— Да ничего, у меня руки золотые, не век буду сидеть в попрошайках. Меня обещали продать братве, которая клепает типа разные фирмовые вещички, — вдруг до конца разоткровенничался инвалид.
А Комбат удивился оптимизму русского человека. Мужчина лишился ноги, угодил в руки подонков, а ему для счастья, кроме бутылки водки, нужна самая малость — дать капельку простора собственному творчеству.
Глава 34
Пока родители Николая плескались в океане, Тумасов-младший использовал освободившуюся квартиру на полную катушку. Сначала все проходило довольно скромно, молодой человек коротал время с приятелем и двумя подружками. Огромная квартира позволяла при необходимости затеряться в ее недрах и заниматься сексом без риска быть потревоженным. А если возникало желание, маленькая компания собиралась в просторной гостиной.
Все изменилось, когда наступили выходные. Николай решил оттянуться по-взрослому. Это было его ошибкой. В квартиру набились какие-то подозрительные личности. Николай баловался хорошим вином — гости наволокли виски и обычной водки; он избегал сигарет — в компании дым стоял коромыслом, распространявший запах не только никотина. Когда встревожившийся Коля оторвался от своей подружки и начал обход квартиры, она слегка напоминала притон наркоманов. Хотя люди, которых он застал в гостиной, выглядели довольно прилично. Четыре молодых человека были хорошо одеты, а три девицы, хотя и не производили впечатления скрытого в них глубокого интеллекта, даже радовали взгляд. Но компания потеряла всякий интерес к стоявшему рядом столу, уставленному закуской и бутылками с алкоголем. Они увлеченно дымили сигаретами с «травкой» и созерцали импортную порнушку по стоявшему в нише жидкокристаллическому «Филипсу». Появление в дверном проеме хозяина квартиры было встречено с интересом и доброжелательностью. Кажется, не все гости знали Николая, так же как и он впервые видел добрую половину собравшихся. Один из парней в распахнутой на груди джинсовой рубашке налил стопку «Абсолюта» и протянул вошедшему.
— Спасибо, мне пока хватит, — Николай жестом руки отвел протянутое спиртное и обратился к своему знакомому: — Женя, выйди на секундочку.
Две девушки не отрывали глаз от телевизора. События на экране интересовали их куда больше, чем визит Тумасова-младшего. Зато третья, маленькая, худенькая, с кукольным лицом, которой Николай дал бы лет шестнадцать, категорически замотала головой и заплетающимся языком сказала:
— Нет, никуда Женя не пойдет! Мы с ним даже трахнуться не успели толком. Влез какой-то козел и весь кайф обломал. Приходи завтра, когда я высосу из него все соки.
— Ты, оказывается, вампирша, — обратился молодой человек к своей подружке.
— А ты не знал! Только не спеши вбивать в меня осиновый кол, я еще тебе пригожусь. И пошли своего дружка далеко и надолго, а то я обижусь.
Тумасов все же сумел вытащить приятеля из комнаты.
— Вы че, совсем обалдели! — звенящим шепотом принялся выговаривать он Жене. — Мои родичи вообще не курят, а вы надымили «травой» так, что неделю будешь выветривать. И малолетку привели. Это же вообще подсудное дело.
— Стоп, стоп! — остановил Женя приятеля. — Если хочешь знать, мне самому восемнадцать исполнится только через два месяца. А про наркоту ты ни слова не сказал. Если бы мы были в курсе, хрен бы кто сюда пошел. Да ты загляни в другие комнаты. Думаешь, там как-то иначе?
Николай заглянул. Увиденное моментально испарило остатки хорошего настроения. Вот и устроил вечеринку. Людей набилось вдвое больше ожидаемого. Гости обсели все комнаты, кроме родительской спальни и закрытого отцовского кабинета. Еще в одном месте активно дымили «травкой». И опять это были малознакомые Николаю люди. Хотя и от своих можно ожидать сюрпризов. Коля и не подозревал, что Женька увлекся легкими наркотиками.
Откровенно говоря, Тумасову-младшему было по барабану, чем занимаются его гости. Его пугала реакция матери. Она прощала сыну лень и другие маленькие слабости, но крайне ревностно относилась к его здоровью. Даже курение могло повлечь жесткие санкции. Что уж говорить о наркотиках!
Про отца Николаю вообще было страшно даже вспоминать. Сын пока не узнал родительского гнева, но чувствовал, что он может быть ужасен. Поэтому Николай мигом забыл о своем намерении растянуть тусовку до конца выходных. За двое суток гости так надымят, что год будешь проветривать. Утром, когда народ опохмелился, он пустил слух о скором приезде родителей. Большая часть тусовщиков немедленно испарилась. Остальные еще маленько поколбасились, доводя себя до нужного градуса, и тоже смотались. Остался только лучший приятель, вместе с которым Николай принялся наводить марафет. Устранение следов многолюдного сборища оказалось трудным делом, особенно для людей, смутно знакомых с уборкой квартир. Успешное завершение работы друзья отметили очередной бутылочкой вина.
— Не, блин, тусоваться надо в клубе, где за тобой все уберут и поставят на место. А пустая квартира лучше всего годится для секса с красивой девочкой, — заключил Николай, медленно потягивая вино.
