Как ни странно, Джилли рассмеялась вместе с ней.
Но в ярком свете утра, да еще в разговоре с человеком, чья голова не забита фантазиями Кристи, все вообще выглядело иначе.
Они сидели в кафе «У Кэтрин», всего час прошел с тех пор, как Джилли отыскала Мэран Келледи у озера, где та сидела на пирсе и наблюдала за ранними утренними бегунами, — по большей части то были яппи из центра города да состоятельные приверженцы здорового образа жизни из района пляжей.
От озера до притулившегося в самом центре Нижнего Кроуси кафе «У Кэтрин» по Баттерсфилд-роуд было рукой подать. Как и весь этот район с его узкими улицами и старинными каменными домами, кафе производило впечатление старомодного, даже старосветского, — потемневшие от времени деревянные панели, стулья с резными спинками ручной работы, маленькие круглые столики под клетчатыми скатертями, а на них толстого стекла приборы для пряностей да старые, оплетенные соломой винные бутылки вместо подсвечников. Музыка негромкая, в основном Телеман, Вивальди, Китаро или старые записи Боба Джеймса. Официантки в молочно-белых передниках поверх ситцевых платьев в цветочек.
Но, несмотря на старосветскую атмосферу кафе, посещали его люди вполне современные. И неудивительно: расположенный поблизости университет Батлера исправно поставлял «У Кэтрин» клиентуру еще с середины шестидесятых, когда открылась первая кофейня с таким названием. Немало воды утекло с тех пор, но по пятницам и субботам «У Кэтрин» все так же можно было послушать живую музыку, по средам побывать на выступлениях поэтов, а воскресным утром поучаствовать в соревнованиях рассказчиков.
Джилли и Мэран сидели у окна, на столе перед ними источали аппетитный аромат банановые пончики по-домашнему.
— А что ты там вообще делала? — спросила Мэран. — Это не то место, где можно безопасно разгуливать в одиночестве.
Джилли кивнула. Да, не все бродяги в Старом городе худые и изможденные. Попадались среди них и здоровенные громилы, от которых добра не жди: Джилли не следовало бы и близко к ним подходить, ведь случись что-нибудь, и... ну, в общем, она принадлежала к тем женщинам, при одном взгляде на которых так и просится на язык слово «миниатюрная». Маленького роста, худенькая, она носила одежду на несколько размеров больше, отчего казалась еще более хрупкой. Из-под шапки спутанных русых волос электрическим блеском горели сапфировые глаза.
Короче говоря, она была слишком хорошенькой и беззащитной, чтобы в одиночку разгуливать по таким местам, как Старый город.
— Группу «Без монахинь» знаешь? — вопросом на вопрос ответила Джилли.
Мэран кивнула.
— Они выпускают свой первый альбом, а я оформляю для него обложку, — объяснила Джилли. — Они хотят что-нибудь мрачное в качестве фона, что-нибудь вроде Катакомб, только еще темнее и угрюмее, вот я и подумала, что лучше Старого города все равно ничего не найти, и пошла туда пофотографировать.
— Одной-то зачем было ходить...
Но Джилли только пожала плечами. Ее с фотоаппаратом через плечо и альбомом для эскизов в руках можно было встретить в любом месте в любой час дня и ночи, это знали все.
Мэран покачала головой. Как почти все друзья Джилли, она давно уже поняла, что раз та хочет бродить одна, значит, будет, и никакие разговоры о подстерегающих на каждом шагу опасностях не помогут.
— Значит, там ты и нашла этот барабан, — заключила она.
Джилли кивнула. Она посмотрела на покрытую корочкой ранку у себя на ладони. Та зудела как бешеная, но Джилли решила ни за что не расчесывать ее снова.
— А теперь ты хочешь... Джилли встретила взгляд Мэран:
— Вернуть его. Только я боюсь идти туда одна. Вот я и подумала, может, Сирин не откажется со мной пойти — ну для моральной поддержки, понимаешь?
— Его нет в городе, — ответила Мэран. Мэран и ее муж составляли две половинки дуэта Келледи, исполнителей народной музыки, которые играли в кофейнях, колледжах и на фестивалях по всей стране, от одного побережья до другого. Вот уже много лет их дом был в Ньюфорде.
— У него мастер-класс игры на арфе, — пояснила она.
Скрыть свое разочарование стоило Джилли больших усилий.
Все эти разговоры о «моральной поддержке» были лишь частью правды: на самом деле Джилли обратилась к Мэран потому, что если в Ньюфорде кто-нибудь помимо Риделла с его историями и профессора Дейпла с его кривобокими теориями и был причастен к настоящему волшебству, то, безусловно, только Келледи. Ореол тайны неизменно окружал этих двоих, и дело было не только в особой притягательности, которую обретают в глазах публики люди творческие, преуспевшие благодаря своему искусству.
Джилли и сама не знала, как именно это им удается. В отличие от Брэмли, из которого рассказы о всяких чудесах сыпались как из дырявого мешка, только тронь, Келледи никогда ни о чем таком не говорили. Единственное их волшебство, которое она видела своими глазами, творилось на сцене, когда они выходили и начинали играть. И все же они были особенные. Что бы они ни делали, всегда казалось, будто им ведом другой мир, лежащий за пределами здесь и сейчас. Будто они видят то, чего не видят другие; знают то, что для всех остается тайной.
