МакГинти задумался. Задумался поглубже. Дозорные приближались.
– МакГинти? Мне надо идти. Прямо сейчас.
– Есть одна открытая дыра…
– Да?
– Но она не в твой мир.
Тоби издал короткий стон.
– Тогда вы можете мне сказать, где найти Мечтателей? Они могут намечтать меня домой.
МакГинти снова поморщился.
– Не стал бы на твоём месте ходить в ту часть замка. Кабинет Регента. Покои королевы. Покои Мечтателей. Регент теперь держит Мечтателей под замком. Кроме этого напыщенного чучела, Олли Беспечного: ему Регент как раз позволяет бродить где вздумается.
Дозорные были уже на соседнем колесе. МакГинти увидел их, заметил волнение Тоби и осознал ситуацию.
– Сюда, шеф! – он подсадил Тоби в люк и залез следом. – Туда, наверх!
Тоби полз по внутренностям колеса, используя балки как опору. Он вылез в другой люк, который как раз был напротив разрыва в балюстраде очередной галереи. МакГинти сошёл на галерею, пересёк её и открыл дверь со стеклянными панелями.
– Здесь сможешь спрятаться, в дальних помещениях. Если тебя поймают, не говори, что это я тебя пустил.
МакГинти протолкнул Тоби в дверь и запер её у него за спиной.
Тоби пошёл по извилистому коридору, изгибы которого скрыли его от глаз Дозорных в центральном зале. Пол был покрыт ковром, стояла тишина, и Тоби решился выпустить Альфреда. Они вместе шли мимо пустых кабинетов, а потом поднялись на чердак по лестнице, холодной от сквозняка. Там Тоби нашёл свободную комнату. Он сел на голые доски пола, прислонился к стене и подтянул колени, завернувшись в плащ Олли Беспечного, чтобы было теплее. Как ему теперь попасть в дальний конец замка?
Зазвонил мобильник.
От этого звука Тоби подпрыгнул. И начал судорожно искать в рюкзаке телефон. Тоби вытащил свои мокрые штаны, свитер лесника Виджена, рубашку, трусы. Он рылся среди промокших тетрадей, пенала, бряцающего термоса и глиняной бутылки. Экран телефона светился, на нём горело слово: «ПАПА».
– Папа! Папа!
– Тоби? – папин голос звучал как будто издалека. – Ты в порядке? Где ты?
– Папа, я в Бальтазаре!
На другом конце повисла тишина.
– Папа! Пап! Ты меня слышишь?
– Ты где?
– В Бальтазаре, пап. Я в твоём романе! Я тебе всё расскажу, когда вернусь. Но сначала нужно, чтобы меня намечтали домой. Я пытаюсь найти Мечтателей. Я всё тебе расскажу. И ты сможешь закончить свой роман. Мы сможем вернуться домой, на Арнольд-стрит. Все вместе.
Снова тишина.
– Папа? Ты тут? Пап?
– Ты знаешь, что мы обратились в полицию? – судя по голосу, папа был зол. – Тебя объявили пропавшим без вести. Твоя мама волнуется. Она думает, что ты, тупой болван, мог погибнуть.
Тоби хотел спросить папу, волновался ли он. Но знал, что папа не захочет отвечать на этот вопрос и только больше разозлится.
– Извини, – сказал Тоби.
– Где ты? И без глупых игр.
Тоби понимал, что если он опять скажет «в Бальтазаре», папа взбесится. Как в тот раз, когда Тоби пролил кофе на рукопись. «Ты нарочно ведёшь себя глупо?»
– Тоби? Тоби? Ты там?
– Да.
– Где ты?
Голосом, дрожащим от сдавивших его горло слёз, Тоби произнёс:
– В Бальтазаре.
– Хватит притворяться идиотом. Это не игра.
– Я знаю, что это не игра, – пробормотал Тоби.
– Что?
– Я знаю, что это не игра.
– Ты где?
– Я не знаю, – сказал Тоби, не желая злить папу ещё больше.
– Тебе нужно вернуться к твоей матери. Немедленно.
– Я пытаюсь.
– Так где ты?
– Я застрял.
– Где? Мы можем приехать за тобой.
Он не хотел отвечать: боялся папиной злости.
– Тоби?
– В Бальтазаре.
– Ты хоть представляешь, сколько бюджетных денег ты потратил? – заорал папа. – Сколько моего времени ты потратил? Я пропустил встречи с министром из-за тебя!
– Из-из-извини.
– Играешь в дурацкие игры про выдуманные места. Иди домой, Тоби! Возвращайся к своей матери немедленно!
– Извини, папа. Я хотел всё починить. Я хотел спасти Альфреда. Я хочу вернуться домой. Пожалуйста.
– У меня чёртовы встречи. На одну я прямо сейчас опаздываю.
– Из-из-извини.
Тоби стало тяжело дышать. Папа ничего не говорил. Тоби икнул.
– Пап?
Папа молчал.
– Папа?
Звонок завершился. Папа положил трубку.
Тоби не мог в это поверить. Он пытался перезвонить, но связи не было. Он попытался позвонить маме, но ничего не вышло. Он попробовал позвонить миссис Пападопулос, даже в школу, но связи не было, и поймать её не удавалось.
Ветер стучал в мансардное окно, шумел на скатах крыши. Тоби никогда не попадёт домой.
Это было, как неожиданно накатившая волна. Он всхлипнул раз, другой… Всхлипы завладели всем его существом. – это икота. Тоби лежал на холодном полу, завернувшись от шедшего снизу сквозняка в чёрный бархатный плащ. И когда всхлипы наконец отпустили его тело и ушли туда, куда уходят рыдания, Тоби остался наедине с холодом и икотой.