— Абсолютно верно. Нет ничего хуже, чем за другими людьми дерьмо разгребать, — сделал приятель вывод из свежего опыта.
В общем, приезд родителей вызывал у Николая серьезные опасения. Однако беда пришла, откуда не ждали. Состояние квартиры не вызвало нареканий, но зато отца будто подменили. Он круто взялся за сына. Илью Фридриховича подтолкнул к этому разговор с женой. На пляже ему вдруг стали лезть в голову разные глупые мысли. Вроде того, что старость не за горами, а что он успел сделать в этой жизни? Казалось бы, многое. Заработал кучу денег, объездил белый свет, спал с роскошными женщинами, недоступными среднестатистическому россиянину. Не считая того, что родил сына, построил дом и когда-то давным-давно посадил дерево. Но все это показалось ему вдруг мелочным, едва заслуживающим внимания. Тумасов представил надвигающуюся старость и самых близких ему людей, которыми, несомненно, являлись сын с женой. Будут ли они искренне заботиться о нем или только из-за денег? С женой все довольно сложно. Сейчас она его ненавидит, но когда-то очень сильно любила, и у Ильи Фридриховича создавалось впечатление, что, вопреки утверждению о невозможности войти в одну и ту же реку, былые чувства супруги могут вернуться, надо только очень постараться.
А вот Николая он упустил. Тумасову все время казалось, что сын рядом, никуда он не денется, а сейчас надо зарабатывать деньги и получать от жизни максимум удовольствий. Заработал, получил, а сын рос, как лопух при дороге. И что в результате? Николай вот-вот превратится в типичного недоросля. Сын пока этого не понимает. Отцовские деньги поддерживают его высокий статус у сверстников, и Николаю кажется, что так будет всегда. Как же он ошибается! Пройдет максимум лет десять, молодые люди из Колиного окружения, даже те, чьи отцы имеют куда меньше денег, станут хвастаться дипломами Гарварда и Сорбонны. Как же убого будет выглядеть на их фоне Николай с его корочками занюханного вуза! Надо срочно браться за сына. Пройдет время, и он будет искренне благодарен отцу за то, что наставил его на путь истинный.
Для начала Тумасов решил проверить Колины знания. Картинка была еще та! Илья Фридрихович сам крепко подзабыл школьный курс, но все же он учился в советские времена и получил достаточно серьезное образование. Звучит смешно, но таблицу умножения он все еще хорошо помнил. А вот у Коли с этим возникли затруднения.
— Шестью восемь? — спросил Илья Фридрихович.
— Э-э-э… сорок два.
— Тогда шестью семь?
— Сорок два.
— Интересно у тебя получается. И шестью семь — сорок два, и шестью восемь — сорок два.
— Сорок восемь.
— Что сорок восемь?
— Шестью восемь.
— Семь на девять?
— Сейчас. Кажется… да зачем мне все это?!
— Чтобы стать образованным человеком. В какой стране находится Рейкьявик?
— Папа, а ты уверен, что этот самый Рейкьявик где-то находится?
— Да, он находится в Исландии и является ее столицей. А какой самый большой в мире остров?
— Это я знаю. Гренландия.
— А кто на нем живет?
— Понятное дело, гренландцы.
— Сам ты гренландец. А назови мне, сын, формулу серной кислоты.
— Аш хлор. Хотя нет, аш хлор — это соляная.
— Все ясно. Какое животное впадает в спячку?
— Медведь.
— А еще?
— Другой медведь.
— Рано еще тебе шутить. Ты сначала наберись знаний, а потом уже демонстрируй свое чувство юмора. Вычисли мне площадь круга, если его диаметр равен одному метру.
— Я не знаю, папа! Помню, что там есть какое-то число «пи», но без понятия, что с ним делать!
— Ты зачем терроризируешь ребенка? — вечером обрушилась на Тумасова супруга.
— Чтобы нам потом не приходилось за него краснеть. Да и разве это террор? Так, мелочи. Реальный террор начнется, когда я найму ему репетиторов по всем предметам.
— Это зачем? Нравится издеваться над ребенком?
В ответ Илья Фридрихович изложил жене свои соображения. Та отреагировала практически мгновенно:
— Ты прав. Но зачем Коленьке учить все предметы? Замучаем ребенка. Пусть репетиторы натаскивают его по тому, что понадобится для поступления.
— Ты знаешь, куда он хочет поступать?
— Разберемся. Кажется, у него есть склонности к иностранным языкам.
— Иностранный язык — это не профессия, а обязательная вещь для современного бизнесмена. Конечно, я потом смогу взять его к себе переводчиком, но вряд ли такая работа ему самому покажется престижной.
— Знаешь, Илья, у сына есть твои гены. Я бы не стала мудрить, а сделала бы из него твоего преемника.
Подумав, Тумасов согласился с этой мыслью жены.
Глава 35
У Бушуева внезапно объявился старый знакомый. Одноклассник, с которым он учился еще в первой школе. Правда, Юрий Андрончик, так звали одноклассника, провел вместе с Дмитрием лишь один год, после чего его отца-военного отправили на Дальний Восток. Юрий остановился в той же гостинице. Он сам подошел к Бушуеву и спросил: