– Это никуда не годится! – накинулась Элиза на ученого. – Не стоило ради красного словца обижать девочку, Карл! И не забывай – согласно пророчеству, именно ей придется принять на себя всю тяжесть схватки с чудовищами!..
Гумбольдт пренебрежительно выпятил губу, но промолчал.
Оскар поднялся и подошел к девушке. Шарлотта сидела, обхватив ладонями колени и слегка раскачиваясь. Он уселся рядом и уставился в ночь.
– Мне очень жаль, что так вышло, – наконец проговорил Оскар.
– Ты тут ни при чем, – сердито проговорила Шарлотта, но в голосе ее звучали слезы. – Мой дядя… При всех своих достоинствах он иногда бывает полным ослом.
– Не огорчайся, – Оскар коснулся плеча девушки. – Он просто растерян и нервничает из-за того, что не может взять ситуацию под контроль.
– Я не понимаю его, – торопливо проговорила Шарлотта. – Иногда он сама любезность и дружелюбие, а иногда – просто какой-то айсберг. Сам черт не разберет, что у него на уме…
– Со мной то же самое. – Оскар натянуто усмехнулся. – Я, к примеру, по сей день не понимаю, зачем он вообще взял меня с собой в экспедицию. Ты сама разве веришь в эту байку, что ему будто бы нужен слуга?
Шарлотта на секунду задумалась, затем отрицательно покачала головой.
– Не очень.
– Вот видишь! То же самое и здесь. Я уверен, что это пророчество просто разрывает его пополам. Одна часть готова поверить, но боится, другая отчаянно противится. То, что не укладывается в рамки его мировоззрения, сразу отметается. Этого нет, потому что с точки зрения науки оно не существует.
Шарлотта покосилась на него.
– Для человека, не получившего образования, ты чересчур умный. Тебе это известно?
– Причем тут образование? Обычный здравый смысл. – Он запнулся и продолжал: – Я только одного не понимаю. Почему ты принимаешь это пророчество так близко к сердцу? Какая-то старая история…
– Старая, но с плохим концом.
– Что ты имеешь в виду?
– Я говорю о поэме на языке кечуа.
– О чем там речь?
Шарлотта подняла голову. В ее глазах блестели слезы.
– В последней строфе Солнечная Королева погибнет…
42
Через час из тумана вынырнули башни и мосты Кси’мала. «Хуракан» описал широкую дугу, плавно снизился и опустился на деревянную посадочную платформу.
За хребтами Анд всходило солнце, окрашивая небо и облака в розовые тона, но долина еще была погружена в глубокую тень. Тут и там над домами и хижинами поднимались дымки, в воздухе пахло свежеиспеченным хлебом.
Утомленный, с тысячами мыслей, роящихся в голове, Оскар покинул корабль последним. Волоча ноги, он спускался по трапу позади всех, а внизу на платформе их уже поджидал Юпан, окруженный многочисленной свитой.
Оскар был подавлен не только тем, что услышал от Шарлотты. Несмотря на долгое ночное обсуждение, путешественники так и не пришли к единому мнению, а плана действий не было и в помине. Ясно было только одно – у этой проблемы нет простого решения, и одному богу известно, как выбраться целыми и невредимыми из истории с пророчеством.
Кроме того, было бы совсем неплохо поспать по-человечески, пусть даже и на ложе из травы и тростника. Все тело требовало отдыха и покоя, и ему то и дело приходилось сдерживать зевоту.
Позади внезапно раздался звук сигнального рожка. Ему откликнулся второй – на этот раз с другой стороны, потом еще один – уже издалека. Наконец загнусавил четвертый – где-то ниже по склону ущелья. Теперь сигналы доносились отовсюду, и город зашевелился, словно растревоженный муравейник.
Повсюду хлопали окна и двери, гремели засовы, доносились возгласы удивления и ужаса. Оскар слышал плач детей и крики испуганных матерей. Мосты и площади вмиг заполнились людьми – растерянно озирающимися, мечущимися в тревоге.
Оскар не понимал, что могло вызвать такое смятение. Поначалу он решил, что это как-то связано с их прибытием, но вскоре понял, что причина в ином. На платформе, где стоял «Хуракан», также началась суматоха. Экипаж поспешно заменял опустевшие резервуары со сжатым газом полными, на борту устанавливали какие-то боевые механизмы, одновременно напоминавшие и пушки, и катапульты. На других платформах, где стояли воздушные суда, также шла лихорадочная работа.
– Что происходит? – Гумбольдту едва удалось проложить дорогу в толпе и добраться до жреца. Оскар следовал за ним.
– Уку пача – «подземные»! – ответил тот. – На этот раз они, похоже, наступают одновременно со всех сторон. Боюсь, нам придется отступить под защиту храма.
Позади раздался низкий гул – «Хуракан» стремительно взмыл ввысь.
– Скорее! – крикнул Юпан. – Нельзя терять ни минуты!
Отдав несколько распоряжений слугам, он заспешил к длинному мосту, ведущему к храму.
Оскар старался держаться вместе со всеми и не отставать, но то и дело оборачивался, чтобы взглянуть, как огромный воздушный корабль маневрирует над городом, разворачивается и, наконец, берет курс на юго-восток. Вслед за флагманом поднялись в небо и другие летательные аппараты, воздух наполнился слитным жужжанием винтов.
