Примечательно, что оба решения (и о принятии участия в Парижской конференции и об отказе от участия в ней) были приняты в кабинете министров ЧСР единогласно.
ЦРГ сообщала со ссылкой на американского посла в Праге Стейнгардта, что чехословацкая делегация в Москве столкнулась с жесткими упреками со стороны Сталина.[249] Чехословацкий источник Стейнгардта сообщил также, что состояние здоровья Сталина «прекрасное» и он выглядит более уверенным в своих силах, чем в 1946 году.
Министр иностранных дел ЧСР Масарик так оценивал в то время советско-чехословацкие отношения: «Советский Союз далек от того, чтобы превращать нас в сателлита. Советский Союз дальновиден и поэтому знает, что наши постоянные и искренние симпатии к нему, которые разделяет весь наш народ, гораздо ценнее, долговечнее и сильнее, чем конъюнктурная и временная привязанность. Чехи и словаки любят Россию издавна, теперь даже больше прежнего».[250]
Американцы в 1947 году начали оказывать экономическое давление и на СССР. Было денонсировано советско-американское соглашение 1945 года о предоставлении кредитов на закупку американских товаров.
Однако Сталин даже после провозглашения открыто антисоветской «доктрины Трумэна» в марте 1947 года не оставлял надежды на нормализацию отношений с США. В интервью Стассену 9 апреля 1947 года он подчеркнул, что разные экономические системы в СССР и США не должны препятствовать развитию двустороннего сотрудничества.[251] «Экономические системы в Германии и США одинаковые, но, тем не менее, между ними возникла война. Экономические системы США и СССР различны, но они не воевали друг с другом, а сотрудничали во время войны. Если две разные системы могли сотрудничать во время войны, то почему они не могут сотрудничать в мирное время?». Советский лидер призвал американцев «не увлекаться критикой друг друга».
Коммунисты решили скомпенсировать экономическое и политическое давление Запада обращением за помощью к СССР. В июле 1947 года Готвальд посетил Москву и Сталин (несмотря на тяжелейшую засуху в самом СССР) согласился выделить Чехословакии 200 тысяч тонн пшеницы, 200 тысяч тонн кормов и 60 тысяч тонн удобрений. Поставки предполагалось на условиях бартера оплатить изделиями чехословацкой металлургической и машиностроительной продукции.
В сентябре 1947 года 25 тысяч вагонов кукурузы согласилась предоставить Румыния, 30 тысяч тонн кукурузы была готова продать Венгрия.
В декабре 1947 года было заключено советско-чехословацкое торговое соглашении. На срок до 1952 года. По оценке министра внешней торговли Рипки (ЧСНП) за счет низких цен на советское сырье ЧСР сэкономила 350 млн. крон. США в 1947 году отказались оказать ЧСР экстренную помощь в связи с засухой.
Для стимулирования поступления отечественной сельхозпродукции на рынок компартия предложила в сентябре 1947 года повысить государственные закупочные цены на продукты питания и оказать крестьянам помощь в виде снижения цен на корма.
Для финансирования этих мер КПЧ предложила ввести единовременный чрезвычайный налог на всех, чье состояние превышало один миллион крон («налог на миллионеров»). В ЧСР было примерно 35 тысяч миллионеров (из них 16 тысяч помещиков и 14 тысяч предпринимателей сферы промышленности), имущество которых оценивалось в 50 млрд, крон.
Однако партнеры КПЧ по Национальному фронту отвергли «налог на миллионеров» и предложили профинансировать помощь деревне из госбюджета, который и так был дефицитным вследствие засухи. В 1946 году дефицит бюджета ЧР превысил 26 млрд, крон, что составляло 70 % всех доходных статей. 2 сентября 1947 года правительство голосами 12 министров от ЧСНП, демпартии и ЧИП отвергло «налог на миллионеров». ЧСДП поддержала налог.
Однако лозунг КПЧ «Пусть платят богатые!» пользовался широкой популярностью в стране и был поддержан в ходе массовых митингов, организованных профсоюзами и самой компартией. РПД от имени своих 2 млн. членов официально поддержала «налог на миллионеров». Буржуазные партии были вынуждены отступить перед лицом «марксистского блока» (как они именовали союз ЧСДП и КПЧ) и массового движения в стране. 21 октября 1947 года правительство приняло компромиссный вариант закона о «налоге на миллионеров». Закон позволил взыскать на нужды села около 6 млрд. крон.
Однако кризис вокруг «налога на миллионеров» ознаменовал собой фактический распад Национального фронта. ЧСНП, ЧИП и демократы фактически заключили между собой коалиционное соглашение против КПЧ. Социал-демократы оказались в состоянии фактического раскола — левое крыло партии выступало за прочный союз с коммунистами, правое — за союз с буржуазными партиями фронта.
