Наиболее тяжёлым был второй день, когда погода стремительно испортилась и я был вынужден патрулировать под сильным дождём. Лейтенант-двухгодичник спрятался внутри БТРа, а я как «стойкий оловянный солдатик» торчал на верху бронированной машины и медленно загибался под холодными струями воды. Не доезжая до 308 блок-поста, внезапно наткнулся на батальон ВВ, который скрытно располагался в километре от границы с Абхазией. Я спрыгнул с брони, еле устояв на занемевших ногах, и полу окоченевший от холода и весь мокрый, попытался «наехать» на встретившего меня жизнерадостного командира батальона. Но синие от холода губы неповиновались мне и вместо решительного протеста я издал череду невразумительных звуков. Невысокий, плотно сбитый грузинский майор засмеялся, приобнял меня и отвёл в близстоящее строение, служившим для него штабом и где я смог в жарко натопленной комнате быстро прийти в себя. Это оказался Кутаиский батальон Внутренних войск.
Отогревшись, я заявил решительный протест на незаконность пребывания данного подразделения в Зоне Безопасности и потребовал немедленно свернуться и убыть за пределы Зоны Безопасности.
Майор опять жизнерадостно засмеялся. Вообще, он весь кипел и искрился энергией, которую ему некуда было девать и был очень рад моему приезду, в отличие от других командиров подразделений, которых я заставал в самый неожиданный момент. Они хмурились, ругались со мной, угрожали расстрелом на месте….
А этот на мои требования рассмеялся и обнял за плечи: – Дорогой ты мой, чего сердишься? Всё равно я никуда отсюда не уеду и у тебя нет сил чтобы меня отсюда выдворить и ты об этом прекрасно знаешь, так что – Давай лучше посидим, да спокойно пообщаемся. – Он оглянулся на входную дверь и звонко свистнул. Дверь открылась и как в кинофильме «Кавказская пленница» в дверях появились солдаты с алюминиевыми подносами, где громоздилась выпивка и обильная закуска.
По моей просьбе грузинский солдат сбегал к БТРу и привёл оттуда лейтенанта-двухгодичника и мы приятно посидели и пообщались с грузинским офицером, который оказался очень общительным и приятным собеседником. Расстались мы хорошими приятелями.
А вчерашним днём я вообще гордился. Правда, мне ещё аукнется от Командующего, который по телефону отругал меня и сказал, что лишает ордена, но мне было на это наплевать – одним орденом больше, одним меньше. Главное я вчера провернул удачную операцию с десантниками.
Полковник Дорофеев уехал в город решать разные свои дела в силовых структурах, а я остался на хозяйстве. В середине дня со мной неожиданно связался начальник разведки миротворческих сил в Зоне Грузино-Абхазского конфликта майор Чехов. Он по приказу Командующего решил прорваться к заблокированным двум блок-постам Северной Зоны на нескольких БТРах десантников и доставить им продовольствие, воду и боеприпасы, но прорваться решили через территорию Грузии. Они проехали через мост реки Ингури и остановились на территории 301 блок-поста. И теперь не знали, как ехать дальше и где лучше перейти через границу на территорию Абхазии, чтобы сразу попасть на блокированные блок-посты.
Я мигом хватанул БТР разведчиков и помчался на блок-пост, потому что надо было действовать стремительно и решительно. Грузины всеми фибрами души, помимо чеченцев, ненавидели российских десантников и считали, что если бы не десантный полк в Гудауте и его аэродром, то они бы сумели полностью захватить территорию Абхазии и удержать её за собой. А узнав, что на их территории появились российские десантники, они сделают всё, чтобы имеющимися сейчас у них под рукой подразделениями, окружить их, разоружить и арестовать. Вот это был бы международный скандал на весь мир, где десантники выглядели захватчиками, вторгнувшимися на территорию Грузии.
На 301 посту, быстро переговорив с майором Чеховым о скользкой ситуации, в которой невольно оказались десантники и, поняв что надо действовать быстро и неординарно, колонна десантуры во главе со мной, вместо того чтобы скрытно, по логике вещей, двигаться вдоль берега реки, внезапно помчалась по асфальту в сторону Зугдиди. С моей стороны это был отвлекающий манёвр, чтобы посеять панику среди силовиков в городе от осознания, что десантники сейчас сходу ворвутся в беззащитный город и возьмут его. Но уже на окраине города мы неожиданно свернули с дороги и по узким улицам пригорода Ахали-Абастумани, на большой скорости двинулись в сторону селения Кахати, тем самым обеспечив себе двадцать-двадцать пять минуты форы у преследователей. В том, что попытка взять нас будет – я даже не сомневался. Стремительным маршем промчались мимо отворота на Коки, где меня отогревал жизнерадостный майор, пронзили насквозь колонной Ахалкахати и в Дарчели стремительно свернули к 308 блок-посту, где один из БТРов пробил себе капитальную дыру в колесе. В двухстах метрах от 308 блок-поста, где наверняка нас уже ждали, мы свернули вправо и пошли на небольшой скорости по узким, деревенским улицам в сторону 310 блок-поста. Хорошо, что я позавчера обнаружил Кутаисский батальон ВВ, поэтому, уверенно обогнул колонной место его стояния и выехал к так и не восстановленному полуразрушенному мосту через Ингури. Все эти передвижения заняли у нас минут сорок и я теперь с удовлетворением наблюдал поднятую в воздух пыль над Коки, Дарчели и Орсантии от нескольких автомобильных колонн грузин, потерявших наш след. Десантники быстро сняли пробитое колесо и отдали его начальнику блок-поста, а с его БТРа поставили целое. Пока они меняли колёса, другие БТРы медленно въезжали на мост и по двум голым, параллельно идущим металлическим балкам, которые на наше счастье соответствовали ширине колёсной базы бронированных машин, осторожно переезжали на противоположный берег. Честно говоря, если это было в мирное время, никто из нас не решился бы совершить этот безумный поступок, потому что машину надо было вести на высоте пяти метров над бурной рекой метров сто по двум балкам и ошибка водителя или руководящего офицера проводкой в любую сторону на пять сантиметров окончилась бы падением машины вниз. Но бог сегодня был на нашей стороне, и все БТРы благополучно перешли мост. Майор Чехов помахал мне рукой на прощание и десантники скрылись среди прибрежных кустарников.
