— Вы единственная страна, помогающая нашему восставшему народу. Я молюсь за ваших солдат и наших повстанцев и сделаю все, что в моих силах, — сказал он.
Договорились, что отче разместит у себя группу Чирскова, там же поставят и приводную радиостанцию.
Вышло, что этот день у майора Скрипки получился полностью авиационным. Не успел он возвратиться в Банска-Бистрицу, как Голиан предложил выехать в село Зольна, посмотреть, как строится новый полевой аэродром. Поехали. Работы шли полным ходом. Солдаты заканчивали строительство взлетно-посадочной полосы.
Скрипка видел, как угрюм и задумчив генерал Голиан. Обстановка на фронте ухудшалась с каждым днем. Немцы господствовали в воздухе, бомбили города и села, передний край повстанцев, подъездные дороги.
Фашисты рвались в направлении села Мартин и в Турчанскую долину. «Как их остановить?» — думал Голиан, думал штаб. Майор Носко предложил нанести отвлекающий удар на другом участке фронта. Вскоре такой участок был определен — это восточная сторона, где действует тактическая группа полковника М. Ширица, которая защищает подходы к Гронской долине.
Узнав об этом, Скрипка подумал: «Значит, скоро выезд на этот участок». И не ошибся. Голиан при очередной встрече предложил:
— Поедем, пан майор, в Терлгарт, посмотрим, как воюет «железный капитан» Ян Станек. Он в прошлом начальник разведки братиславского министерства обороны, перешедший на сторону восставших. Воюет умело и смело. Вместе с партизанскими бригадами не пускает фашистов в Гронскую долину.
Пока ехали к Станеку, командующий рассказал Скрипке, что разведчики повстанческой армии перехватили распоряжение наместника Гитлера Франка расстреливать всякого, кто, нарушая словацкую границу, придет на помощь восставшим.
— Меня беспокоит противник, — сказал Голиан, — фашисты наседают и с запада, и с севера, и с востока. Тихо пока только на юге, на венгерской границе. Но это тоже ненадолго. Правительство Венгрии выдвинуло против советского фронта две дивизии.
В Телгарте командующий провел совещание командиров. На нем присутствовали капитан Ян Станек, начштаба сектора Ян Новак, командир партизанской бригады Эрнест Биелик, начальник штаба Егорова А. Ржецкий, командиры подразделений Мартин Кучера и Ян Фртус. Говорили о наступлении.
В штаб генерал Голиан и майор Скрипка возвратились поздно ночью. Командующий сказал, что завтра прилетает англо-американская миссия, предложил приехать, познакомиться.
Стальной доставил несколько радиограмм. Две из них весьма важные: первая — о прилете на аэродром «Три дуба» чехословацкого истребительного полка и вторая — о прибытии ночью группы полковника Чирскова.
Судя по всему, назавтра опять складывался авиационный день.
Утром точно в расчетное время над аэродромом «Три дуба» появились американские самолеты: две «летающие крепости» «либерейтор» и истребители «мустанг». «Крепости» приземлились, истребители остались в воздухе для прикрытия.
Жорж Крайгер, полковник из 15-го авиакорпуса, доставил американскую военную миссию в составе шести человек. Возглавлял миссию капитан Хольт Грин.
Полковник Крайгер очень спешил, от приглашения отобедать отказался и быстро улетел.
Через три часа прилетел чехословацкий истребительный полк на советских самолетах Ла-5. Командовал полком штабной капитан Франтишек Файтл. Все они прежде пилотировали английские машины, потом переучивались в Москве, пересели на «лавочкины».
Файтл доложил Скрипке о результатах анализов бензина. Октановое число было действительно занижено, и советское командование решило десантировать на «Три дуба» емкости с жидкостью, которая улучшит качество топлива.
Без длительной подготовки полк уже следующим утром нанес неожиданный удар по немецкому аэродрому в Печанах. Знатный был удар. Немцы, привыкшие безраздельно хозяйничать в воздухе, были в растерянности. Чехословацкие летчики уничтожили десять фашистских самолетов и столько же подбили. Фашисты на время прекратили полеты, пытаясь выяснить, кем и откуда был нанесен удар.
А ночью на аэродроме зажгли партизанский сигнал — конверт из пяти костров. Первый же самолет приземлился удачно. Он развернулся и подъехал к аэродромному зданию, остановился. Летчик выключил мотор. Открылась дверь. В ее проеме стоял человек в кожанке, за спиной у него — автоматчики. Скрипка представился:
— Офицер связи 1-го Украинского фронта майор Студенский.
— Полковник Чирсков. Мы еще вчера ночью прилетали, но сигналов не было. Улетели. А как же ты сюда добрался, майор?
— На словацком самолете от маршала Конева, — ответил Иван Иванович. — Держу связь со штабом фронта. Получил приказ о вашем прилете. Подобрал место для обустройства группы и развертывания приводной радиостанции. Что касается отсутствия сигналов вчера, то вечером немцы сильно бомбили аэродром. Воронки вокруг были. Едва успели восстановить полосу.
