– Знаешь, кто такой Ганс?
– Знаю как облупленного!
– Как его взять?
– Так сразу не скажу, он же сейчас затихарится. Дай мне пять минут, узнаю, позвоню. Может, сразу и поедем. Ты сейчас где?
– На Московской буду, что там у Семенцовой было, гляну.
Щеколдин пообещал позвонить и положил трубку.
– Не надо на Московскую! – заканючила Марта.
– Покажешь, где гости были, где пальчики могли оставить, – не обращая внимания на ее слова, строго проговорил Малахов.
– А потом к тебе?
– Теперь скажи, что страшно дома оставаться…
– А что, не страшно?
– Я понимаю, ведь раньше тебя исключительно ангелы навещали, а сейчас вдруг демоны нагрянули!
Щеколдин не обманул, он действительно отправил к Семенцовой Коржову, Тяжмаш уже распаковывала свой чемоданчик, когда они подъехали. Двое патрульных томились на лестничной площадке, в квартире, кроме Марии Денисовны, никого не было.
Коржова с интересом рассматривала кровать с высокой спинкой, обитой красным бархатом. И Марту окинула насмешливым взглядом:
– Ты здесь проституцию разводишь?
– А ты разве не торгуешь красотой?.. Ах да, о чем это я!
– Проститутка! – зло процедила сквозь зубы Коржова.
– Девочки, давайте без эмоций! Гражданка Семенцова, покажите, где вы находились в момент появления неангелов?
– Гражданка Семенцова находилась в постели, не скажу, что ей было очень приятно, но в момент нападения она чуть заикой не стала.
Марта показала, как один из нападавших схватил ее под локоть, стащил с кровати, одной рукой опираясь на шкаф. И Лыкова подняли, один здоровяк взял его на удушающий прием и приставил нож к горлу.
– Они уже все знали про него! – комментировала Семенцова. – Или он работает на них, или все!.. На пушку брали!
– Лыков согласился?
– Обещал подумать.
– И они его избили?
– Избили? Да нет, нож у горла – да, держали, а бить… Да нет, не били, а что?
– А сбежал он как?
– Сказал, что подумает, и его отпустили, нормально так разговор пошел, ну, какие у него там возможности… А один смотрит на меня, слюни пускает… Вот здесь стоял, за косяк держался…
Со слов Марты, один из нападавших в спальню вообще не заходил, все время находился в коридоре, рукой опираясь на дверной косяк из лакированного дерева, и Мария Денисовна легко сняла «пальчики». Марта к этому времени оделась и красила перед зеркалом губы, когда появился Щеколдин. Он в детали вникать не стал, сказал, что нужно срочно ехать за Гансом, и ушел, увлекая за собой Артема.
– На Калинина дом, – сказал он. – Дружок у него там живет, там его видели.
– Калинина, Калинина… – Артем еще слабо знал город, но эту улицу на карте видел.
– Через отдел едем, Слонов и Башкатов уже ждут, и наряд на всякий случай возьмем, вдруг сопротивление окажут.
Оперативники действительно присоединились в пути, мало того, взяли с собой бронежилеты, по две штуки на брата. Один броник достался Малахову. Как-то не очень хотелось надевать, но Щеколдин настоял. Ничего не говорил, просто посмотрел, и Артем последовал его примеру. Не дело это, кочевряжиться перед подчиненными, когда сам должен заставлять их экипироваться.
Впрочем, бронежилет не понадобился. Заметив полицейских со стороны ворот, Ганс попытался покинуть дом через вторую входную дверь, но на заднем дворе его уже поджидали. Бить копытом он не стал, остановился, подставил руки, и Слонов надел на него браслеты.
– Даже не знаю, за что вы со мной так? – хмуро смотрел на Малахова Ганс.
Рослый мужчина, крепкий, не совсем уже молодой, порядком за тридцать. Черты лица негрубые, внешность довольно-таки располагающая к общению, в глазах незлая ирония, одет хорошо, «Ролекс» на руке, возможно, даже настоящий, лагерная наколка на пальце скрывалась под массивной печаткой с рубином.
– А кто дверь в квартиру гражданки Семенцовой взломал? – спросил Щеколдин.
– Так она сама попросила, сначала дверь, сказала, взломать, а потом себя.
– Селезенку вы взломали гражданину Лыкову, – скривился Артем. Марта говорила, что Лыкова не били, но верить ей – себя не уважать. К тому же она могла просто упустить момент.
– Какую еще селезенку, не били мы никого!
– Так и я никого не ударю, – в упор посмотрел на Ганса Артем.
– Ну, попробуй! – вскинулся тот и широко улыбнулся, правда, с угрозой во взгляде, дескать, кто его обидит, тот и дня не проживет. Но Артем спокойно выдержал этот выпад, ни один мускул не дрогнул.
– И попробую, если будешь дальше врать.
– Не били мы этого хлыща!
– А нож?
– Так тупой нож был, адвокату в носу ковыряться. Кстати, без адвоката говорить ничего не буду!
– А что говорить? Мы и так все знаем. Земля вас интересует, которую Лысенков не успел освоить, а у Лыкова все выходы на земельный надел у Покровского шоссе. «Пальчики» твои сняли, факт взлома квартиры также запротоколирован, над людьми издевались, голышом их на холод выгнали!
– Кто выгонял? Сами выбежали!
– Слово нужно держать, Ганс! Зачем без адвоката говоришь? Вот будет адвокат, тогда и поговорим, а пока отдыхай. За казенный счет! – усмехнулся Малахов.
