Фроули вернулся к капоту. Что-то в изогнувшемся руле не давало ему покоя.
— А вот руль не краденый.
— Нет. Наверное, новый. Можно купить в любом автомагазине, где угодно.
— Говоришь, на динозавре были водительские перчатки?
— Точно.
— Такие с дырками на костяшках пальцев?
— Может быть.
Фроули указал вперед.
— Отпечатки снимали со всего руля или только с обода?
Дино пожал плечами.
— Трудно сказать. Горело же тут все ого-го как. Вообще, хороший вопрос.
— Одна из позвонивших в службу девять-один-один с шоссе — помнишь, что говорила?
— Что они сигналят вовсю, распугивая зевак.
Фроули изобразил их действия.
— Он заведен. Пристегивает гоночный ремень. Хватается за «ручку самоубийцы». Они только что провернули неслабое дельце. Гонит по шоссе. И бьет по клаксону…
Фроули саданул кулаком по центру воображаемого руля.
Они сдали свои прокатные каски и решили посовещаться вне строительной площадки в Биллерике — только что им от души наврал Билли Бона. Раздался двойной свисток, что по коду сигналов об опасности означало: вот-вот будет произведен взрыв.
— Они использовали кумулятивный заряд в ограблении на Уэймауте, которое было одним из первых.
Дино кивнул, сложил руки на груди и притулился к «Таурусу».
— Интересно, как у них тут все устроено. Может, чего есть на этого Бону.
Фроули сощурился на солнце и пообещал себе, что, покончив со всем этим, лично отвезет Боне повестку в суд по подозрению в пособничестве и содействии.
— Проблема в том, — возразил Дино, — что по бумагам они тут были вчера.
— Ага. И по чистой случайности их карточки учета оказались у него с собой.
— Можем тут всех растрясти. Поговорим с каждой каской по-мужски. Убьем день-другой, чтобы узнать, кто вообще работал с этими двумя кретинами…
— Забавно, что сегодня их тут нет. Бона сказал: «На моей памяти они отсутствуют впервые». Соврал федеральному агенту. Кишка у него не тонка.
— Потом еще Элден. Вчера весь день провел на работе. Чему есть подтверждение…
— Ага. Босс говорит, что вчера Элден отметился вместе с ним и уехал на своем грузовике. Говорит, что хорошо это запомнил, потому что раньше этот парень никогда не останавливался, чтобы потрепаться, спросить про детишек — целый спектакль.
— Стало быть, он знал, что их ждет провал. Может, они и не рассорились. Особенно, если он — часть их алиби. А Мэглоун… надо смириться с тем, что непременно найдется человек, который будет клясться, что он весь день был на работе. Итог таков: настоящее у них алиби или фиктивное, а у нас на них ничегошеньки нет. Не наскребем ни на одного, чтобы в суде предъявить.
— А я и не предлагаю подвергнуть их процедуре опознания.
— Нам не хватит даже, чтобы шум поднять, — расстроился Дино. — Стоит нам перевернуть Город вверх дном (даже если наплевать на Элдена и его кристально чистое досье) адвокаты повыскакивают из носков, вопя, что началась охота на ведьм. Нет у нас ничего.
— Добудем.
— Не хватит, чтобы этих типов арестовать. Команда окружного прокурора такой крик поднимет, и нам влетит. Так и останется на нас пятно. Да и вообще, где ты возьмешь разрешение проверять их трудовые налоговые декларации?
— У этого Макрея нет кредиток, вообще никаких документов на его имя. Машина, «Каприс Классик», настоящий металлолом, зарегистрирован на сестру Кофлина, которая живет на первом этаже их дома. Я ее проверил. Оказывается, на ее имя записано семь машин. И страховки на нее. Один из автомобилей — крутейший «Корвет». Готов поспорить на полтинник, что она и знать не знает обо всех этих тачках.
Раздался глухой раскат, выстрел, как из пушки. Фроули ощутил, как под ногами вздрогнула земля. Взрыва они не видели, но слышали эхо, прокатившееся и затихшее.
— Я думаю, нам надо начать прессинг по полной программе. Привлечь кого-нибудь.
Фроули наблюдал за поднимающейся пылью.
— Не надо.
— Если эти засранцы чуют, что мы идем по их следу, тогда нам надо расширять поле деятельности и давить сильнее. Поделиться частью нашей работы.
— Мы их сами дожмем.
Дино промолчал, и это означало, что Фроули следует обернуться и посмотреть на полицейского.
— Ладно, — согласился Дино. — Тогда давай, расскажи, что тут за фигня творится.
— Творится здесь вот что: я пытаюсь поймать преступников.
— Нет. По-моему, здесь творится другое: ты воспринимаешь это дело как личное. Не могу уловить, почему. Но подход у тебя тупой, ты слишком умен для этого. Вот так ошибки и совершаются.
— Я хочу самостоятельно разобраться.
— Слушай, Фроул… я умею играть по-жесткому. Слава богу в детективах хожу семнадцать лет — уж знаю, как это делается. И я в целом не против начать войну. Но мне нужна веская причина.
— Нет никакой войны, — отрезал Фроули, идя на попятную. — Бухарик и его шайка были большим валуном, и мы его свернули. Теперь всякие червяки полезли на свет. Макрей сотоварищи. Нам известно, кто они такие, и нам известно, где их искать. Слишком долго они шмыгают мимо нас.
