– О нет, это невозможно. Если я отпущу тебя и ты всё расскажешь, то меня убьют. Когда речь идёт о миллиардах долларов и глобальной экономике, даже кровное родство их не остановит. – Лукас вздыхает. – Даже я понимаю, что не смогу противостоять силе денег.
– Я никому ничего не скажу, обещаю. Ни слова о тебе.
Похоже, Лукас задумывается над этим. Его лицо смягчается, и мне кажется, что, возможно, я его убедила, но потом он говорит:
– Нет. К тому же уже слишком поздно.
– Слишком поздно?
– Я уже ввёл тебе первую дозу из новой партии. Будем надеяться, что эту формулу они рассчитали лучше, чем ту, которую я дал Джеймсу. Там был настоящий ужас. – Он смотрит на меня почти сочувственно. – Мэри, прости меня за то, что с тобой произойдёт. Мне правда жаль. Но тут не угадаешь... может, на этот раз формула правильная.
Я пытаюсь наброситься на Лукаса, но моё тело слишком слабое от того, что он мне вколол и от невыносимой головной боли, и я кулём падаю на пол.
– Просто смирись, – говорит он. – Это займёт где-то десять минут, и потом тебе станет... не могу сказать, что хорошо. Тебе станет так, как станет. Но всё пройдёт намного легче, если ты не будешь сопротивляться.
Глава двадцать шестая
Когда Лукас проходит через раздвижную дверь, я слышу короткий звук удара, и его тело оседает в проёме так, что автоматическая створка толкает его в бок, пытаясь закрыться. Мой живот скручивают спазмы, всё тело ломит. Я чувствую рвотный позыв, но ничего не выходит. Я ничего не ела, кроме печенья этим утром, а оно уже давно переварилось. Я пытаюсь подготовиться к тому, что сейчас будет, кого я увижу, и чуть не плачу от облегчения, когда из-за угла выходит Белла.
– Ох, феи-крёстные! – восклицает Белла. – Какой ужас.
– Белла, – сдавленным голосом говорю я. – Лукас...
– Я знаю. Видела через окно. Мне даже удалось услышать часть его злодейского монолога. Это было занятно.
– Он... Он...
– Да, он огромная коровья лепёшка, – говорит Белла, перекидывая мою руку себе через плечо, чтобы помочь подняться. Мы выходим из комнаты, и Белла забирает электрошокер у Лукаса, который лежит без сознания.
– Неизвестно, сколько ещё он будет в отключке, – говорит она. – Нужно уходить.
– Джеймс, – напоминаю я. – И Урсула.
– Не думаю, что ими стоит заниматься сейчас. Теперь мы знаем, где это место. Я пошла в «Страну чудес» после тебя. Долго искала, но какая-то девочка по имени Джойни...
– Джойси, – поправляю я.
– Точно. Она сказала, что видела, как ты села в машину с Лукасом Аттенборо, и кусочки мозаики начали складываться. Его отец, Кайл Аттенборо, занимается недвижимостью в Шраме. И тогда я вспомнила, что совсем рядом со «Страной чудес» строится это здание. Когда я добралась сюда, то увидела, что свет горит только на одном этаже.
– Белла, – говорю я, едва дыша.
Она ничего не отвечает, только тащит меня по коридору к выходу.
Вдруг Белла останавливается.
– Урсула, – шепчет она. – О нет.
Я смотрю на клетку, которая появляется перед глазами. Урсула плавает в гигантском бассейне с водой, занимающем большую часть комнаты. Её руки скованы какими-то металлическими наручниками.
– Урсула! – кричу я. Мой голос возвращается, а ноги становятся немного крепче. Я отпускаю Беллу и пытаюсь стоять сама.
Урсула поднимает голову.
– Нет... – шепчу я.
Её глаза светятся жёлтым. Передо мной только тень человека, который был когда-то лучшей подругой. Когда Урсула открывает рот, я замечаю ряд острых зубов.
– Мэри, это ты? Мэри Элизабет, прошу, вытащи меня отсюда. Мне нужны мои руки! Верни мне руки! – Она дёргает свои оковы.
Страх сразу улетучивается. Её голос такой же, как обычно, – тот же, что всегда утешал меня и был рядом. Мне всё равно, как выглядит Урсула. Я смогу это исправить, когда вытащу всех наружу. Нужно только убраться отсюда.
– Урсула, ты меня слышишь? Я тебе помогу!
Она морщится, поднимает одно из щупалец и пытается перекинуть его через край бассейна, чтобы выбраться, но у неё не получается. Её разведённые в стороны руки удерживают наручники, прикреплённые к стене.
– Я не могу двигаться, – стонет она.
– Мы тебе поможем. – Я ищу задвижку, что-нибудь, что угодно, чтобы вытащить её оттуда. – Я пытаюсь, Урсула.
– Мэри! – зовёт Белла. – Я кое-что нашла. Тут кнопка, которая, похоже, открывает все клетки.
– Так нажми её!
– Давай сначала подумаем. Что, если она не та... ну, ты понимаешь... Мы не знаем, что с ними сделали. Со всеми. Может, вызвать подкрепление? Я думаю, стоит позвать ещё людей, прежде чем открывать камеры.
Я бросаю на Беллу неодобрительный взгляд.
– Ты же сама говорила ничего им не рассказывать. Ты сама говорила, что им нельзя доверять. Кто знает, что задумала начальница? Ведь мы выяснили, что она сговорилась с отцом Лукаса. А Урсула – моя подруга. Даже если с ней что-то не так, мы сможем это исправить. Она не виновата, что с ней сотворили такое. – Прежде чем Белла успевает возразить, я кричу Урсуле: – Я скоро вернусь, Урсула!
