– А стекла на хрена?
– Не хочу, чтобы информация о покушении была известна всем. Поэтому строго настрого предупредил водителя, а про стёкла чтобы он сказал, что камень попал…. Зачем людей пугать.
– Да, дела…, – мы выпили ещё по одной и я в цветах и красках рассказал о посещении мэрии и МГБ. Особенно постарался достаточно подробно передать разговор с Тенгиз Варламовичем и его предложение. А в конце своего рассказа подытожил, – Так что, если исходить из всего сказанного, то пакости нужно ждать послезавтра и на 301 блок-посту.
Дорофеев тяжело вздохнул и насмешливо взглянул на меня: – Всё ты говоришь правильно, Борис Геннадьевич, но ошибаешься только в одном. Не послезавтра это произойдёт, а завтра. Завтра у 301 блок-поста будет проходить демонстрация. Причём, по неофициальным данным – эту как раз информацию и получал на рынке Андрей, несколькими автобусами туда привезут около сотни агрессивно настроенных человек из молодёжных организаций, которые несколько дней тому назад устроили дебош у пограничного поста в Ларсе на границе с Россией. Так что вот так. План действий на завтра. Ты, Борис Геннадьевич, рулишь обстановкой отсюда. Я рано утром еду в городскую и краевую полицию и выясняю – Как и какими силами они будут поддерживать порядок во время демонстрации? После чего по обстановке: или сюда или на 301 блок-пост.
Мы решили ещё несколько вопросов, немного посидели и разошлись. Уже вечером ко мне пристал подполковник Сабуров: ему срочно потребовалось завтра выскочить в Северную зону, чтобы у тамошнего начальника узла связи взять дефицитную деталь.
– Алексей Иванович, не могу дать добро. Там ведь завтра демонстрация. Провокации возможны. Даже не проси.
Но Сабуров всё долбил и долбил, потом пошёл к Дорофееву, а через пятнадцать минут радостный вернулся в нашу комнату: – Борис Геннадьевич, уломал Дорофеева. Завтра рано утром выезжаю и успею до демонстрации обратно вернуться. Там мне ещё канистру вина хорошего обещали подогнать, а то коньяк уже надоел.
Утром только я вышел из помещения офицерской столовой, как ко мне подошёл оперативный дежурный: – Товарищ майор, от оперативного дежурного «Северных» поступило сообщение – У 201 блок-пост, на их территории, идёт демонстрация, мост через реку Ингури возможно заминирован. Пропуск через 201 пост жителей того берега прекращён. И звонил начальник нашего 301 блок-поста – Спрашивает – Что ему делать в этой обстановке?
– Хорошо. Полковнику Дорофееву я сейчас об этом сам доложу, а ты поставь старшему блок-поста задачу – Временно прекратить пропуск гражданских через мост на абхазскую сторону. Пусть он свяжется с 201 постом и выяснит: действительно ли там идёт демонстрация? Её количество? Кто участвует – мужчины, женщины, дети? В каких пропорциях? Под какими лозунгами и настроение толпы? Понятно? Потом доложишь. Я у Дорофеева.
Алексей Владимирович только что закончил завтракать и одевался, чтобы ехать в город, в городскую и краевую полицию и тоже, как и я был удивлён сообщением «Северных».
– Ерунда какая-то. Абхазы просто бы не допустили никакой демонстрации. Хорошо, подождём, что сообщит начальник блок-поста, – в принципе я то же был такого же мнения, а ещё через пять минут всё разъяснилось. Никакой демонстрации на той стороне нет, а просто командир батальона «Северных» майор Бондаренко перестраховался и приказал прекратить пропуск людей через мост, в связи с намечающейся демонстрацией и возможными провокациями. Пропуск гражданского населения через мост возобновлён.
– Ну вот….. Нормально. Короче, я поехал и работаю по плану, а ты тут руководи. Если что…, сразу мне на Моторолу.
После отъезда начальника я отдал распоряжение 301 блок-посту перейти в плановое несение службы, но усилить бдительность, если что – то сразу же докладывать об изменении обстановки.
Последующие три часа прошли спокойно, из города вернулся Дорофеев и мы уединились у него в кабинете.
– Обстановка в городе спокойная, но напряжение ощущается. Когда проезжал через перекрёсток, около «прокуратуры в изгнании», там перекрыли дорогу 20-25 женщин торговок с рынка. Они требовали от местных властей вернуть им какие-то места на рынке, но полиция их в течение 5 минут шустро разогнала. В городской и краевой полиции о демонстрации знают и заверили меня, что ситуацию держат под контролем и не допустят никаких провокаций в отношении миротворцев. Ну.., тут я им не верю. Хотя, пришлось сделать вид, что уверен в их компетенции. Суки.., сами ведь всё это сварганили. Насчёт министра финансов. Слили мне информацию. Действительно министр Чкуасели Михаил приезжал и был в населённых пунктах Коки и Хурча. Основной вопрос это финансирование восстановления моста через Ингури и возможности восстановления 28 разрушенных домов в Хурче. Но мне дали понять, что мост после восстановления может выдержать и тяжёлую армейскую технику. Вот так. Готовятся к войне и наверно она скоро будет.
