Широкие мозолистые ладони сжали ее груди, до боли. И потерли каменные от возбуждения соски, вызывая жалобные нежные стоны.
Одну руку парень опустил вниз и провел пальцами до влажным трусикам, погладил через ткань. Когда она непроизвольно вскрикнула, ее рот смяли в очередном жестком коротком поцелуе. Впечатывая, клеймя.
Вот уже пальцы почти там. Нет, уже там. Двигаются, поглаживают, обещают, но не входят.
Она задергалась, нетерпеливо заныла ему в рот. И он, одной рукой сжав пальцами, почти вздернув наверх сосок, глотая сок, текущий из ее рта, второй рукой - помог себе и ей снизу.
Томительный звук открывающейся молнии, пара коротких пристраивающихся движений, отодвигающих тоненькую полоску трусиков. Судя по треску, почти разрывающихся от их нетерпения.
И в нее медленно начал заходить раскаленный ствол. Замер. И вбился плавным рывком, выжигая ее нутро сладким огненным удовольствием.
Несколько каскадных толчков вперед-назад, и она уже стонет в голос.
- Дааа.
Довольный рык, ее пронзают все глубже и жестче. Схватил за шею и опять засасывающий, жадный, кусающий поцелуй.
Она бесвязно кричала, сама насаживаясь, царапая ноготками по рубашке, хватаясь за трещащую ткань и притягивая его к себе. Когда он схватил оба ее соска и приподнял к верху, подтягивая за них, и быстро врываясь низом, Вера всхлипнула, замотала головой и задергалась в конвульсиях наслаждения. Ее взрывало изнутри, насаженную на горячую плоть. Ее, такую жалкую, желающую, наконец получившую своего самца.
Уже расслабленную и размягченную, тяжело дышащую, он откинул ее на стол, скидывая оставшиеся упаковки невидимой утвари, поднял левую ногу в туфельке себе на плечо. И задвигался уже в такт своего удовольствия. Вера видела размытую крупную фигуру. Слышала почти звериное хрипение, когда он замирал в нужной ему предельной точке. И ахнула от в удовлетворении, принимая горячие одаривающие струи внутрь себя.
Волны наслаждения еще плескались в ее крови, она улыбалась безумной счастливой улыбкой. И поэтому не осознала, что хлопающий звук был звуком закрываемой двери.
Пришла девушка в себя не скоро. Села, ошалело мотая головой. Как могла подтянула и застегнула платье, вытерлась салфеткой, из найденной под рукой упаковки.
Ее мозг никак не мог принять его уход, парень бросил ее сразу после секса. Не медля ни минуты, ни сказал не слова.
Пошатываясь скорее от ужасного осознания, чем от усталости, она вышла в коридор и добрела до танцпола. Перед глазами все еще кружилось. Губы полностью пересохли.
На сцене пели «Залетные». Что именно, не понять, так сильно заболела голова. Надо забрать брошенную на диване сумочку и просто уйти, пришла в голову спасительная мысль. Потом переговоры, потом все, что угодно. Сейчас - просто уйти.
Она подняла голову, поискала свой диванчик.
Рядом с ним, облокотившись на перила, стоял Фадей. Умыляясь и салютуя бокалом. В белой хлопковой рубашке, широкоплечий, высокий, знакомо мощный.
_____
Вера лежала на диване, с трудом приходя в себя.
Последнее, что она помнила, как делает шаг, и шаг, и шаг назад от улыбающегося с лестницы Фадея. Рядом кто-то появляется и начинает журчать, кивать, дергать ее за руку, она с трудом узнает Вжика и позволяет увести себя в кабинет.
После этого – отключка.
- Ты что наделал, идиот? Ты о чем думал, кусок дебила? А если бы она скопытилась?
Голоса жжужали, метались, шумели, бились друг о друга как разъяренные шмели.
- Да кто ж знал, что она так среагирует? Как первый раз, елы-палы. Я только хотел, чтоб она на переговорах поплыла, попокладистей была..
- Попокладистей?! Я сейчас так на твою задницу положу, месяц ходить не сможешь, урод!
Вера помотала головой и с трудом села. В глаза как песка насыпали, во рту было кисло. Судя по всему ее вытошнило, но когда, она не помнит.
- Что происходит? – голос звучал хрипло. – Дайте воды.
В комнате забегали и пухлая ручка поднесла стакан с водой. Вера посмотрела на не и шарахнулась. Нет, не надо воды из этих рук. Вера складывала факты и понемногу прозревала.
- Правильно понимаю, дорогие мои, что вы, чтобы получить лучшие возможности по контракту, накормили меня химией перед переговорами?
- Не мы, а вот этот говнюк, - высокий и худой до неимоверности, со всклоченными русыми волосами и тату на обнаженных майкой плечах, парень тыкал пальцем в скукоженного Вжика.
- Этот говнюк, как вы точно заметили, часть вашей команды. Вызывайте полицию, я буду давать показания.
На пару секунд в комнате воцарило ошеломленное молчание, потом все загомонили. Четверо «Залетных» одновременно открещивались от своего менеджера, обещали Вере любые блага и уговаривали ее не обращаться в полицию, потому что «Васек на крючке у ментов».
Я помотала головой и схватилась за нее двумя руками, чтобы она не рассыпалась на куски. Получается Вжик сыпанул какой-то гадости, а кто-то другой этим воспользовался. Специально или нечанно, не зная что с ней творится, но воспользовался. Зрение почти восстановилось. Можно было внимательно рассмотреть растерянных парней.
