Да, скажи кто-нибудь бандиту всего пару дней тому назад, что он без принуждения будет старательно закладывать своих корешей, да еще самолично предлагать варианты, как удобнее их обезвредить, он бы этого человека размазал по асфальту. А ведь на самом деле предлагал и даже рассказал Комбату о тайнике с пистолетом в «мерине». Очень уж хотелось Кудряшу жить.
Глава 49
Жизнь налаживалась. Наркоторговцы будто сквозь землю провалились. Больше недели они не напоминали о себе ни словом, ни делом. Каплунов, теперь имевший, пусть и отдаленное, представление о том, каково приходится людям, оказавшимся в тюрьме, полной грудью вдыхал сладкий воздух свободы. Сотрудники компании едва узнавали своего шефа. Угрюмая сосредоточенность, резкость в отношениях с подчиненными, готовность карать, а не миловать — все те качества, которые Олег Матвеевич считал непременными атрибутами делового человека, временно сменились спокойствием и доброжелательностью. Подчиненные даже начали шептаться между собой:
— Что произошло с Каплуновым? Может, подменили и теперь вместо хозяина компанию возглавляет его двойник?
Впрочем, это были шуточные предположения, которые опровергались в те редкие моменты, когда у Олега Матвеевича было дурное настроение. Оно возникало исключительно после визитов главного охранника. Тот с настойчивостью дятла вдалбливал в голову хозяина элементарную мысль:
— Вряд ли наркодельцы решили спустить дело на тормозах. Скорее всего, они используют примитивную уловку. Усыпляют бдительность противника, чтобы потом нанести разящий удар.
— Вечно ты перестраховываешься. Но даже если это так, в чем я лично очень сомневаюсь, твое мастерство поможет мне избежать опасности, — самонадеянно отвечал Каплунов.
— Я не волшебник, а всего лишь профессионал. И способен выполнить поставленную задачу, только если охраняемое лицо четко выполняет мои инструкции, — говорил ему на это охранник.
Олег Матвеевич вроде бы соглашался, но обманчивое чувство свободы толкало его на опрометчивые поступки. Хотя Каплунов скрепя сердце отказал себе в некоторых любимых развлечениях, он поддался зову основного инстинкта. Дорожник закрутил роман с одной из стриптизерш, которые выступали в загородном особняке Тумасова. В свой первый после конфликта с наркоторговцами визит к любовнице Каплунов совершил мальчишеский поступок. Он ушел от своей охраны, что привело к самому громкому скандалу с главным охранником. Тот настаивал, чтобы его люди находились с Олегом Матвеевичем даже в квартире любовницы.
— Может, еще положить одного из них вместе с нами в постель?! — возмутился Каплунов.
— До такой крайности доводить дело не надо, но в квартире они должны находиться. Иначе я увольняюсь, — ультимативно заявил главный охранник.
Не желая терять ценного специалиста, Олег Матвеевич процедил сквозь зубы:
— Ладно, посидят на кухне, чай попьют, если тебе так хочется.
На очередное свидание вместе с Каплуновым отправились три человека. Один находился в машине сопровождения. Он первый заехал во двор, осмотрел подъезд и дал знать, что все чисто. Олег Матвеевич с двумя остальными телохранителями поднялся к любовнице.
— Что за люди? — удивилась она.
— Так надо, — лаконично ответил Каплунов.
Надо так надо. Женщина не стала заморачиваться на этот счет. Как мужчина Олег Матвеевич интересовал ее мало. Хорош любовничек: без малого в два с половиной раза старше! Зато покровитель из него замечательный. И денег даст, и с карьерой поможет. Стриптизерша увела Каплунова в спальню. Охранники расположились на кухне. Через час, когда телохранители расслабились, а Олег Матвеевич блаженно лежал на просторной кровати, время от времени утирая со лба трудовой пот, в дверь позвонили.
— Кто это? — спросил Каплунов у любовницы.
— Сама удивляюсь, — ответила та, судорожно нашаривая рукой одежду.
— Лежи, если понадобится, ребята сами откроют.
В дверь снова позвонили, долго и настойчиво. И еще постучали. Один из телохранителей на всякий случай связался с третьим, оставшимся во дворе. Тот молчал.
— Черт, все-таки выследили, — охранник достал из наплечной кобуры пистолет.
— Как они смогли? — удивился напарник.
— Откуда я знаю?
В дверь застучали с новой силой. Мужчины передернули затворы пистолетов и привалились к косякам комнатной двери.
— Если что, ты бери тех, что справа. Я — слева.
— Добро.
— Вызови подмогу.
— Уже.
В дверь продолжали стучать, но это было лишь отвлекающим маневром. С крыши дома бесшумно соскользнули веревки, и по ним, отпуская тормозные устройства, сползли вниз три фигуры в черных комбинезонах. Они остановились на уровне седьмого этажа, спрыгнули на балкон и шагнули к двери. Звякнуло стекло.
— Сзади! — крикнул один из телохранителей, разворачивая дуло пистолета в сторону балкона.
Но завершить разворот не успел. Навстречу ему ударила короткая, быстрая, почти бесшумная очередь из автомата. Он согнулся и упал, разбрызгивая по линолеуму кровь. Второй охранник успел сделать два выстрела. И получил две ответные пули в бедро и плечо. Черные фигуры пробежались по гостиной. Один ударом ноги выбил у поверженного врага пистолет, второй нырнул в коридор к входной двери.
