– Может, и так, – сказала Бетти, мягче, чем Сол того заслуживал. Она видела, что остров делает с людьми, помнила безумие в глазах Роньи и собственную борьбу с искушением. – Но теперь на кону его жизнь. Спасется он или нет – зависит от вас.
Сестры, Плюй и Сол сошли на причал. К ним, расталкивая толпу, подбежала бабушка и сгребла внучек в объятия. От нее знакомо попахивало виски и табаком.
– Чарли! Вы ее нашли! – вымолвила она сквозь слезы, не обращая внимания на вопросы, сыпавшиеся со всех сторон. – Вы ее вернули! Но как?..
– Бабушка, – еле выдавила Бетти, зажатая в объятиях, – та девочка, беглянка… Ее нашли? Она… она жива?
Бабушка икнула, и на глазах у нее снова блеснули слезы. От страха у Бетти перехватило горло, и она напряглась в ожидании бабушкиного ответа.
– Бедная малютка, – пробормотала та и сделала знак вороны. – Вся эта история – жуть кромешная. Все думали, она не жилец, – ведь чуть не утонула! Говорят, была на волосок от смерти, но несколько часов назад пошла на поправку, никто уж не ожидал. Ее мама чуть с ума не сошла.
– Она жива?! – выпалила Бетти.
Внутри все пело от радости. Не вырываясь из бабушкиных объятий, они с Флисс стиснули друг другу руки. Они не просто спасли отца Агни – они спасли и ее саму. Агни была жива!
– Получилось! – Флисс ликующе посмотрела на Бетти. В глазах у нее стояли слезы.
– Галки-нахалки, и правда получилось! – восторженно воскликнула Чарли.
Бабушка поджала губы.
– Все еще неизвестно, как Чарли оказалась во всем этом замешана. – Ее глаза опасно сверкнули. – Но точно известно, что ее похитили те самые двое стражников, которые без следа исчезли пару месяцев назад. Дождались, пока все поверят, что они умерли. Настоящие стражники разыскивали Чарли, и Фингерти им указал на секретную пещеру возле Тощего Леса. Там нашли тайник и чертежи старого корабля, того самого, на котором плавал Ржави Свиндлс. – Бабушка щелкнула пальцами. – Я так и знала, что все верно расслышала, когда они меня кинули в темницу! Но чего я не понимаю – так это зачем тащить туда ребенка. – Она гневно сощурилась. – Если эти двое когда-нибудь попадутся, надеюсь, их запрут, а ключ потеряют.
Бетти и Чарли переглянулись.
– Они не вернутся, бабушка, – шепнула Чарли.
Банни Уиддершинс сдвинула брови:
– Так или иначе, мы ждем объяснений! Верно, Барни?
Бетти извернулась в ее объятиях и увидела папины покрасневшие глаза.
– Верно, – сказал он. – Но сначала я хочу обнять дочек.
Бабушка стиснула их напоследок – так, что кости захрустели, – и нехотя отпустила. Девочки перетекли из ее объятий, пропахших дымом, в сильные папины руки, и он прижал их к себе так крепко, что, казалось, никогда не отпустит. Да Бетти и не хотела, чтобы он отпускал. После всех приключений и ужасов последних дней – блуждающих огоньков, пиратов и всего прочего – она была несказанно рада вернуться домой. В безопасность.
– Чарли, что это за кот у нас в лодке? – спросила бабушка, все еще всхлипывая. – Ты же не думаешь…
– Бабушка, не волнуйся, у меня есть Эй! – Чарли заулыбалась и выскользнула из папиных рук. – Это Бандит. Он будет жить в гавани. Я все продумала…
– А это кто у нас? – поинтересовался папа, глядя на Плюя, и приподнял косматую бровь. – Фелисити?..
– Долгая история, – пробормотала Флисс, переглянувшись с Бетти, и плотнее прижалась к отцу.
Плюй неловко улыбнулся и сжал губы, явно стараясь не выдать, за что ему дали имя.
Вслед за этим полились новые и новые вопросы, на которые никто не знал, как ответить. А потому они снова и снова повторяли все, как условились рассказывать: историю о стражниках-самозванцах, о затонувшем корабле, о лодке, сбившейся с курса… Обрывки правды в этой истории смешивались с выдумкой, как и бывает в сказках, но в ней не упоминались ни блуждающие огоньки, ни ведьмы, ни волшебные камни, ни половник и сковородка вместо весел, ни острова, не отмеченные на карте. Ни старинная монетка, которую Бетти немного погодя нашла в кармане… и которая когда-то принадлежала капитану пиратов.
Эпилог
Три недели спустя на порог «Потайного кармана» упал очередной номер газеты «Вестник Вороньего Камня».
Узник тюрьмы на Вороньем Камне, арестованный за убийство, едва избежал казни: незадолго до исполнения наказания его признали невиновным. Конрой Гилл провел в камере почти год после исчезновения Сола Цаплера, своего товарища, с которым выходил рыбачить. Однако недавно Цаплера обнаружили живым.
За три дня до этого произошло событие, потрясшее все острова Скорби: дочь Гилла, чье имя мы не приводим по причине ее малого возраста, чуть не утонула, когда они с матерью пытались бежать с острова Невозврата. Как выяснилось позднее, семью принуждали там жить, пока Гилл не откроет, где лежат останки Цаплера. Теперь местные жители требуют изменить законодательство.
– Это отвратительно, – говорит Симус Фингерти, бывший работник тюрьмы на Вороньем Камне. – Если вина не доказана, нельзя сажать человека в тюрьму и наказывать его семью!
