Мы ещё в таком порядке бодались с ним в течение получаса и расстались, как это не печально врагами. На это мне попенял и Дорофеев, когда мы остались одни.
– Борис Геннадьевич, чего ты не мог что ли хотя бы для виду немного смириться? Он ведь сейчас начнёт тебе капитально палки в колёса ставить и самое хреновое он имеет доступ к телу Командующему в любое время. Я, конечно, тоже по статусу имею доступ и тоже в любое время, но я не могу контролировать, что он Командующему докладывает. Работай в этом режиме и дальше, если возникнут вопросы по хитрым контактам – вали на меня. Мол, приказал. Но, давай не подставляйся.
* * *
Сегодня решил никуда не ездить и с разрешения полковника Дорофеева устроить небольшой выходной. Это не значит, что я буду валяться на кровати, читать книжку и тихонечко потягивать коньячок. Конечно, это тоже будет, но по настроению и в рамках. После завтрака сходил в баню, хорошо помылся, постирался и к своему великому удовольствию оказался в нашей общей комнате тире рабочем кабинете начальника штаба один. Что говорить: в наших условиях довольно сложно оказаться наедине с самим собой. Вокруг тебя постоянно люди – задают вопросы, решаешь внезапно возникающие задачи, принимаешь решение и сам отдаёшь приказы, ежеминутно находишься в напряжении и от этого очень устаёшь. А сегодня капитан Тетенов со своими сапёрами уехал на разминирование и будет только к обеду. Связист Сабуров ушёл на узел связи и тоже застрянет до обеда, что-то у него там со связью последнее время перебои. И я остался один. Как это хорошо и в довершение всего ещё и на улице отличная погода, отчего в комнате было даже жарковато.
Немного позанимался своими документами. Потом клюкнул коньячка и решил почитать, но почитав минут тридцать, захлопнул книжку и включил телевизор. Как раз шёл Парламентский Час парламента Грузии и я поудобнее расположился у телевизора. Хоть и передача шла на грузинском языке, всё равно было интересно наблюдать этот театр абсурда. И смотреть его было интересно из-за понторылости грузинских депутатов. Если бы граждане России хоть раз или два посмотрели заседание грузинского парламента, то у них бы никогда не возникало никаких вопросов к нашей Государственной Думе и депутатам, которая по сравнению с грузинским парламентом выглядело работоспособным, компетентным государственным органом, здраво решающим государственные вопросы. В Государственной Думе соблюдалась
повестка дня, регламент и порядок выступления. Если кто-то нарушал этот регламент или выступал не по повестке дня, то того сразу же отключали и не давали ему и дальше разбазаривать рабочее время по мелочам.
Если глубоко не вникать в суть рабочего заседания грузинского парламента, не вслушиваться о чём говорят депутаты и просто бездумно пялиться на экран телевизора, то тоже можно вынести мнение «о высокой продуктивности работы грузинских парламентарий».
Но для меня, начальника штаба, немного узнавшего грузинский менталитет, это была юмористическая передача, которую я всегда смотрел с великим удовольствием. Суть была в том, что и здесь была повестка дня и регламент выступления, но выходил на трибуну депутат и начинал горячо говорить о своём, совершенно далёком от повестки дня, пуча изо всех сил из себя историческую личность, играющую великую роль в жизни сверхдержавы Грузии. При этом слова: Шеварнадзе, президент, генеральный прокурор и другие значимые должности и фамилии щедрым водопадом срывались с уст выступающего, причём с такими интонациями присущими пьяному контрабасу, рассказывающий таким же пьяным деревенским парням: – …и вот я вваливаюсь в кунг командира полка и говорю ему – Ты как, сучара, командуешь полком? Ведь надо делать следующим образом…. А на выполнение этой задачи надо поставить первую роту, а не шестую, где командир роты тупорылое чмо….
И вот таким образом это депутатское чучело вещает с трибуны столько, сколько ему хочется. И никто ему не выключал микрофон, никто не прерывал этот бред. Все сидели, терпеливо слушали или не слушали, зная, что придёт время и он также вылезет на трибуну и будет вещать оттуда никому не нужную ерунду. И не важно, что это будет вселенская хрень, главное он будет на самой важной трибуне страны и эти десять, пятнадцать минут чувствовать себя как минимум президентом великой морской державы.
Я откровенно веселился, глядя в экран телевизора и вспоминая другие случаи понторылости уже местных грузин, а оттуда мысль, справедливости надо сказать поддатого, начальника штаба, свернули на нормальное желание эту понторылось хоть с кого-нибудь из грузин сбить. Тем более, что и искать долго не надо. Я бросил взгляд на часы, прикинул и понял – успеваю. Поднялся в кабинет Дорофеева, который откровенно скучал. Он даже обрадовался моему приходу и с ходу предложил дерябнуть. Алексей Владимирович тоже решил устроить себе выходной, но я его немного разочаровал. Желание начальника выпить поддержал и выпил с ним грамм сто и тут же попросился сгонять в штаб ООНовцев.
– А ты чего туда собрался? Ты ж сегодня решил отдохнуть, – удивился Дорофеев и одновременно немного огорчился. Он был настроен на общение, а тут начальник штаба с чего-то решил поработать. Что я надумал учудить, говорить не стал, лишь так…, уклончиво ответил.
