– Фу, блин, Лиза, поехали! – парень схватил подругу, потащил к машине.
Она не сопротивлялась, глядя на испачканные ноги.
Локоть подогнулся. Артём упал лицом на асфальт. Его продолжало тошнить. Спазмы не прекращались. Из открытого рта тоненькой струйкой продолжала вытекать кровь вперемешку с желчью. Взгляд затуманился от слёз.
Зарычал мотор. Взвизгнули покрышки. В следующий миг машина объехала лежавшего посреди дороги человека по встречной полосе. Артём хотел крикнуть, чтобы они остановились, не уезжали, не бросали его, но не мог. Мешали спазмы.
Как только шум машины стих, рвота прекратилась. Сразу стало легче. Воздух показался более свежим. Боль в плече утихла. Глаза сами собой закрылись.
«Надо уйти с дороги», – пронеслась в голове мысль.
Сил, чтобы провернуть такое энергозатратное дело, не имелось. Курьер лежал на асфальте и наслаждался ощущением полёта, которое возникло после облегчения желудка. Непослушное и слабое тело стало ватным. Холод от дороги исчез. Так хорошо и спокойно Артёму не становилось уже давно.
«Я умираю!» – точно истребитель, пронеслась в голове мысль.
Воодушевление наводнило сознание. Отчего-то знал, что скоро всё начнётся заново. Не будет там смерти родителей, жены, которую б глаза не видели, стариков, которые ради собак готовы убивать людей. Там у него вновь будут ноги, на которых сможет ходить!
От этих мыслей стало настолько хорошо, что Артём провалился в блаженное ничто, в спасительный сон. Впрочем, находился там недолго. Вскоре оказалось, что он спускался по старым земляным ступеням. Стены тоже земляные. Но всё настолько твёрдое, будто обожжено огнём. Высоко на стенах чадили факелы. Артём спустился к небольшой площадке, от которой вниз расходились ещё две аналогичные лестницы. Курьер решил пойти по левой. Успел сделать вниз два шага, как его что-то схватило за ногу, с рычанием потащило через площадку.
Вынырнув из кошмара, приподнялся на правом локте и обернулся.
Яркое солнце уверенно падало к горизонту. В кронах шелестел лёгкий ветерок. Асфальт прогрелся.
Культю левой ноги нюхал большой белый пёс с чёрной головой.
«Егорушка», – пронеслось в мыслях Артёма.
Человек и собака встретились взглядами. Эти несколько мгновений показались бездной времени, за которое в голове пролетело множество мыслей.
Курьер понимал, что не сможет совладать с этой внушительной собакой. Убежать тоже не выйдет. А это означало только одно – жуткую смерть от клыков. Впервые в жизни он почувствовал себя добычей. Пищей. Это ощущение оказалось отвратительным.
Пёс чуть повернул голову, не отрывая взгляда от жертвы. Из его нутра донеслось глухое и жуткое рычание. Артём ясно и отчётливо осознал, почему собака вот-вот загрызёт его. Благодаря Рожковой, которая любит уличных собак больше людей, пёс уже пробовал человечину. Это мясо ему понравилось. Поэтому при виде слабого двуногого, собака не откажет себе в удовольствии напиться людской крови.
Курьер понимал, что жить ему осталось не дольше десяти-двадцати секунд. Больше всего бесило, что ничего сделать с этим не сможет. Он попросту бессилен перед агрессивным уличным псом.
Белый кобель наклонил чёрную голову. Приоткрыл пасть, показывая большие клыки, от которых Артём не мог оторвать взгляд. Его рык стал громче. Он поставил лапу между ног человека, готовясь совершить прыжок, вцепиться в беззащитное и притягательное горло, разорвать его…
Раздался оглушительный визг тормозов, разорвавший окружающее пространство. Периферийным зрением Артём увидел затормозивший в пяти метрах от него оранжевый грузовик-мусоровоз, показавшийся едва ли не скалой.
В следующий момент водитель зажал клаксон. Грозный гудок оглушил. Белый пёс с чёрной головой стрелой бросился прочь, скрылся в растительности.
Артём упал на асфальт. Шумно выдохнул. В следующий миг провалился во тьму.
***
Артём пытался не смотреть на Рожкову и её мужа, но не мог. Они находились напротив – в решётчатой защитной кабине для подсудимых. Оба стояли возле скамьи. Рожкова в чёрной кофте и джинсах. От её золотых украшений не осталось и следа. Исчезла даже цепочка с шеи. Короткие светлые волосы слева немного топорщились. Без косметики она выглядела намного неприятнее.
Её муж стоял рядом. В светло-фиолетовом спортивном костюме, застёгнутом под горло.
Супруги смотрели вниз, под ноги. Выглядели они настолько жалко, что Артёму на несколько мгновений даже стало их жаль. На краткий миг показалось, что не могли эти два старика совершить те злодеяния, за которые их судили.