Задержанный не отрицал факт шкурного интереса к Лыкову, во всяком случае, не возразил. Значит, интерес все-таки есть. А больше Артему и знать не нужно. Мотив налицо, пострадавший в больнице, а в деталях пусть дознаватель разбирается или следователь. Но и розыск свою работу не закончил, одного только налетчика взяли, еще двое остались. Можно не сомневаться, что Ганс не сдаст своих дружков. Слишком хорошо он под крылом у Печоры устроился, с казнокрадов тихо-спокойно кормятся, землеустройством вот решили заняться. Жирно блатные в Покровске живут, удобно, ну, если не считать, что иногда инкассаторов приходится грабить и самим умирать. Не сдаст Ганс своих дружков, и не надо, сам за всех и ответит… Только вот много ему не дадут. Если вообще накажут…
– Неправильно себя ведешь, начальник! – угрожающе рыкнул Ганс.
– Слышал, что быстро поднятое упавшим не считается? – спросил Малахов.
– Чего?! – с презрением воскликнул Ганс. Думал, что Артем городит чушь, вместо того чтобы ответить ударом на словесный выпад, а зря. Сильный удар в живот заставил его сесть на задницу. В тот же момент Малахов, схватив его за воротник и под руку, поставил на ноги.
Ганс волком глянул на него, но промолчал. Отпало вдруг желание нарываться.
– Уводите задержанного!
Ганса поместили в зарешеченный отсек «уазика». Он сидел в «собачатнике», зло, но бессильно жег Артема взглядом до тех пор, пока машина не свернула в поворот.
– Надо бы с этих ребят рапорта взять, – проводив ее взглядом, в раздумье проговорил Щеколдин.
– С каких ребят? – не понял Малахов.
– Ну, патрульные, Лемехов, Чепко и Мишин, они этого Лыкова доставляли. Гансу, конечно, верить нельзя, но вдруг не врет, может, не били они Лыкова, может, кто-то из наших… Патрульно-постовая мне не подчиняется, тебе разбираться.
– Обязательно разберемся, – кивнул Артем.
Действительно, Лыкова мог ударить кто-нибудь из постовых, ребята они простые, из народа, к политесам не приучены.
Чистенько в квартире, мебель и посуда на местах – после того, как здесь слоны потоптались. Но сама Марта не искрит, не чувствуется в ней боевого задора.
– Я так понял, Лапоть тебе не заплатил, – сказал Алик.
– А тебя только это волнует? – резко глянула на него Марта.
– Как ты с папой разговариваешь? Забыла, кто тебя поит и кормит? Скажи, как блатные узнали про Лаптя?
– Понятия не имею!.. Может, они тебя слушали?
– Меня?! – нахмурился Алик.
– Ну, ты же им не отстегиваешь, а они с таких, как ты, кормятся. И с таких, как Лыков…
– Как они могли меня прослушать?
– Через телефон.
Алик шлепнул пальцами по карману, в котором лежал его айфон. Блатные действительно могли слушать его. Установить шпионское приложение на телефон не так уж и сложно, а щипачи в обойме у Печоры точно есть. И коллекторы – по работе с незаконными доходами. Но раньше Печора Алика не трогал, не хотел связываться с его отцом. А сейчас вор и отца не боится, вконец от безнаказанности обнаглел. Может, правда, пора заканчивать с левым бизнесом?
– А может, блатные Малахова слушали? – пожала плечами Марта. – Он там по убийству работал, блатные кого-то убили, а я к нему подошла… Э-э… – замялась Марта. Сначала ляпнула, а потом подумала, у женщин это в порядке вещей.
– С чем ты к нему подошла! – вскинулся Алик. – Лаптева… Лыкова ему сдала?
– Ну не сдала, сказала, что ты интересуешься. Думала, Лапоть этот – дохлый номер. А Малахов мог заинтересоваться, надо же было его как-то купить.
– Купила?
– Нет, но старалась! Как ты просил!
– Я просил тебя быть дурой?
– А это по факту, мой дорогой! Была бы умной, на нормальную работу пошла бы.
– Но сейчас-то ты ненормально работаешь!
Алик схватил Марту за плечи, развернул к себе спиной, хотел расстегнуть молнию на платье, но девушка отскочила от него.
– Отвали!
– А по морде!
– А Малахов?.. Я ему сказала, что ты хочешь меня убить!
– Он тебе не поверил!
– А сейчас поверит! Потому что ты меня достал! У меня челюсти судорогой сводит, когда я думаю о тебе!
– Я не понял, ты меня Малаховым пугаешь? Ты реально дура!
– Не хочу быть дурой!.. Ты видел, какой дом у Малахова! Простой мент дом не снимет! Значит, на лапу брал! И сейчас будет брать! Я вот подумала, Лапоть у ментов, Малахов своего не упустит, подберет наш лакомый кусок. Но сам-то он подавится, а если с тобой будет работать, никаких проблем. У него свой административный ресурс, а у тебя отец главный в городе, такой симбиоз ничем не пробьешь.
– Что-то ты разговорилась! – Алик смотрел на Марту с приятным удивлением. Симбиоз, административный ресурс, и где она таких слов нахваталась? А ведь грамотно все излагает. Ментовская «крыша» Алику точно не помешает, и с землей вопросы будет легче решать, и проституток разгонять не придется. Он такой цветник взрастил, рука не поднимется уничтожить его.