– Тимофей, – из последних сил прохрипела Карина. – Да стой же ты! Уф… Я помру сейчас!
Однако Зверев ее не слышал.
Димка тоже бежал на одном упрямстве. В школе он никогда не отличался особыми спортивными достижениями, Тимофей всегда опережал его на любых дистанциях. А теперь выходило, что даже Карина в лучшей физической форме, ведь он никак не мог ее догнать. Вскоре Трофимов понял, что это не в его силах. Он уже хотел махнуть рукой и остановиться, но тут произошло что-то странное.
Димка внезапно ощутил резкий толчок, в ушах у него засвистело. А потом он вдруг оказался в совершенно другом месте. Только что бежал у главного корпуса и вот уже стоит у входа в столовую.
Внезапно кто-то сшиб его с ног, послышался изумленный вскрик. В следующее мгновение Димка уже лежал на гравийной дорожке, а сверху на нем валялся взмокший Тимофей.
– Ты откуда взялся?! – изумился Зверев, выдергивая из ушей наушники. – Здесь ведь только что никого не было!
– Сам не знаю, – простонал Димка. – Слезь с меня немедленно, ты меня раздавил!
Тимофей скатился с него и принялся растирать ушибленное колено.
– Черт, как же больно! – выдохнул он.
Димка ошарашенно осматривался по сторонам. И в самом деле, как он здесь оказался? Что с ним произошло?
Через несколько секунд к ним подбежала Карина, вся мокрая и красная.
– О, привет! – кивнул ей Тимофей. – Тоже решила размяться?
– Ты что, оглох?! – Карина хотела крикнуть, но получился лишь сдавленный писк. – Я чуть сознания не лишилась! Ору тебе уже битый час…
Тимофей изумленно вскинул брови. Задрав край майки, он вытер потное лицо. Карина обессиленно плюхнулась на траву рядом с мальчишками и вытянула ноги.
– Никогда в жизни так быстро не бегала, – тяжело дыша, призналась она.
– И я, – добавил Димка.
Из-за угла здания вдруг показались Елена Федоровна и Лариса. Обе выглядели сильно встревоженными. Женщины быстро шагали в сторону чугунных ворот академии.
– …Вырезано сердце, – закончила Лариса начатую фразу, но, заметив Тимофея, Димку и Карину, тут же смолкла.
Елена Федоровна нахмурилась и строго взглянула на ребят.
– Что-то случилось? – осведомилась она. – Почему вы лежите на земле? Опять драка?
– Нет! – поспешно заявил Димка. – Утренняя пробежка.
Директриса взглянула на золотые наручные часы.
– Здоровый образ жизни – это, конечно, очень хорошо, – кивнула она. – Но скоро завтрак, а потом начнется первый урок. Советую вам поторопиться.
Женщины заспешили дальше. Карина удивленно глянула им вслед, а затем повернулась к парням.
– Она что-то сказала про вырезанное сердце? – переспросила она. – Мне это не послышалось?
– Мы тоже слышали, – подтвердил Димка.
– О чем это они?!
– Да какая разница, – отмахнулся Трофимов. – Нам действительно пора в душ и в столовую. А то еще на уроки опоздаем.
Тимофей встал сам и протянул руку приятелю.
Карина, утирая пот со лба, с недовольным видом направилась к девчачьему корпусу. Ее грандиозный план не удался. Ну ничего! Еще представится возможность побыть с Тимофеем наедине. Нужно только выбрать подходящий момент.
– Что все-таки произошло? – спросил Тимофей, когда они с Трофимовым поднимались к себе на второй этаж.
Димка открыл рот, чтобы ответить, но тут навстречу им, дико хохоча, выбежали двое мальчишек. Один из них протянул руку к ступенькам лестницы, и две верхние тут же покрылись коркой льда. Второй парень поскользнулся и кубарем скатился вниз, едва не сбив с ног остолбеневших Тимофея и Димку. Шлепнувшись на пол, он превратился в огромный ком желто-зеленой слизи. Сгусток тут же принял форму человека, а потом снова стал мальчишкой, который как ни в чем не бывало понесся дальше. Его приятель помчался вслед за ним.
– Психи! – крикнул им вдогонку Трофимов.
– Еще какие, – мрачно буркнул комендант Олег, который менял сгоревшие лампы в коридоре. – Каждую минуту у кого-то открываются способности. Еще немного, и вы все здание разнесете!
Спустившись по лестнице, Олег брезгливо глянул на лужицу слизи, оставшуюся на полу.
– И кто теперь будет это вытирать?! – рявкнул он.
Тимофей и Димка поспешили убраться в свою комнату.
– На первый урок не опоздайте, – крикнул Олег вдогонку приятелям.
– Мы успеем! – отмахнулся Тимофей. – Ну а теперь рассказывай, – обратился он к Трофимову.
– Я пошел к Карине, – признался Димка. – Она мне так нравится…
– Правда? – изумился Зверев.
– А тебе нет?
– Я не думал о ней в этом смысле…
– А я только об этом и думаю со вчерашнего дня. Хотел позвать ее на завтрак, а она понеслась за тобой. Ну а я побежал следом, даже сам не знаю почему… Тут-то и случилось самое странное. Я бежал позади вас и вдруг оказался перед тобой!
– Я помню это самое «вдруг», – кивнул Тимофей. – До сих пор все тело болит. Но как это вышло?