Артём, единственный в зале суда, сидел. Рядом со столом, в инвалидном кресле. В джинсах и светло-серой толстовке – своей самой приличной одежде. Рядом стоял государственный обвинитель в синей форменной одежде. От молодого парнишки, который немногим старше самого Артёма, сильно пахло туалетной водой.
Ещё при первой встрече этот немногословный парень показался Артёму чем-то похожим на рыбу. Слегка выпученные глаза, глуповатый вид. К тому же он иногда открывал-закрывал рот, не произнося и звука.
За окном полной жизнью гудел Соминск. Правда, этого не слышно через толстые металлопластиковые окна.
Судья, высокая женщина с кучерявыми светлыми волосами, стоя зачитывала решение суда.
Поначалу Артёма удивило, что она произносила все сокращения полностью. Например, вместо «УПК» говорила «уголовно-процессуальной кодекс», а вместо «РФ» – Российская Федерация. Он несколько раз в жизни видел, как судьи зачитывали приговор, и всегда сокращали всё, что можно сократить.
Потом Артём понял, что задумался вообще не о том. Нужно внимательно слушать. Из-за бюрократического языка с множеством неудобоваримых словесных конструкций, и монотонного голоса судьи, Артём плохо понимал смысл. Постепенно ему это начало удаваться.
– …с учётом изложенного, не отрицая факта наличия у потерпевшего тяжких телесных повреждений, – в голосе судьи без труда слышалась сильная хрипотца, словно она простудилась. – У суда имеются неустранимые в ходе рассмотрения дела сомнения, что телесные повреждения потерпевшему могли быть причинены подсудимыми при обстоятельствах, указанных потерпевшим, а согласно части третьей статьи сорок девять Конституции Российской Федерации – неустранимые сомнения в виновности лица, толкуются в пользу обвиняемого, – пару раз сухо кашлянув, она продолжила. – Суд также учитывает, что судебно-медицинское освидетельствование на предмет фиксирования телесных повреждений потерпевшим произведено спустя продолжительное время после получения травмы, что не исключает возможность образования телесного повреждения при других обстоятельствах. В соответствии со статьёй четырнадцать уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. При этом все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого, – судья снова кашлянула. – На основании части четвёртой статьи триста два уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условиях, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств, – вновь судья кашлянула, взяла стакан с водой и сделала большой глоток. – В ходе судебного разбирательства судом установлены сомнения в виновности Рожкова П.В. и Рожковой Л.Г. в совершении инкриминируемых им преступлений, поскольку доводы подсудимых последовательны, не противоречивы и нашли своё подтверждение в ходе судебного разбирательства. Иных доказательств виновности Рожкова П.В. и Рожковой Л.Г. в совершении преступлений, предусмотренных частью два и частью три статьи сто одиннадцать, частью три статьи сто двадцать шесть уголовного кодекса Российской Федерации, обвинением не представлено.
Артём почувствовал, как отвисла челюсть. Молчаливого государственного обвинителя, казалось, за каждое слово штрафовали, поэтому курьер, пребывал в почти полном неведении относительно происходящего.
Судья, тем временем, хриплым голосом продолжала:
– При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о недоказанности виновности подсудимых в инкриминируемых им преступлениях, считает, что подсудимые Рожков П.В. и Рожкова Л.Г. подлежат оправданию в связи с отсутствием преступления. Суд при постановлении оправдательного приговора исходит из того, что доказательства, положенные в основу обвинения, неприемлемо недостаточны.
Артём считал, что челюсть у него уже отвалилась. Он ошибся. Лишь после услышанного она и вправду отвалилась. Теперь он сидел с глуповатым видом и широко раскрытым ртом, часто моргал, будто пытался перезагрузить эту реальность.
Судья вновь прервалась, чтобы сделать глоток воды. Видно, что говорить ей тяжело. На этот раз, она почти осушила стакан, живительной влаги осталось на самом дне. После продолжила:
– На основании изложенного, и руководствуясь пунктом один части два статей триста два, триста три триста шесть уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд приговорил оправдать Рожкова Петра Валерьевича и Рожкову Любовь Григорьевну в совершении преступлений, предусмотренных частью два и частью три статьи сто одиннадцать, частью три статьи сто двадцать шесть уголовного кодекса Российский Федерации, в связи с отсутствием в их действиях события преступления. Меру пресечения Рожкову П.В. и Рожковой Л.Г. – содержание под стражей – отменить.
Артём не верил собственным ушам. У него возникло стойкое чувство, что он оказался в кошмаре и вот-вот должен проснуться.
Судья продолжала монотонное чтение:
– Признать за Рожковым П.В. и Рожковой Л.Г. право на реабилитацию, которое включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вещественных доказательств при деле нет. Гражданский иск Виноградова Артёма Викторовича о взыскании с Рожкова П.В. и Рожковой Л.Г. компенсации морального вреда оставить без рассмотрения. Приговор может быть обжалован…