что-то пойдет не так?
– Рада, что мы друг друга поняли, – сказала Ронья. Ее сабля сверкнула в опасной близости от носа Плюя. – Ты первый. Двигай.
Плюй стиснул кулаки и не тронулся с места. Бетти покосилась на него. Сердце бешено стучало. Теперь, когда Плюй на их стороне, их больше, а Ронья – одна.
– Мы никуда с вами не пойдем, – отрезала она.
И тут же все ее дерзкие замыслы развеялись в миг. Ронья без единого звука схватила Чарли и приставила ей к горлу саблю.
– Видимо, я не слишком доходчиво объяснила, – тихо сказала Ронья. – Не надо испытывать мое терпение. – Она кивнула на тропу. – Шевелитесь! – Кивнула на Флисс, на ведро и добавила: – А ты прихвати ужин.
– Сол! – испуганно запротестовала рыба, но Бетти не шелохнулась.
Она не решалась двигаться, пока лезвие прижималось к горлу Чарли. И кто знает, как поступит Ронья, если выяснит, что рыба представляет для них особую ценность?
Плюй беспомощно посмотрел на Бетти.
– Исчезни! – проговорил он одними губами, когда проходил мимо.
Бетти последовала за ним. Она запустила руку в карман, и ее бросило в жар. Сделать всех невидимыми – и, возможно, удастся сбежать. Но Ронья слишком хитрая, к тому же Чарли уже у нее в руках. Даже если Бетти сейчас превратит сестру в невидимку.
– Давай, шагай. – Ронья схватила Чарли за ворот.
На глазах Чарли выступили слезы, но она упрямо прикусила губу, чтобы не расплакаться.
Бетти подавила волну гнева. Выбора не было – оставалось подчиняться. Пока что.
Они оставили пещеру позади и направились вниз по тропе. Светило солнце, над головой щебетали разноцветные птички, у подножия деревьев кивали головками цветы. С ветвей свешивались какие-то невиданные фрукты. Идти было легче, чем когда они пробирались к пещере, с трудом прокладывая путь, – в камне были высечены грубые ступени. Везде, куда хватало глаз, высились скалы, пологими уступами спускаясь вниз, и Бетти казалось, будто они находятся в огромном котле.
Хотя она то и дело тревожно поглядывала на Ронью и Чарли, ее внимание привлекли деревья, растущие вдоль тропы.
Ветки слегка касались путников, словно любопытные пальцы. Чем ниже вела тропа, тем выше становились деревья и кусты, закрывая собой лагуну. Поросший деревьями склон был еще круче, чем казалось сверху: если упасть, костей не соберешь. Неудивительно, что даже Ронья, с ее безудержной тягой к сокровищам, выбрала более безопасный, хоть и длинный спуск. Бетти вспомнила слова Плюя: «Она умная, хитрая, а что самое опасное – она терпеливая».
И неутомимая. Они шли в тишине, и солнце клонилось все ниже, постепенно теряя тепло. У Бетти уже все ноги были в мозолях, Флисс вся взмокла. Усталость Роньи выдавало только то, что она спрятала саблю в ножны, сухо предупредив Чарли:
– Не вздумай фокусничать.
Через какое-то время Чарли нерешительно позвала:
– Флисс! У Прыг-скока в животе урчит. И у меня тоже. Можно мы сорвем это? – Она показала на странный фрукт в форме колокольчика. – Выглядит вкусно.
Бетти покачала головой, вспомнив сказки о заколдованной еде, из-за которой герои попадали в беду.
– Чарли, ничего не ешь. Остров зачарован. Тут всего стоит опасаться.
Ронья усмехнулась:
– Твоя сестра права. Есть здешнюю еду – большой риск. Так что, если до этого дойдет, тебе достанется первый кусочек.
– Я даже не понимаю, что растет на этих ветках. – Плюй неуверенно посмотрел на другое дерево, где среди листвы что-то сверкало. – Что это за фрукт?..
– Яйцо? – Чарли пригляделась. – Золотое яйцо! Но какая птица…
– Листья, черенок, – ошеломленно сказала Бетти. – Оно растет на дереве!
– Ух ты, – выдохнула Чарли, разглядывая крошечное яйцо, размером не больше желудя.
– Только ничего не трогай, – предостерегла Бетти. – Что-то здесь не так.
– Но посмотри, какое оно миленькое! – жалобно протянула Чарли.
– Не трогай, – прошептала Флисс, но в ее голосе тоже слышалось вожделение.
Бетти помимо воли подняла голову, выискивая глазами манящие золотые отблески. Что плохого случится, если взять всего одно? Не успела она опомниться, как уже тянулась к ветвям. Восхитительный запах окутал ее, словно облачко сахарной пудры, и рот наполнился слюной.
Но Ронья ее опередила. Одним взмахом сабли срезала с ветки золотое яйцо – крупное, почти с тыкву – и ловко отскочила в сторону. Яйцо разбилось прямо у ее ног. Бетти затаила дыхание, почти уверенная, что сейчас наружу потечет желток. Но вместо этого в воздух взметнулись черные перья и осели на дорогу.
От этого зрелища всем стало не по себе, и они продолжили путь. Агни ковыляла между Бетти и Флисс, едва переставляя ноги. За ней по пятам следовал огонек. Ронья его не замечала – он стал таким прозрачным, что походил на лунный блик. Казалось, чем дальше они заходят, тем ниже спускаются ветви, дразня и соблазняя. И Бетти, не отдавая себе отчета, потянулась за странным фруктом в форме колокольчика – вроде того, на который чуть раньше облизывалась Чарли.
