Сергею Сергеичу начало казаться, что он беседует с магнитофоном, и он лично отправился в управление, чтобы выяснить, остается ли Агнеса Гавриловна по-прежнему женщиной выше средней упитанности или она уже «Яуза-5».
В приемной начальника магнитофона не оказалось. Агнеса Гавриловна вязала на спицах ярко-синее шерстяное платье, отрываясь от этого творческого занятия лишь для того, чтобы сообщить по телефону, что начальник занят и когда освободится, неизвестно.
Сергей Сергеич, как завороженный, следил за манипуляциями Агнесы Гавриловны, как вдруг один из телефонов затрезвонил с такой молодеческой силой, на которую это старое изобретение Белла способно только при воздействии междугородной станции.
— Аллооо! — оживилась Агнеса Гавриловна. — Откуда? Из области! Соединяю…
Сергей Сергеич вздохнул и удалился.
На следующий день Сергей Сергеич не явился на работу.
Товарищи забеспокоились.
— Никак, загрипповал, — вздохнула секретарь-машинистка.
— Грипп тут ни при чем, — многозначительно заметил плановик. — Нервное расстройство! Шуточное ли задание: созвониться с главным управлением… Тут до нервной клиники два шага.
Позвонили домой. Супруга ответила, что Сергея Сергеича нет дома.
Товарищи заволновались еще больше.
— Значит, не болен! — зашептала секретарь-машинистка. — Господи! Неужели прогул?
Прогулов за Сергеем Сергеичем не водилось. Такой поворот дела был весьма неожидан, и весь отдел загудел, как улей. Только главный бухгалтер сидел с каменным лицом и в обсуждении вопроса участия не принимал, словно ему что-то было известно.
На третий день Сергей Сергеич появился на работе. Поздоровался со всеми, будто ничего не случилось, и проследовал в кабинет ко второму заместителю. Там он доложил, что все вопросы с начальником управления утрясены. После телефонного разговора с Сергеем Сергеичем начальник лично его принял и наложил необходимые резолюции.
Вместе с письменным отчетом о проделанной работе первый помощник положил на стол второму заместителю заявление об оплате командировки в область. В графе «цель командировки» было указано: «Для телефонного разговора с управлением по интересующим нашу организацию вопросам».
ЗАКОРЮЧКА
Недавно у нас происходили выборы в местком. Когда подсчитали результаты голосования, все удивились: популярнейшая личность нашего учреждения — первый помощник второго заместителя Сергей Сергеич оказался забаллотированным. А между тем без него деятельность местного комитета нельзя было себе представить. При Сергее Сергеиче дела в месткоме шли как по маслу. А без Сергея Сергеича бог знает, как все могло повернуться.
После минутного замешательства с места поднялась секретарь-машинистка.
— Товарищи, — воскликнула она, — этого не может быть, я голосовала за Сергея Сергеича!
Тут председатель счетной комиссии резонно заметил, что этот факт хотя и очень знаменателен, но еще ни о чем не говорит. В выборах месткома участвовали двести человек, и из этого числа по крайней мере 199 вполне могли вычеркнуть Сергея Сергеича.
— Не могли, — сказал наш плановик, — 199 вычеркнуть не могли, потому что я лично его тоже не вычеркивал.
— И я тоже, — присоединился младший референт.
— И я! И я! — послышались голоса из разных концов зала.
Поднялся невероятный шум. Почти все двести участников выборов утверждали, что они Сергея Сергеича из списков не вычеркивали.
Председатель счетной комиссии замахал руками и закричал, что не даст себя сбить. Поскольку голосование было тайное, все эти утверждения выглядят голословно. Выборщики по каким-то соображениям вычеркнули Сергея Сергеича, а теперь заявляют, что не вычеркивали, так как боятся навлечь на себя гнев первого помощника второго заместителя. А между тем счетчики работали с полной ответственностью, и Сергей Сергеич, как ни верти, нужного количества голосов не набрал.
Но народ у нас оказался стойкий. Шум поднялся с новой силой. Все кричали: «Мы не вычеркивали!» — а члены счетной комиссии кричали: «Нет, вы вычеркивали!»
Тут неожиданно на трибуну поднялся Сергей Сергеич. Мы, конечно, сразу затихли. Очень интересно было услышать, что скажет сам виновник происшествия.
— Товарищи, — сказал Сергей Сергеич, — мне очень неприятно, что из-за моей личности такой сыр-бор загорелся. Извините, если бы я мог предвидеть такое происшествие, я бы сделал себе самоотвод.
Собрание зашумело и загудело в том смысле, что, дескать, о самоотводе не могло быть и речи.
— Но раз уж так все вышло, — продолжал Сергей Сергеич, — и раз уж из-за меня такая канитель получилась, я хотел бы для прояснения истины взглянуть на мой личный бюллетень.
— Еще чего выдумал, — запротестовал один из членов счетной комиссии, инженер без диплома, работающий в отделе дипломирования инженеров, такой язвительный мужчина, что просто сил нет. — Интересно, зачем вам этот бюллетень понадобился?
