Марьяна работала агентом уже восемь лет. Эта специальность не располагает ни к нежным чувствам, ни к тревожным мечтам, но тем не менее… Именно сейчас, когда квартирный вопрос почти решен и муж-ангел решился и открыл-таки собственное столярно-мебельное дело с изделиями собственного дизайна, Марьяна поняла, как остро ей не хватает любви. Хотя непонятно почему. Муж – добрый и заботливый, мальчики умненькие и беспроблемные. Доходы, правда, нестабильные… Но не всегда. Сейчас, например, все отлично, да и какое отношение имеют доходы к ее теперешним грезам?
Глядя на собаку, плавно скользящую в траве, женщина думала: вот она вернется домой, поставит чайник, приготовит завтрак, потом они с мужем поедут в пахнущие краской и шпаклевкой комнаты на новой удобной машине и… начинала ненавидеть и эту свою квартиру, и своего хорошего человека мужа, и все это жаркое, сухое лето, пахнущее травой.
И это было так странно! Потому что последние четыре года агент Шахновская только и делала, что материализовала мечты своей юности. И получалось! Еще как получалось! Перевести в общее пользование темную комнату с окном в стену – пожалуйста! Кстати, выпало удачное знакомство, документы оформили без проблем. Мальчикам каждому по отдельному жизненному пространству, они ведь такие разные; сосед продал комнату – срочно понадобились деньги на новый дом. «Ну что тебе еще надо?» – уговаривала себя измученная собственным недовольством Марьяна. Однако смутные предчувствия, мучительные ожидания снова заставляли ее просыпаться по ночам. Трава, лето, шелестящая листва, распустившийся под окнами Таниной квартиры душистый чубушник… Хотелось чего-то… И это что-то было совершенно нематериально…
Но лето кончилось, приехала Таня, они с Колей вернулись в свой любимый «каменный мешок», где нет и в помине ни запаха травы, ни белых лепестков, облетающих на газон, ни черной собачьей спины среди некошеной травы, только «ароматы» выхлопных газов и мощеные мостовые. Был еще Таврический сад, но окна Марьяниной квартиры выходили на вышку «Водоканала», сад не считался… Отремонтированное пространство заполнилось Колиной мебелью, такой удобной и красивой. Как и предполагала Марьяна, удачно и без задержек прошла августовская сделка, и они с мужем внесли первый взнос за однокомнатную квартиру для бабы Люси, последнего коммунального жильца родового гнезда. Если честно, баба Люся отдельно жить не хотела, квартира предназначалась для сыночка склочной племянницы Светланы. Светка обещала забрать тетушку к себе и окружить заботой. Тетя почти верила, что так и будет.
Все постепенно вошло в свою колею, любовные фантазии быстро и хищно съели быт и бизнес. Можно вздохнуть спокойно и жить простыми радостями. Что она и сделала, полностью погрузившись в оживший после летнего затишья рынок жилья. Хватит мечтать, надо работать! Однако тревожное лето хранилось где-то на пыльных полках Марьяниной памяти вместе с любовными грезами с пометкой: «Полная ерунда, кризис среднего возраста»…
Этим утром Марьяна Шахновская проснулась от духоты и бросилась открывать створку стеклопакета. Включили отопление. Как всегда, внезапно и на полную мощность. Стало невыносимо жарко. А еще смутно и тревожно. Как тем летом… Два года назад… Когда безупречно спокойная гладь Марьяниной души странным образом вспенилась и заколебалась…
И вот они вернулись. Глупые летние грезы. Внезапно и нелепо. На пустом месте. В китайском ресторане с приятелем самой близкой, можно даже сказать, родной, подруги. Какой ужас! Никогда, даже в ранней юности, когда у нее и в помине не было Коли, Марьяна не заглядывалась на парней своих подруг – такое поведение находилось за гранью ее представлений о порядочности. Это для таких, как Сухова, им всегда в чужом саду малина вкуснее. А теперь, когда есть Коля! Такой безнадежно родной и неправдоподобно хороший и талантливый! Шестнадцать лет идеальных отношений! Да она и не взглянула ни на кого за годы их супружества. Никто даже сравниться не мог с горячо любимым мужем. А тут Глеб. Почему? Ей никогда не нравились самовлюбленные красавцы! Уж кто-кто, а Марьяна прекрасно знала им цену. Самые невыгодные клиенты. Такие, как он, всегда пытаются расплатиться с агентом личным обаянием, эксплуатируя шарм, чтобы сэкономить на комиссионных. Это Марьяну Шахновскую никак не могло устроить. Она предпочитала деньги. Тем более что мужского обаяния в семье завались – симпатичный муж и два красавца сына. Но она точно знала, что сейчас встанет, подотрет пол в туалете за своей коммунальной бабушкой, выпьет кофе и будет обзванивать всех своих, чтобы организовать просмотр Глебу. Почему? Она не знала. Ей просто хотелось его видеть…
К пяти часам у нее уже подобралось четыре варианта квартир в центре города, готовых к просмотру. Она сбросила сообщение Глебу. Он перезвонил ей на домашний телефон.
– Здравствуйте, это Титов. Ну так что у нас с вариантами?
Марьяна рассказала подробно и обстоятельно. Глеб одобрил:
– Отлично. Когда можно посмотреть?
– Завтра вечером, начиная с семи.
– Очень хорошо, договоритесь, я схожу посмотрю.
– Хотите один?
– Да… А что?
– Да нет, ничего, смотрите. Понравится что-нибудь – звоните.
– Договорились. Назначайте просмотры с семи и сообщите мне.
– Хорошо.