– Да, вчера фильм Невзорова «Чистилище» показывали и я предложил всем ООНовским офицерам этот фильм посмотреть. Вот хочу их впечатления послушать.
– Ну, ладно, раз решил съездить – езжай, только давай ещё по рюмашке.
Через двадцать минут я летел в сторону города на БТРе разведвзвода. Сидел на верху водительского люка. Сзади и сбоку на броне сидело человек шесть разведчиков. Основной маршрут движения по городу проходил по улице, где располагалась элитная городская гимназия для детей богатых родителей. Улица была узкой и две встречные машины хоть и с трудом, но могли разъехаться. А тут две недели назад напротив входа гимназии стала парковаться бежевая «Волга». Ладно бы она просто стояла. Так нет же. Водитель останавливал «Волгу», причём не притирался к тротуару, чтобы как можно больше было места для проезда других машин, а становился, как ему было удобно. Остановившись, водитель распахивал левую дверцу и вытягивал на проезжую часть ноги и в таком положение сидел, ожидая, когда в гимназии закончатся занятия. Вот кого он встречал – своего ребёнка или ребёнка босса, меня совершенно не интересовало. Каждый раз, подъезжая к этому автомобилю, мы раздражённо подавали звуковые сигналы и снижали скорость, ожидая, когда эта скотина высунет свою недовольную рожу и посмотрит – Кто это ему мешает здесь вот так стоять? Убедившись, что это дурацкие миротворцы, нехотя убирал ноги и закрывал дверцу. Только мы, русские бибикали ему. Грузинские водители никогда не бибикали и не выказывали какого-либо раздражения этой «дёрёвне» и его вызывающему поведению. Терпеливо, с трудом огибая препятствие на дороге,
они безмолвно проезжали мимо. Если бы в Екатеринбурге, кто-то повёл себя таким образом – через десять минут ему бы вынесли все стёкла, сломали дверцу и качественно набили рожу. Но у грузин был другой менталитет и другая манера поведения. Они молчали и не протестовали, потому что метров через сто такой же водитель сам мог остановиться посередине дороги, чтобы пообщаться с таким же дебилом на колёсах и все опять будут их молча объезжать, а беседующие на дороге чувствовать себя охеренными перцами. Вот я и решил наказать хотя бы водителя «Волги». И она была на своём месте, дверца распахнута и торчащие ноги завершали уже привычную картину.
Я ткнул водителя берцем в плечо и когда тот вопросительно поднял голову, крикнул ему: -«Волгу» видишь? – Водитель кивнул головой.
– Метров за пятьдесят даёшь сигнал и сноси дверцу. Понял? – Водитель радостно заблестел глазами и кивнул головой, – только осторожно, ноги этой сволочи не переедь.
– Товарищ майор, всё нормально будет…. Заеб…л он уже своим быдлячеством…
Получилось хорошо. Мы разогнались и за пятьдесят метров водитель оглашено заревел звуковым сигналом. Грузин только и успел высунуть свою усатую морду, мигом втянуть ноги, но закрыть дверцу не успел. Сильный удар, скрежет железа, рёв двигателя громадной, бронированной машины, испуганный крик грузина и тишина, в которой мы спокойно катились по улице.
Остановились мы только метров через сто. Я сразу же спрыгнул с брони и решительным шагом направился к покорёженной «Волге». За мной на дорогу спрыгнули разведчики. Четверо остались у БТРа, а двое по бокам двинулись рядом со мной. Ошарашенный грузин выбрался из автомобиля и суетился вокруг него, возмущённо всплёскивая руками. Я тоже, приближаясь к автомобилю, с любопытством смотрел и восхищался ювелирностью водителя. Он БТРом ударил в дверь, не зацепив корпус машины, впритирку промчавшись мимо. От удара дверь вывернуло в стойке, с силой стукнув по облицовке капота, отчего сетью многочисленных и тонких трещин покрылось лобовое стекло.
Увидев меня и разведчиков, водитель «Волги» с возмущённым воплем и с кулаками кинулся на меня, но тут вперёд выдвинулись разведчики и точной подсечкой свалили и прижали водителя к асфальту. Я присел на корточки перед лежащим.
– Ты чё дёргаешься, уважаемый? Разговаривать будим или ругаться будим? – Я подмигнул и разведчики ещё плотнее прижали грузина мордой к асфальту и тот аж застонал от навалившейся тяжести.
– Ну вот…, разговаривать будем, – по моему сигналу водителя подняли и поставили передо мной. Грузин был растерян, но в тоже время смотрел волком и готов был со мной ругаться и требовать правды. Но я его опередил.
– Уважаемый, я комендант Южной Зоны Безопасности и комендант вашего города, – начал вдохновенно вешать лапшу и тут же ткнул ему под нос две Мотороллы, – вот, уважаемый, вот эта радиостанция это связь с городской полицией, а вот эта радиостанция связь с краевой полицией. Выбирай: вот кого мне сейчас сюда вызвать – полковника Мания или кого-нибудь с краевой полиции? Улицу ты перекрыл…. Дорогу коменданту не уступил… Перед моего БТРа разбит… Кто за него будет платить? Так кого вызывать?