Все четверо, кроме Вжика, были красавчиками. Самое то для девиц лет шестнадцати, что в них нашел уважаемый Альберт становилось загадкой. Хотя песни послушать Вере так и не удалось, может там огонь.
Вжик плюхнулся перед ней на колени и заломил руки.
- Верочка, я вас умоляю. Не знаю как бес попутал, такие возможности открывались, что голова кругом, вот и задурил. Простите меня…
Крупная слеза выкатилась из увеличенного очками круглого страдающего глаза. Понять искренне, или играет, не было никакой возможности.
- Пиши признание, - решилась Вера, - а я запишу тебя на телефон.
Обычным письменным признаниям после Дины она уже не доверяла. Хотя бумажку ту американскую хранила, еще пригодится Артему ткнуть.
- Если вдруг хоть намек, хоть шажок в сторону, я пишу заявление в полицию. И еще. Контракт я напишу грабительский, уроком будет как бизнес вести. Первый раз за удовольствие поработаете, зато, если понравитесь, я в другие проекты вас буду рекомендовать, - она поморщилась, потирая виски, - Вжик, ты не видел с кем я танцевала? Есть записи с камер?
Вжик забегал глазами, так и стоя на коленях.
- Верочка, я спрошу, конечно, у хозяина, но они тут по-моему без камер, плохо это для бизнеса.
- Черт, - она поднялась и по-черепашьи подошла к столу. За ней настороженно следили пять пар глаз.
- Узнай. Значит так, в нашем бизнесе есть правила, которые соблюдают. Это кредит доверия, который у вас сейчас подпорчен. Я приняла коктейль из рук Вжика, потому что рассчитывала на партнерство. А партнеры – неприкасаемы.
- Как в сицилийской мафии, - с удовольствием сказал самый юный из группы, лет 23, с пухлыми губами и нежным, девичьей бедой, лицом, - Семьи трогать нельзя.
Вера хрипло хохотнула.
- Ну пусть будет как в сицилийской мафии. Только шире. Партнеров подводить даже в малом нельзя, все мне говорите как на духу, понятно? Теперь я долго к Вам доверие восстанавливать буду.
Она остановилась и с подозрением уставилась на поставленный на стол стакан. Сглотнула слюну, но отвернулась. Вжик подскочил с колен и заполошно замахал руками.
- Верочка, больше никогда, мамой клянусь. Да дурак. Вот смотрите, все на бумаге пишу, как скажите, так и сделаю.
- Вот так и договоримся. Никаких глупостей, никакой партизанщины. Кстати, что у вас с райдером бытовым? Зачем вам в номерах розовые подушки?
Музыканты с удивлением на нее уставились, потом перевели изумленные взгляды на менеджера. Тот, записывая для Веры показания и чистосердечное признание, заелозил на стуле.
- Ну эффектно, че, и совсем не накладно для организаторов. Мило же.
- Хорошо. А почему в списке еда для похудения с минимальным количество калорий? Вы ж и так проблемные, вас дымом со сцены скоро начнет сносить.
- Вжик, совсем обурел? – неожиданно пробасил самый длинноволосый, с татуировкой "Вася-боль" на шее, - Нам жрать надо хорошо, сцена все соки выжимает. Я на три размера сдулся, мама рыдает по ночам над кроватью. Ты че заказал?
Пока Вжик подводил глаза к потолку и придумывал ответ, Вера возмущенно продолжила.
- А как насчет – книжек про романтическую любовь последних изданий? Извините, тридцать штук!
Вася издал давящийся звук и воззрился почему-то на самого молодого.
- Я что, я ничего, - забормотал тот, - вы сказали нельзя, я и в руки не беру. Только так, по интернету изредка. А так ни-ни.
И сник под обвиняющими взглядами настоящих самцов. Вера покачала головой и вздохнула. Ну как дети, право.
- Значит убираем из списка. Может тогда вычеркнем и авокадо пять килограмм с утра и стриптизера на каждый вечер? Я, конечно, соглашусь, что на итальянских стриптизеров стоит посмотреть, но все-таки все три свадебных дня - это перебор, согласны?
Атмосфера в комнате накалилась. Вжика начали обступать.
- Вжик, ..,.., (непечатное), ты с какого бодуна все это писал?
Менеджер поднялся и снова плюхнулся на стул, обескураженно развел руками.
- Я спешил, быстро все надо было сделать. Вот и взял другой готовый райдер, думал успею все поправить. Он вполне ничего был, вначале вода минеральная, машина для передвижения.
- И чей райдер-то? - Веру начало разбирать от смеха.
- «Адских кисок»
- «Адских кисок»?!
Вася вдруг захохотал. Так заразительно и весело, что сначала смешками и фырканьями, а потом в полный голос к нему не присоединились остальные.
- У нас райдер «Адских кисок», с вечерним стриптизером и розовыми подушками! А давайте хоть подушки оставим? Подушки-то ниче, норм. Ха-ха-ха.
- И книжки, если можно, - тихо попросил младший и покраснел.
__________________________
Неделя шла за неделей, итальянская свадьба приближалась как татарское нашествие, пугающе и неотвратимо. Постоянно подводили поставщики, затягивались сроки. Сотрудники крутились белками в бесконечной карусели мелочей.