В довершение всего двое продажных стражников похитили другую девочку, приняв ее за дочь Гилла. Сейчас местонахождение обоих мужчин неизвестно. Похищенную девочку нашли целой и невредимой.
Гилл, воссоединившись с семьей, покинул Вороний Камень. Обеим семьям обещают выплатить солидную компенсацию.
Цаплер утверждает, что все это время находился на неизвестном острове. Его рассказ удивительным образом напоминает местную легенду[1]. [Продолжение на стр. 7–8]
– Вы видели? – Флисс шлепнула газету на стойку. Глаза у нее так и горели. – Тут про нас написано! На первой полосе, между прочим!
– Где? – спросила Чарли, тряхнув косичками. Она попробовала разобрать слова. – Где тут написано «Уиддершинс»? Не вижу!
– Нигде, – признала Флисс. – Бабушка настояла, чтобы наши имена не помещали в газету, но все и так знают, что это про нас!
– Ничего удивительного. Вы с папой разболтали всем, кому только могли, – заметила Бетти и запечатала очередную коробку с их пожитками.
– И правильно сделали, что разболтали, – довольно сказала Флисс. – Мы бы до скончания века искали покупателей на трактир, если бы не случилось что-то необычное! Так, где коробка, которую я начала собирать?
– Кажется, на ней сидит Эй, – сказала Чарли. – Попробуй прогони! – Она побежала наверх, и пару мгновений спустя на кухне хлопнула дверца шкафчика. – А что, джем уже упаковали?
– Нет! – прокричала Бетти в ответ. – Ты его весь слопала!
– А Прыг-скока кто-нибудь видел?
– Как же мы его увидим, – воскликнула Флисс, – если ты все время делаешь его невидимкой?
Последовала пауза, а потом Чарли крикнула:
– Нашла!
Бетти выглянула в окно. Снаружи доносился громкий стук: папа менял дощечку «ПРОДАЕТСЯ» на «ПРОДАНО». Плюй ему помогал – или, по крайней мере, пытался: Бетти заметила, что он то и дело косится в окно на Флисс.
– Думаешь, он у нас задержится? – спросила Флисс.
– Если и дальше сможет на тебя таращиться – точно задержится, – отозвалась Бетти, с неожиданной нежностью глядя на Плюя. – Кто знает? Может, он все эти годы нуждался именно в нашей странной семейке.
Рядом с кондитерской лавкой Хаббардов Бетти заметила бабушку. Она отмахивалась от любопытных соседей, которые окружили ее в надежде на сплетни.
– Знаешь, мне кажется, Чарли с самого начала знала, – сказала Флисс, протирая полку над стойкой. – Про Агни. Про то… кто она такая.
– Откуда бы, если даже сама Агни не знала? – Бетти слегка вздрогнула. – Чарли это отрицает. – Заскрипел потолок: Чарли носилась по второму этажу. – Думаю, просто понимала, что Агни нужна помощь… хотя, может, о чем-то и догадывалась. – Она покачала головой. – Чарли ничего не боится, это уж точно.
– Думаешь, с Агни все в порядке? – спросила Флисс.
Бетти слабо улыбнулась. Ее печалила мысль, что вряд ли они еще когда-нибудь повидаются с Агни. Даже попрощаться толком не успели, подумала она с сожалением. Но, по крайней мере, Агни теперь была со своими близкими.
– Думаю, что в порядке, – ответила она и снова пробежала глазами статью, задержавшись на слове «компенсация». – Флисс! – тихонько окликнула она. – Все эти деньги, которые нам достались… Тебе не кажется…
Вопрос повис в воздухе, как перышко. Флисс сразу поняла, что имеет в виду Бетти.
– Пятьсот золотых ворон! У нас никогда не было таких денег. – Флисс понизила голос. (О компенсации она и Барни не болтали направо-налево, старались помалкивать.) – И вряд ли еще когда-нибудь будет. Бабушка говорит, это просто подачка, чтобы заткнуть нам рот, но сумма… просто огромная. – Она колебалась. – Знаю, мы бы никогда ее не получили, если бы не это все, но как-то странно, что деньги на нас свалились после… после острова.
– Несметные сокровища, – прошептала Бетти.
Неужели остров и правда тут замешан? Пара серебряных ворон – вот самые большие деньги, какие когда-либо лежали у нее в кармане. Легко было по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз она видела золотую ворону. А теперь семья Уиддершинс могла не просто уехать с Вороньего Камня – она могла уехать с приличным состоянием.
– Знаю, Вороний Камень мрачный и все такое, – тихо сказала Флисс, – но я буду по нему скучать. Хоть и захудалый, а все-таки дом. – Глаза у нее вдруг заблестели, и она отвернулась.
Бетти окинула взглядом сверкающую медную посуду, щелястые окна, камины, откуда вымели золу. И кивнула.
– Я всегда мечтала уехать, но я тоже буду скучать, – признала она. – Но знаешь что? Важно не где ты, а с кем ты. Пока я с тобой, и с Чарли, и с бабушкой, и с папой – я дома. Мы все дома. Но ведь что-то от нас навсегда останется и в «Потайном кармане».
Конечно, Бетти говорила о том, что нельзя вымести метлой или замазать свежей краской, – о воспоминаниях. Цветы в пивном бокале, которые они оставили новым владельцам, в конце концов завяли, и записка, которую бабушка приложила к огромной связке ключей, осела где-то на дальней полке. Но от семьи Уиддершинс остались воспоминания – и кое-что еще, скрытое от взгляда.