Уже в марте 1947 года ЦРГ США в своем секретном анализе отмечала рост антикоммунистических тенденций в ЧСР. К ним американская разведка в частности относила растущую экономическую зависимость Чехословакии от Запада, а также «сокращение коммунистического контроля над секретной полицией».[252] ЦРГ с удовлетворением отмечала ухудшение отношений между КПЧ и ЧСДП по вопросу о дальнейшей национализации. СССР, по оценке американской разведки, будет избегать вмешательства во внутренние дела Чехословакии до тех пор, пока в этой стране сохраняется дружественное Москве правительство.
Осенью 1947 года резко обострилась политическая ситуация в Словакии, где нормальное снабжение населения продуктами было нарушено еще в 1946 году. Компартия добилась отставки члена Корпуса уполномоченных от демпартии, отвечавшего за снабжение. Еще в апреле 1947 года Демократическая партия Словакии пыталась отменить смертный приговор бывшему главе словацкого марионеточного прогерманского правительства Тисо, однако под давлением коммунистов смертный приговор был приведен в исполнение.
Внутриполитическая ситуация в ЧСР перешла в стадию острого кризиса. В июле 1947 года Суслов в докладной записке советскому руководству «О положении в ЧСР» констатировал «активизацию реакционных сил, поддерживаемых англосаксами». КПЧ ставилось в вину недостаточное влияние в госаппарате, в том числе и в министерствах, руководимых министрами-коммунистами. Положение компартии Словакии (организационная слабость, недостаточная идейная подготовка функционеров) внушало Суслову особое беспокойство. Суслов предсказывал в самом ближайшем будущем наступление реакционных сил в ЧСР, к которому компартия была, по его мнению, не готова.
В свою очередь американская военная разведка в своем анализе обстановки в ЧСР в конце 1947 года констатировала, что «постоянное давление со стороны коммунистов против умеренных партий в Чехословакии за последние месяцы свидетельствует о том, что Советы уже не уверены в добровольном сотрудничестве этой нации».
КПЧ стремилась заручиться поддержкой большинства населения для победы на следующих парламентских выборах, намеченных на май 1948 года. К этому были все предпосылки, если учесть, что к началу 1948 года численность партии превысила 1,48 миллиона человек (в т. ч. 200 тысяч в Словакии) и была больше, чем численность всех других партий Национального фронта вместе взятых. Только в октябре 1947 года в ходе компании вокруг «налога на миллионеров» в КПЧ вступило 35 тысяч новых членов (больше, чем было во всей партии в мае 1945 года). Готвальд поставил задачу довести численность членов партии к парламентским выборам до 1,5 млн. человек.
При этом в ЧСНП в 1946 — начале 1948 года вступило только 9 тысяч человек. Только 60 % членов ЧСНП платили взносы, еще меньше участвовали в партийной жизни. В 6688 населенных пунктах у партии не было местных организаций.
В конце 1947 года в своем анализе обстановки в ЧСР ЦРУ отмечало, что политическое наступление коммунистов следует ожидать в январе 1948 года, причем КПЧ будет действовать в рамках конституции.
Все остальные партии Национального фронта стремились ограничить влияние коммунистов, чтобы в перспективе составить некоммунистическое правительство и опереться на финансовую помощь Запада.
12 ноября 1947 года резидент чехословацкой военной разведки в США направил Бенешу аналитическую информацию, в которой считал дальнейшее сотрудничество СССР и США невозможным.
Против КПЧ была организована хитроумная провокация. Министры от ЧСНП Зенкл, Дртина и Масарик (формально беспартийный, но примыкавший к партии) получили 10 сентября 1947 года по почте деревянные коробочки с взрывчаткой. Расследование было поручено не полиции (где преобладали коммунисты), а органам юстиции, находившимся под контролем национальных социалистов. В январе 1948 года были оглашены результаты следствия, согласно которым коробочки изготовил некий столяр Ян Копка якобы по просьбе местного секретаря КПЧ в Оломоуце Заплетала. В помещении районной организации КПЧ были найдены пулемет, гранаты и боеприпасы, что было расценено ЧСНП как подготовка «коммунистического заговора». Заплетал утверждал, что коробочки предполагалось наполнить мукой низкого качества и в знак протеста послать министрам, чтобы они знали, чем вынуждены питаться люди. В любом случае было абсолютно неясно, зачем коммунистам устраивать нелегальные склады оружия (причем, мелкие), когда фактически под контролем партии находились силы госбезопасности и рабочая милиция.
Между тем ситуация в стране обострялась. Органы госбезопасности разоблачили в городе Мост тайную группу «Север», в которую входили бывшие офицеры армии, готовившую контрреволюционный переворот. Некоторые члены группы были связаны с ЧСНП.
11 июня 1947 года представители КПЧ представили на рассмотрение Национального фронта подготовленный органами госбезопасности доклад о положении в Словакии. Из этого документа следовало, что генеральные секретари Демократической партии Кемпны и Бугар вступили в сговор с бывшими функционерами фашистской словацкой партии Глинки для подготовки отделения Словакии от ЧСР. Несмотря на протесты демократов была образована комиссия фронта по расследованию ситуации в Словакии, которая в своем заключении потребовала от демпартии очистить свои ряды от сепаратистов.