Марьяна поставила слабо пикнувшую трубку на базу. Как холодной водой окатили! Боже! Какая глупость! Как стыдно! С тобой пококетничали для разминки, а ты и растеклась! Щеки горели, будто поймали за руку в чужом кармане. Давя нечаянный стыд, стала лихорадочно обзванивать варианты, координировать просмотры; когда последовательность выстроилась, а самой удалось немного успокоиться, набрала номер Титова. Сухо сообщила время просмотров и места встреч. Тот вежливо поблагодарил:
– Спасибо Марьяна. А что у вас такой голос? Кто-то обидел?
Марьяна хмыкнула про себя: «Кто-то! Вы, уважаемый. Причем, скорей всего, ненамеренно. Я сама об вас обиделась». Но свои чувства озвучивать не стала. Вот еще!
– Всего лишь устала. До свидания! Удачных просмотров.
– Устали? Так рано? Вы слишком много работаете Марьяна. Вам надо отдыхать.
– Да, конечно. Вот найду вам квартиру и отдохну.
– Нам? Нас разве много? Давайте на «ты»?
– Я попробую, извините, мне немного некогда. До свидания!
– До скорой встречи. Буду рад видеть. Очень приятно было пообщаться.
От этих дежурных, ничего не значащих фраз, сказанных почему-то интимно-доверительным тоном, Марьяна разозлилась еще больше.
«Вот ведь козел! Правильно его Юлька терпеть не может! Да и я тоже хороша!»
Она перезвонила Юльке – поделиться впечатлениями о «Танькином журналисте». Не всеми, конечно, и не до конца, но почти искренне. Юлька поддержала. Они с Титовым давно на ножах, и никогда не отказывала себе в удовольствии пнуть Глеба. Они посплетничали вволю, и на душе ощутимо полегчало. Марьяна уже стала отходить от того бурного перепада настроений, вызванного разговором с журналистом, но не в меру прозорливая Юлька перечеркнула достигнутое одной фразой:
– Будь с ним осторожна. При всем при том не стану отрицать: у Титова море шарма. Смотри не влюбись.
Опять заалев лицом и радуясь, что по телефону подруга ее не видит, Марьяна лицемерно отреклась:
– За кого ты меня принимаешь! Я же, как ты выразилась, сухарь, помешанный на сделках.
– Так-то оно так, но знаешь, «весной вода ломает лед, и вдруг становится не важно, куда теперь тебя несет, кружа корабликом бумажным. А лед сминает все мосты и разбивает все преграды, и вдруг внезапно видишь ты – все происходит так, как надо…»
– Что это?
– Стихи.
– Новые?
– Вчерашние. Тебя вспомнила, и вдруг пришла метафора: ледоход на реке. Похоже?
– Нет.
– Врешь.
– Хватит. Знаешь, как не люблю, когда без спроса в душу лезут, а ты туда же! Не мучай меня, Юлька. Я сама разберусь, если смогу. Не смогу – тебя попрошу. Ладно?
– Шоколадно. Хорошо, хорошо. Успокойся.
– А что там дальше?
– Где?
– В стихах.
– Хочешь послушать?
– Хочу.
– А не боишься? Танька говорит, что поэты – ясновидящие, им открыты многие тайны.
– Хватит дразниться. Раз так – тогда не хочу. И вообще мне работать надо. Не отвлекай меня.
– Ты мне сама позвонила, нахалка! А между прочим, это все: «Все происходит так, как надо…» Финал. Поняла?
– Поняла, поняла. Зачем я тебе позвонила?
– Душу отвести, как я понимаю. На Титова пожаловаться. Кстати, полегчало?
– Нет. Ты все испортила своими дурацкими стихами. Все, хватит. Пошла я работать. Ясновидящая ты моя. Лучше бы ты… Эх, да ладно…
Юля Вишневская положила трубку и перечла стихотворение. Вот позвонила Марьяна, и Юля как наяву увидела ее взволнованную, с пылающими щеками… Похоже…
Она закрыла тетрадь. Зачем она полезла стихи читать? Пока непонятно, куда утащит ледоход бумажный кораблик. Может, он мокрым комком упадет на дно или прилипнет к льдине. Неизвестно. Не у каждой сказки хороший конец. Зачем она Марьяшку еще сильнее растревожила? Но как жить дальше, если некому прочитать свои стихи? Совсем никак.
Юля села на диван и заплакала, хотела потихоньку, но потом перестала сдерживаться. Хотя уже плакала над ванной, притворяясь, что стирает детские вещи. А что еще ей оставалось делать? Сегодня зарубили сюжет. Про ведьму. Зря она гоняла Таню на крышу. Да, Наташка Сажина была права, когда говорила, что в этот проект она не попадет. А еще до этого отклонили сценарий. Она чудом, благодаря своей свекрови, попала на центральный телеканал со своими идеями. Точнее – общими с Кириллом. Сначала ей тактично намекнули, что взять могут только одного. Потом предложили переделать веселую молодежную передачу под скучную ведущую… Юлька, как сама думала, ловко отказала. Но ее поняли правильно и дали понять, что проекты надо похоронить. Собрав волю в кулак, она в открытую напросилась написать сценарий одной из передач исторического цикла. Дали добро. Сломя голову она бегала по однокурсникам, собирала литературу по гвардии. Собрала. Написала. Велели переписать. Переписала. Три раза. После четвертого муж прочитал и сказал: пора остановиться. Получается только хуже. Пора отсылать. Отослала. Отклонили с отзывом: «Слишком серьезное историческое исследование. Нам нужен быт». Какой еще быт им нужен? Быта навалом! Как офицеры портянки стирали? Не стирали они портянок, у них на то денщики имелись.