Она сорвала фрукт, но, как только черешок надломился, сочная мякоть скукожилась и сгнила.
Бетти отдернула руку, коснувшись листвы, и замерла, пораженная неожиданным ощущением: листья на ощупь были вовсе не листьями, а перьями. Она стояла среди ветвей, оцепенев, – и тут на нее кто-то набросился. Ей показалось, что ее атаковала птичья стая, царапая когтистыми лапами, щипая острыми клювами.
Бетти отшатнулась, зацепилась ногой за корень и потеряла равновесие. Чтобы удержаться, раскинула руки, но тут подвернулась лодыжка: Бетти упала и покатилась прочь от тропинки, в лес, ударилась головой о дерево – перед глазами вспыхнули искры. И падение продолжилось – она кубарем катилась с обрыва, цепляясь за корни и ветки.
На краю сознания, затуманенного болью и кружащимися пятнами, мелькнула мысль: «Я сошла с тропы. Я падаю и не могу остановиться».
Откуда-то сверху доносились голоса. Кто-то рыдал, а Флисс выкрикивала ее имя. Это было последнее, что услышала Бетти, прежде чем провалилась во тьму.
Бетти открыла глаза и болезненно сморщилась. Почему вокруг так темно? Сколько времени прошло с тех пор, как она упала? Накатила паника, в голове застучало. Бетти осторожно ощупала лоб: здоровенная шишка. Крови вроде бы не было.
«Как далеко я укатилась?» – подумала она и попыталась позвать на помощь, но изо рта вырвался только хрип, а голову снова пронзила боль.
Пальцы в чем-то запутались – и Бетти внезапно поняла, что покачивается из стороны в сторону.
Это помогло ей стряхнуть оцепенение. Она нащупала тонкие крепкие нити, которые сетью сплетались вокруг нее.
Бечевка. Вот что ее спасло. Бетти болталась на ветках, как рыба в сети. Со стоном она выпуталась и медленно спустилась на землю. Встала, пошатываясь, оперлась на шершавый ствол, чтобы сохранить равновесие. Но чем дольше она стояла, тем больше кора под рукой напоминала не кору, а что-то чешуйчатое – словно Бетти прислонилась к огромной птичьей лапе. Она отпрянула, нащупала в темноте веревочную сеть и осторожно потянула. Та крепко зацепилась за что-то в кроне дерева. Найти катушку не было никаких шансов, и, когда Бетти это осознала, ей стало по-настоящему страшно.
Поднялся ветер, и над головой зашуршали… нет, не листья – скорее перья. С замершим сердцем Бетти поняла, что не знает, куда идти. Она потерялась.
Она осталась одна.
Глава 28. Сокровище
Бетти парализовало от страха. Почему здесь так темно, если над тропинкой вовсю светило солнце? Сверху шелестели ветви… а может быть, и не ветви. Бетти показалось, что над ней шевелятся перья, как будто огромное черное крыло хочет придавить ее к земле.
В горле встал ком. Как выбраться отсюда без волшебной катушки? Вдруг она где-то возле тропинки, их путеводная нить? Бетти схватилась за веревку, но поняла, что все без толку. Даже если удастся вдоль нее пойти, двигаться вслепую опасно. Она подумала про незаметные камни, про торчащие корни. Про невидимые когти и клювы… И даже если она вернется туда, откуда сорвалась, какой в этом толк? Она представления не имела, сколько прошло времени. Может быть, единственная возможность догнать всех – пробраться через лес к лагуне. Хотя сама мысль о том, чтобы идти куда-то через этот лес, наполняла ее ужасом.
– Вперед, Бетти Уиддершинс, – дрожащим голосом приказала она себе. – Возвращаться на тропу смысла нет, лучше уж идти вперед.
Она сжала кулаки, пытаясь собраться с силами. Это ради Агни, подхлестнула она себя, вспомнив, с каким отчаянием девочка рассказывала про своего отца. И надо вернуться к сестрам: они явно не в безопасности рядом с Роньей и ее саблей, которую пиратка уже подносила к горлу Чарли.
Бетти решилась и сделала шаг. В темноте что-то замерцало, и у нее перехватило дыхание. Блуждающий огонек? Нет, этот свет был более яркий и теплый. Еще шаг – и такой же свет замерцал с другой стороны. А потом перед ней засверкала целая россыпь маленьких теплых искорок, как будто эльфы зажгли фонарики. Искорки парили над землей, указывая путь.
– Светлячки, – прошептала Бетти, снова вспоминая сказку. – Светлячки указали Шансу дорогу из темных пещер. Может быть, последовать за ними?.. – Она заколебалась. Что, если остров просто играет с ней в свои игры? Изучает ее? Не исключено. – Шанс, – прошептала она. – Буду верить, что у меня есть шанс.
Она глубоко вдохнула и пошла за светлячками. Те полетели вперед, выстроившись в ряд, – как будто кто-то взял иголку и прошил темноту маленькими светящимися стежками. Склон оказался крутым. Бетти, сжав зубы, спускалась вслед за светлячками. Ноги болели, горло саднило. Мешали идти какие-то прутья, как будто Бетти пробиралась через огромное птичье гнездо. Под подошвами, как яичная скорлупа, хрустел сушняк. Она напрягала слух: вдруг донесутся голоса или крики сестер, но слышны были только ее собственные мягкие шаги и шелестение светлячков. Зато теперь она чуть лучше видела: в теплом сиянии проступали ветки и корни.