ения, пусть Елена Михайловна чувствует себя более свободно.
Настя и Дорошин открыли свои блокноты и начали задавать вопросы. Первым приступил к опросу Игорь.
- Елена Михайловна, ваш брат - человек аккуратный?
- Да, очень. Знаете, он еще в детстве таким был, никогда игрушки после себя разбросанными не оставлял, все аккуратненько по местам разложит, только после этого спать ложится. И в тетрадках у него всегда порядок был, учителя хвалили. А когда черчение началось, так вообще он первым во всем классе был, его постоянно в пример ставили. А за одеждой своей как следил! Мать нарадоваться не могла. Сам все рубашечки стирал, брючки наглаживал. А вы почему спросили?
Дорошин благополучно пропустил вопрос мимо ушей и продолжал гнуть свое:
- Когда Олег переехал сюда, вы помогали ему обустраиваться?
- Это в каком смысле? - насторожилась Елена.
- Ну, квартира же сдавалась только с мебелью, надо было посуду покупать, постельное белье, полотенца. Или он из дома взял?
- Ах, это… Это Мила ему помогала. Они вместе все покупали. Знаете, Олежек так радовался тогда, ему ведь с нами очень тяжело было жить, нас и так четверо было в двухкомнатной квартире, родители и мы с братом, потом я замуж вышла, потом у нас первый ребенок родился, потом второй. Все друг у друга на головах, пятеро взрослых и двое малышей, можете себе представить, какой гвалт в доме стоял, теснота, вечно все разбросано, не наубираешься. Олег очень сердился, со мной все время ссорился, мужу моему замечания делал, на детей ругался, когда чего-то найти не мог. Страшно не любил, когда вещи на место не клали или за собой не убирали. И вот начал что-то зарабатывать, первым делом квартиру снял, чтобы с нами не жить. Они с Милой прямо семейное гнездышко вили.
- То есть они в этой квартире жили вместе? - уточнил Игорь.
Настя мысленно ему поаплодировала. Хороший вопрос, правильный. Ответ ей известен, да и ему тоже, но необходимо услышать, как ответит на него сестра Канунникова.
- Нет, у Милены было свое жилье, она тоже снимала, только не квартиру, а комнату, подешевле, она ведь не так хорошо зарабатывала, как Олежек.
- Так я не понял, почему они вместе-то не жили? Вы говорите, у них такая любовь была, чего ж не жили здесь?
- У Милены свои правила были. Понимаете, ей первый муж развода не давал, поэтому они с Олегом не могли пожениться. А она считала, что жить вместе без регистрации нельзя. Встречаться можно, а вести общее хозяйство нельзя. Нет, вы не подумайте, она хорошая девушка была, очень хорошая, спокойная такая, приветливая, всегда улыбается, всегда в настроении. Я за все эти годы ее сердитой или недовольной ни разу не видела. И Олежку она любила по-настоящему.
Во как интересно! Значит, про первого мужа, который не давал развод, семья Олега знает, а про то, что развод он все-таки дал, им неизвестно. И о том, что Милена с ее «хорошими правилами» распрекрасно жила с Павлом Седовым, они действительно не знают.
- Я обратил внимание, что в квартире очень чисто. Это Олег так тщательно делал уборку? Или Милена?
- Олег, конечно, Олег, - убежденно ответила Елена. - Он и дома когда жил, и здесь всегда как следует убирался, и посуду до блеска надраивал.
- Вы часто здесь бывали?
- Я? Нет, не очень. Если честно, раза два в год приезжала. Да некогда мне, я же работаю, дома муж, родители, дети, пока продукты купишь, пока приготовишь, пока постираешь, погладишь… На день рождения Олега мы обязательно приезжали всей семьей, поздравить, и на Рождество у него собирались, он всем подарки дарил… А что?
- Когда вы всей семьей приезжали, вы, наверное, помогали на стол накрывать и все такое?
- Ну конечно. Если Мила была, то мы с ней вдвоем все делали, а если ее не было, то мы с Олежкой.
- Значит, о посуде имеете представление?
- Ну да.
- Скажите-ка мне вот что, Елена Михайловна: тарелок на всех хватало? Стаканов, бокалов?
- Ой, нет, вы знаете, Олег всего по шесть штук купил, а нас, взрослых, как раз шестеро и получалось, если с Милой считать, так что дети у нас оставались без приборов. Ну, мы им еду на блюдечки клали, они все равно много не съедают, ножами они еще не умеют пользоваться, а вместо вилок мы ложечки давали.
- А бокалы?
- А что бокалы? Дети же вино не пьют, а взрослым хватало. Детям сок наливали в стаканы, там на кухне еще шесть стаканов стоит. В шкафчике, - зачем-то уточнила Елена.
- То есть бокалов и стаканов было строго по шесть?
- Ну да.
- Вы не помните, может быть, у Олега были какие-то бокалы парой? Ну, особенно красивые, дорогие, или купленные на память, или кем-то подаренные.
- Не было ничего такого. - Она немного подумала и добавила:
- Вообще-то я давно здесь не была, с лета, когда у Олежки день рождения был. Может быть, он после этого что-то покупал. А почему вы все это спрашиваете? Что-нибудь пропало?
- Так мы потому и спрашиваем, что не знаем, пропало или нет. Надеялись, что вы нам подскажете, - вступила Настя, потому что возник удобный момент спросить про одежду. - Посмотрите, пожалуйста, вещи в шкафу. Я понимаю, вы с братом вместе давно не живете и не можете знать наизусть весь его гардероб, но, возможно, что-то бросится вам в глаза.