— Макрей? — переспросил Дино. — А я думал, ты Кофлина держишь за главного.
— Теперь сдается мне, что это Макрей.
Дино нетерпеливо нахмурился.
— И что подтолкнуло тебя к этому?
— Назовем это интуицией.
Фроули пожалел об этих словах, едва они сорвались с губ. Дино медленно сложил руки на груди, прислонившись к его машине. Фроули знал, что он скажет.
— И что ты мне тут лепишь? Какая, к черту, интуиция?
— Слушай, Дино. Эти ребята — как пощечина, публичное оскорбление. Насмехаются над нами. Теперь наша очередь заставить их немножко попотеть. Давай для разнообразия испортим им день. Чтобы знали, что мы рядом и доберемся до них — это всего лишь вопрос времени.
Затрезвонил сотовый Дино.
— У нас только один шанс, — ответил он Фроули. — Один. — Он подошел к своей машине, чтобы взять телефон, прижал трубку к уху, оттопырив локоть, и быстро заговорил. Закончив, явно разочарованный Дино вернулся к Фроули: — Твой руль. Грязный он.
29. Облава
Дуг вышел из «Кофейни Лори-Энн» и увидел двух патрульных, стоявших у тротуара. От внезапного и не сказать чтобы совсем неразумного желания рвануть с места его удержал только большой стакан с чаем в руке — не хотелось пролить его на себя. Ему стало тошно — организм отреагировал на этих двоих в форме и на то, что они собой представляли, — смерть свободы. Но сбежать означало бы совершить большую ошибку. Ощущение близкой катастрофы обрушилось на него словно стакан ледяной воды за шиворот.
Все остальное на нижней части улицы Банкер-Хилл выглядело вполне нормально для 7.30 утра: машины ехали, люди дожидались 93-го автобуса до города, два паренька из муниципального квартала сидели на баскетбольных мячах. Чтобы арестовать подозреваемого в вооруженном ограблении, ФБР перекрыло бы улицу, как во время парада, или отправило бы федеральных маршалов в штатском с ордером.
Полицейские подошли к нему.
— Дуглас Макрей?
Он решил поехать в их машине, а не в своей. То, что, обыскав его, они предложили выбор, казалось само по себе хорошим знаком. Заднее сиденье патрульной машины было рваным и мятым. Расстояние до переднего сиденья, как обычно, не больше тридцати сантиметров — ноги едва втиснулись. Приятно для разнообразия оказаться в этой машине без наручников.
Свою копию повестки он положил на перемотанное скотчем сиденье, достал покрытый глазурью пончик и, расслабившись, откусил от него.
— Может, лучше поехать через мост Тюремный Мыс, а не через Чарлзтаунский, — предложил он полицейским, отделенным от него пластиковой перегородкой. — Если, конечно, вы не собираетесь включать мигалку.
Не прислушавшись к нему, они проторчали несколько минут на стонущем металлическом Чарлзтаунском мосту. Дуг доел второй пончик, бостонский крем, читая свою повестку.
Шапка: Федеральный районный суд Соединенных Штатов Америки. Чуть ниже: ПОВЕСТКА ДЛЯ ДАЧИ ПОКАЗАНИЙ БОЛЬШОМУ ЖЮРИ.[88] Под словами ПОВЕСТКА (КОМУ) были пустые прямоугольники. В одном, рядом с ДОКУМЕНТЫ ИЛИ ПРЕДМЕТ(Ы), стоял крестик. Графа ЛИЧНОСТЬ осталась пустой.
Район А-1 — полицейский округ, охватывающий центр Бостона и Чарлзтаун. Участок располагался в большой кирпичной коробке недалеко от мэрии. Они припарковались между двумя другими бело-голубыми машинами, притулившимися на улице Садбери, и повели Дуга по ступенькам к стеклянным дверям, а затем — в фойе. Было время пересменка, и в фойе толпились люди. Они прошли мимо камеры предварительного заключения для женщин в отдел регистрации с видом на камеры, в которых дремали заключенные.
Полицейский открыл коробочку с пропитанной чернилами подушечкой, а Дуг слизнул сахар с пальцев.
— Что случилось? Вы, что ли, потеряли отпечатки, которые были в моем деле?
Кроме пальцев, они сняли отпечатки с ладони и ее ребра, затем велели согнуть кисти в кулаки и сняли отпечатки с костяшек. Потом дали ему салфетку. Это все было странно и неприятно, хотя Дуг и делал вид, что его это забавляет.
Они сфотографировали его рядом с ростомером — фас и профиль. Но без учетного номера на шее. Дуг не улыбался, но и морду кирпичом не делал. Просто балансировал на грани раздражения и развлечения. «Ну ладно, почему бы и нет?»
Они сунули ему за щеку палочку для анализа ДНК, ватный шарик на ней был раза в два больше обычного. Потом убрали ее в пластиковую пробирку. Из его головы выдернули одиннадцать волосков.
— Может, мочу тоже сдать? Я как раз по дороге сюда чаю напился.
Копы отклонили его предложение, отдали ему протокол и заставили начитать в диктофон фразы, которые запомнились свидетелям.
Арнолд Уоштон, улица Хейзер, дом 311, в районе Квинси.
Мортон Харфорд, Счетный переулок, дом 27, район Рэндолф.
Вытащи из тележки полку для монет. Открой сейф. И складывай мешки.