Иностранцы быстро спохватились, скомкали застолье и почти силой поволокли что-то возмущённо кричавшего майора. Но Георгию уже запретили переводить нам что-либо. Несмотря на неприятный инцидент, остальные англичане и ООНовцы были хоть очень пьяны не меньше, остались довольными проведённым мероприятием. Они завтра в половине шестого утра уже уезжали обратно на аэродром в Сенаке и улетали. Зная какие «больные» они поедут, я клятвенно пообещал в шесть часов утра на дороге накрыть небольшой стол «на посошок». Идея очень понравилась иностранцам и они выразили горячее желание поучаствовать в «русском» утреннем мероприятии.
Всё это наблюдал со стороны особист Андрей.
– Боря, я хочу завтра поучаствовать в утреннем мероприятии. Ты не против?
– Если тебе это надо, то ради бога и мне веселей будет.
– Надо, Боря, надо…
….Мы успели как раз вовремя, только расставили за УАЗиком небольшой и аккуратный столик, как вдали показался белый, легкобронированный «Лендровер» ООНовцев. Я выскочил на дорогу и активно замахал руками, показывая на обочину. Автомобиль послушно свернул и остановился около нашей машины и оттуда сначала легко выскочил Крис, а потом очень долго выцарапывались члены делегации. А увидев их помятые и кривые рожи, мы с Андреем громко рассмеялись. Всё было как в том анекдоте – «Лучше бы я умер вчера….». Англичане таращили на нас страдающие глаза, не понимая причины смеха, а к ним водитель УАЗика тащил по нашему сигналу приличных размеров зеркало. Увидев отражение своих рож, англичане совсем скисли, а мы начали им совать в руки солдатские кружки, наполовину наполненные коньяком от Бори. Поняв к своему великому ужасу, что это надо выпить, они стали активно упираться, а «майору-финансисту» чуть не стало плохо. Но Крис, в отличие от своих земляков, охотно взял кружку, чокнулся с нами и под болезненно-страдальческими взглядами своих коллег, бодро вылакал свою порцию и стал что-то толковать остальным. Переводчика с ними не было, но нам всё равно было понятно, что он уговаривает выпить их и тогда им станет гораздо легче. Англичане недоверчиво переводили взгляд с Криса на кружки с коньяком и едва сдерживали нервное подёргивание. И всё-таки Крис уговорил их и под наше дружное – Давай.., Давай… ДАВАЙЙЙЙЙ…. англичане, свернув губы дудочкой, стали тянуть коньяк в себя, как будто пили яд. Потом поспешно схватили с наших рук мясо и стали крупными кусками глотать его, вытаращив глаза. Но уже через пять минут, охотно протянули руки за кружками.
Когда мы через полчаса пили непонятно какой по счёту «посошок», они уже еле держались. Как говорится – «Хорошо пошло», особенно когда на старые дрожжи… Крис был ещё более-менее, а вот как он по приезду в Сенаки остальных будет вынимать из машины – этого мы не знали.
Махнув рукой в последний раз, скрывшимся за поворотом ООНовскому автомобилю, мы опять сосредоточились у столика. Выпив по пятьдесят грамм, Андрей спросил: – Боря, ты знаешь, где швейцарец Патрик живет?
– Ну, знаю…. А что?
– Поехали к нему в гости. Мне по своим делам надо… Тем более закуси и выпивки у нас ещё дополна. Напоим его, глядишь – что-нибудь сболтанёт…
Патрик был дома и тоже «болел» и совершенно не горел желанием общаться с нами и не скрывал этого. Встрёпанные, жидкие кудряшки волос, блеклые, потухшие глаза и весь его «ботанический» вид говорил – Чтоб вы провалились куда-нибудь. Я спать хочу….
Но незваные гости проваливаться не собирались, а уже по-хозяйски, не замечая негостеприимности хозяина, накрывали столик и звали Патрика присоединиться к пиршеству. Первая же доза благотворно провалилась вовнутрь иностранца, щёки у нашего собутыльника через пять минут порозовели, взгляд повеселел и потекла у нас беседа. Андрюха задавал «невинные вопросы», а я шпарил по-немецки. Патрик опять был пьян и изливал нам душу. В основном на сексуальные темы, рассказывая, как он ездил в последний десятидневный отпуск в Баку и перепорол всех гостиничных проституток. Но всё чаще и чаще сбивался и вскоре наступил момент, когда он внезапно рухнул лицом на стол и успокоено засопел.
Андрей кивнул мне и я стал сильно трясти ООНовца за плечи: – Патрик…, Патрик…, Давай…, вставай – Trinken Wodka…, – при слове по-немецки «Пить и Водка» Патрик расклеил уже мутные, ничего не видящие глаза, приподнял голову и я ему в руку сунул стакан с ударной дозой коньяка и чокнулся с ним.
Швейцарец нудно и долго собирался с духом, после чего стал медленно пить, закрыв глаза, а Андрей приготовив фотоаппарат, стал его щёлкать под разными ракусами. В какой-то момент Патрик замер, потом судорожно сделал ещё один глоток и уже окончательно отключился, рухнув на пол и разбив при этом недопитый стакан. Андрей и здесь сделал несколько снимков, потом я по его команде поднял швейцарца на стул и опять фотосессия. Андрей бесцеремонно обшарил все карманы, пролистал его документы и положил всё это обратно. Потом начал тщательно и методично обшаривать помещение. В какой-то момент он повернулся ко мне и спросил в упор:
– Ты меня не осуждаешь за это?
– Да нет, я ведь тоже догадываюсь, что Патрик разведчик и здесь делает своё дело.
