Вот мне интересно – Что тебе Командующий сказал потом? Если бы об этом доложил Ошкерелия – я знаю, чтобы ему ответил генерал Коробко. А вот что тебе? Ну…, судя по твоему хмурому взгляду – пару ласковых он тебе сказал и где-то там поставил тебе «минус», а мне наоборот – маленький, но всё равно «Плюсик». Вот, Юра….
Но это мелочь. Но когда мелочь к мелочи и её много и когда уже докладываешь более крупное, вот тогда уже нехорошо становиться. И давай теперь перейдём к крупному и неприятному. И тут ты если начнёшь говорить Командующему что это враньё начальника штаба, ты распишешься в своём непрофессионализме. А может быть и хуже и Командующий подумает, что это ты продался и завербован грузинами, а не подполковник Копытов, которого ты намеренно выталкиваешь на переднюю линию, прикрываясь. Юра…, тихо…, тихо…, тихо… Набить мне морду ты всегда успеешь… Тихо… Чего ты так? Меня значит топить можно с ухмылочкой, а как тебя это коснулось – ты задёргался.
Да, особист задёргался и я уже боялся, что он сейчас сорвётся – учинит похабную драку или попытается меня арестовать, или ещё что-то и всё пойдёт по херовому, непредсказуемому сценарию. Скандала с выяснением отношений не мне, не Дорофееву совершенно не нужно. Тем более публичного. Хер его знает, что ему может прийти в голову. Тем более что его уже понесло в разнос – он нагнул голову, вскинул руки на уровень груди и почти встал в бойцовскую стойку, отшатнувшись на пару шагов назад. Глаза его сверкали бешенством, но он медлил с атакой. Так как я наоборот, внешне стоял спокойно, хотя внутри был напряжён и был готов в любую секунду отреагировать на нападение или выпад, но всё-таки надеялся сбить накал.
– Юра…, Юра…, спокойно. На нас же смотрят. Вот смехота будет, когда бойцы и офицеры батальона будут обсуждать наши валянья друг друга в пыли плаца. Всё…, хорош. Остынь…. Я ещё главного не сказал….
Капитан красными от напряжения глазами повёл по сторонам и я, проследив его взгляд, досадливо крякнул. Вроде бы минуту назад никого не было даже около плаца, а тут куда не глянешь, стояли бойцы и с удивлением смотрели на нас. Оперативный дежурный неуверенно толкся на крыльце, то делая пару шагов вперёд, в нашу сторону, то опять отходил на крыльцо, не зная как поступить в этой двусмысленной ситуации. От магазинчика «Реанимация», поставив ладони козырьком над глазами, смотрели на нас Гигло и Дорик. Наверняка, уже вечером, кому положено в МГБ, будут знать о внутренних разборках у миротворцев. Я молчал, не делая никаких резких движениях и спокойно, внешне спокойно смотрел на капитана и тот постепенно расслабился, опустив руки.
– И что ж там в главном?
– А главное, Юра, что ты знал о том, что полковник Ошкерелия со своими грузиняками будет устраивать провокацию на 301 блок-посту. И исходя из личных неприязненных отношений к подполковнику Копытову, тире Начальнику Южной Зоны безопасности, поправ интересы России в данном регионе, плюнув на усилия и работу многих десятков и сотен офицеров – ты ему об этом не доложил. Поставив тем самым МИР в данном регионе на грань войны…..
– Не надо, Борис Геннадьевич, так громко и высокопарно. Ты никогда это не докажешь…., – нервно сглотнув и слегка охрипшим голосом, но решительно заявил капитан, перейдя на ТЫ, но я уже не обращал на это внимание, перейдя в наступление.
– Юра, мы то оба знаем, что это так. Ты же мне сам сказал, когда я на блок-пост собрался ехать – что если Ошкерелия проведёт удачно эту операцию, то он получит генерала на 26 мая. Ты знал, но не предупредил начальника – то есть меня. Из этих самых побуждений.
