. Я, собственно, ничего не умею.
— Не скромничайте, Владимир. Вы отличный хирург, — поддержала его Мазур.
— Так. Ладно. Помоги женщинам в городе. Присмотрись. Я бы тебя взяла в бригаду. Но пока ты под подозрением… Не обижайся…
— Я всё понимаю.
— Шило?
— Администрация, провода, яма. Я с Коротким и Скорым, короче.
Бабка задумалась. Шило забеспокоился:
— Что? Нет?
— Нет, — подтвердила предположение Бабка. — Шило, ты походи за девчонками. Просто — походи. Не нравится мне что–то местный климат. Мать его. Походишь?
— Бабка! Какой базар! Ты приказала — я сделал. И всё?
— Ага. Спасибо Рома.
— Теперь ты, Габри?
— Я бы с Таней… Ну, с Тьмой,… Хотела бы.
— Ладно. Помогай Тьме. Но у нас с тобой ещё будет очень серьёзный разговор. Поняла?
Надежда молча покивала.
— Тьма?
— Если мы позавтракаем у Ольги, тогда я к обеду буду готовить. Сейчас поеду с Коротким в город. Надо вермишели купить и соли. Бабка, где бы тут мяса достать?
— Нигде. В городке дизель–генератор слабенький, работает с перебоями, поэтому холодильников мало. Мясо хранить негде. Да, собственно, и брать его негде.
— Жаль. Ну ладно, что–нибудь соображу. Надо мучного тогда побольше и круп… Но сначала я бы хотела с Анечкой позаниматься. Четыре дня пропустили…
— Угу. Действуй.
Скорый спросил:
— Ты же вроде с нами собиралась?
— Да я думаю — вы и сами управитесь. Я покухарю.
— Ну и молодец.
— Скорый?
Пашка как Шило перечислил.
— Администрация, провода, канава, фундамент. Вечером, с Иглой, обговорим некоторые конфиденциальные моменты нашей жизни… Всё.
— Дед?
— А можно я Танечке буду помогать?
— Не «Танечке», а Тьме… Можно. Помогай… Так. Всё. Пошли к Ольге, объедим бедную женщину, и вперёд. Нас ждут великие дела. Хе–хе.