м сейчас следует думать, а не о том, как напроситься отправиться к бабке Хията вместе с ним. Любопытно же.
Или лучше попробовать погостить у деда?
Ага, у деда, который пока желает пожить в городе.
Девушка представила, как пытается убедить деда Толса в том, что его дом нуждается в охране и тихонько фыркнула в чашку. Собаками дедушка своих родственников пока не обзывал. Не надо давать ему повод.
Домой Хият вернулся задумчивый и рассеянный. Споткнулся об кошку, помахал рукой в ответ на приветствие Ладая, невпопад ответил на вопросы Дилы, которая к счастью не стала выяснять причины такого поведения. Спешила она куда-то.
Когда опекунша ушла, парни сели на диванчик в гостиной и Хият рассказал о походе в гости, гадании и своих выводах. Ладай внимательно выслушал и задал всего один вопрос:
— Что ты намерен теперь делать?
— Сначала дождусь Таладата. Послушаю, что он скажет. Что-то делать я буду только после этого.
— Даже не отправишься выяснять, твоя ли бабака живет в той пещере? — удивился Ладай.
— Нет, — помотал головой Хият. — Прежде, чем задавать кому-то вопросы, нужно решить, что это за вопросы будут. Таладат наверняка расскажет что-то важное. И, да, я уверен, что он появится быстро. И гадание это показало. Человек, который спешит. Семья. Сначала нужно спросить у него. Почему он меня прятал? У него должны быть причины.
— Тебе мало того, кто твоя мама?
— Я ведь мальчик. Так что да, мало. Даже если ее убили охотники на ее дар, я им не интересен. Гораздо вероятнее, что Таладат знает о существовании вредителя, которого показали пластины. Официально никто результаты такого гадания не признает. Оно не полное, и многое всего лишь догадки, ведь каждый изначально видит именно то, что ему и так известно, а потом начинает находить дополнения. Но это не значит, что никто не пытался гадать на странные смерти родственников хранящей. А еще, разные гадальщики могли увидеть разные результаты, которые на первый взгляд противоречат друг другу, а на самом деле дополняют. Если попытаться все это собрать вместе…
— Думаешь, Таладат собирал?
— Он мог, — уверенно сказал Хият. — А если и нет, что-то он наверняка расскажет.
Ладай кивнул и задал следующий вопрос:
— Значит, пока будешь сидеть тихо и никаких дедушек Лиирана трогать не станешь.
— Как получится, — не стал его обнадеживать Хият.
Он был уверен, что сидеть тихо не выйдет. Особенно, пока кандидаты в хранящие по домам не разъехались. Все. Особенно Саран.
— Точно! Саран! — вскочил на ноги водник.
— Что Саран? — спросил Ладай.
— Сам подумай, — широко улыбнулся Хият. — Лиджес ушел. Ильтар никому вредить не собирается. Вельда планировать вообще не способна. А кто-то зачем-то притащил в город духов, заставил прийти призывателя и, если верить гаданию, пакостит потихоньку. Из кандидатов остается только Саран.
Ладай кивнул. Хотя на счет Вельды мог и поспорить. Может, ей какой-то родственник помогает. Или она притворяется.
— Вот! — не перестал улыбаться Хият. — И знаешь, что я хочу с ним сделать?
— Морду набить, — сказал Ладай.
— Нет, хуже. Я сейчас пойду и расскажу о своих выводах добрейшей и мудрейшей. А потом расскажу тебе о ее реакции. Громко расскажу, при свидетелях. Как думаешь, что будет дальше?
— Блондина и его братьев забросают гнилыми фруктами и овощами, — предсказал события Ладай.
— Да. Будет очень шумно. И это может ускорить события.
— Может, — согласился Ладай.
Почему-то ему этот дурацкий план понравился. И на лицо Сарана хотелось посмотреть в тот момент, когда он впервые столкнется с недовольством горожан. И ускорить события тоже не помешает. Причем ускорить так, чтобы избавиться и от Сарана, и от Вельды. Хотя Вельда добровольно вряд ли уйдет. И запугивать ее бесполезно. А жаль.
Воплощать свой «гениальный» план в жизнь Хият решил сразу же. И начал его воплощение с бутылки вина, которую распил с Ладаем. Потому что так будет достовернее. Чем больше от парней будет нести спиртным, тем меньше народа удивит их поведение.
Ладай изначально предложил облиться вином из бутылки и идти так, но Хият не согласился. Он подозревал, что разницу между выпитым вином и вылитым собеседники заметят. И кто-то что-то заподозрит. Кто именно и что, Хият не знал, но в том, что заподозрит, был уверен.
Потом, когда они шли по городу, водник по секрету признался Ладаю, что в гостях тоже пил. Но недостаточно. И предложил сходить в ближайую питейню и добавить к выпитому пива.
Ладай не согласился и был обозван слабаком.
Уже на площади перед домом совета Хият опять же по секрету признался другу, что в любой момент может протрезветь и заставить протрезветь всех вокруг, и что все у него под контролем.
Ладай его похвалил, хотя трезветь ему не хотелось. В крови горел азарт, и желание пошуметь росло с каждым шагом. Хоть бери, останавливайся и кричи. О чем угодно кричи. Например, о том, какой сегодня хороший день. Дождь закончился, смыв с улиц пыль. Пахнет свежестью. Не жарко. Почему бы об этом не рассказать всем вокруг? Вдруг кто-то не знает, и из-за своего незнания сидит дома?