Теперь мне было плевать на грузин и их потуги захватить нас. Точно с таким же наплевательским отношением я их встретил через десять минут на северной окраине нп. Коки, когда до десятка грузовых автомобилей вырвавшихся из теснин улиц, окружили мой БТР. Я даже погордился тем, что мою машину окружило до сотни грузинских солдат, направивших на меня свои автоматы.
Было много ругани, угроз, попыток начистить мне под шумок рожу, когда грузины поняли, что десантники ушли. Но, слава богу, морду не набили и через тридцать минут они были вынуждены отпустить меня. Правда, вечером по телефону на меня наорался Коробко и его почему-то больше волновало, что я бросил базу и умчался на помощь десантникам. Хотя – почему бросил? Там оставался командир батальона, да и Дорофеева всегда можно было выцапать по связи. Командующего больше всего задело, что я принял решение ни с кем не посоветовавшись. А вечером узнал об благополучно завершённой операции по доставки помощи блокированным блок-постам. А с орденом – Да и хрен с ним….
….– А теперь пусть Вебер решает – Что делать? Куда ехать? Тем более что там с ним в машине сидит ещё польский офицер-напарник по патрулю и переводчица Анна. Пусть с ними советуется. – Я сладко потянулся под ласковыми лучами солнца и стал рассматривать местность, которая расстилалась по отношению к дороге далеко внизу. В принципе, обстановка стабилизировалась и если в первые несколько дней были опасения, что у грузинского руководства сдадут нервы и они двинут свою армию в Абхазию, а это было чревато хорошей войной, то сейчас время было упущено. Когда я был в Сухуми мне рассказывали абхазы, что когда Грузия напала на них то танковые колонны мгновенно смяли слабые заслоны на границе и в течение четырёх часов, стремительным маршем, достигли окраины Сухуми. За эти четыре часа руководство республики сумело собрать только четыреста человек вооружённых охотничьими ружьями и бросить их в бой. Это было всего шесть лет тому назад. А сегодня Абхазия была совершенно не та, какой шесть лет назад и могла теперь дать хороший отпор нападавшим уже на своей границе.
С этого участка дороги, по которой мы медленно двигались вся пойма реки Ингури, абхазский берег отлично проглядывался как в ширину, так и в глубину, поэтому мы остановились и Вебер, не выходя из «Мамбы», в бинокль стал рассматривать долину реки. Что он там мог увидеть, я не знаю. Все эти дни весь личный состав военных наблюдателей просидел у себя в миссии и сегодня они в первый раз выехали на патрулирование. А если бы Дорофеев не дал бы им на сопровождение БТР с разведчиками, они бы и сегодня просидели в миссии.
Я едко ухмыльнулся, наблюдая за осторожным немцем, который лишь чуть приоткрыл бронированную дверь и в узкую щель смотрел в бинокль: для того чтобы смотреть здесь в бинокль, нужно знать, куда смотреть. Надо рисковать своей шкурой и работать, несмотря ни на что каждый день. Я и без бинокля мог рассказать в каких кустах кто сидит, сколько сидит и чем они вооружены. У железобетонного моста у нп. Ткайа толпились кучками беженцы из Саберио. Их и сейчас даже без бинокля хорошо было видно, а в кустах около моста прятались около ста двадцати вооружённых бойцов «прокуратуры в изгнании». Между Рике и Ткайа в частном секторе затаились три БМП-1 и две роты грузинских вооружённых сил, я их вычислил ещё в первый день патрулирования. А правее железобетонного моста, у брода, напротив Пахулани находился партизанский отряд, который перешёл Ингури два дня тому назад. Его дополнили людьми, боеприпасами и он был в ожидании сигнала. Вот так господин обер-лейтенант надо работать. А чего сейчас рассматривать чёрные дымы от горевших домов в Саберио, грязными кляксами расползшиеся по голубому небу и слушать доносившиеся с той стороны выстрелы???
Мы двинулись дальше, но внезапно двигатель БТРа стал давать сбои и скорость движения нашей группы сразу снизилась до минимума. В течение последующих полчаса мы тихим ходом проехали километров пять и остановились. Водитель задрал броню над двигательном отсеке и стал что-то крутить на двигателе, а я подошёл к «Мамбе» ООНовцев и объяснил причину остановки