Ехать сразу в Банска-Бистрицу полковник Чирсков отказался, решил для начала осмотреть аэродром, определить объем работ. После рекогносцировки двинулись в столицу восстания. Скрипка представил подполковника дальней авиации Красной Армии генералу Голиану. После знакомства разговор пошел по-деловому. Чирсков попросил для проведения работ на аэродроме людей, фонари, несколько машин со щебнем, трамбовки и другой инвентарь.
Голиан обещал свою помощь.
Вечером того же дня, после проведенных работ, полковник Чирсков отправил на Большую землю радиограмму о том, что аэродром «Три дуба» готов к приему самолетов. Не успел радист передать последнюю группу знаков, как над аэродромом зависла «рама» — самолет-разведчик, а следом за ним пришла девятка фашистских бомбардировщиков. Они обильно посыпали взлетно-посадочную полосу бомбами. Чирсков и Скрипка не на шутку взволновались. Радиограмма ушла, и наши самолеты могли вскоре вылететь. Пришлось все начинать заново. Словаки понимали важность задачи, работали дружно, азартно и к прилету самолетов успели восстановить полосу.
Вскоре услышали гул родных самолетов. Радиостанция приняла условный сигнал: «Свой. Прошу разрешения на посадку».
Машины садились, быстро разгружались словацкими солдатами и без задержки вылетали обратно. Так начал действовать «воздушный мост». Теперь каждую ночь аэродром «Три дуба» принимал советские самолеты. В первую ночь военные грузы доставили 106 машин, в последующую неделю по 60 транспортных самолетов в темное время суток садились и поднимались с ВПП аэродрома «Три дуба».
На восставшую территорию доставлялось не только оружие, боеприпасы, медикаменты, продовольствие, но, что особенно важно, — партизанские, организаторские группы. Они были небольшими по составу, но комплектовались опытными бойцами и командирами. Так, группа подполковника И. Диброва насчитывала 21 человека, В. Козлова — 12 военнослужащих, А. Садиленко — 39. Но вскоре они пополнялись местными партизанами и разворачивались в отряды, а потом и в бригады. И становились серьезной силой в боях с фашистами.
Обстановка была весьма противоречивой. С советско-германского фронта поступали радостные известия — наступающие части Красной Армии освободили первый населенный пункт на словацкой земле — назывался он Калинов. И в то же время пришло сообщение — немцы взяли город Мартин. Командование повстанческой армии было вынуждено отдать приказ об отводе своих войск из долины.
25 сентября 1944 года началась авиационная переброска в Словакию 2-й чехословацкой десантной бригады, которой руководил полковник Владимир Пршикрыл. Прежде десантники воевали в составе войск 38-й армии генерала Москаленко.
Аэродром работал с максимальным напряжением. Порою самолеты садились с интервалом в одну минуту. Такая нагрузка стала серьезным испытанием для всей аэродромной службы.
Как правило, эти ночи майор Иван Скрипка проводил на аэродроме, рядом с полковником Чирсковым.
В последних числах сентября из Киева прилетели полковник Алексей Асманов, советник по партизанским действиям, а также представители московского чехословацкого руководства — Ян Шверма, Рудольф Сланский и Марек Чулем.
Однако если в сентябре было тихо, ясно, как говорят пилоты, стояла летная погода, то в октябре зарядили дожди, туманы… «Воздушный мост» стал работать с перебоями.
Теперь каждый полет советского самолета в таких условиях был сродни подвигу.
Три года, проведенные на войне, в разведке, научили Ивана Ивановича умело анализировать обстановку. Вот и теперь его, как никогда, стало беспокоить южное, пока вроде бы спокойное направление. Опыт, а может, интуиция подсказывали ему, что немцы вскоре ударят с юга. Скрипка поделился своими соображениями с начштаба Коско, командующим Голианом. Оказалось, их мнения совпали. Южное направление вызывало тревогу и у руководства повстанческой армии. Туда были переброшены партизанские бригады Величко, Карасева, нацелены подразделения Козлова.
Вскоре их прогнозы оправдались. Фашисты ударили с юга. Готовые к бою партизанские бригады задержали продвижение гитлеровцев.
В начале октября на аэродром «Три дуба» прилетела делегация во главе с министром эмигрантского лондонского правительства Франтишеком Немцем. В ее состав входил и генерал дивизии Рудольф Виест. Он вступил в командование повстанческой армией и назначил генерала Голиана своим заместителем.
А обстановка тем временем продолжала ухудшаться. По данным разведки, с 18 октября, чтобы задушить словацкое восстание, гитлеровцы усилили свою группировку. Теперь против повстанцев воевали не четыре, а девять фашистских дивизий.
24 октября передовые части карателей уже прорвались к Зволену. А это означало, что они уже находились в пяти километрах от аэродрома «Три дуба» и в трех от базы полковника Чирскова в селе Гайники.
Ночью на самолете А. Васильева были увезены во Львов золотой запас восстания, а также наиболее ценные секретные документы. Последним самолетом на Большую землю улетел и полковник Чирсков со своими людьми.
Скрипка за эти недели сдружился с Чирсковым. Попрощались они тепло. Полковник обещал передать жене Полине, которая уже перебралась в Москву, маленькую посылочку. Главное, что теперь она из первых рук узнает, что муж ее жив и здоров.