Как безнадёжна была ситуация. Как бесполезен он был. Как глуп он был. Не будь он таким глупым и бесполезным, папа бы его так не ненавидел. А Тоби всё усугубил: пришёл в Бальтазар и не может теперь вернуться. Он никогда не вернётся домой, потому что Орден Лебедя хочет убить его, потому что он был свидетелем совершённого ими убийства.
Он бесполезный тупой болван.
Лапа с жёсткими, как наждак, подушечками шлёпнула его по щеке.
– Нет, Альфред.
Лапа шлёпнула снова.
Тоби поднял руку, чтобы оттолкнуть Альфреда, но кот не обратил на это никакого внимания и опять провёл лапой по его щеке. Грубо. Он повторил это ещё несколько раз. Хорошо хоть когти не выпустил.
– Ай-ай! Хватит! – крикнул Тоби, садясь и икая.
Альфред злился. Он будто обезумел. Он оскалил маленькие острые зубы, выпустил когти и принялся ожесточённо лупить лапами по бархатному плащу. В конце концов мальчику пришлось встать. Но Альфред не унимался: он набросился на его лодыжки, заставив Тоби двигаться по комнате.
– В чём дело? Что на тебя нашло?
Альфред издал особенно агрессивное «мия-АУ» и мрачно посмотрел на Тоби своими желтушножёлтыми древними глазами, под которыми залегли мешки.
– Хорошо, Альфред, хорошо.
Кот остановился. Тоби вздохнул и поднял разбросанные по полу мокрые вещи. Он отвязал от рюкзака спальник и начал искать, где бы просушить одежду. На обратной стороне двери торчал крючок, а над мансардным окном – перекладина со шторой. Спальник Тоби повесил на неё.
– Ты этого добивался? – спросил Тоби.
Альфред мяукнул. Тоби вернулся к стене и сполз по ней на пол.
– Доволен, Альфред?
Альфред снова мяукнул, запрыгнул мальчику на колени, свернулся и замурлыкал. Вибрация мурлыканья проникала глубоко в тело Тоби, от неё даже икота прекратилась. От Альфреда шло тепло. Ветер негромко постукивал рамой окна. Беззвучно, едва двигая губами, Тоби пел партию хора из песенки «Завтра».
18. Гаспер
Когда Тоби проснулся, уже рассвело. Он снова попытался набрать маму, но сети по-прежнему не было. По виду за окном Тоби понял, что забрался на самый верх замка. Окно смотрело не на город, а на перекатывающиеся волны, которые то набегали на мыс, то отступали, чтобы снова броситься на камни. Море тянулось до самого горизонта, где серое небо становилось угольно-чёрным, как будто там собиралась буря. Ветер облизывал крышу, будто большой язык, смакующий блюдо перед тем, как за него приняться. С чердака Тоби не мог видеть остальной замок. К покоям Мечтателей нужно было идти наугад. Самому, без Тамурлейн.
Тоби оделся в тяжёлую влажную одежду и накинул плащ Мечтателя. Он поднял Альфреда и зарылся лицом в его шерсть, прошептав: «Прости, тебе придётся опять посидеть в нём». Альфред в ответ издал «мяу» и позволил себя усадить в рюкзак.
В коридоре было тихо, как воскресным утром на Арнольд-стрит, когда мама и папа ещё спят. В самом деле, тишина здесь была тяжёлая, глухая, совсем как перед дверью комнаты, где спит человек.
Перед Тоби распахнулась дверь, и из неё вышел мальчик в одном исподнем. Зевая, он прошлёпал по коридору и зашёл в другую дверь. Зашумел кран. Справа от Тоби открылась ещё одна комната, из неё вышел веснушчатый мальчик с полотенцем на плечах. Он почесал руку, оглядел Тоби с ног до головы и спросил:
– Сколько тебе лет?
Тоби несколько секунд смотрел на мальчика, не зная, что ответить.
– Тринадцать, – сказал он наконец.
– Не маловат ли ты для Мечтателя?.
Тоби молчал.
– Эй, народ, – крикнул веснушчатый. – У нас тут Мечтатель!
В коридоре появлялось всё больше мальчиков в пижамах, сорочках, майках, и все они оживлённо гудели, собираясь вокруг Тоби.
– Давай, намечтай что-нибудь, – сказал один.
– Намечтай нам выходной!
– Намечтай, чтобы директор улетел в космос.
Они смотрели выжидающе.
– Ну же, – сказал веснушчатый. – Ты же Мечтатель, разве нет? На тебе плащ Мечтателя.
– Я… Э-э-э… – выдавил Тоби. – Я намечтал кота.
Он открыл рюкзак, достал Альфреда и показал мальчикам. Альфред сердито хмурился. Он был невысокого мнения об этих мальчиках, как и о том, что его тут демонстрировали таким унизительным образом. В конце концов, он был котом, а не игрушкой.
– Это просто кот, – сказал веснушчатый. – Обычный кот.
Выражение морды Альфреда стало более сердитым. Он, по всей видимости, хотел сказать, что не был «обычным» ни в каком смысле.
– Ты в самом деле Мечтатель?
– Я… Э-э-э…
– Ты же не Мечтатель, верно?
– Э-э-э, нет.
Раздались разочарованные стоны. Толпа расползлась, мальчики пошли умываться. Один протолкнулся мимо Тоби с негромким «зви-ните». Мальчики ходили по коридору, и только веснушчатый стоял и с интересом смотрел на Тоби.
– Почему ты сказал, что ты Мечтатель?
– Я… Ну, я хотел, чтобы меня приняли.
– Это не помогает.
– Что не помогает?
– Впечатляющее вранье.
– Разве не помогает?