Настал черед Севера доказывать, что он на что-то способен.
– Его зовут Саша.
– Опаньки, – сказал Мага, а Владимир просто уставился на него как на волшебника. Только бы не начал затирать про экстрасенсорные способности…
– Одна из свидетельниц его вспомнила, – добавил Север поспешно. – Он недолго работал в парке аттракционов.
– Гениально! Вот вам и способ наблюдения. В будни в парк приходят одни и те же люди.
– Но наши-то жили в разных районах, – неуверенно возразил Владимир, однако Магу было не остановить.
– Значит, он тоже работал в разных районах!
– Это так, – подтвердил Север и потер запястье. – Торговал всякой ерундой типа мыльных пузырей и китайских кукол. Парк «Швейцария», Покровка в день города, вот только с Мишей… Но между школой и его домом был сквер, возможно, там тоже устраивали что-то такое на праздники. Зоопарк в Сормово… Кстати, я так и не нашел мать девочки, которая там потерялась.
– Автозаводский парк, площадь Минина в Новый год, фестиваль воздушных змеев, – продолжил Мяль обреченно. – И наша детская площадка, рядом с домом незадолго до этого стоял Луна-парк…
– У твоих были красные браслетики?
– А? – не понял Мяль. Видимо, до этого не докопался.
– У твоей племянницы на руке был красный браслетик с именем? – безжалостно уточнил Север.
– Да. Ей сестра купила.
– Это его отметка. Он дарил браслетики тем, кто не покупал. Избранным.
– Господи, – простонал несчастный Владимир и уронил голову на руки.
Север оглянулся на Магу. Тот стоял, скрестив руки на груди, и что-то напряженно обдумывал.
– Костюм клоуна, – пробормотал он, – браслетики, детские праздники… Все как-то близко, а в чем связь – никак не уловлю.
– Думаю, костюм – это отсылка к Гамельнскому крысолову.
– Крысолов уводил детей, хм. Возможно, ты прав, но, может, и ошибаешься. При чем тут вообще эта сказка? Логики еще меньше, чем в клоуне.
– Ты ищешь логику в действиях маньяка, – напомнил Север, которого покоробило столь пренебрежительное отношение к гениальной, на его взгляд, догадке о крысолове.
– Маньяки – крайне логичные ребята, – безапелляционно заявил Мага. – Но в одном ты прав – все это совершенно не приближает нас к тому, где его искать.
Север не помнил, чтобы такое говорил, но хоть в чем-то он оказался прав.
– Можно попробовать осмотреть городские парки, – предложил он. – Их не так уж много. У тебя ведь есть люди.
– Да, но не взвод ОМОНа.
– Достаточно для того, чтобы прикрутить скотчем к батарее одну сопливую девчонку, – пробормотал он в сторону. Если Мага и расслышал, то притворился, что нет.
– Итак, – вздохнул Владимир, который до этого предусмотрительно помалкивал. – Все, что мы знаем, – это имя и род занятий. Саша, который торгует игрушками и дарит детям красные браслеты. Негусто.
– Саша, который появился на свет в результате чудесного спасения, – механически вставил Север, – и которого унижала собственная мать. Возможно, он тяжело болен или принимает наркотики.
«И еще он двоедушник», – прозвучало мысленно, но и сказанного было достаточно, чтобы глаза Мяля заблестели знакомым восторгом.
– Отец Северьян, вы невероятный! Никогда не верил в экстрасенсов, но теперь… Вы точно не шарлатан!
Север оцепенел. Его возможностей хватило только на то, чтобы скосить глаза на Магу, – может, пропустил мимо ушей? Но какое там – ушлый мальчишка недослышал только то, что хотел.
– В смысле экстрасенс? Ты? Это он про тебя сказал?
Уши Севера горели так ярко, что должны были освещать ему путь в темноте.
– И чей это ты, интересно, отец?..
– Речь не обо мне, – не выдержал и сдался Север, – а о моем брате. Владимир, вы с ним встречались. Мой брат-близнец.
Пока Мага стоял с отвисшей челюстью и крайне глупым выражением лица, внизу хлопнула дверь. Север узнал Вику по шагам. Это действительно была она – собранная, яркая, готовая к очередной бессонной ночи среди пьяных рож.
– Вик, – сказал Мага, – а ты знала, что у этого есть брат-близнец?
– Конечно, – легко сориентировалась жена, хоть и испепелила Севера взглядом. – Мы иногда живем вместе.
Север нутром почуял, что прямо сейчас задолжал ей поход в кино и дело, если срочно ничего не предпринять, вполне могло закончиться театром, а Север его терпеть не мог.
– Как в дурном сериале, – протянул Мага, складывая руки на груди. – Почему сразу-то не сказали? Я же вот прям подозревал…
– И лишить себя удовольствия наблюдать за тем, как ты бьешься над загадкой его бороды? Ну уж нет! – хмыкнула Вика и забрала со стола пустые кружки.
– Я тоже догадался, – признался Мяль, разглядывая Севера с новым интересом. – Совсем другой человек, только ваш наряд ввел меня в заблуждение… а имя? Вас же не могут звать Северьяном, как и брата?
– Север, – коротко сказал Север.
– Вот странные люди, – пробормотал Мага. Он явно все еще не мог прийти в себя. – Ладно бы Северьян и, хм, Валерьян, раз уж так нравятся похожие имена. Но Северьян и Север?..
