– И тебе хорошо провести время, – отвечает Хуан.
– О, за это можешь не беспокоиться.
Дэв хмурится.
– Ну хватит. Иначе никаких фотографий.
Я машу им и мчусь к Уиллу. Когда я добегаю до края площади, оборачиваюсь, чтобы помахать им еще раз, но они уже фотографируются вместе. Мое сердце разрывается между Уиллом и друзьями. Хотелось бы побыть с ними еще немного. И в то же время я мечтаю провести день с Уиллом. Но сильнее всего мне хочется, чтобы больше не приходилось выбирать между ними.
Глава 22
Когда я нахожу Уилла, его машина припаркована на безумно шумной дороге, и он машет автобусу, высунувшись из окна, чтобы тот объезжал его.
– Извини, что задержалась! – Я залезаю в машину.
Как только я оказываюсь внутри, он нажимает на газ и выезжает на дорогу.
– Движение здесь полное дерьмо, но это того стоило. – Он целует мою руку, и все мысли о Трафальгарской площади тут же растворяются. – Я так рад, что ты сегодня в Лондоне.
– Я тоже.
– У нас все в порядке? – спрашивает он, не отрывая взгляд от дороги. – Ты не злишься на меня?
Как я могу злиться, когда он такой потрясающий, целует мою руку и спрашивает, не злюсь ли я? Это невозможно.
– Нет, конечно. Мы можем не возвращаться к тому моменту. – Его плечи расслабляются, и он еще раз целует мою руку.
– Ты просто невероятная. Твои друзья расстроились, когда я украл тебя?
– Все в порядке, они понимают.
– Думаю, мы могли бы взять их с собой. Может, им бы хотелось, чтобы местный житель показал город. Но я о них даже не думал, если честно. Мне лишь хотелось провести этот день с тобой, и отец опять за свое… – Он замолкает. – Я хотел, чтобы ты помогла мне отвлечься. У тебя это идеально получается.
Я замираю. Он сказал, что я идельная, а это многое значит для девушки, но я идеальна, помогая ему забыть о его жизни. Это хорошо?
Я отбрасываю сомнения.
– Не переживай, им гид не нужен. Они и так знают, что хотят увидеть. – Я улыбаюсь, подумав о Сэйдж. – Мы пообещали рассказать о наших приключениях, когда встретимся вечером.
– Отлично. Потому что я не хочу делиться тобой.
Я таю от этих слов, разглядывая в окно магазины и прохожих. Улицы Мейфэйр заполнены дорогими магазинами, ресторанами и роскошными отелями, перед дверьми которых стоят швейцары. Видеть Лондон таким – совсем другой опыт. Я ощущаю себя местной.
Уилл останавливается перед рестораном.
– «Леди в белом», – произносит он, – у нас зарезервирован столик здесь. Я подумал, что тебе понравится.
Ресторан выглядит слишком… дорого. Словно тебе надо быть знаменитостью или иметь годовой доход, обозначаемый суммой с шестью нулями, чтобы заполучить здесь столик.
– Ты уверен?
– Ты заслуживаешь лучшего, что я могу предложить. И я подумал, что было бы неплохо начать отсюда. – Он достает билет из кошелька. – Надеюсь, тебе понравится здесь. Меню включает только традиционные блюда британской кухни. Не совсем в моем вкусе, но маме здесь очень нравится.
Мои глаза расширяются, стоит нам зайти внутрь. Позолоченные люстры отражаются в зеркальных панелях, которые покрывают стены и потолки. На каждом столике льняная скатерть и букет фиолетовых цветов. Вышитые занавески из тяжелой роскошной ткани обрамляют окна. Подростки не едят в таких ресторанах. Это место для политиков, юристов и бизнесменов. Миддлтоны могли бы обедать здесь. Но не я.
– Нас вышвырнут на улицу, – в ужасе шепчу я.
– Не вышвырнут. Обещаю.
Верный своему слову, Уилл без единого сомнения проводит меня к столику. Он небольшой, но место выбрано идеально. Стол находится рядом с огромным окном, но при этом можно видеть остальную часть ресторана. Я глубоко вдыхаю и пытаюсь впитать этот момент.
– Тебе здесь нравится? – спрашивает он.
– Я… Это невероятно.
– Очень рад. Отец зарезервировал нам столик. Мама попросил его. – В его голосе звучит горечь. – Они ни за что не развернули бы кого-то, записанного под его именем.
– Твой отец, должно быть, очень успешный.
Он закатывает глаза.
– Легко быть успешным, если ты без конца работаешь. Он всегда чем-то занят. Коктейли. Ужины. Групповые массажи. – Он улыбается, увидев удивление на моем лице. – Кто знает, чем он занимается. Но да, он хорош в своем деле. Поэтому я вырос здесь.
Он обводит рукой вид за окном. Ого. Он не привел меня в ресторан в самой дорогой части города, чтобы впечатлить. Он привел меня сюда, потому что здесь его дом.
Мне надо перестать нервничать, пока я читаю меню. В самом верху страницы я вижу традиционный английский чай со сконами и крошечными сэндвичами и пирожными. Моя внутренняя девочка (которая составляет примерно 90 % меня) визжит от восторга, пока я не замечаю цену. Шестьдесят девять фунтов. Я чуть не поперхнулась. Это примерно восемьдесят долларов. Я просматриваю меню на наличие более дешевых вариантов. Может, я обойдусь салатиком?