Никто так и не узнал, откуда они взялись; несколько лет назад они просто появились в Ньюфорде, и все, акцент, который отличал их поначалу, вскоре исчез, и они остались здесь жить. Джилли втайне считала, что если Страна фей существует, то эти двое наверняка явились прямиком оттуда, а потому, проснувшись поутру с мыслью, что ей нужен настоящий волшебник, она пошла искать того, кто ей поможет, и нашла Мэран. Но теперь...
— Ох, — вырвалось у Джилли.
Мэран улыбнулась.
— Но это не значит, что я откажусь тебе помочь, — сказала она.
Джилли опять вздохнула. «Помочь в чем?» — снова задала она себе вопрос. Чем больше она размышляла, тем глупее казалась ей вся эта история. Скокины. Как же. Подходящие оппоненты для красноречивых крыс-мутантов из рассказов Рид-дела.
— Я вот думаю, может, у меня уже крыша поехала, — произнесла она наконец. — Ну что это, в самом деле, такое: гоблины в подземном городе...
— А я верю в маленьких человечков, — заявила Мэран. — Там, откуда я родом, их звали бодах.
Джилли уставилась на нее.
— Но ведь ты же сама смеялась, когда я рассказывала тебе о них, — не выдержала она.
— Я знаю, прости. Все дело в имени, которое придумал им Кристи; каждый раз, когда я его слышу, просто умираю со смеху. Ужасно глупо.
— Зато мне прошлой ночью было не до смеха, — отозвалась Джилли.
А может, ничего и не было? Она уже и сама не знала, во что верить, даже неожиданное обращение Мэран ее не убедило.
— Да уж какой смех, — поддакнула Мэран. — Но ведь ты же собираешься вернуть им барабан, так чего волноваться?
— Тот человек из рассказа Кристи тоже вернул им яблоко, которое украл, — ответила Джилли, — а что с ним случилось, ты знаешь...
— Верно. — Мэран нахмурилась.
— Вот я и подумала, может быть, Сирин сможет... — Джилли не знала, как продолжать.
Еле заметная улыбка тронула уголки губ Мэран.
— Что?
— Ну это, наверное, совсем уж глупо, — пробормотала Джилли, — но я всегда представляла его себе кем-то вроде волшебника.
Мэран рассмеялась:
— Жаль, он не слышит, ему бы понравилось. Ну а как же я? Достигла уже чародейского статуса или еще нет?
— Не совсем. Ты всегда казалась мне каким-то духом, ну как если бы ты вышла прямо из ствола дуба или что-нибудь в этом роде. — Джилли вспыхнула, боясь, как бы Мэран не подумала, что она валяет дурака, но чувствовала, что раз начав, не может остановиться. — Понимаешь, такое впечатление, что Сирин учился магии, а ты будто сама магия и есть.
Она подняла взгляд на свою спутницу, ожидая насмешек, но Мэран смотрела на нее без тени улыбки на лице. «А она и в самом деле похожа на дриаду, — подумала Джилли, — с этими зеленоватыми прядками в каштановых локонах и загадочным лицом красавицы прерафаэлитов. И глаза у нее словно лучатся собственным светом, а не отражают солнечный».
— Может быть, я и вправду вышла когда-то из древесного ствола, — сказала она.
Губы Джилли против ее воли сложились в удивленную букву "о", и тут Мэран все-таки рассмеялась.
— А может быть, и нет, — добавила она. Прежде чем Джилли успела спросить, как следует понимать это «может быть», она продолжила: — Нам понадобится защита от скокинов.
Джилли с трудом заставила себя переключиться с увлекательных проблем происхождения Мэран на насущные вопросы.
— Что-то вроде креста или святой воды? — предположила она.
Сюжеты всех виденных ею когда-либо дешевых фильмов ужасов всплыли в ее сознании, наперебой взывая о внимании.
— Нет, — возразила Мэран, — церковные атрибуты и амулеты хороши только против тех, кто верит в их силу, а уж скокины этим точно не страдают. Правды — вот единственное, чего они не выносят, это-то я знаю наверняка.
— Правды?
Мэран кивнула:
— Скажи им хоть одно слово правды — неважно какой, пусть это будет хоть исторический факт или всем известная истина, — и они будут шарахаться от тебя как от чумы.
— А что потом? — спросила Джилли. — После того как мы вернем барабан и они придут меня искать? Что же мне теперь, до конца своих дней носить с собой магнитофон, который будет повторять факты?
— Надеюсь, что нет.
— Но...
— Терпение, — ответила Мэран. — Дай мне поразмыслить об этом на досуге.
Джилли вздохнула. Она продолжала с любопытством разглядывать свою спутницу, пока та пила кофе.
— Ты и в самом деле во все это веришь? — спросила она наконец.
— А ты разве нет?
Теперь уже задумалась Джилли.
— Прошлой ночью мне было страшно, — ответила она, — и я решила вернуть барабан, потому что предпочитаю оставаться в безопасности, чем раскаиваться потом, но я до сих пор не знаю, верю я или нет.
Мэран кивнула понимающе, но сказала только:
— У тебя кофе стынет.
В тот вечер Мэран пригласила Джилли переночевать у нее. Их с Сирином дом, просторный, старинный, с островерхой крышей, стоял в окружении могучих дубов на самой границе Нижнего Кроуси и Чайна-тауна. Крытая веранда протянулась вдоль всего фасада, по правую руку от нее выросла круглая башенка, позади дома расположились конюшни, у стены — сад, ни дать ни взять английская усадьба, как ее изображают на открытках.