Скромный отель является постоянным плацдармом для любовных свиданий Сэма и его подружек, Витт приплачивал прислуге, поэтому чувствовал себя как рыба в воде: он был уверен, что в случае чего его тут же предупредят об опасности.
Но и на старуху бывает проруха. Жак заверил Наташу, что о его интересе Витту не доложат.
— Ну да, у тебя же свои источники информации! — кивнула она.
— И свои методы, — улыбнулся Ксавье.
Впрочем, благодаря этим самым источникам они теперь знали, что невестам Самуила было по сорок лет, а любовнице — пятьдесят, что невесты спят и видят, как они тащат под венец своего обожаемого Малевича. Они наперегонки задаривают красавца подарками и подношениями; даже не зная друг о друге, дамы участвовали в соревновании на самую щедрую подругу.
— В конкурсе участвует и жена политика, иначе ее бы давно вычеркнули из списка, — поделился соображениями Жак.
— Это все хорошо, но он что, не соображает, с кем связался? — пожала плечами Ната. — Да и дама, видно, от «чувств» с ума сбрендила, раз спуталась с сомнительным эмигрантом и, задрав хвост, бегает к нему на свиданки.
Да, это было весьма рискованно, ведь муж у нее был популярный политик, ратующий за чистоту семейных устоев, он ни под каким соусом не допустил бы публичных разбирательств, если бы узнал о похождениях своей женушки. Но что он сделает с любовничками, узнай он правду, сложно предположить. Так что Витт тоже ходил по скользкой дорожке.
— Интересно, — сказал Жак, — этот политик действительно святоша, каким желает казаться, или его жена всего лишь платит по счетам? Я тут пошарил по подшивкам в Интернете и ничего на него не нашел.
— В России говорят: «Муж и жена — два сапога пара», — отозвалась Натали. — Меня удивляет другое: что заставило ее так рисковать своим положением? Страсть? Любовь? Похоть?
— Ты прирожденный журналист, — восхитился Жак, — может быть, тебе стоит попробовать себя на этом поприще?
Но тут им стало не до разговоров. Из отеля выпорхнула сладкая парочка и, игриво толкаясь, загрузилась в «Додж». Наташа решила, что это самая видная из женщин Сэма. Итальянка была высокой, пышногрудой, широкобедрой, рыжеволосой. Она стреляла по округе огромными глазами, и от нее за версту несло пылкостью и страстью. Примадонна была одета в белые кожаные брюки и ярко-оранжевую облегающую рубашку, что при цвете ее волос было весьма смелым решением. Она по-хозяйски впихнула Сэма в «Додж» и, виляя бедрами, обежав машину, уселась за руль.
Жак с Наташей пристроились им вслед, и вскоре кортеж оказался в центре Парижа. Лютеция вела автомобиль как сумасшедшая, сбежавшая из психушки на тридцатом году заточения.
— Судя по всему, они решили прогуляться по магазинам, — поделилась Ната своими наблюдениями с приятелем.
— Будем работать по очереди, — взяв в руки фотоаппарат, заявил Жак. — Сначала на дело пойду я.
О, эта дама была весьма щедрой по отношению к своему любовнику! Два часа она потратила на шопинг в самых крутых бутиках, принаряжая своего красавчика. Альфонсы всегда вызывали у Наташи брезгливость, а этот так просто ее бесил. Когда пришла ее очередь «вставать на вахту», ей удалось из раздевалки заснять Сэма — в новом пиджаке, еще с болтающейся этикеткой, целующего ручку своей подружки в тот момент, когда она протягивала продавщице кредитку. Следующий снимок демонстрировал, как парочка с увлечением разглядывает мужское белье. И завершало эпопею фото любовников, увешанных пакетами, входивших в тот же самый отель. Сэм обнимал за талию свою итальянку.
Фотоаппарат Натальи датировал каждый кадр, проставляя точное время, поэтому у нее на руках оказалось идеальное доказательство того, чем занимаются банковские служащие во время своего рабочего дня. Она была чрезвычайно собою горда, решив, что после этого дела смело может подрабатывать частным сыском.
Буквально через час после отъезда итальянской вдовы к отелю подкатила на такси жена политика. Сообразив, что Сэм не собирается покидать отель, Жак сбегал за бутербродами и кофе, чтобы они с Наташей смогли подкрепиться. Они как раз заканчивали свой скромный ланч, когда Витт вышел из отеля и застыл у обочины шоссе, явно ожидая подъезда очередной любовницы.
Наталья проявила смекалку: бросила бутерброд, схватила фотоаппарат, вышла из автомобиля. Серой мышкой она юркнула в холл отеля мимо Витта, не обратившего на нее никакого внимания. Она заняла удобную позицию между двумя пальмами, сообразив, что из этого угла ее невозможно заметить служащим отеля, зато отсюда открывался превосходный вид на площадку у лифта. Вскоре она запечатлела прелюбодействующую женушку в объятиях Сэма, демонстрирующего, как он изголодался по ней. У негодяя на губах еще не просохла помада одной женщины, а он уже целуется с другой! Любовники страстно лобызались в ожидании лифта, давая Наташе возможность запастись компрометирующими снимками. Особенно четко должно было получиться обручальное кольцо, так как дамочка буквально обхватила Сэма двумя руками.