– Ну и правильно. Конечно, я не надеюсь что-то вот так найти, но всё таки надеюсь на какую-либо зацепку.
Но ничего Андрюха не нашёл и ещё раз осмотревшись и убедившись, что признаков обыска не видно, мы затворили дверь и ушли.
Мы ещё немножко поездили по городу, а когда уже ехали обратно на базу, Андрей спросил: – Боря, у тебя на сегодня какие-то планы ещё есть?
– Да как-то не планировал сегодня ничего особенного…, – я повернулся к особисту, сидевшему на заднем сиденье, – А у тебя предложения есть?
– Да знаешь, как у нас русских – не хватило чего-то. Выпить ещё бы….
– Так тогда поедем к Боре.
– Да ну его на хрен, надоел уже.
– Ну, тогда сейчас приедем и в «Реанимацию» пойдём.
– Боря, ты комендант в конце концов или нет? – Подначил меня особист, – а давай сейчас прямо вот так…
– Да у меня денег с собой нету.
– Боря, ты комендант или нет этой сраной Зоны Безопасности? – Давил на моё самолюбие Андрюха. Был бы трезвый, может быть отшутился, но я был крепенько выпивши, хотя и держался прилично и соброжалка работала без сбоев.
Меня зацепило: – Солдат стой, – приказал я водителю и УАЗик приткнулся к краю тротуара. Как раз напротив стеклянной витрины небольшого магазина.
– Пошли, – бросил через плечо товарищу и вылез из машины. Судя по витрине, здесь торговали одеждой и обувью. Звонко брякнул дверной колокольчик и мы вошли в полутёмное помещение, обильно увешанное одеждой. В громоздких и широких витринах лежала всякая хозяйственная и бытовая мелочь, а на отдельных стеллажах теснилась разнокалибровная обувь. На колокольчик к нам вышел невзрачный продавец, который оказался хозяином магазина.
– Здравствуйте уважаемый.
– Здравствуйте, господа офицеры.
– Вы меня знаете? – Поинтересовался я у владельца магазина.
– Да, вы наш комендант.
– Правильно. Уважаемый, мы с товарищем мимо проходили и захотели выпить. Как, сможете вот прямо вот тут на прилавке нам организовать коньячок, закусочку….?
– Сейчас, сейчас, – засуетился грузин и через пять минут на дальнем краю прилавка стоял цветастый жестяной поднос. На нём графинчик грамм на семьсот пятьдесят с уже известным Бориным коньяком и на двух тарелочках немудрящая, но аппетитная закуска.
– Молодец. Будешь с нами? – Спросил Андрей, но хозяин наотрез отказался.
– Вы тут сами командуйте, а я покупателями займусь, – в этот момент как раз зашло несколько человек. А мы с Андреем, неспеша разговаривая, уговорили коньячок минут за двадцать.
Дождавшись, когда уйдут покупатели, я подозвал хозяина и поблагодарил его за угощение. Пожали ему руки и пошли к дверям на выход.
– А…, а…., а…!? – Вопросительно, но несмело закудахтал нам в след грузин.
Я удивлённо обернулся: – Что такое?
– А…. а…, а расчёт?
– Не понял? – Искренне и ещё больше удивился я. – За что?
– А…, а вот за это, – растерянным жестом хозяин показал на поднос.
– Ты хочешь, чтобы я, комендант этого города, заплатил тебе за угощение деньги? – Уточнил искренне недоумевающим голосом я, возмущённо тыкая себя пальцем в грудь.
– Да…, – прошелестел неуверенный голос.
– Сколько?
– 30 лари…
– Блин…, уважаемый, не много ли ты просишь? Коньяк я знаю, где ты брал на разлив. У Бори… Я у него канистрами за копейки беру. Закуска, ну извини, на рынке если бы я закусывал с меня бы и лари не попросили. Ну…, хорошо. Ты хозяин… и если хочешь, чтобы я заплатил – я заплачу, – решительно сунул руку во внутренний карман, делая вид, что достаю деньги и неожиданно нащупал там печать, забыв её оставить на базе. Остановился, чуть задумался. Потом вытащил руку.
– Сейчас рассчитаюсь, а ты принеси мне чистый лист бумаги.
Хозяин скрылся в глубине подсобки, а Андрей удивлённо спросил: – Как ты будешь платить? У тебя же денег нет.
– Андрей, тебе тридцать два года, а мне сорок три. И жизненного опыта намного больше чем у тебя, так что учись, как можно ставить людей на место. Причём спокойно, без криков и матов. Учись…
– Ни черта не могу понять, как без угроз и без давления можно поставить вот его на место…
– Не…, конечно, и угрозы будут и давление тоже, только всё будет культурно и красиво. Идёт…
В помещение вынырнул хозяин с жёлтоватым листом стандартной бумаги и протянул его мне.
– Спасибо, – я опять залез рукой в карман и вытащил печать. Критически посмотрел на неё, дыхнул и крепко приложил к листу. Синий отпечаток получился чётким и ярким.
– Вот, смотри, – я сунул под нос хозяину лист с печатью. – Видишь печать? Видишь, что на ней написано – «Комендант Южной зоны МС».
Грузин послушно мотнул головой.
– Хорошо, а теперь пишу. «В связи со сложившейся сложной криминальной обстановкой в Южной Зоне Безопасности и в городе Зугдиди. Для обеспечения нормальной деятельности городских служб, для оказания помощи городскому управлению внутренних сил в снижение кримиогенной ситуации и оперативного взаимодействия с силовыми структурами. ПРИКАЗЫВАЮ. Первое: Разместить десять военнослужащих российского миротворческого батальона по адресу…. Какой у тебя адрес? Понял… Вот по этому адресу сроком на две недели.