А потом оказалось, что в дом совета никто их пускать не собирается. Их — двух таких хороших парней, сумевших подумать и вычислить главного вредителя. Пока Ладай, путаясь в словах, подозревая, что Хият что-то подмешал в вино, временами срываясь на крик и отходя от темы, пытался убедить сурового вида мужчин, что Атана не выживет без новостей, которые принес он с другом, водник ходил по площади. Сначала зигзагом ходил, распугивая прохожих. Потом почему-то стал ходить кругами. Потом немного посидел, дергая себя за волосы и что-то бормоча. А потом его осенило. Лицо у него было таким вдохновленным, что обернувшийся к нему за поддержкой Ладай сразу же захотел извиниться перед стражей дома совета и тихонько сбежать. Потому что, когда у Хията такое лицо, случается что-то страшное. А если и не старшное, то неприятное. Для кого-то. Ладай надеялся, что в этот раз не для него.
Хият встал, немного покачался с пятки на носок, и подозрительно ровно и прямо пошел к дому совета. На полпути остановился, задрал голову и заорал:
— Эй! Атана! Мы здесь! Мы догадались!
Прохожие начали на него коситься. Некоторые ускорили шаг, но большинство наобот замедлилось.
— Мы все поняли! Это он! — продолжал надрываться Хият. — Это все он! Белобрысый придурок! Саран!
Прохожих имя одного из кандидатов в хранящие явно заинтересовало.
— Он этих призраков привел! И Лиджеса он напугал! Все он! Белобрысый придурок решил напугать город, а потом всех спасти! Я читал! Есть теория, что город выбирает героев! Так что это он! Остальные не подходят! Вельда слишком прямолинейна, Ильтар слишком умен, а Лиджес сбежавший трус! Так что это он! Саран! И на город кто-то нападет, я уверен! Иначе от кого спасать?! С призраками ведь не получилось!
На этом откровения Хията прервали. Из дома совета вылетел запыхавшийся парень, махнул страже, и водника шустро уволокли. Возможно, даже к Атане.
Ладай хмыкнул и пошел следом, тем более, на этот раз никто его не остановил.
Хията он нашел быстро. Просто пошел на жизнерадостные крики о том, какой Саран плохой. Дошел до кабинета добрейшей и мудрейшей и застыл в дверях.
Даринэ Атана на удивление не орала. Зато смотрела на Хията так, словно хотела живьем содрать с него кожу. Водник в ответ безмятежно улыбался.
— Ты что творишь? — наконец спросила женщина. Спокойно спросила. Но смотреть убийственным взглядом не перестала.
— Мы подумали, — заявил Хият. — И придумали.
Атана глубоко вдохнула. Медленно выдохнула. Помолчала.
— Что вы придумали? — спросила очень ласково.
Хият просиял, а Ладая передернуло. Еще ему очень захотелось сбежать.
— Лиджес самоустранился, — совершенно трезвым голосом сказал водник. И улыбаться перестал. — Значит, остался только Саран. Вот. А мы думали и вино пили. Я и Ладай. И я понял. Все ведь просто. Ему нужно стать хранящим, не знаю зачем, но нужно. И он готов на что угодно.
— Значит, ты напился и решил покричать об этом у меня под окнами? — неподдельно удивилась Атана.
— Нет, — мотнул головой водник. — Я решил ускорить события, чтобы побыстрее от него избавиться. Понимаете?
— Не понимаю! — рявкнула добрейшая и мудрейшая.
Хият шумно вдохнул.
— Чем больше у него будет времени, тем больше гадостей он может придумать и воплотить. А так, он пойдет на крайние меры, в надежде, что город, почувствовав опасность выберет хранящего. Его выберет.
— Хият! — практически зашипела Атана.
— Понимаете, даже если вы его выгоните, он может сесть снаружи под стеной и продолжать пакостить, заставляя город выбрать.
— Город может выбрать Вельду, — сказала глава совета и села удобнее, приготовившись слушать.
— Не может, — покачал головой Хият. — Я не знаю почему, но Саран уверен, что не может.
— Поэтому ты орал под моими окнами.
— Поэтому, — подтвердил парень. — Если вы просто его выгоните, вежливо, ничего не сказав жителям города, Саран сможет бродить в окрестностях и пакостить. На него просто не будут обращать внимания. А вы ведь не скажете. Потому что отношения с его городом портить не хотите.
— Поэтому сказал ты.
— Да, — подтвердил Хият. — Теперь у него только один выход. Как можно быстрее заставить город выбрать. Для этого нужна опасная ситуация.
— И он ее сотворит, — устало сказал Атана. — Скоро сотворит, вне зависимости от того выгоним мы его или нет.
— Ага, не станет ждать, пока его начнут преследовать горожане с гнилыми фруктами.
Добрейшая и мудрейшая опять глубоко вдохнула, выдохнула, подумала и приказала:
— Пошел вон!
— Но я…
— Вон, я сказала! Если ты сейчас же не исчезнешь, остаток года проведешь в тюрьме, понял?
Хият кивнул.
— А если еще раз сотворишь что-то подобное, я тебя придушу.
Это обещание было дано таким будничным тоном, что Ладай поверил. Зашел в кабинет, схватил приятеля за руку и вывел в коридор. Молча. Так же молча повел к лестнице.