– Командующий всему этому не поверит и у тебя нет доказательств, – продолжал упорствовать особист.
– Когда Командующему я буду об этом говорить, то скажу и фамилию человека, здесь на грузинской территории, который подтвердит мои слова. Правда, он сказал – ничего писать не будет, но рассказать расскажет. И приедет сюда, какой-нибудь офицер штаба преданный Коробко и пообщается с ним. И кирдык тебе будет полный.
Капитан повёл взглядом вправо, потом влево, как бы оглядываясь и вперился в меня глазами, твёрдо, непримиримо и медленно, с расстановкой произнеся: – Всё это – е-рун-да…. И всё это – голые слова…. Одно чириканье… Тем более, что… А ничего и не произошло…. Один пшиккккк…. Мы продолжаем нести тут службу и ничего тут в будущем и не произойдёт… Вот и всё.
– Да…, Юра… Вот в этом и есть большая разница в жизненном опыте – моём и твоём. Ты видишь всё прямолинейно, а я тебе сейчас покажу всю эту ситуацию под другим ракусом. 29 апреля, Командующий на саммите в Москве, сидит, переживает – подпишет Шеварнадзе или не подпишет мандат? Подпишет – хорошо. Значит, дальше будем продолжать служить здесь. Не подпишет – значит, надо будет отсюда выводить подразделения с техникой и вооружением. А это такой геморрой. Ну, ты же сам на этих учениях был и знаешь, что там до сих пор решения нету – как выводить?
А тут бац – и ещё провокация на 301 блок-посту и этот ещё подполковник проигрывает переговоры. Там ведь на переговорах ХА-РО-ША-Я Нота протеста была. И не всё там так весело у меня было, как я тут хи-хи…., ха-ха…, рассказывал. Я там на грани проигрыша был. Так вот я проиграл. Проиграла Россия в этом регионе и Абхазия проиграла, встав на грань войны. И получается – Командующий Коробко проявил некомпетентность, неграмотно распределив кадры в этом важном месте. Вот ему и сказали бы – Хорошо, подполковник – дурак. А почему вы это не предусмотрели и хотя бы на время саммита, туда не поставили своего зама или начальника штаба Миротворцев? Почему вы всё это спихнули на бестолкового подполковника? И что в мой адрес можно сказать потом – да ничего. Я дипломатических академий не кончал. Вот и получается Командующий – Дурак. И вывод миротворцев из Грузии и Абхазии. Ты сам прекрасно понимаешь, что солдат и офицеров с личным оружием бы вывезли, а технику и вооружение – хрен бы нам дали. Кинули бы под колёса женщин и детей и всё. Всё осталось бы в Грузии и в Абхазии. И Командующий снова оказался непрофессионалом. А это крест на карьере генерала. Ну.., хорошо. Подполковник оказался всё-таки на высоте. Выиграл и Шеварнадзе, мне потом рассказали – зыркнул гневно на своих помощников и вынужден был подписать и продлить мандат ещё на полгода.
И тут Командующий вдруг узнаёт, что есть некий капитан, который всё знал, но промолчал. Тем самым поставил под удар авторитет и карьеру из-за личных мелочных амбиций. А Коробко уважает свою службу и карьеру, и самого себя. И тут, Юра, нет такого критерия – поверил или не поверил. Главное, что он проверит мои слова и очень потом на тебя обидится. И очень хорошо и больно отомстит. Тебе это надо…..?
…..Толковали таким образом ещё минут сорок, толковали откровенно. Мерялись козырями друг против друга. Юра понимал, что к моим козырям есть ещё козыри и у Дорофеева и это могло хорошо добавить. Выгнать, конечно, его не выгонят, а вот представление на орден генерал Коробко мог отозвать. Да и хорошую бумагу пошлёт вслед, когда он уедет, или веский звонок его начальству сделает. Что может его судьбу военную и карьеру очень осложнить. Вернулись мы с плаца хоть и не врагами, но обстановка в этом плане разрядилась и что самое нормальное в этом скандале Дорофеев выплеснул весь негатив, встретив меня и Юру в кабинете с коньяком.