— Мадам, у вас какие-то проблемы? — неожиданно раздался чей-то голос позади Наты.
— Да нет, ерунда, бюстгальтер расстегнулся! — нашлась Наташа.
И она поспешила ретироваться. Настырная официантка семенила за ней по пятам. И Наталья забеспокоилась, что у нее возникнут осложнения на выходе. Поэтому, прижав к уху мобильник, она почти закричала:
— Дорогой, не надо так орать! Я уже мчусь к тебе! Лечу! Бегу! Не ругайся, милый!
С этими словами она пронеслась мимо швейцара. Выскочила из отеля, подбежала к своей машине, стоявшей за углом, и умчалась прочь. Пропетляв по соседним улицам, она сочла нужным ответить по трезвонившему мобильнику.
— Эй, ты кого-то там убила? — спросил Жак.
— Меня чуть не поймали, — призналась Наталья. — Я думала, от страха умру! Представляешь, что бы сделал со мной Антуан, если бы меня арестовали в том борделе?!
— Ладно, не дрейфь, — засмеялся Жак. — Погони за тобой нет, так что можешь тихонько возвращаться обратно, потому что мне надо съездить на работу и я не могу дальше следить за клиентом.
— Вот как здорово, а если меня там засекут? Ты не мог бы чуть попозже поехать на свою работу?
— Труба зовет, извини, братец Кролик. Давай подъезжай. И постарайся, чтобы тебя не засекли, — хохотнул Ксавье. — Как видишь, в моей профессии есть и отрицательные стороны!
Пришлось вернуться. Наташа припарковалась чуть в сторонке, так, чтобы просматривался выход, и через час сняла пламенное прощание неверной жены и Сэма, сидя прямо в своей машине. Женщина снова была закамуфлирована: плащ до пят, платок, черные очки на пол-лица. Но даже такая маскировка не могла бы сработать в том случае, если фото попадет на глаза людям, хорошо ее знающим. Наташка довольно потирала ручки: еще бы, расследование шло полным ходом, и у них появились неоспоримые доказательства одновременного общения Сэма с тремя женщинами! Ее даже не огорчило, что ее костюм был безнадежно испорчен чьим-то обедом, она забросила испачканный пиджак на заднее сиденье, решив, что некогда ехать переодеваться. Требовалось как можно скорее связаться с Риткой и придумать, что делать дальше.
Знакомство Ритки с Версалем шло полным ходом. Пока они переходила из одной блистательной залы в другую, Поль, как и в поместье Шенонсо, взял на себя роль гида. Марго честно пытаясь запомнить, чем отличается зал Геркулеса от зала Венеры, стараясь не думать, что в этот самый момент ее верная подруга изображает из себя величайшую сыщицу всех времен и народов.
Ритка увлеченно позировала на фоне античного бюста в Зеркальной галерее, а Поль воображал себя фотохудожником, заставлял ее сдвигаться вправо-влево, поворачивать голову и улыбаться.
В первый момент, когда она вошла в этот огромный зал высотой с пятиэтажный дом, она зажмурилась.
— Боже, какая красота! — ахнула она, приоткрыв правый глаз.
Ее ослепил блеск множества люстр из богемского хрусталя, чей свет преломлялся в зеркальных стенах, отчего создавалась иллюзия безграничного пространства. Дух захватывало от такого великолепия! Вся мебель, статуи и даже кадки для растений — все блестело серебром. Поль пояснил, что многие предметы действительно отлиты из этого драгоценного металла, а при Короле-Солнце серебряными были все вещи без исключения. Ритка дивилась вазам из порфира и консолям из позолоченного дерева с мраморными столешницами и уже почти не жалела, что она попала сюда, вместо того чтобы охотиться за своим врагом. Только вот Поль вел себя подозрительно радостно: он то и дело поддерживал ее под локоток или хватался за фотоаппарат, отвешивая комплименты. Таким образом они добрались до опочивален сановных особ.
Муж и жена — одна сатана. Эту поговорку еще раз подтверждал тот факт, что апартаменты французских короля и королевы разделяла галерея битв. Почему именно битв, Ритке не смог объяснить ни Поль, ни экскурсовод, демонстрирующий чудеса Версаля китайским туристам. Видимо, некоторые тайны взаимоотношений королевских особ до сих пор не поддаются огласке. Хотя, например, такое интимное действо, как роды, было принято выставлять на всеобщее обозрение.
Ритка обалдела, когда услышала, что королева Франции рожала «публично». Как только у первой дамы государства отходили воды, Версаль становился открытым для всех желающих пронаблюдать появление на свет царственного наследника! Ритка представила муки несчастной женщины, и все это — на глазах у многочисленной толпы придворных, комментирующих каждый этап, и ее аж передернуло. Что за дикий обычай!
Полу пару раз звонили на сотовый, отчего он очень недовольно морщился. Но о чем шла речь, было неясно, потому что он разговаривал тихо и быстро. Скорее всего, его призывали вернуться на службу, решила Ритка, а он не мог ее оставить тут одну. Вот бы и оставил, она бы не стала возражать! Но не тут-то было: благородные джентльмены всегда остаются верны своему слову, поэтому еще пара часов их жизни была положена к ногам Версаля.
Ритка с Полем завершали свой марш-бросок по Версальским садам. К тому времени ими бы