Архитектурные формы зависят от доступных материалов, местного климата и строительных технологий, но это лишь те факторы, которые лежат на поверхности. Помимо них, существуют различные правила, нормативы и налоги, которые играют значительную (и зачастую удивительную) роль в облике зданий – от размеров отдельных кирпичей до общей панорамы города.
Дома на канале в Амстердаме, отражающие принципы налогообложения в городе
Распоряжения властиЧто облагать налогом?
Разные правительства вводят разные налоги, но во многих случаях влияние старых налогов может сохраняться столетиями – будучи спрятанным в городскую застройку. После американской Войны за независимость Британия оказалась по уши в долгах из-за значительных военных расходов, поэтому в 1784 году король Георг III ввел налог на кирпич. Правило было бесхитростным, и такой же простой была уловка для его обхода: поскольку налогом облагался каждый отдельный кирпич, то производители стали изготавливать их больше размером. Корона нанесла ответный удар, увеличив налог и удвоив его на кирпичи, превышавшие определенный размер. Некоторые производители ушли из бизнеса, поскольку не могли распродать свои старые запасы, не выплачивая высоких сборов; другие сохраняли спокойствие и продолжали работу. Кое-кто вообще избежал драки, перейдя на дерево и другие строительные материалы. Тем не менее множество зданий было построено из кирпичей нового увеличенного размера – и это облегчает историкам их датировку.
Это не первый и не последний раз, когда налоги влияют на архитектуру Соединенного Королевства. В 1684 году один пекарь пытался обойти налог на очаги: именно их количество использовалось в качестве показателя при налогообложении семей. Вместо того, чтобы делать собственный дымоход, он попробовал подсоединиться к дымоходу соседа. Но взлом привел к пожару, который уничтожил двадцать домов и унес жизни множества людей. Впоследствии налог на очаги подвергся сильной критике, что побудило короля Вильгельма III ввести в 1697 году менее провокационный налог на окна. Логика была простой: чем больше окон в доме, тем больше должны платить люди. В ответ жители заколотили или заложили множество окон в тех помещениях, которые считали не такими важными. Некоторые окна остаются заложенными и по сей день, хотя налог давно отменен.
Налоги такого рода коснулись и внутреннего устройства британских домов. В 1712 году налог на узорные, печатные и окрашенные обои привел к тому, что люди стали покупать простую бумагу и самостоятельно рисовать на ней рисунки по трафарету. В 1746 году налог на стекло, сумма которого зависела от веса предмета, привел к изменению технологий, побудив стеклодувов делать более мелкую, более изящную посуду, часто с полой ножкой, известную под названием «акцизного стекла».
Великобритания – не единственная страна, в которой налоги влияют на архитектуру. Голландские дома на каналах составляют основу современной панорамы Амстердама, но своим обликом они обязаны не эстетическим факторам. Размер налога на здания зависел от ширины фасада, а не его высоты или глубины, и потому многие голландские дома были сделаны узкими, но высокими и длинными, чтобы уменьшить расходы владельцев. В свою очередь, такая схема требовала установки узких лестниц, а потому мебель и товары поднимали на верхние этажи с помощью наружных устройств. Такие крюки и подъемные колеса до сих пор торчат из стен многих сооружений. Узкие здания, сбившиеся вдоль мощеных улиц в этом живописном городе – это не часть дальновидного плана по привлечению современных туристов, а результат творческого налогового планирования.
Форма и размер кирпичей, окна, стеклянные изделия и даже размеры фасадов могут показаться мелкими эстетическими деталями, но такие схемы налогообложения и прочие муниципальные нормативы имеют накопительный эффект. Со временем эти элементы складываются и формируют ту архитектуру, которую мы сегодня считаем квинтэссенцией и неотъемлемой частью исторических районов и целых городов.
Созидательные отступыМансардные крыши
Мансардные крыши (иногда называемые французскими) – культовые конструкции, которые часто связывают с грандиозным всеобъемлющим проектом Жоржа Эжена Османа по преобразованию Парижа. Проведенная по заказу Наполеона III в середине XIX века перестройка центра города изменила значительную часть городского ландшафта. С реформами Османа появился нынешний классический облик города – широкие улицы и многофункциональные здания с неизменно толстыми стенами, повторяющимися деталями и сходной высотой. По верху этих облицованных известняком зданий кремового цвета идут ряды темных крутых мансардных крыш с пунктиром окон. Но на самом деле культовые крыши появились еще до Османа. Причиной их широкого распространения был не столько масштабный генеральный план одного провидца, сколько банальное ограничение высоты домов в городе.
В 1783 году Париж ввел ограничение на высоту зданий – 20 метров, но с важной оговоркой: это расстояние до линии карниза, а не до верха крыши. Исторически сложилось, что парижские здания были узкими, но высокими и глубокими. На первом этаже обычно располагался какой-нибудь магазин, над ним проживал владелец, а выше находились этажи для жильцов. Верхний этаж часто использовался в качестве кладовой, но с ростом населения эта недвижимость стала слишком ценной. Домовладельцы, стремившиеся оптимизировать жилое пространство, ответили на новый закон возведением крыш мансардного типа: получился дополнительный этаж, расположенный выше допустимого уровня, который можно было сдавать в аренду. Позднее налоги, которые стали взимать по числу окон, снизили финансовые выгоды от этой стратегии, но не положили конец стилю.