— Вы что наделали? — возмущенно спросил басовитый голос.
— Они в нас стреляли.
— Ну и что? Каплуна мы хотели взять живым, идиоты!
— Но они могли нас убить.
— Лучше бы они вас убили.
— Тут еще один живой, — сказал кто-то.
Обладатель басовитого голоса подошел к лежащим, нагнулся, посмотрел:
— Каплуна среди них нет. Спросите у раненого, куда он делся.
Стукнул упавший стул, раздался глухой стон.
— Куда он слинял? Куда? Говори, гад!
Раненый снова застонал.
— Молчит, сука!
— Ну так врежьте ему как следует. Чтобы он все вспомнил. Да не туда, по ране бейте!
Удар, вопль боли.
— Ну что, скажешь или добавить?
— Я ничего не знаю.
Новый удар, новый вопль.
— Ну а вы чего стали как пни! Обыщите квартиру. Он должен быть где-то здесь.
А обезумевший от страха Каплунов, скрючившись, затаился в шкафу, куда, влекомый инстинктом самосохранения, он метнулся при первых же звуках выстрелов. Раздались шаги человека, вошедшего в спальню.
— Где он? — спросил нападавший у любовницы Олега Матвеевича, которая, остолбенев от ужаса, продолжала лежать на кровати.
Та, дрожа, указала пальцем в сторону затаившегося любовника. Нападавший подошел к шкафу и взялся за ручку.
— Шухер! — громко выкрикнул кто-то на кухне.
— Что такое?
— Кажется, их дружки подъехали.
— Сколько?
— Откуда я знаю. На двух машинах.
— Вот сволочи.
Каплунов услышал клацанье затворов, но это было не так страшно, как тихое касание пальцев за ручку двери шкафа.
— Держите дверь. А вы окна! Ну, живее!
В коридоре хлопнул негромкий взрыв. И еще один. Помещение наполнилось каким-то резким, перехватывающим дыхание газом. Закашлялись все, и последним незадавшийся любовник в шкафу. Но его кашля за частыми хлопками выстрелов никто не услышал. В квартиру вломились люди в бронежилетах, ведущие ураганный огонь на поражение. Кто-то страшно закричал, кто-то скрылся за опрокинутым столом, который тут же был изрешечен автоматной очередью. Несколько шальных пуль ударили в шкаф, в щепки разнося прессованную стружку. Потом кто-то тяжело ударился о боковую стенку.
— Справа!
— Бей!
— Берегись!
Тихие хлопки пистолетных, через глушители, выстрелов. Тоже приглушенная дробь автоматов. Еще несколько вскриков и стонов.
— Они на кухне! Они отползли на кухню! Я видел.
— Тогда разом!
Снова застучали выстрелы, а затем мгновенная тишина, которую нарушили осторожные, крадущиеся шаги со стороны коридора.
— Похоже, мы опоздали, они кончили всех.
— Тогда уходим. С минуты на минуту здесь будет милиция.
— Погоди, там их раненые. Надо… Иначе они расскажут.
— Где?
— В гостиной.
Кто-то быстро пробежал. Хлопнули три выстрела. Стукнула дверь. И наступила тишина. Мертвая тишина.
Каплунов продолжал сидеть, затаив дыхание. Он еще не мог до конца осознать, что же произошло. И не понимал, кто именно победил. Наконец он решился и толкнул дверь шкафа. Она медленно, с душераздирающим скрипом отворилась. Но не полностью, поскольку уперлась в голову упавшего на пол человека. Человек лежал в луже собственной крови. На кровати лежал еще один человек — любовница Каплунова. Шальная пуля угодила ей точно в сердце.
Квартира напоминала поле боя со всеми его атрибутами, включая убитых и разбросанное оружие — автоматы и пистолеты, один из которых перепуганный до смерти Олег Матвеевич схватил, желая защитить свое беззащитное голое тело от возможного нападения. И тут же выронил, ощутив что-то липкое и расползающееся под пальцами. Каплунов почувствовал жесточайший приступ тошноты. Он бы тут же избавился от содержимого желудка, если бы за окнами не раздался вой милицейских сирен, подействовавший как антирвотное. Тертый и битый жизнью, Олег Матвеевич сумел взять себя в руки. Сначала он хотел одеться. Как-то неудобно встречать представителей власти в костюме Адама. Но тут же Каплунов сообразил, что лучше изобразить невинную жертву, и снова забрался в шкаф.
— Ни… себе! — услышал он, едва милиционеры оказались в квартире.
Дальнейшая речь блюстителей порядка состояла преимущественно из матерных слов, лучше всего выражавших их изумление. За последнее десятилетие правоохранители отвыкли от таких кровавых картин.
А Каплунов в своем укрытии напряженно решал сложную дилемму: то ли ему выбраться из шкафа, то ли оставаться в нем до ухода милиции. Олег Матвеевич начал склоняться ко второму варианту. Он не горел желанием встречаться с блюстителями закона, а если потом менты сумеют на него выйти, имеется хорошая отмазка. Мол, он подумал, будто в квартиру ворвались очередные бандиты, потому и молчал как в рот воды набравши.