Она замирает, тяжело дышит, как после забега, и смотрит на меня так, как будто ждёт, что я начну её отговаривать.
Но я не могу. Я знаю, что слова не помогут.
– А я хочу учиться в «Тритоне», – добавила она твёрдо, отчеканивая каждое слово, как бы бросая мне вызов.
Я встаю, не сводя с нее взгляда.
Чувствую, как напряжение звенит в воздухе, как внутри всё сжимается в ледяной ком.
Поворачиваюсь к матери.
– Что вы с отцом творите, черт бы вас побрал? – бросаю предательски севшим голосом. – Может, и мне жену подобрали?
– Со списком кандидаток можешь ознакомиться у отца, – не отводя взгляд, сдержанно произносит Диана. – Он ждет тебя в своем кабинете. Но ты должен знать, что мы тебя не торопим.
– Ничего себе мне подфартило. Целый список, – язвительно ухмыляюсь. – А Ари почему не дали выбор?
– Эрик, не начинай. Ты же понимаешь, что мы не обычная семья и у нас есть…
– Мне плевать, мам, – отрезаю я, не дав ей договорить, но вспомнив о цели своего прибытия в Улей, резко меняю тон. – Ладно, извини. Ты права, у нас есть обязанности и ответственность. Это все эмоции. Я устал после долгого плавания.
– Все в порядке, – мама заметно смягчается, но в ее глазах появляется настороженный блеск. – Можешь отдохнуть у себя перед встречей с отцом. Он подождет.
– Мам, Эрик обещал зайти ко мне и познакомиться с Дрейком, – возмущается Ари.
– Чуть позже, принцесса, – подмигнув сестре, я ласково провожу ладонью по ее волнистым волосам. – Нельзя заставлять президента ждать.
В кабинете президента всё так же безупречно, как я запомнил. Идеальный порядок, строгие линии, ни одной лишней детали. Только холодный, математически выверенный интерьер, лишённый всего живого.
Как и сам Дэрил Дерби.
Он стоит у окна, заложив руки за спину, неподвижный, как статуя. За его спиной открывается впечатляющая панорама Улья, на которую я вдоволь налюбовался пока добирался до главной башни.
Услышав мои шаги, отец лишь слегка поворачивает голову, предпочитая оставаться в том же положении и давая мне шанс заговорить первым.
– Здравствуй, папа. Не отвлекаю? – вежливо интересуюсь я.
– Дела подождут, – ровным голосом отвечает он. – Мой сын наконец соизволил приехать домой.
– Раньше не получилось, – сдержанно объясняю я. – Расследование затянулось, потом поступило срочное задание.
– И как прошло?
– Удачно. Я теперь офицер.
– Поздравляю, – сухо произносит отец. – Но я так понимаю, этот чин не предел твоих амбиций?
– Я много думал после нашего разговора, – уклонившись от прямого вопроса, медленно проговариваю я.
Отец делает плавный, выверенный поворот, останавливая на мне ледяной взгляд голубых глаз.
Я не разрываю зрительного контакта, позволяя ему увидеть именно то, что он хочет: собранность, готовность, осознанность.
– И к какому выводу пришел?
– Ты был прав.
Это короткое заявление повисает в воздухе, как натянутая тетива лука перед выстрелом. Отец едва заметно прищуривается, жестом предлагая мне сесть в кресло перед массивным столом. Я повинуюсь, занимая указанное место. Отец располагается напротив – на своем, больше напоминающем трон, чем офисное кресло.
– В каком именно аспекте? – лаконично уточняет президент, просвечивая меня изучающим взглядом. Чертов рентген.
– Во всех: идеи, власть, система. Я провел в Астерлионе достаточно времени, чтобы лично убедиться в правильности того, о чем ты говорил. Они существуют, но не развиваются. Они – пыль, оседающая на стенах прогресса. Я не хочу быть частью застывшего мира. Признать это сразу было сложно, но ты открыл мне глаза.
Он слушает, не перебивает. Даёт мне возможность сказать больше.
– Я не собираюсь всю жизнь воевать. Это не путь, ведущий к вершине. Это всего лишь инструмент, который нужно вовремя отложить, чтобы взять другой.
– Инструмент, – эхом повторяет он, сплетая пальцы и продолжая сверлить меня непроницаемым взглядом. – Ты решил взять в руки другой инструмент, Эрик?
Я пожимаю плечами, оставаясь внешне безразличным.
– Рано или поздно мне придется занять свое место рядом с тобой. Это неизбежно. Я осознал это. Если я хочу иметь влияние, то должен знать, как управлять системой, а не только как ее защитить.
В мгновение ока наступает тишина. Отец откидывается на высокую спинку, рассматривая мое лицо с выражением глубокой задумчивости.
– И как ты намерен это делать?
– Я хочу изучить механизм работы Водного Щита. И не только его. Мне нужно понять, как работает Верховный Совет, каким образом осуществляется взаимодействие комитетов между собой, где есть слабые места.
Отец не улыбается, но в его глазах проскакивает искра одобрения.
– Это здравый подход. Возможно, ты всё-таки не так упрям, как мне казалось.
– Время расставляет приоритеты.
Я делаю короткую паузу, а затем, как бы мимоходом, бросаю:
– Кстати, я слышал про «Тритоны».
Он не моргает, не меняет позы, но я замечаю легкую напряжённость в его пальцах.
