– Я думаю, мы можем поверить во что угодно, если очень сильно захотим, – говорю я. – Но на самом деле я не знаю. Может быть.
Флотсам мяукает, когда в гостиную заходит Белла. Она бросает на меня взгляд, который говорит, что нам пора уходить.
– Я найду её и верну домой, – обещаю я Моргане.
Моргана придерживает для нас открытую дверь, а затем крепко меня обнимает.
– Надеюсь, – говорит она. – Потому что мы очень по ней скучаем.
Она отстраняется и загоняет котов обратно в сырую квартиру.
Когда дверь закрывается, Белла гладит меня по спине, и я не сопротивляюсь.
– Потом занесём им каких-нибудь продуктов. С ними всё будет нормально.
– Её мать так и не оправилась после Падения. Тогда Урсула и Моргана потеряли папу.
На лице Беллы появляется нечитаемое выражение.
– А теперь они потеряли ещё и Урсулу.
– Именно.
– Здесь почти все кого-то потеряли, – говорит она.
– А что насчёт тебя? – спрашиваю я. – У тебя есть родители?
Белла делает вид, что не слышит.
– Займись делом, – говорит она. – Сделай что-нибудь через свои контакты в Шраме. Что там со «Страной чудес»? Есть что-нибудь новое?
Я глубоко вдыхаю относительно чистый воздух, когда Белла убегает вперёд.
– Избегание – это защитный механизм! – кричу я ей вслед. – Не думай, что я не заметила, как ты уходишь от личных разговоров!
– Понятия не имею, о чём ты! – отвечает она.
– Могло быть и хуже, знаешь? Ты могла бы сейчас патрулировать город вместе с Тони.
Белла останавливается и оборачивается с неожиданной улыбкой на лице.
– Будь осторожнее, Мэри Элизабет, а то ещё начнёшь мне нравиться! – Она ждёт, пока я с ней поравняюсь, и достаёт что-то из своего кармана. – Кстати, смотри, что я нашла.
Это чёрный одноразовый телефон-раскладушка. Я видела его у Урсулы несколько раз, но совершенно забыла о его существовании.
– Где ты его взяла? – спрашиваю я.
– Я нашла тайный отсек у Урсулы в шкафу. Ты о нём не знала?
Я мотаю головой. Я никогда не вмешивалась в тайные дела Урсулы. Эта часть её жизни была по большей части закрыта для меня.
– Ещё там было это. – Она протягивает блокнот, полный рукописных заметок.
– Значит, теперь мы должны передать всё это Колману и Махони, да? Сделать то, что сказала начальница, и последовать букве закона.
Белла смотрит на меня и вскидывает брови:
– Конечно, должны.
У меня сжимается сердце.
– Ох. Ладно.
– После того как мы зарядим этот телефон и посмотрим, что там!
– Ура! – Я стискиваю её в объятиях. – Ты гений! Надоедливый беспокойный гений! Спасибо!
Впервые с исчезновения Малли – а если хорошо подумать, может, впервые за жизнь – я ощущаю надежду.
– Дорогая моя Мэри Элизабет, – говорит Белла, убирая телефон обратно в карман, – это лучший комплимент, который я когда-либо слышала.
Глава четырнадцатая
Мы с Беллой находим подходящую зарядку в одном из магазинчиков с запчастями и склоняемся над телефоном, как над спящим младенцем, который вот-вот должен проснуться. Экран загорается, и мы ликуем, но это быстро проходит, когда оказывается, что на дурацком телефоне стоит дурацкий пароль. Мы проводим весь день, пытаясь его подобрать, но безрезультатно. В конце концов Белла меня про-гоняет, отправляя домой отдыхать, и обещает позвонить, если телефон удастся разблокировать. Она говорит мне с милой самодовольной уверенностью, что на самом деле очень хороша во взломе.
Но меня не отпускает ощущение смутной тревоги, и я не могу успокоиться, как ни пытаюсь. Меня угнетает тот факт, что я перепробовала все варианты пароля, которые могли, по моему мнению, иметь значение для Урсулы, но так и не смогла его угадать. Ещё одно подтверждение того, что хотя Урсула – моя лучшая подруга, я очень многого о ней не знаю. Может, у неё есть даже тайный любовник, или тайный кот, или тайная яхта, или что-нибудь ещё.
Может быть, я вообще никого по-настоящему не знаю, и это ставит меня в крайне шаткое положение, которое мне ни капли не нравится. Я сижу на ступеньках под флагом Королевского города, который висит рядом с флагом Соединённых Штатов, и не могу пошевелиться. Люди вокруг укутываются потеплее, спасаясь от холода, и быстро перемещаются с места на место. А я застываю на ступеньках полицейского участка и понимаю, что не представляю, куда мне идти.
Я не могу подняться обратно в участок, потому что Белла меня прогонит, а если не она, то Мона или кто-нибудь ещё. Вся прелесть вечеров в «Стране чудес» состоит в наших с Джеймсом и Урсулой сражениях за первое место в крокетном пинболе. Она в танцах под группу Стоуна, в Джеймсе и Сми, стоящих по углам, и в Дэлли, который управляет всем из-за барной стойки в белом костюме и сверкающих очках с розовыми стёклами. Она в том, что мы веселимся там все вместе, и я не могу пойти туда и делать это без Урсулы, словно жизнь без неё продолжается как обычно. А она не может продолжаться без Урсулы – я этого не позволю.
