Отец протянул к ней руки, чтобы обнять, но Даша сделала шаг назад. Она не могла поверить в происходящее, ведь для неё этот человек был мёртв. Четыре года назад письма от него перестали приходить, а человек в форме сообщил, что он погиб.
– Ты же умер? Нам сказали, что ты умер, боже, это просто сон! – застонала Даша.
– Милая, нет, это я, я живой. Посмотри на меня! – Из глаз её отца потекли слёзы.
Даша не смогла выдержать напряжения и бросилась к нему в объятия.
– Всё хорошо, родная, я здесь. Теперь всё будет хорошо.
Даша вновь почувствовала себя тринадцатилетней девочкой, которая провожала отца в тот август. Он говорил, что уедет всего на несколько месяцев, обещал свозить через год в Калининград.
– Я смотрю, ты здорово подросла за семь лет. Красивая, вся в мать.
– Мы тут вообще-то по другому поводу собрались, – прервала их Лиза. – Вас все ждут.
Рабочие уже закончили копать и положили гроб на верёвки. Священник искал нужные страницы в своей карманной библии. Церемония продлилась недолго. Гроб быстро опустили на дно и так же быстро засыпали землёй. Священник прочитал несколько молитв и оставил Дашу, её отца и мачеху наедине.
– Мы тебя не ждали сегодня, – сухо сказала Лиза.
– Я только вчера узнала, не могла не прийти.
– Лучше бы не приходила! Тебя никто не звал, это из-за тебя мой сын умер! Из-за тебя он встал на эту дорожку! – Лиза замахнулась и ударила Дашу по лицу. – Ты же всё бегаешь среди этих бандитов. Думаешь, я не знаю, чем ты там занимаешься? Шлюха продажная! Бросила нас одних и ушла телом торговать.
– Лиза, прекрати немедленно, что ты такое говоришь?
– А ты спроси у своей дочурки, чем она там занимается последние три года. Всё, я пошла вызывать такси. Не могу больше её видеть.
Лиза ушла. Даша с отцом остались вдвоём. Даша потёрла покрасневшую щеку; неприятно, но и не больно. У неё перед глазами всплыл тот самый день, когда её мачеха, пьяная, попыталась ударить её за то, что она поздно вернулась домой. После переезда на правый берег Невы, в пятиэтажную хрущёвку, Лиза запила. Из-за того, что она часто приходила на работу пьяная, её увольняли каждые три-четыре месяца. Даше уже было семнадцать. Не окончив школу, она была вынуждена устроиться на разделку рыбы в Башню. Каждый день, почти без выходных, она приезжала в цех и в холоде работала по десять, а то и двенадцать часов. Этих денег совсем немного хватало на еду. Всем работникам после смены выдавали паёк из одной рыбины, но за месяц она сильно приелась, к тому же Лиза совсем не умела её готовить.
Однажды, когда Даша пришла домой, пьяная мачеха начала обвинять её в том, что падчерица прячет от неё деньги и не отдает всё в семью (хотя по факту она работала одна) и прогуливает по вечерам зарплату. Даша попыталась возразить, но получила сильную пощёчину. В этот же вечер она собрала все свои вещи в один рюкзак и навсегда покинула их.
– Каким он был? – спросил отец.
– В последнее время мы не так много общались, но я была у него несколько дней назад. Поверь, он не хотел себе такой жизни, но когда нас выселили, ему было тяжело. Всем нам было тяжело…
– Прости меня. Если бы я знал, что у вас происходит…
– Не вини себя. Пожалуйста.
– Ты была там? – тяжело спросил отец. Его глаза снова наполнились слезами.
– Нет, он просил не приходить. Да и я не хотела видеть его последний раз таким. Он знал, что ты вернёшься. – Даша слегка улыбнулась. – Знал, что ты не умер. А я не верила.
– Я не успел всего чуть-чуть… Как ты? Я не мог связаться с тобой, не знал, как найти.
– Знаешь, время не совсем подходящее, но я хочу, чтобы ты узнал об этом первым. Не знаю, как сказать, я ещё даже не определилась. Столько всего навалилось сейчас. У меня будет ребёнок.
Отец вздохнул и крепко обнял дочь.
– Надеюсь, твой парень – достойный человек.
– Ну, может он тебе и не понравится, но я обязательно тебя с ним познакомлю. Кстати, где ты остановился?
– Я вернул квартиру. Мы дома.
– Как тебе это удалось? – обрадовалась Даша. – А номер тот же? Как сейчас помню, 233-64-06.
– Честно говоря, я не знаю, – задумался капитан. – Я даже не проверял.
– Это не страшно. Адрес я твой знаю. Нам о многом нужно поговорить. А теперь не буду тебя отвлекать. Иди к ней, а я хочу побыть тут одна, надеюсь, ты понимаешь. Я рада, что ты вернулся. Люблю тебя.
Даша обняла отца, чмокнула в небритую щёку и подошла к кресту. На чёрно-белой фотографии был весёлый мальчик. Она знала эту фотографию. Москва. Воробьёвы горы. Через неделю отец должен был уехать на полгода в командировку. После его отъезда они почти не делали фотографий, и эта была действительно самая удачная. Даша подхватила небольшую метёлку и смахнула остатки песка с каменной плиты, где были выгравированы его имя и даты жизни и смерти.