– Сам не знаю! Просто вышло, и все. Я хотел ускориться, чтобы догнать ее. В ушах зашумело, а потом я будто перенесся на несколько метров вперед.
Тимофей недоуменно на него взглянул:
– Звучит, как бред сумасшедшего.
– Я и сам это понимаю. Может, дело в тех самых способностях, о которых говорила директриса?
– А ты умеешь еще что-нибудь?
– Да кто его знает? – пожал плечами Димка.
– Повторить такое сможешь?
– Надо попробовать. Сложно повторить что-то, если не знаешь, как оно у тебя вышло в первый раз.
– Давай после уроков на стадионе? – предложил Тимофей. – Мне самому интересно!
– Заметано, – согласился Трофимов.
Когда они вернулись в комнату, Стаса Кащеева уже не было. Тимофей наскоро принял душ и натянул форму. Димка тоже привел себя в порядок. Они позавтракали в столовой, затем, сверившись с расписанием в главном корпусе, отправились на свой первый урок в академии.
Глава 17Меня зовут Саяна
Учебный день в академии начался с урока живописи. Ученики собрались в просторной студии-мансарде с прозрачной стеклянной крышей. Среди мольбертов стояли кадки с большими декоративными растениями, под потолком порхали бабочки, волосы учащихся шевелил теплый легкий ветерок, проникающий через раскрытые окна. Преподавательница Прасковья Игоревна – красивая женщина средних лет, облаченная в просторный желтый балахон, – разбила учеников на пары, посадила друг напротив друга и попросила нарисовать портрет напарника. Ребята, сопя от усердия, рисовали друг друга, кое-кто уже выражал недовольство.
– Это ты меня так нарисовала?! – воскликнула Женя Степанова, возмущенно уставившись на свою вечную напарницу Луизу. – Ну и образина! Ладно. Я тебя сейчас так изображу, не обрадуешься!
– Обидеть художника может всякий! – заявила Соловьева. – Только не всякий сможет потом убежать.
Димка только глянул на ее рисунок, больше напоминающий детские каракули, и с трудом сдержал смех. Но Луиза строго на него зыркнула, и Трофимов сразу присмирел.
Стас Кащеев сидел рядом с Тимофеем. Зверев изредка поглядывал на его мольберт и горестно вздыхал. Стас действительно очень неплохо рисовал, куда лучше самого Тимофея. В представлении Зверева выдающиеся спортсмены никакими другими талантами не блистали, но Кащеев оказался приятным исключением. Он набрасывал портрет Алисы Василисиной, и получалось, как на настоящей фотографии. Вообще, эти двое все время как-то странно переглядывались, и Тимофей даже заподозрил, что они встречаются, но решил держать свои догадки при себе. Сплетни – развлечение для девчонок!
Карина Кикмарина тихо дремала за последним столом, Сергей Бельцев рисовал ее, периодически принимаясь над ней хохотать. Димка тоже клевал носом, но все же усиленно пытался что-то изобразить. Он рисовал одну из девушек группы, но отчего-то она выходила похожей на Карину.
Наталья Морозова сидела в студии вместе со всеми. В пару ей достался Марат Таранов, чему Тимофей был совсем не рад. Сам он рисовал девушку по имени Татьяна, но с большим удовольствием занялся бы портретом Морозовой. А Татьяна рисовала Тимофея. В какой-то момент она выпустила карандаш из пальцев, но он не упал на пол, а продолжил порхать над листом, выводя четкие линии. Татьяна скрестила руки на груди и удовлетворенно откинулась на спинку стула.
– Не жульничать! – Прасковья Игоревна щелкнула пальцами, и карандаш Татьяны свалился на пол. – Отрабатывайте свои способности где угодно, но только не на моих занятиях, – заявила преподавательница. – Ибо живопись – это волшебство совсем иного толка.
– Простите, – смутилась Татьяна и наклонилась за карандашом.
Рядом с Тимофеем рисовала Алиса Василисина, а за ней сидела еще одна девушка и как-то странно поглядывала на Зверева. Он сразу выделил ее из числа остальных. Уж очень у нее был экзотический вид: смуглая кожа, узкие, слегка раскосые глаза; часть волос покрашена в ярко-красный цвет, а другая часть – в ядовито-желтый. При этом волосы были уложены в аккуратную прическу и заколоты крупными японскими шпильками.
Наталья Морозова тоже отлично рисовала. Тимофею было достаточно глянуть пару раз на мольберт девушки, чтобы убедиться в ее таланте.
И конечно, он украдкой поглядывал на саму художницу. Сегодня она заплела свои золотистые волосы в толстую длинную косу, которая спускалась почти до талии. Рисуя, Наталья хмурила тонкие брови и забавно щурилась и от этого казалась еще привлекательнее. Тимофей тяжело вздохнул.
– Ты меня прости, если что, – сказал вдруг Сергей Бельцев Наталье. – За вчерашний инцидент. Я же не знал, что ты тут за главную.
Наталья молча на него взглянула.
– Просто здесь такая тоска, – продолжал Бельцев, вяло водя карандашом по бумаге. – Ахотелось устроить вечеринку, девчонок позвать…
– Здесь такое не практикуют, – сказала Наталья. – По крайней мере официально. К тому же я не большая любительница вечеринок.
– Ты? Да ни за что не поверю! – оживился Бельцев. – С твоим-то окружением! Вы там, наверное, из разных тусовок не вылезаете.