Она встала и распахнула перед Еленой дверцу платяного шкафа. Та сперва бегло прошлась глазами по полкам и вешалкам, потом стала рассматривать содержимое шкафа более пристально.
- Костюма нет, темно-синего в полоску, в нем Олежка такой элегантный был. Наверное, он в нем поехал, все-таки деловая поездка.
- Какой фирмы костюм, не помните?
- Почему же? Помню прекрасно. «Хьюго Босс».
Настя сделала пометку в блокноте.
- Что еще заметили?
- Свитеров нет теплых. Может, он до зимы их убрал куда-нибудь?
Да нет, мысленно ответила Настя, не убрал он их, а взял с собой, зима-то на носу, а уехал он надолго, если не навсегда. Значит, костюм надел, а теплые вещи в сумку сложил. Пока все сходится.
- Ой, а куртка-то? Куртка где? - вдруг переполошилась Елена.
- Какая куртка?
- Тут в шкафу куртка висела, на лисьем меху, такая теплая, никакой мороз не страшен. Совсем новая, даже бирки не срезаны.
- Может быть, ваш брат в ней уехал?
- Да ну что вы говорите, не мог он в ней уехать! Господи, да где же она?
- Погодите, Елена Михайловна, давайте-ка все по порядку. Что за куртка и почему Олег не мог в ней уехать?
- Ну я же вам объясняю, совсем новая куртка, дорогая, красивая, даже бирки не срезаны. На лисьем меху, а сверху такая золотистая. И кулиска на талии.
Интересно, откуда она знает, что бирки не срезаны, если не была здесь с лета?
- Олег ее купил ранней весной, когда началась распродажа и на зимние вещи делали скидки пятьдесят процентов. За весну и лето он очень поправился, у него с обменом что-то разладилось, и когда мы в августе приехали его поздравлять с днем рождения, он хотел похвалиться курткой, из шкафа достал, примерил, а она ему мала - просто ужас! В спине тесна, спереди с трудом застегивается. Он сначала расстроился, он, знаете, к вещам очень трепетно относился, выбирал с любовью и носил потом хорошо, с удовольствием, следил за ними, в химчистку вовремя сдавал, в общем, ухаживал. И куртка эта ему так нравилась! А вот стала мала. Мила его тогда утешала, говорит, не переживай, может, ты до зимы еще сумеешь вес сбросить. И он пообещал, что если не похудеет, то отдаст эту куртку мне. Для мужа. Он тогда тоже примерил, ему в самый раз оказалось.
- Ну и как, удалось Олегу сбросить вес? - поинтересовался Дорошин.
- Нет, ничего не получилось. Он пытался на какой-то диете сидеть, но сразу получил осложнение на печень, и врач ему категорически запретил экспериментировать с питанием. У Олежки и без того проблемы со здоровьем.
- Какие? - быстро спросила Настя.
- У него холестерин очень высокий, он уже второй год постоянно какое-то лекарство пьет.
- Какое лекарство?
- Не знаю, ему Мила из-за границы привозила, из Швейцарии. Ну вот, куртка ему по-прежнему мала, и, когда я в последний раз с ним разговаривала, он сказал, что в конце месяца завезет ее нам, поближе к холодам. И еще он сказал, что бирки и ценник не срезал, потому что куртка дорогая и если мы с мужем передумаем, то можем ее продать. А нам он ее отдавал за полцены, как купил. У меня деньги отложены, - зачем-то сообщила Елена, - немножко не хватает, но муж сказал, что на работе перехватит у кого-нибудь, к Новому году им премию дадут - и он отдаст.
- И когда вы об этом разговаривали с Олегом?
- Да в прошлое воскресенье! Ровно неделю назад. Ну и где куртка?! В воскресенье еще с бирками висела, а в понедельник Олег уже уехал. Украли, что ли?!
- Успокойтесь, Елена Михайловна, - Настя закрыла шкаф, - мы разберемся.
- Уж разберитесь, а то мы деньги откладывали, у мужа на зиму совсем ничего нет, мы на эту куртку очень рассчитывали.
Похоже, сестру Канунникова заклинило на куртке «с бирками и на лисьем меху», нужно было чем-то ее отвлечь, и Настя незаметным жестом указала Дорошину на дверь, ведущую в санузел. Тот быстро перехватил эстафету.
- Елена Михайловна, про вашего брата можно было сказать, что он на все руки мастер?
- Это в каком смысле?
- Ну, прибить, починить, привинтить, приклеить.
- А, это да, Олежка все дома делал, если время было. Он все умел.
- И водопроводный кран починить мог?
- Да легко! С тех пор как ему двадцать лет исполнилось, мы вообще сантехника ни разу не вызывали, он все сам делал. У него всегда инструменты были хорошие, он за ними следил, в порядке содержал.
- И еще вопрос, Елена Михайловна, - вступила Настя. - У Олега были дорожные сумки, чемоданы?
- Были, конечно.
- Какие? Сколько?
- Две сумки, одна поменьше, синяя, другая большая такая, защитного цвета, на колесиках. А вот чемоданов не было.
Никаких сумок Настя в квартире не обнаружила. С одной сумкой, той, что поменьше, Канунников вышел из дому в сопровождении своего помощника Кирилла Сайкина. Эту синюю сумку описывал и сам Сайкин, и свидетель из восьмидесятой квартиры. А вот куда девалась большая сумка на колесиках? Очевидно, Канунников набил ее вещами и взял с собой, когда уходил отсюда после убийства Милены. Жаль, что бдительный дедушка этого не видел, у него с двух до пяти обед и послеобеденный сон. Сайкин показал при беседе, что на вокзал Канунников уехал на такси, а не на служебной машине,