Внезапно до его ушей донесся издали еще один звук – словно кто-то с силой провел ногтем по грифельной доске. Он отразился от стен ущелья и канул в облачную глубину, но ошибиться было нельзя – Оскар точно знал, кому принадлежит этот отвратительный визг.
Он принялся обшаривать взглядом окрестные скалы, и внезапно замер.
Справа, примерно в километре от моста, к которому они сейчас направлялись, на склоне, под которым виднелось целое скопление тростниковых построек-ульев, возникло какое-то смутное шевеление. Казалось, движется сам склон.
Оскар напряг зрение и, потрясенный, прошептал: «Бог ты мой!»
Десятки чудищ, окрашенных в цвета камня и песка, выползали из расщелины в скале и устремлялись к городу.
– Оскар! – возглас Шарлотты вывел его из оцепенения. – Где ты застрял? Нужно спешить!
– Погоди, – произнес он. – Ты видишь?
Шарлотта отмахнулась:
– Некогда. Все уже возле храма.
– Только минуту!
Зрелище было просто гипнотическое. Оно так завораживало, что невозможно было отвести взгляд.
Шарлотта обернулась – и, застыв от ужаса, закрыла лицо ладонями.
– Их там сотни! – с трудом проговорила она. – И какие громадные!
– Похоже на вторжение, – пробормотал Оскар. – И они невероятно быстро приближаются.
Воздушные суда уже приближались к отверстию в скале, из которого потоком валили все новые «подземные». В чудовищ полетели снаряды и зажигательные бомбы – град огненных шаров, причинявший врагам серьезный урон. Было видно, как тут и там дымящиеся и корчащиеся тела кровожадных тварей срываются с обрыва в пропасть, другие, пылая, словно факелы, неистово метались, раня и калеча сородичей.
В борьбу вступило уже большинство воздушных судов, но были и такие, которые не принимали участия в схватке. Они направились к окраинам и начали планомерно поджигать легкие тростниковые постройки, создавая своего рода огненное кольцо вокруг центральной части города. Дым застлал небо, пламя взметалось на огромную высоту.
Скоро стало ясно, что такие действия – не жест отчаяния, а заранее разработанный план, призванный, пусть и дорогой ценой, остановить атаку насекомых. Вскоре целые районы города были охвачены пожарами. Оставалось надеяться, что их жители вовремя сумели укрыться в безопасных местах.
Оскар в каком-то оцепенении следил за тем, как разворачивается битва на отвесной скале, а тем временем платформа под его ногами содрогнулась. Ему пришлось сделать усилие, чтобы сохранить равновесие, а Шарлотта не удержалась на ногах. Отовсюду послышались испуганные крики, началась паника. Перепуганные и растерянные люди засуетились в поисках укрытия, но повторный толчок едва не разрушил надежную деревянную конструкцию.
Оскар поспешно протянул руку Шарлотте, помогая подняться на ноги.
– Что это было? – воскликнула она. – Где Гумбольдт?
– Понятия не имею. Из-за этой паники ничего не разобрать.
Подступы к мосту были запружены толпой, устремившейся к храму.
– Идем же! – он потянул девушку за собой. – Надо во что бы то ни стало выбраться отсюда.
Внезапно оба ощутили движение под платформой. Там неторопливо ползло что-то настолько огромное, что балки и доски настила вели себя, как живые. Нестерпимый смрад гнилого чеснока и розового масла ударил Оскару в нос. В щель между брусьями просунулось тонкое, телесного цвета, щупальце и зашарило вокруг, обследуя территорию. За этим последовали треск и грохот – исполинский коготь принялся пробивать настил, расчищая дорогу исчадию подземелий. Брусья и балки трещали, как сухие щепки.
Оскару удалось вытолкнуть Шарлотту из опасной зоны, но сам он при этом оступился и шлепнулся ничком. В этот момент часть настила лопнула, словно под ней произошел взрыв, и в отверстии показались передние конечности невиданно огромного монстра, со свистом рассекавшие воздух. Чудовище уперлось шипастыми лапами в остатки настила и принялось протискивать свое тело сквозь образовавшееся в нем отверстие.
Однако это удалось ему не вполне – мешали рваные края отверстия и недостаток опоры. Над настилом показалась только гигантская головогрудь. Визжа и шипя, монстр принялся извиваться и дергаться во все стороны.
Оскар был буквально парализован. По сравнению с экземпляром, с которым они столкнулись в долине, это насекомое было чуть ли не вчетверо больше и вело себя гораздо агрессивнее. Пасть его была так велика, что, казалось, чудовище может одним движением челюстей перекусить человека. Десятки глаз бешено сверкали, и все они были устремлены на подростка. Одна из конечностей уже подбиралась к нему.
Собравшись с силами, Оскар рывком откатился в сторону – и вовремя: настил в том месте, где он только что лежал, затрещал и рухнул. Однако адская бестия уже готовилась к следующей атаке.
«Беги! – молнией пронеслось у него в голове. – Спасайся!»
Но ничего не вышло. Тело не слушалось, голова гудела, а сердце было готово вот-вот разорваться от страха.