* * *
Даше не хотелось возвращаться на Апрашку. Ей нужно было побыть одной: слишком тяжёлым оказался для неё разговор с отцом. Она сказала водителю, чтобы он её не ждал, и пошла вдоль набережной в сторону центра. О гранитную набережную тёрлись старые корабли. Раньше, ещё до катастрофы в тёплое время года, горожане и туристы катались на так называемых речных трамвайчиках по каналам города, рассматривая достопримечательности. Даша часто просила отца, чтобы он её хоть разок прокатил на таком, на что он обычно отшучивался, что его укачивает. Так ни разу и не прокатилась. Сейчас они, никому не нужные, ржавые, из последних сил держатся на плаву, в надежде найти новых хозяев, новую жизнь. Несколько более древних уже лежали на дне реки.
Ей очень хотелось выпить, но она теперь была не одна. Сигареты тоже были под запретом. Как же снять стресс и усталость? Виктор был занят и собирался приехать только поздно вечером, ей даже не с кем было поговорить. Ей как никогда нужна была поддержка.
Даша завернула в небольшой дворик на детскую площадку. Старая горка была вся в ржавчине и разваливалась на глазах. Девушка села на скамейку и заплакала. Сил больше не осталось. Она достала телефон и попробовала набрать Виктора. Её всю трясло, а пальцы никак не попадали по нужным кнопкам. Наконец пошли гудки. Десять секунд. Двадцать. Даша уже собиралась отключить звонок, как услышала его голос:
– Привет, дорогая, я тут занят был. Как всё прошло?
– Забери меня.
– У тебя всё нормально?
– Нет. Просто забери. Ты мне нужен сейчас.
– Где ты? Я пришлю машину.
– Я подойду к Спортивной. Только я не хочу домой, поехали на залив? Лёд уже растаял, я знаю.
– Даша, я сейчас занят. Давай водитель тебя заберёт, а я подъеду чуть позже.
– У нас будет ребёнок, – сухо ответила Даша.
– Что? О чём ты? Это не шутка?
– Нет. Забери меня.
– Скоро буду, – ответил Виктор и положил трубку.
Даша встала с качелей и пошла по набережной в сторону моста. Она давно не была на заливе. Мысль пришла случайно. Но она поняла, что очень туда хочет. Ей нравился шум моря, нравился свежий прохладный ветер. Именно там она хотела поговорить, где, кроме Виктора, её никто не услышит. Она уже приняла решение сделать аборт, но всё же хотела сказать об этом Виктору. Было страшно делать это одной.
Он приехал через тридцать минут. Чёрный «мерседес» встал у остановки. Даша не стала ждать, пока водитель выйдет и откроет ей дверь. Когда она села, Виктор взволнованно посмотрел на неё.
– Ничего не говори. Я сама расскажу, когда придёт время. Я просто рада, что ты приехал. Мы же поедем на залив?
– Да, на твоё – наше – любимое место.
– Спасибо, это очень важно для меня.
Через пятнадцать минут машина остановилась у главного входа в Парк 300-летия. Ворота были закрыты, но на них не было нескольких прутьев, куда Даша легко пролезла и пошла по аллее к высокой колонне-маяку. Когда она вышла на пляж, её обдало свежим морским ветром. Было прохладно, но дождь уже закончился. Виктор подошёл сзади и обнял её. Руки аккуратно положил на живот.
– Я не хотела тебе об этом говорить, – Даше пришлось говорить громче, чем она хотела. Ветер уносил её слова в сторону гигантской Башни.
– Как же ты собиралась это скрывать? – Виктор развернул её к себе и внимательно посмотрел в лицо. Его голос звучал на удивление спокойно.
– Никак. Я хотела сделать аборт. До сих пор хочу. – Было трудно говорить о таком и смотреть ему в глаза. – Я хотела работать, хотела жить полной жизнью. А что этот ребёнок мне даст? Если я потеряю работу, мне не на что будет жить. Как я его потяну?
– Я буду с тобой. О чём ты? Я дам нашему ребёнку всё, чего он пожелает. Я…
– А если он не твой? – перебила его Даша.
– А ты…
– Нет. Ты знаешь, что я не сплю ни с кем, кроме тебя, уже месяц. Но врач сказал, что плоду шесть недель. Ты тогда уже был, но были и другие…
– Это уже неважно. Я знаю, что он мой, и тебя одну не брошу.
– Давай подождём! Неужели ты хочешь растить ребёнка в таком месте? Кем он вырастет? Как и ты, бандитом?
– Ты знаешь, что я работаю над этим. Через год ты не узнаешь Апрашку. Это будет главный деловой и развлекательный центр в городе. Я добьюсь этого любой ценой.
– Ты уверен, что у нас всё получится?
– Даша, послушай. Я обещаю, что у нашего ребёнка будет всё хорошо. Даже не думай об аборте.
Даша не ответила. Оба молчали.
Глава 20
– Спасибо, что пришли, – сказал генерал Кулаков. Собрание проводилось в его кабинете в присутствии Олега и двух председателей. – Сегодня я бы хотел обсудить несколько вещей, связанных с предстоящими выборами, а также другое. В нашем комитетском деле совсем непросто грамотно выбирать друзей, но за последние четыре года мы сработались и имеем общее мнение по многим важным вопросам. Начнём с вас, Григорий Константинович. Вы активно сотрудничаете с языческим поселением на востоке, верно?
– Да, это так, генерал, – ответил пожилой мужчина в больших квадратных очках. Он был главой Комитета по сельскому хозяйству. – Мы активно общаемся по поводу распространения сельского хозяйства на территории города и области. Они показывают фантастические результаты в выращивании разных видов продуктов питания для города, несмотря на суровый климат. Спрос на еду всегда был высоким, к тому же качество, по сравнению с поставками из Москвы, на высочайшем уровне. И это в нашей климатической зоне.