– И?
– Интересный проект. Это ведь не просто подготовка бойцов? – задаю наводящий вопрос.
– Конечно, – благосклонно кивает отец. – Физическая подготовка – это лишь одна часть. Главное – контроль. Формирование устойчивости к внешнему влиянию, подавление излишних эмоциональных последствий и внедрение поведенческих шаблонов. Современные технологии позволяют не просто тренировать, но и программировать память, закладывая необходимые установки ещё на этапе обучения. Воспитывать элиту.
Он говорит это спокойно, как будто речь идет об искусственных интеллектах, а не о детях.
– И это оправданно?
– Ты же сам только что говорил «Время расставляет приоритеты». Мы создаём тех, кто будет готов управлять миром без сомнений. Без ошибок.
Я молчу, позволяя словам осесть внутри.
– Ты чем-то недоволен?
– Наоборот, я впечатлён, – киваю, скрывая истинные эмоции за непроницаемым выражением лица.
– Вот почему я хочу задержаться здесь. Я хочу увидеть всё изнутри. Я хочу понять, как ты принимаешь решения.
Отец удовлетворенно улыбается.
– Мне нравится направление, в котором ты движешься, Эрик.
Я склоняю голову, не показывая, что внутри меня всё кипит.
Он действительно поверил.
– С завтрашнего дня у тебя будет доступ во все сферы управления Корпорацией, а сегодня можешь отдыхать, – отец довольно быстро сворачивает диалог, но мне это только на руку. – Проведи время с сестрой и матерью. Потом тебе будет не до них.
– Хорошо, – согласно киваю я. – Ты присоединишься к нам за ужином?
– Конечно, – он с легким удивлением смотрит мне в глаза. – Мы же семья, Эрик. И я никогда об этом не забываю. А ты? Ты помнишь?
– Разумеется, – быстро отвечаю, с досадой подумав, что не переиграл ли ненароком. – Я люблю тебя, пап.
– Я тоже тебя люблю, сын. Больше, чем ты думаешь.
Слова застыли в воздухе, повисли между нами, как что-то чужеродное. После стольких лет холодного отчуждения, и вдруг такое громкое признание. Почти искреннее. Почти. Если бы я не был на сто процентов убежден, что это всего лишь очередная манипуляция с его стороны. Как можно поверить в родительскую любовь президента после того, как он предельно ясно обрисовал, куда собирается отправить собственную дочь? Программирование памяти, внедрение поведенческих шаблонов… Ублюдок.
Я выхожу из кабинета отца, выдерживая идеальную осанку. Спина прямая, шаг уверенный. В коридоре холоднее, чем в обители Дэрила Дерби, но я едва это ощущаю. Теперь у меня есть всё, что нужно. Пора начинать действовать.
Когда дверь кабинета закрывается за мной, позволяю себе сделать глубокий вдох. Всё прошло даже лучше, чем планировалось. Я передвигаюсь по коридору, мимо охраны, которая теперь смотрит на меня иначе. Их взгляды наполнены уважением, но мне безразлично. Это всего лишь игра, и я сыграл свою роль безупречно.
На повороте меня ждёт мать. Диана Дерби кажется немного взволованной. Пепельно-серые глаза чуть прищурены, губы плотно сжаты.
– Вы наконец нашли общий язык, – произносит она, не спрашивая, а утверждая.
– Да, мам. Мы неплохо поговорили и решили, что я немного задержусь.
Она делает шаг ближе и порывисто обнимает за плечи.
– Не представляешь, как я рада, – выдыхает мама, уткнувшись лицом в мое плечо. – Ты так изменился, Эрик.
– Время не стоит на месте.
Она отклоняется, чтобы посмотреть мне в глаза. Обхватывает мое лицо ладонями.
– Если ты что-то задумал… – начинает дрогнувшим голосом и осекается, словно испугалась собственных мыслей. – Он не враг тебе, Эрик.
– Ты любишь его? – наплевав на подозрение, что светится в ртутных глазах, я задаю вопрос, ответ на который важен не меньше, чем на все остальные.
– Я умру за него, – отшатнувшись, тихо выдыхает она.
– А мы, мам? Я и Ари? – проглотив горечь, спрашиваю я.
Можно бороться с чем угодно, но не с тем чувством, что я вижу сейчас на ее лице.
Она никогда его не оставит.
– Без него у меня не было бы вас, – подавшись вперед, мама снова с нежностью проводит ладонью по моей щеке. – Быть Дэрилом Дерби невыносимо сложно, сын. Никто в этом мире не способен выдержать такой груз. Пожалуйста, помни об этом.
Сота сестры практически не изменилась с тех пор, как я приходил сюда в последний раз. Все такой же идеальный порядок, но при этом в комнате уютно – мягкие подушки на креслах, книжные полки, голографические панели с проекциями анимационных иллюстраций. На большом рабочем столе разложены электронные блоки, схемы, несколько отверток и пара перчаток с тактильными датчиками. Ари явно была чем-то занята перед моим приходом.
– Ты что-то собирала? – приподнимаю бровь, взяв один из модулей.
– Нет, это Дрейк разбирал! – радостно сообщает сестра.
– Что именно?
– Я учу ее основам кибернетики, – раздаётся ровный безэмоциональный голос.
Я резко поворачиваю голову и замечаю высокий стройный силуэт. Явно мужской.