– Мэри Элизабет, – говорит Белла, когда я подхожу к ней. Она стоит не шевелясь и говорит осторожно, и я замечаю страх в её глазах. – Я должна сказать тебе кое-что, прежде чем ты обернёшься, и тебе нужно сохранять спокойствие.
– Что?
Позади меня раздаётся удар по стеклу, и я резко разворачиваюсь, готовая атаковать, но вскрикиваю.
Это Джеймс. Он монотонно бьётся головой о стекло. Его руки разведены в стороны и прикованы к длинной штанге.
– Джеймс! – Я прижимаюсь к стеклу, но, разумеется, даже если наши тела разделяют всего несколько сантиметров, я не могу к нему прикоснуться.
– Мэри? – Он останавливается и смотрит на своё отражение в зеркале, словно пытаясь что-то разглядеть сквозь него. – Это ты? Я думал, что мне показалось. – Он мотает головой. – Вытащи нас отсюда, Мэри Элизабет. Я больше не хочу в то кресло. – Джеймс взволнован, его лихорадит от возбуждения. – Нет, нет, не расстраивайся, Мэри. Всё будет хорошо. Тебе стоит увидеть, что я получил взамен. Удивительно, что можно узнать, если провести несколько часов наедине с собой. – Его лицо мрачнеет. – Но запереть нас тут было ошибкой. Ты должна выпустить нас, чтобы мы смогли добраться до безопасного места, и тогда я покажу тебе, на что теперь способен.
– Эй, – раздаётся голос из соседней клетки. – Если выпустишь нас, то обещаю, ты увидишь лучшее шоу в своей жизни. – Голос размеренный и холодный. Это Малли.
Я не хочу отходить от Джеймса, поэтому продолжаю держать руку на стекле его клетки и чуть сдвигаюсь туда, откуда смогу увидеть Малли. Со вчерашнего дня её рога выросли втрое. На ней те же мешковатые грязные штаны, а её глаза – водоворот жёлтого и фиолетового. Её руки тоже скованы порознь.
– Будь умницей и выпусти меня, – говорит она таким тоном, словно просит чашку чая.
Руки. У всех руки скованы по отдельности. Я складываю свои вместе и думаю про Джеймса и голубой свет, поцелуи и девушку в зеркале «Страны чудес» и о том, как я хочу пройти через стекло.
– Иди, – говорю я. Голубой свет выстреливает из ладоней в стекло, которое тает как лёд и растекается лужицей у моих ног.
– Ты это видел? – восклицаю я. – Видел?
– Я видел, детка, – говорит Джеймс. – Теперь всё будет отлично.
Я улыбаюсь и вздыхаю. Это было приятно. Даже больше, чем приятно. Это было очень по-бунтарски.
– Мэри, как ты это сделала? – спрашивает Белла.
И тут дверь, через которую мы вошли, открывается, и внутрь вбегает Кайл Аттенборо в сопровождении двух мужчин.
– Нет! Они опасны! – кричит он.
– Прекрасно, – говорит Белла.
– Джеймс! – кричу я. – Ты должен освободить Урсулу!
Кайл со своими людьми бросаются на нас, и я сражаюсь изо всех сил. И обнаруживаю, что дерусь гораздо лучше, чем могла вчера. Я выбиваю ногой пистолет из руки одного из нападающих, затем бью, пригибаюсь и уклоняюсь, но всё-таки получаю удар в подбородок, а потом кто-то хватает меня за волосы на затылке. Идеальное время для какой-нибудь странной штуки вроде левитации или способности протыкать пальцем твёрдый объект – например, бронежилет этого массивного придурка с тупым лицом, – но сейчас я в полной панике.
Белла бьёт по кнопке, и клетка Урсулы открывается. Прямо за ней возникает Лукас с шокером.
– Урсула, осторожно! – кричу я, но слишком поздно. Лукас уже нажал на кнопку.
Урсула не падает, как я ожидала. Вместо этого её руки оказываются свободны. Это был совсем не шокер.
Это был ключ.
Я смотрю на Лукаса, а тот пожимает плечами.
– Я предпочитаю, чтобы победили вы, а не они. Дальше разбирайтесь сами.
Малли и Урсула устремляются по коридору к мужчинам, которые атакуют меня, Беллу и Джеймса. Урсула хлопает в ладоши, и с Малли и Джеймса спадают наручники. Теперь они все соединяют ладони, и между ними вырастают сферы голубого света.
– Отвалите от моей лучшей подруги, придурки! – Урсула поднимает руки, и Кайл вздрагивает. Синий свет вспыхивает на кончиках её пальцев, и Кайла и его людей сметает в сторону зала, опутанных гигантскими скользкими угрями. – Будьте хорошими мальчиками и полежите там, пока я не разрешу вам двигаться.
– Бу, – говорит Малли. – Я тоже хотела поиграть.
– Не волнуйся, – говорит Джеймс, замыкающий шествие. – У нас будет ещё много возможностей. А теперь живее, надо уходить.
Когда я смотрю на Кайла Аттенборо, его глаза нервно бегают, но остальное тело, кажется, застыло, и у него получается только стонать.
Руки Джеймса обнимают меня за талию.
– Злиться будешь потом. Нужно уходить, – говорит он. Затем, словно не в силах удержаться, чтобы не оставить за собой последнее слово, он встаёт над Кайлом. – Ты думал, что можешь подчинить нас, можешь заковать нас в цепи, запереть и забыть, – выплёвывает слова Джеймс. – Ты бы убил нас, если бы мог. Но ты не смог, потому что магия не принадлежит трусам. Она принадлежит Наследникам.