Поэтому я объясняю Джеймсу, как мне кажется, совершенно спокойным голосом, что вообще никуда не пойду, пока кто-нибудь не предоставит мне разумную альтернативу. Джеймс велит мне оставаться на месте, и я слышу, как в трубке начинают спорить, и Сми возмущается, что, когда речь идёт обо мне, его всё время бросают. Джеймс угрожает выбросить его из машины за ближайшим углом, говорит мне, что любит и что мы скоро увидимся. Он отключается, а я продолжаю держать телефон в руке, наблюдая, как люди проходят мимо то в одну сторону, то в другую. Я представляю, что у них всех есть дома, куда можно вернуться, любимые и лучшие друзья и что их жизни не похожи на пазл, в котором постоянно теряются детали, пока из картинки не пропадает всякий смысл.
Джеймс подъезжает к участку через полчаса и паркуется вторым рядом на обочине возле полицейской машины. Он терпеть не может Центр, но всё-таки он здесь, молча ведёт меня от ступенек к своей машине. По дороге в Шрам мы молчим, а пасмурная ветреная погода сменяется приятным летним затишьем.
Когда мы возвращаемся в тихий безопасный Шрам, к длинным улицам и раскачивающимся деревьям, я говорю:
– Я не хочу домой или в «Страну чудес».
– Я думал пригласить тебя прогуляться у озера, – говорит Джеймс, управляя рулём одной рукой так легко, что кажется, будто машина едет сама по себе. С Джеймсом всегда так. Такой простой, такой непринужденный с виду, но внутри скрывается боец, внимательный и расчётливый.
– У озера?
– Ага, – говорит он. – Пока ты была занята, я тоже без дела не сидел. Сделал кое-что с кольцом Урсулы.
– С кольцом?
– Ага, – отвечает Джеймс. – Ты попросила меня сделать что-нибудь, и я сделал что-нибудь. И ко мне пришло видение об озере.
– Видение?
– Я не могу объяснить это по-другому, Мэри. У меня было кольцо Урсулы, и я увидел озеро. – Он постукивает пальцами по рулю, и только это выдаёт его нервозность. – Можешь либо верить мне, либо нет.
Я наблюдаю за улицами за окном, пока мы медленно подъезжаем к моему дому. У меня появляется чувство, что Джеймс одновременно совсем рядом и где-то очень далеко. Мне не нравится это чувство. Наверное, я просто выдумываю. Не то чтобы Джеймса когда-либо не было рядом. Но у каждого есть частички себя, спрятанные глубоко внутри, слишком личные или слишком уязвимые, чтобы их показывать. Или, быть может, просто слишком пугающие.
– Я не знаю её пароль. – Признавшись в этом, я открываю Джеймсу одну из таких пугающих тайн – что, возможно, у меня нет таких прав на Урсулу, какие я себе приписывала.
– Ты о чём?
– Я не знаю её пароль. Урсулы. Мы с Беллой нашли телефон, а он заблокирован, и я понятия не имею, какой там пароль. Всего четыре цифры или буквы, но я не смогла их подобрать. Не понимаю. Я думала, что знаю об Урсуле всё самое важное, но я была совершенно не права.
Джеймс накрывает мою руку своей.
– Всё будет хорошо. Жизнь иногда становится сумасшедшей, как будто тебя глотает гигантский удав, но потом всё приходит в норму.
– Когда тебя переваривают?
– Ага, возможно. – Он заезжает на стоянку у озера, выходит и открывает мне дверь.
Я держусь за его локоть, пока мы лавируем между припаркованных машин. Но вдруг Джеймс встаёт как вкопанный.
– Эй, ты это видишь?
Я ничего не вижу, кроме фонарей у озера и красного телефона возле огромной вывески с надписью: «Отчаялись? Звоните на круглосуточную горячую линию службы доверия Королевского города!»
Джеймс подходит к белой машине с вмятинами на боку.
– Смотри, – говорит он.
Вся машина покрыта метками, похожими на двойную букву «О».
Джемс переходит к следующей машине.
– Здесь тоже.
И правда. Вмятины проходят по всему ряду машин. Мы следуем мимо них до самого озера и молча переглядываемся.
– Какое бы существо ни оставило эти отметины, оно дошло до самого берега.
Вокруг нас стоят таблички, самые разные, но самые жуткие – те, на которых людей просят сообщать о любом прыгнувшем в озеро и нажимать красные кнопки, которые установлены повсюду, если кто-то перелезает через ограждение.
Что бы это ни было, оно определённо ушло в озеро.
Джеймс бросает пару монет в шляпу, когда мы проходим мимо мужчины, сидящего под деревом.
– Вы видели здесь что-нибудь странное?
– Вы про морское чудовище? – невнятно спрашивает мужчина. – Видел её пару раз за сегодня и один раз ночью. Она приходит и уходит.
Мы с Джеймсом переглядываемся.
– Она? – переспрашивает Джеймс.
– Ага. Это совершенно точно она.
– Ладно, спасибо.
– Будьте осторожны, вы двое. Не свалитесь в озеро! – Мужчина хихикает, пока его смех не переходит в надсадный кашель, а мы идём дальше.
– Джеймс, ты, кажется, задумался. О чём думаешь?
Он хмурится.
– Ни о чём. Этот парень ненормальный. Не знаю. Я ни о чём не думаю, – уверяет он, но смотрит на озеро с большой подозрительностью и крепче сжимает мою руку.