Аналогичные ограничения в других городах вывели мансардную крышу за пределы Парижа. В 1916 году в Нью-Йорке был принят закон о зонировании, накладывавший ограничения на строительство крупных зданий, мешавших свету и воздуху попадать на улицы[60]. Мансардные крыши оказались изящным способом соблюдать эти правила. Пока одни проектировщики создавали высотки из сужающихся блоков, чтобы соблюсти требования законодательства, другие отодвигали верх здания от улицы с помощью колоссальных многоэтажных мансардных крыш. Сегодня французские крыши можно найти по всей планете: некоторые были построены, чтобы соблюсти нормативы (или обойти их), а некоторые – просто потому, что красиво выглядят.
От небес до адаГраницы собственности
Еще в XIII веке был сформулирован принцип, отражающий юридические представления о владении собственностью: Cuius est solum, eius est usque ad coelum et ad inferos. В переводе – «Тот, кто владеет землей, владеет и пространством над ней и под ней, от небес до ада». Идея интуитивно понятна: здесь утверждается, что землевладельцы обладают не только участком земли, но и бесконечной вертикальной колонной пространства, простирающейся выше и ниже поверхности. Этот принцип вполне работал до появления метро, авиаперелетов и высотных зданий, но рост городов и новые технологии усложнили ситуацию. От принципа «от небес до ада» (часто сокращаемого до слов ad coelum – «до небес») отказались через столетия после его появления.
Когда в 1783 году в небо поднялся первый воздушный шар, люди начали понимать, что по основанным на ad coelum законам, если воздушный путешественник пролетит над чьей-то территорией, это будет считаться нарушением границы владений. Когда в США начала развиваться авиация, правительство ограничило ad coelum законодательными актами, установившими права самолетов – например, Законом об авиапочте 1925 года и Законом о коммерческих авиаперевозках 1926 года.
В течение последующих десятилетий стала закрепляться идея, что воздушное пространство является «дорогой общего пользования». В 1946 году дело «Соединенные Штаты против Косби» помогло положить конец самой идее владения неограниченным воздушным пространством. Проблема фермера Томаса Ли Косби заключалась в том, что его цыплята буквально пугались до смерти из-за низко пролетавших военных самолетов. Поэтому он подал в суд на правительство. Верховный суд заключил, что правительство не может требовать прав на воздушное пространство ниже определенной высоты, но при этом в постановлении четко указывалось, что принципу ad coelum «нет места в современном мире». Косби получил компенсацию за полеты, которые проходили над его собственностью на высоте ниже 365 футов (примерно 111 метров).
Если спуститься на землю (и под землю), то нужно сказать, что аналогичному изменению подверглась и «адская» часть принципа ad coelum, причем здесь все менялось в зависимости от глубины. Различные законы и постановления указывали, что достаточно глубокие канализационные коллекторы, линии метро, дренажные тоннели и коллайдеры для элементарных частиц не нарушают права владельцев наземных участков. Права на разработку недр и воду еще больше осложняют концепцию ad infernos:
• ПРАВА НА РАЗРАБОТКУ ПОЛЕЗНЫХ ИСКОПАЕМЫХ могут применяться к источникам топлива (уголь, газ и нефть), драгоценным и промышленным металлам (золото, серебро, медь, железо) и иным ресурсам (соль, известняк, гравий и так далее). Во многих местах их можно покупать и продавать вне зависимости от прав на землю.
• ПРАВА НА ПРИБРЕЖНЫЕ УЧАСТКИ МОРЯ могут распространяться за пределы собственности, прилегающей к водоемам, таким как океан, залив, дельта, море или озеро. В большинстве мест существуют разрешения на их использование, которые зависят от низкого или высокого уровня воды, определяющего права частного использования и публичного доступа.
• ПРАВА СОБСТВЕННИКА ПРИБРЕЖНОЙ ПОЛОСЫ касаются потоков воды, протекающей по территории собственности, например рек и ручьев. Небольшие водоемы обычно ограничиваются «разумным использованием» с различными исключениями и ограничениями (например, для защиты бассейнов рек). К более крупным водоемам обычно относятся как к путям общего пользования. Детали быстро усложняют ситуацию, поскольку в перемещении по водным путям участвует, помимо собственника, множество заинтересованных сторон, включая города, штаты и других владельцев прав. Даже дождь, выпадающий над частной территорией, может вызвать проблемы: некоторые муниципалитеты ограничивают использование дождевых бочек на том основании, что такое удержание воды ущемляет права на ее использование людьми, живущими ниже по течению.
Права на землю, воду, воздух и недра могут не иметь значения для многих владельцев собственности, но соответствующие ограничения самым заметным образом формировали городскую застройку. Такие города, как Нью-Йорк, очень хорошо знакомы с правилами строительства высотных зданий, где требуются ступенчатые конструкции.
В Большом яблоке в некоторых случаях разрешается продажа прав на воздушное пространство застройщикам, которые хотят построить более высокие сооружения. Эта процедура может помочь владельцам относительно небольших исторических зданий сосредоточить усилия на их сохранении, а не на сносе с последующей постройкой более высоких и прибыльных сооружений. Грубо говоря, владелец исторического десятиэтажного театра, у которого есть право на постройку 50 этажей, может продать право на воздушное пространство для этих лишних 40 этажей строителю небоскреба поблизости, у которого есть право только на 50 этажей, а он хотел бы 90. Хотя конкретные детали могут быть более сложными, в целом такая передача прав помогла спасти несколько старых театров Нью-Йорка. Сегодня Манхэттен так же сложно представить без классических невысоких бродвейских заведений, как и без небоскребов, определяющих его силуэт.