– Его родители вообще странные! – крикнула из-за стойки Вика.
– Давайте не будем это обсуждать, – скромно попросил Север.
В баре воцарилась тишина. Каждый глядел в сторону и думал о своем.
– Костя опаздывает, – озабоченно заметила Вика. Мага взглянул на нее с прищуром.
– Когда задерживаешься ты, он никогда об этом не докладывает.
– Да, но Костя никогда не опаздывает.
Стоило ей так сказать, бледный и растрепанный Константин возник на пороге. Север подумал, что впервые видит его без тщательной, волосок к волоску, укладки и не в брюках, а в рваных джинсах. Выглядел он так, словно его побили.
– Простите, – бросил он, задыхаясь, и залпом опустошил бутылку содовой. Вика робко погладила его по затылку.
– Ты чего? Что с тобой?
Тот постоял, опираясь на барную стойку худощавыми руками. Глаза его были закрыты, на лбу блестела испарина.
– Сумасшедший день. Подруга попросила помочь, у нее вчера сын потерялся. Мы весь день на улицах спрашивали людей и подвалы обыскивали…
Север, Владимир и Мага обменялись взглядами.
– Что за подруга?
– Да так. Жена однокурсника. Они написали заявление и обратились к волонтерам, но тут людей много не бывает, и время… Оно уходит.
– Почему ты мне ничего не сказал? – в голосе Маги звенели обида и недоумение. Константин покачал головой.
– Не хотел напрягать.
– Один вопрос, – вмешался Север, которого снова охватило знакомое чувство – только бы нет, пусть он ответит «нет». – Красный браслетик был?
– Он есть в ориентировках. Нитка с именем. А откуда…
Кажется, они с Мялем вскочили на ноги одновременно.
– Адрес, скажи ее адрес, – талдычил Север.
– Надо срочно поговорить, – вторил ему Мяль, параллельно строча что-то в телефоне – видимо, искал ориентировку, чтобы скинуть ее на канал.
– Стоп, – сказала Вика, и все присутствующие уставились на нее. Она смотрела на Севера. – Мне кажется, лучше предоставить это Северьяну. Он как раз освободится… – Тут она взглянула на часы, а затем снова на него, невероятно красноречиво. – В ближайшее время!
Северу стало обидно. Кажется, днем он неплохо справился – навряд ли Северьяну удалось бы узнать больше, даже имей он возможность разгуливать по городу днем. Нет, Север сделал все, что мог, и еще больше. Это была его история и его ответственность. С какой стати Вика отказывает ему в праве закончить им самим же и начатое?
– Да, – сказал Владимир и тоже уставился на Севера почти умоляюще. – Это было бы замечательно.
«Пропадите вы пропадом», – решил он и засобирался домой. Вика, казалось, не заметила того, что с ним натворила, и продолжала шепотом расспрашивать Константина. К ним присоединились Владимир и Мага. До Севера никому не было дела.
Самым величайшим и недостижимым благом казалась ему сейчас возможность не видеть больше человека, который заставляет тебя ощущать собственную вторичность. То, что обычно делают бывшие друзья, когда оказываются соперниками, или супруги, так и не нашедшие общего языка. Просто взять и перестать общаться с тем, кто тебе неприятен, кто подавляет тебя, вытесняет из собственной жизни, а иногда и из постели, вычеркнуть его, вымарать, расфрендить в соцсетях, перестать знать о нем хоть что-либо, ведь это действительно невыносимо – постоянно доказывать, что ты если не лучше, то хотя бы настолько же хорош. У Севера не было даже этого. Он не мог отделаться от Северьяна, как от досадного случайного попутчика, а потому, оказавшись один в пустой и темной квартире, он сделал то единственное, на что был способен – открыл шкафчик, в котором Вика держала запасы спиртного. Принятое днем решение «не быть как они» истаяло вместе с дымком над горлышком «Просекко», сберегаемого на случай праздника – какие у них вообще были праздники? Никаких, равно как и супружеской жизни.
Север налил, подождал, пока осядет пена, добавил еще – до самого края. «Вторая душа», «вторая душа»… Ну конечно! Он, может, и родился для того, чтобы Северьян мог жить дальше! Незаменимый, нужный всем Северьян. Вторая душа – не он, а Север. Север – вот кто здесь вторичен. И когда – если! – Северьян окончательно расквитается со своими мертвецами, уходить придется не ему. Так будет лучше.
От жалости к себе сдавило горло. Север выпил, пузырьки ударили в нос, и он расплакался. Слезы текли по лицу, пока он допивал одну бутылку и доставал вторую, слезы капали в стакан, сладкое во рту смешалось с горьким, за «Просекко» последовал «Куантро», приторная апельсиновая дрянь, затем под руку попался «Бифитер» – Север подозревал, что Вика таскала все это, начатое, но не законченное, с работы. Под настроение. Может, даже оставляла в кассе деньги – она ведь в целом была очень порядочная, эта Вика. Или Мага ей разрешал. Наверняка уже присмотрел ее для этого своего «прикрытия» – отличная же партия! Из тех, что не помешают ей продолжать спать с Северьяном.
Север лег на спину прямо на пол и расхохотался. Он смеялся, пока хватало сил, и задремал под звук собственного смеха.