Уилл поворачивает ко мне свое меню и указывает на английский чай.
– Это место хорошо известно своим чаем. Выглядит неплохо, согласись?
– Ты уверен? Это так дор… То есть я думала, тебе не нравятся британские вещи?
Он смеется слишком громко для спокойной атмосферы ресторана.
– С чего ты взяла? Конечно же, мне нравятся британские вещи. Я же британец.
Я краснею.
– Уверена, ты нравишься себе. Я имела в виду… Не знаю. Тебе не нравится Джейн Остин, туристические достопримечательности и прочее. Я думала, тебе не нравятся традиционные британские вещи.
– Мне не нравятся стереотипы. И я терпеть не могу Джейн Остин, но я был бы безумцем, если бы мне не нравились сконы.
Я еще раз взглядываю в меню, стараясь не обращать внимания на цены.
– Ну, да, это выглядит неплохо.
– Тогда решено. – Он забирает мое меню, широко улыбаясь.
Официантка приносит красиво оформленный трехъярусный поднос, который уставлен крошечными сэндвичами, пирожными и сконами, и все это украшено орхидеями. Я запрещаю Уиллу прикасаться к этой красоте, пока она не будет должным образом запечатлена. Мама убила бы меня, если бы я не скинула ей фотографии.
Как и ожидалось, вкус этой прелести не уступает красоте. Сэндвичи со сливочным сыром и инжиром, ветчиной и бри тают у меня во рту. Пирожные выглядят так, будто созданы звездными кондитерами на шоу «Лучший пекарь Британии». Тут и пирожные с заварным кремом, украшенные красной малиной, и крошечные чашечки нежной апельсиновой панна-котты, идеальные квадраты торта «Эрл Грей», и шоколадный мусс в чашечках из молочного шоколада. Я словно попала в свою подборку «английский чай» на пинтересте.
– Только не подумай, что я неблагодарный, – вдруг начинает Уилл. Я замираю с заварником в руке. Его глаза широко распахнуты, словно он пытается меня в чем-то убедить. – Я имею в виду, за такой образ жизни. Надеюсь, у тебя не создалось впечатление. Я знаю, мне очень повезло. Просто… – Он крепко сжимает чашку. – Постоянно есть какая-то сделка, переговоры, вредный клиент, на которого надо потратить кучу времени, или еще какая-нибудь ужасная проблема, которой ему надо заняться сию же минуту. Так было, сколько я себя помню. Поэтому мама и планировала семейные поездки. Она думала, что так мы сможем провести время вместе, но отец обычно отказывался в последнюю минуту. Теперь она практически перестала звать его. – Уилл заговорил быстрее. – Я уже и не помню, когда последний раз он спрашивал о моих друзьях или чем я интересуюсь в последнее время, чем я занимался на выходных. Не помню, когда мы в последний раз говорили о чем-то, что не касается учебы или работы.
Уилл немного разошелся, и несколько человек оборачиваются на нас. Я ставлю заварочный чайник и наклоняюсь, чтобы взять его за руку.
– Мне жаль, – шепчу я. – Так ты не поговорил с ним о вложениях в ресторан?
– Пытался. Он слушал ровно тридцать секунд, прежде чем заткнуть и сказать, чтобы я перестал «дрочить на бестолковые идеи». Все идеи тупые, если они пришли не в его голову.
Я сжимаю его руку, мое сердце болит от того, сколько горечи выражает его взгляд. Его отношения с отцом лишний раз напоминают, как мне повезло с мамой.
– Он ужасно поступает. Как ты поймешь, что ты хочешь делать со своей жизни, если он не дает тебе свободы попробовать что-нибудь новое?
– Именно. – Он чуть не опрокинул свою чашку, когда в порыве наклонился ближе ко мне. – Как же я рад, что поговорил с тобой. Никто меня не понимает. – Он подносит мою руку к губам и закрывает глаза. Когда он снова открывает их, буря в его взгляде успокаивается. Мне нравится, как мне удалось помочь ему.
Когда мы заканчиваем с чаем, Уилл везет меня в шикарный Берлингтонский пассаж – торговый центр, полный магазинов одежды и ювелирных изделий, слишком дорогой даже для того, чтобы я в нем дышала. Затем мы идем в Грин-парк. Я замечаю на земле большие сосновые шишки и уже готова поднять их, но останавливаю себя. А жаль, из них получились бы идеальные крыши для фейских домиков.
– Ты в школу здесь ходил? – вместо этого спрашиваю я.
– Нет, отец настоял, чтобы я учился в Хэрроу.
– Что это?
Он удивленно смотрит на меня.
– Школа-пансионат для мальчиков.
– Это как? – Я не могу не хихикнуть, когда представляю процессию маленьких мальчиков, одетых в свитеры и галстуки.
Он наклоняет голову.
– Это… что-то вроде другого дома. Мы с Фрэнком там и познакомились. На самом деле, я всех своих друзей там встретил.
– А вы носили форму? Школа напоминала Хогвартс?
– Да, носили форму. Нет, не похожа на Хогвартс.
– Твоя школа была похожа на интернат из «Не отпускай меня»?
Он задумывается.
– Ну, не знаю. Я не очень хорошо помню этот фильм, если честно.
– Погоди, а книгу ты не читал? Она интересная.
– Я никогда особо читать не любил. Она длинная? Мне сил и терпения не хватает читать длинные книги.
Мне приходится закусить губу, чтобы возмущенно не вскрикнуть.