…..15 мая, с утра, наша небольшая колонна из ГАЗ-66 и БТР с разведвзводом двинулась от здания мэрии на Абхазскую сторону. С нами ехало ещё 4 грузинских электрика. Об этой поездке договорились грузинская и абхазская стороны ещё две недели назад, но всегда что-то мешало и мы уже думали, что она не состоится. Но тут срочно вышли на связь абхазы и попросили именно 15 мая провести все запланированные работы. Не позже. Обстановка между Грузией и Абхазией накалялась и вот-вот должна была разрядиться вполне возможным вооружённым конфликтом. Тем более до юбилея 80-летия объявления Независимости Грузии от России оставалось чуть больше десяти дней. И по нашим прикидкам, Грузия должна была внезапным ударом отсечь от Абхазии хотя бы Гальский район и взять под свой контроль вторую половину энергетического комплекса Ингури ГЭС. А тут оказывается на ЛЭП, связывающую Ингури ГЭС с Сухуми, опора номер 6, начала сдвигаться, что грозило крупномасштабной аварией. И ни Грузии и ни Абхазии это было невыгодно. Абхазии не выгодно – потому что электрическая энергия переставала поступать в Сухуми и остальные районы страны, но самое важное – в Россию, в Краснодарский край. Грузия в преддверии нападения эта ЛЭП тоже нужна в исправном состоянии. В случаи захвата комплекса Ингури ГЭС, путём подачи и отключения электричества можно здорово давить как на абхазов, так и на Россию. Поэтому мы должны были добраться до этой опоры в горах. Грузинские энергетики осмотрят опору и составят план работ, прикинув объём материалов. И независимо от того, как произойдёт вооружённый конфликт, её нужно было ремонтировать. А мы в свою очередь должны были охранять грузинских электриков от захвата их в заложники партизанами или криминальными структурами, желающими поучаствовать в таком азартном торге.
Благополучно пересекли границу, а дальше пошли первые негативные моменты. За час до проезда нашей колонны партизаны взорвали на дороге мощный фугас, от которого осталась воронка диаметром 2 метра и глубиной полтора.
Когда мы туда подъехали, сапёры во главе с Андреем Южминым уже вовсю шуровали кругом, обыскивая ближайшие кусты. В Гали взяли ещё двух абхазских электриков, которые обрадовались знакомым грузинским коллегам. Перекурив минут десять и дав им спокойно пообщаться друг с другом, мы двинулись на выход из города. Еле выдрались из узких улочек, где нашему БТРу пришлось поелозить на крутых поворотах. Но и когда, выехали проще не стало. Дорога стала резко подыматься в горы и БТР не смог проехать и пятьсот метров. Пришлось оставлять офицера и несколько солдат для охраны бронированной машины. Остальных пересадил в кузов ГАЗ-66 и двинулись дальше. Но и здесь к самой опоре подъехать не удалось. Опять пришлось делиться и часть людей оставлять во главе с сержантом для обороны машины, а сам с электриками и с одним солдатом стали спускаться в долину, где и была неисправная опора и даже невооружённого взгляда было достаточно, чтобы понять – она нуждалась в капитальном ремонте. Пока электрики лазили и осматривали бетонные блоки под высоченной металлической фермой, мы с солдатом патрулировали вокруг, напряжённо всматриваясь в окружающую местность, так как уже некоторое время ощущали за собой наблюдение. И даже сумели определить откуда оно велось, увидев там скрытное перемещение вооружённых людей. Но, слава богу, всё обошлось благополучно. Мы вернулись к автомобилю, через полчаса, подъехали к БТРу, а ещё через некоторое время остановились у бойкого ресторанчика в центре города, рядом с расположением десантного