еверхассет и юная Уртакс играли, а Фадранга снимала бельё с постелей и распихивала его по четырём большим мешкам. Внезапно её позвала миссис Блеверхассет.
– Фадранга! О, Фадранга! – крикнула она. – Можешь подойти ненадолго?
И Фадранга поднялась по винтовой лестнице и высунулась из люка.
– Мне нужно сходить за лекарством для моей маленькой олушеньки, – сказала миссис Блеверхассет, – не присмотришь ли за ней четверть часа?
Уртакс кричала и бегала кругами по саду. Хотя день и был жаркий, на башне было ветрено, а потому прохладно. На небе было ни облачка, не считая дымки на горизонте, и море блестело в лучах солнца. Фадранга подняла девочку и поставила на зубец стены.
– Не сыграть ли нам в игру? – предложила Фадрагна, и Уртакс кивнула. – Давай побегаем наперегонки!
Маленькая девочка сверкнула глазами. Фадранга побежала. Девочка взвизгнула и побежала за ней. Она бежала по зубцам, по самому краю стены. И так они бегали. Пока не раздался вскрик, который быстро оборвался, и Фадранга не осталась на башне одна.
Она говорила себе, что не хотела убивать дитя, всё вышло само. Когда прибыл Дозор, Фадранга стенала и всхлипывала, всхлипывала и стенала, ругая себя за то, что отвернулась от ребёнка всего на одно мгновение. И Дозорные – а потом и Хранитель Ключей – поверили ей.
Не было доказательств, лишь подозрения. Меньше чем через месяц Фадрангу отпустили.
Потом Фадранга услышала, что мать юной Уртакс лишилась рассудка. А по закону Бальтазара безумцы не могут быть наследниками. Фадранга помнила лицо миссис Блеверхассет, которая вышла на залитую светом башню. И как оно медленно изменилось, когда миссис Блеверхассет поняла, что сделалось с её ребёнком.
В последующие годы умерли и другие наследники. Фадранга была виной не всем этим смертям. Один наследник умер от старости. Другой от бронхиальной инфекции. Третья умерла при родах, а ребёнок, который мог бы занять её место, оказался мертворождённым. Четвёртый умер во время военной кампании в диких снежных землях севера. И вот осталось только пять.
К тому времени Фадранга была уже не подростком, а женщиной, которая знала, чего хочет. Ею начинали интересоваться мужчины. Не из-за внешности – Фадранга была весьма невзрачной, хотя её манера поведения, её уверенность и блеск в её глазах привлекали некоторых мужчин, – а из-за того, что теперь она была шестой в очереди на престол.
Она выбрала самого амбициозного ухажёра. И в тишине жарких ночей их медового месяца она нашёптывала ему о той власти, которую получат они и их дети, если остальные пять наследников умрут. Фадранга предложила мужу позвать наследников в их покои на ужин. Фадранга предложила мужу убить их длинным жестоким ножом. Вернувшись из свадебного путешествия, Фадранга и её муж позвали наследников престола на ужин. Пока Фадранга готовила обед, используя те знания, которые получила за все свои тяжкие годы на кухне, из соседней комнаты раздавались смех и весёлые голоса, и среди них – голос её мужа. Наконец, он подошёл к ней. Фадранга поцеловала мужа, дала ему жестокий длинный нож и сказала, что будет ждать, пока он делает то, что должен. Он заглянул ей в глаза, и в его собственных глазах блестели жажда власти, безумие и смерть. И муж Фадранги вышел в соседнюю комнату, чтобы убить пятерых наследников престола, а Фадранга побежала за Дозором, крича: «Он сошёл с ума! Он убил их!» Дежурный всполошился, Дозорные ворвались вместе с Фадрангой в её покои. И увидели кровь, покрывшую стены, сочащуюся через половицы, и мужа Фадранги, с головы до пят покрытого кровью, сжимающего в руке длинный жестокий нож.
Мужа Фадранги судили за убийство, признали виновным и казнили. Фадрангу привели на допрос к Хранителю Ключей. Она изображала шок, отвечала на вопросы будто бы с большим трудом. И Хранитель Ключей не нашёл доказательств вины Фадранги.
– Он, должно быть, потерял рассудок, – сказала она, глядя на стол между ними.
Хранитель ключей молча смотрел на неё. Наконец, он сказал:
– Ты получила трон.
Фадранга покачала головой:
– Я потеряла мужа.
Хранитель Ключей ждал, что Фадранга скажет или сделает что-то подозрительное, но она не выдала себя ни словом, ни делом.
Когда король скончался, корона перешла к Фадранге. Во время коронации Хранителю Ключей показалось, что, быть может, шествуя к своему трону, она на секунду посмотрела ему в глаза. Той ночью, когда он шёл домой, страх владел им, и в каждой тени ему мерещился убийца с длинным жестоким ножом. Что же касается Фадранги, то её муж подарил ей не только трон, но и будущее. Ибо через несколько недель Фадранга узнала, что она беременна. И через девять месяцев после своей первой брачной ночи она родила близнецов: будущего короля Сигоберта и будущего Регента Маладайна.