— А затем, что через этот бюллетень мы сможем установить истину, — объяснил Сергей Сергеич. — Хотя мне и очень неудобно, я бы сказал, даже стыдно, но я должен признаться, что свою фамилию я не вычеркнул. Силы воли не хватило. Вот я и хотел бы посмотреть, в каком положении мой бюллетень теперь, после того, как он прошел через счетную комиссию.
— Интересно, как это вы собираетесь свой бюллетень признать среди двухсот таких же? — съязвил инженер без диплома. — По глазам вы его будете узнавать или по голосу?
— По голосу, — мирно ответил Сергей Сергеич, — по голосу, который я из нескромности сам за себя подал. Дело в том, что ненужные мне фамилии кандидатов я вычеркивал особенной, только мне известной закорючкой, вроде подписи нашего главбуха на денежных документах. И вот теперь я хочу лично убедиться, имеется ли такая закорючка и на моей кандидатуре.
Инженер без диплома даже побагровел от злости.
— Это — безобразие! — закричал он. — Это подрыв авторитета счетной комиссии, это — выражение недоверия гражданам, облеченным доверием, это — нарушение профсоюзной демократии. И если кому-нибудь позволят рыться в бюллетенях, я покину помещение.
Но общее собрание постановило показать бюллетени. Сергей Сергеич порылся в них и выудил свой бюллетень. И что вы думаете— четыре кандидата оказались вычеркнутыми с закорючкой, а Сергей Сергеич — без. Когда же мы проверили все остальные бюллетени, оказалось, что кандидатура Сергея Сергеича во всех них была вычеркнута одним и тем же синим карандашом. А тетя Дуся, курьерша, засвидетельствовала, что именно такой карандаш марки «Светоч» она сегодня очинила и положила на стол нашему инженеру без диплома. Как он ухитрился в присутствии всей счетной комиссии сделать свое черное дело, я не знаю. Это осталось его секретом.
Конечно, результаты выборов признали недействительными. Машинистки отстукали новые бюллетени, голоса заново пересчитали, и на первом месте оказался наш любимый Сергей Сергеич.
Вот что иногда может сделать закорючка, если она на месте поставлена.
Несомненно, вам интересно, что руководило инженером без диплома в его аморальном поступке.
Тайну открыла секретарь-машинистка. Она вспомнила, что в прошлом году инженер без диплома пытался получить за счет месткома бесплатные путевки в санаторий себе, своей жене, своей теще, деверю, тестю, шурину и жене директора местного универмага, а Сергей Сергеич этому воспрепятствовал.
Подумайте, какие типы еще встречаются среди инженеров без диплома! Не исключена возможность, что они могут встретиться и среди инженеров с дипломом.
Вот почему наша общественность должна быть всегда на страже,
ГРАМОТНЫЙ МУЖИК
Когда на месткоме обсуждали перспективный план культурных мероприятий, кто-то заметил, что мы отстали по части юбилеев. У других уже по два-три юбилея отпраздновали, а у нас ни одного. Стали намечать кандидатуру. Все единогласно выдвинули второго заместителя. Он дольше всех проработал у нас в организации. Организации еще не было, а второй заместитель уже был.
Известие о предстоящем юбилее быстро облетело все два этажа нашего учреждения. У нас в отделе тоже стали судить да рядить, какой подарок преподнести юбиляру?
— А за что ему подарки делать? — неожиданно сказал плановик. — За Колобродова, что ли? Он от этого Колобродова без ума, пусть ему Колобродов и подарки преподносит.
— Я сам слышал, — вставил референт по общим вопросам, — как второй заместитель говорил Сергею Сергеичу: «Вы хоть и мой первый помощник, а Колобродова не трогайте. Он грамотный мужик!»
Тут секретарь-машинистка, которой Колобродов обычно диктовал свои докладные записки, почему-то тяжко вздохнула.
— Он вам всем форы даст, — продолжал цитировать второго заместителя референт по общим вопросам. — Элегантный — раз, остроумный — два…
— Между прочим, элегантным в наше время быть не трудно, — ехидно заметила секретарь-машинистка, — в любом универмаге к услугам желающих изделия лучших швейных фабрик социалистического лагеря.
— По части остроумия тоже появились кое-какие наглядные пособия, — вставил плановик. — «Юмор ваших друзей» печатается во всех газетах. А по части грамотности…
Секретарь-машинистка только собралась снова вздохнуть, но ее перебил референт.
— Грамотей! — воскликнул он. — Стоит кому-нибудь из нас получить личное письмо на учрежденческий адрес, Колобродов тут как тут. Будто нечаянно вскрывает конверт…
— А попробуйте внести ценное предложение, — добавил молчавший до того главбух, — Колобродов тут же внесет сомнение.
— Освободил бы нас второй заместитель от Колобродова, — резюмировал плановик, — я бы тогда ему десяти рублей не пожалел на подарок…
Мы все оценили щедрость плановика, хотя и понимали, что он ничем не рискует, так как второй заместитель Колобродова не уволит.
В это время дверь растворилась, и в комнату вошли Сергей Сергеич и Колобродов.
— Пожалуйста, пройдемте к моему столу, там у меня записан адрес этого магазина, — сказал Сергеи Сергеич.