Прошёл ещё один спокойный час, в течение которого вышел на связь Сабуров: он закончил все свои дела у «Северных» и выдвигается обратно на базу. А в 12:45 пришло сообщение от начальника 301 блок-поста. «К посту прибыли до 60 человек, которые принадлежат к партии «Союз граждан Грузии» (партия Шеварнадзе. Политическая платформа – Единая «с Абхазией и Южной Осетией» Грузия). Ведут себя спокойно, но заявили, что с настоящего момента они начинают пикетировать наш блок-пост предположительно до 19 марта. Этой акцией они хотят привлечь внимание мировой общественности к «не демократическим выборам в Гальском районе», а также оказать давление на участников мартовского саммита СНГ с целью не продление мандата пребывания миротворческих сил в зоне Грузино-Абхазского конфликта».
Начинается. Сразу же приказ начальнику блок-поста – Пропуск людей через блок-пост прекратить, личный состав в укрытие. На провокации не отвечать. В случаи проникновения на пост, предупредительный выстрел вверх и силой выдворять с территории блок-поста.
В 13:05 пикетчики отошли от шлагбаума и вернулись к грузинскому полицейскому посту, а у шлагбаума остались гражданские лица, которым нужно было вернуться на Абхазскую территорию. Приказал пересчитать и передать их 201 блок-посту.
Зашипела радиостанция и взволнованный голос Сабурова послышался из наушников: – «Лесник-51» я «Неман». Прибыл на блок-пост, а старший поста говорит, что никого пикетчики не пропускают. Что делать?
Дорофеев было потянулся к радиостанции, но я засмеялся и попросил: – Товарищ полковник, разрешите мне тут порулить. Он ведь ко мне обращается. Вот и повеселимся заодно.
Алексей Владимирович ухмыльнулся и подмигнул мне – мол, Давай…
– «Неман», Я «Лесник -51». Остаётесь старшим на блок-посту. Отслеживаете обстановку и принимаете решение в случаи её изменения. Как поняли?
– «Лесник-51», ты чего охренел что ли? Какое руководство? Я ведь всего же только связист…
– «Неман», помимо того что вы связист, вы ещё и подполковник. Так что успокойтесь, вникните в обстановку и ….
– «Лесник-51» дайте на связь старшего…, – перебил меня Сабуров и Дорофеев снова потянулся к радиостанции, но я опять остановил его, – товарищ полковник, сейчас…, дайте я закончу…
– «Неман», старший сейчас в городе и всей ситуацией руковожу я. А в отсутствие старшего, приказы отдаю я, так что выполняйте последний приказ. Об изменении обстановки докладывать немедленно. Выполняйте.
Я думал, что эфир сейчас взорвётся возмущёнными возгласами начальника связи, но радиостанция хранила молчание.
– Крутовато, Борис Геннадьевич, зачем ты с ним так? Ведь он действительно связист, причём отличный, а вот с этой ситуацией вряд ли справится.
– Товарищ полковник, вы же прекрасно понимаете, что сейчас неважно кто там старший – то ли подполковник Сабуров, то ли старший лейтенант начальник блок-поста. Как бы там не сложилось, а решения придётся принимать нам с вами, вот здесь, – я постучал пальцем по столу, – и нести ответственность за эти решения тоже нам – полковнику Дорофееву и майору Копытову. А в жизни за всё надо платить и это ему, Сабурову, плата за то высокомерие. Может я сильно сказал насчёт высокомерия, но примерно такое чувство было, типа: мы тут уже опытные, а ты салага и ещё долго салагой будешь. Тетенова я уже на место поставил. А Сабурову сейчас и покажу – кто тут старший, кто тут опытный и кто тут принимает решение, а кто исполнитель этих решений. Поэтому предлагаю – исходя из того, что сказал, вы находитесь рядом со мной и контролируете меня, если что вмешаетесь. А я буду рулить, раз сказал, что вы в городе и решения буду принимать я. Как?
Прошло несколько минут ожидания и в радиостанции зашелестел нерешительный голос Сабурова: – «Лесник-51», так мне что делать?
Я победно подмигнул Дорофееву и, сделав значительное лицо, стал ставить задачу: – «Неман», проедьте до грузинского полицейского поста и посмотрите, что там происходит. Если будет возможность, то попытайтесь проехать через него и вернуться на базу.
Но проехать у Сабурова не получилось. Как он доложил – на полицейском посту находилось около 200 демонстрантов, вели они себя довольно спокойно и пассивно, лозунгов никаких не выдвигали, но пропускать русскую, военную машину отказались. Как заявили они – Даже ООНовские машины не сумеют проехать их пикет.
Сабуров остался там и вступил в разговор с демонстрантами, но через тридцать минут с прибытием новой, большой группы гражданских, количество пикитирующих возросло до тысячи человек и настроение толпы стало более агрессивным.
– «Лесник-51», включайте телевизор, работают телевизионщики в прямом эфире, а я сматываюсь обратно на блок-пост. Демонстранты настроены агрессивно и хотят прорваться через наш пост и уйти маршем на Гали…, Всё заканчиваю, а то меня сейчас побьют тут…, – передача прервалась на полуслове, а Дорофеев ринулся к телевизору и включил его. Минуту пока телевизор нагревался и мы его переключали на местный канал, прошли в напряжённом молчании, но уже первые кадры невольно вызвали смех.