Тоби отложил документ. Ему было страшно. Старая миссис Блеверхассет говорила правду: Фадранга убила Уртакс. Майлс сказал, что Фадранга умерла, и Тоби теперь был этому рад. Для королевы вроде Фадранги его жизнь не имела никакого значения, не стоила её времени. Фадранга родила двух сыновей, Сигоберта, старшего, и Маладайна. Должно быть, Сигоберт умер, и королевой теперь была его дочь. Значит, Регент Маладайн – дядя королевы. И он правит, потому что королева не в состоянии этого делать. Может быть, она больна. Или сошла с ума. Или, может быть, Маладайн что-то с ней сделал. Как бы там ни было, это была страшная и опасная семейка.
Но что-то в этой истории беспокоило Тоби. Он не мог понять, что именно. Ощущение, неясное предчувствие, которое никак не могло обрести форму…
Рядом с бумагами на столе лежал кожаный мешочек. Тоби поднял его. Внутри обнаружились очки для чтения. В ту же секунду, как Тоби понял, что это очки Регента Маладайна, в коридоре раздались шаги. Видимо, Маладайн вернулся. В спешке бросившись в своё укрытие, Тоби зацепил стул. Тот грохнул ножками по полу. Шаги остановились. И застучали снова, но стали быстрее. Тоби огляделся. Прятаться было негде.
Книги! Тоби схватил самую большую. Она была такой тяжёлой, что Тоби еле смог снять её с полки. Она была даже шире него. Тоби положил книгу на стол, поставил стул за открытую дверь, и снова поднял книгу. С тяжёлой книгой в руках влезать на стул было трудно. Поняв, что именно Тоби собирается делать, Альфред запрыгнул на стол. В дверях кто-то появился и замешкался, увидев белого кота. Тоби поднял книгу. Золотые буквы на корешке блеснули, и за то короткое мгновение, которое потребовалось Регенту Маладайну, чтобы войти в комнату, написанные на корешке слова отпечатались в памяти Тоби. А когда чёрные волосы и кожаный плащ Регента Маладайна оказались перед Тоби, он опустил Регенту на голову «Полную иллюстрированную энциклопедию убийств особ королевской крови Мервина Сампа с дополнением в виде генеалогических древ и иллюстраций леди Филомены Сноу».
Регент обмяк. Последним пола коснулось его костлявое лицо. Лоб Регента издал такой звук, который издаёт крикетный мяч, если по нему нанести идеально точный удар битой. Тоби спустился со стула.
– Отличная работа, Альфред.
Они побежали по коридору, взлетели по ступенькам, пронеслись мимо женщины-архивиста в синем плаще, немало её удивив, и снова оказались в Улье. Майлс увидел Тоби и показал ему большие пальцы. Тоби кивнул и пошёл к выходу из загончика. Он уже почти достиг его, когда раздался голос женщины-архивиста:
– Остановите его!
Несколько секунд никто не двигался. Все смотрели на женщину, не на Тоби. Они не знали, что случилось. Потом женщина увидела Тоби и побежала за ним. Майлс выставил подножку, и она упала. Тоби вышел из загончика и быстрым шагом направился к выходу.
Но не успел дойти до него прежде, чем архивистка закричала:
– Вот он!
– Мальчик! – крикнул кто-то ещё. – Вон тот мальчик! Держите его!
Подошвы, которые лесник Виджен пришил к его ботинкам, при беге великолепно сцеплялись с полом, и это будто бы придавало Тоби скорости. Ученики с удивлением смотрели, как Тоби несётся мимо их классов. Он влетел в железные двери, схватил кольцо, повернул, услышал щёлканье засова и потянул.
Теперь за ним гнались.
Тоби с трудом отворил тяжёлую дверь. За ним по полу громыхали ботинки. Дверь поддалась. Тоби потянул ещё и выскользнул наружу. Дул жуткий ветер. Тоби не побежал. Вместо этого он потянул дверь на себя, чтобы её закрыть. Дверь не пошевелилась. Тоби отклонился назад, упёршись ногами в пол, и тянул. Дверь чуть-чуть сдвинулась. Потом она начала закрываться и захлопнулась с глубоким ударом, как только наружу выбежал Альфред. Ветер дул немилосердно. Тоби сорвал с себя плащ Гаспера, продел в металлические кольца на створках и связал концы плаща между собой, затянув в надёжный узел.
Двери, больше похожие на ворота, были украшены выдавленными в дереве фигурами, которые будто пытались сбежать. Это были дети и существа-мечты – кто знает, что за существа? И эти двери-ворота не открывались, как бы ни старались взрослые внутри. Плащ Гаспера был слишком прочен, а узел Тоби слишком надёжен.
21. Ключ
Тоби добрался до оживлённого, шумного, скрипящего Главного зала. Колесо, которое чинил МакГинти, всё ещё не работало. Тоби спрятался в нём.
Когда мальчик закрыл люк, воцарилась почти абсолютная тьма: свет сюда проникал только через щели в досках. Все внутренние стенки колеса были усеяны железными перекладинами, и Тоби спустился по ним в самый низ.
Тоби не знал, что теперь делать. Ему нужно было пробраться либо к Мечтателям, которые жили в дальнем конце замка, под садом с лебедем на крыше башни, либо к двум девочкам из Школы Мечтателей, про которых говорил Майлс. И либо мечтатели, либо лебедята намечтают его домой. Но Мечтателей держал под замком Регент, чей кабинет, к слову, находился рядом с их покоями. Так что разумнее было пробраться обратно в Школу, найти Майлса и тех двух девочек. Но это опасно, потому что Регент и Дозор его поджидают. В Улей возвращаться нельзя. Слишком много там народу. Единственный выход – пробраться в комнату Майлса, когда стемнеет.