Пожалуйста, скажите мне, что он не смотрит киноадаптации, прежде чем прочитать книгу.
– А ты не пробовал послушать аудиокниги? Иногда это даже круче, чем читать печатную версию.
– Не, никогда таким не интересовался.
– Ясно.
Уилл переплетает наши пальцы и тянет меня дальше по дорожке.
– Давай дальше пойдем.
Он ведет меня по парку. Меня раздражает, что он меня не слушает, но я более-менее успокаиваюсь, пока мы идем дальше.
Мне нравится наблюдать за семьями и сидящими на траве парочками. Уилл показывает на золотые ворота, отделяющие Букингемский дворец от туристов, а затем тянет меня к одной из стоящих вдоль дорожки скамеек.
– Я так счастлив, что ты приехала сегодня в Лондон. Иногда думаю, что случилось бы, если бы Фрэнк не затащил меня на блошиный рынок в тот день. Мы бы никогда не встретились. – Он делает глубокий вдох. – И ты никогда не спасла бы меня.
Я удивленно смотрю на него.
– Да я и не спасала тебя.
– Тогда что, по-твоему, ты делаешь сейчас?
Он кладет руку мне на затылок, и мое сердце пропускает удар. Когда он наклоняется, я практически падаю в его объятья. Поцелуй становится глубже, его рука блуждает по моему бедру. На окраине моего сознания крутится мысль, что мы сидим у всех на виду, но мне все равно. Мое сердце бьется быстрее с каждой секундой, и в какой-то момент я пугаюсь, что оно остановится от напряжения.
Никто меня никогда так не целовал. У него, очевидно, был большой опыт в этой области, в то время как единственным человеком, которого я когда-либо целовала, был Джим Хартвелл, это произошло после выпускного в средней школе, быстро и скомкано. Что бы еще Уилл захотел сделать, если бы мы не были в общественном месте? К моим щекам подступает жар от этой мысли, и я радуюсь, что мы в парке. Я могла бы провести остаток дня в Лондоне, целуясь с ним, но не думаю, что готова покупать презервативы у Сэйдж.
Меня отвлекает вибрация моего телефона. Он вибрировал весь день, но я не проверяла сообщения. Уилл отстраняется.
– Можешь проверить свои сообщения, – говорит он, доставая свой телефон. – Мама просила, чтобы я позвонил ей. – Он встает и отходит от скамейки.
Я киваю и начинаю просматривать сообщения. Сэйдж, Дэв и Хуан весь день скидывали мне фотографии. Они втроем позируют в Национальной галерее. Дэв с гордым видом стоит возле одной из картин, которую мы проходили на истории искусств. Вот они вместе едят картофель-фри из Макдональдса. Видимо, отправлять мне фотографии, на которых они принимают наистраннейшие позы, для них стало своего рода игрой. Дэв делает вид, что душит Хуана в Лондонском Тауэре. Хуан делает сальто рядом с не очень довольными стражниками в черно-красной униформе. Они даже заставили Сэйдж поучаствовать. На одном из фото она делает вид, будто толкает гигантский мост на заднем плане. Я невольно смеюсь, но при этом испытываю укол грусти. Они явно хорошо проводят время без меня.
Уилл возвращается ко мне.
– Чего смеешься?
Я показываю фотографии на телефоне.
– Кажется, у них все в порядке.
– Они просто валяют дурака. – Уилл вздыхает. – Если ты ждала еще один потрясающий ужин сегодня, то у меня для тебя плохие новости.
– Что случилось?
– Как я понял, отец оставил для меня какие-то бумаги дома, и мама сказала, чтобы я приехал и забрал их. – Он закатывает глаза. – Я говорил ей, что проведу день с тобой, но она сказала, чтобы мы обязательно заехали. Кажется, она заинтригована.
У меня во рту пересохло.
– Твоя мама хочет познакомиться со мной?
– Ты же знаешь, мамы всегда такие. Им надо знать, с кем встречаются их сыновья.
– Но я даже не одета подобающе, – в ужасе говорю я, оглядывая свою глупую рубашку, джинсы и потертые кеды. – Твой отец там тоже будет?
– Нет, он редкий гость дома. – Он наклоняется и целует меня в щеку. – И ты выглядишь потрясающе. Мама понимает, что это внезапное приглашение, так что она ничего не ожидает.
Я с трудом сглатываю. То есть она ожидала бы увидеть меня лучше одетой, если бы я была приглашена заранее?
Он тянет меня за руку.
– Лучше всего в этой затее то, что она закажет индийскую еду из нашего любимого ресторана. Нигде в мире не найдешь более вкусной индийской еды.
Я смеюсь, подумав, что Дэв поспорил бы с таким заявлением.
Глава 23
Дом Уилла в Лондоне выглядит еще безумнее, чем его загородный дом. Это один из домов в ряду стоящих в линейку белых зданий на тихой зеленой улице. Я ожидала, что интерьер будет соответствовать традиционному фасаду, но он оказался ультрасовременным. На стенах висят неоновые вывески рядом с картинами в стиле барокко. Пол выложен белым мрамором, а мебель выглядит неудобной. Даже тишина внутри напоминает мне тишину в пустом музее современного искусства.
– Это все отец, – говорит Уилл, заметив, как я рассматриваю картину Марка Шагала. Кажется, занятия историей искусств не прошли даром. – Он собирает картины с тех пор, когда был в моем возрасте.
Я пытаюсь представить, каково расти в месте, где один предмет интерьера стоит столько же, сколько весь мой дом, но вдруг его мама выходит из соседней комнаты. Она высокая и элегантная, как я ее и представляла.
– Ты, должно быть, Элл. – Она берет мою руку и тепло сжимает ее. – Здравствуй.
– Приятно познакомиться с вами. – Мое сердце бешено колотится, и я жалею, что не расспросила Уилла о его матери прежде. – Мне жаль, что ваша поездка оборвалась.
– Ну, всякое в жизни случается. Чувствуй себя как дома. – Она приглашает нас пройти за ней в гостиную. – Еда скоро будет здесь. Беатриса! – зовет она. – Выйди и поздоровайся с нашей гостьей.
«Беатриса?» – спрашиваю я Уилла одними губами.
Он шепчет мне на ухо.
– Моя сестра. Мама в университете изучала британскую литературу, если ты еще не заметила по нашим именам.
В комнату влетает девочка лет двенадцати-тринадцати. Худенькая, с длинными светлыми волосами. Ее лицо светится, когда она видит меня.
– Ты здесь! Я, если честно, думала, что Уилл выдумал тебя. – Она наклоняет голову и разглядывает меня. – По его рассказам ты не казалась даже близко такой же долбанутой, как его предыдущие девушки.
– Бесс!
– Рада слышать, – говорю я, пытаясь не рассмеяться.
– Еще он сказал, что ты не такая истеричка, как предыдущая, и я надеюсь, это правда, потому что она была невыносима. Постоянно ревела. – Она качает головой. – А еще ты американка. Мне всегда хотелось иметь друзей-американцев. Было бы классно мотаться взад-вперед в Америку, чтобы повидаться с ними. – Она усаживается на диван рядом со мной, полностью игнорируя взгляд брата. – Я была в Америке, но лишь однажды. Она такая огромная. Нельзя все запомнить.
– Тогда ты сошла бы за местную, потому что большинство американцев тоже не могут запомнить. – Я сжимаю виски, словно усиленно думаю. – Сложнее всего запомнить штаты в центре Америки. Кажется, Канзас где-то там и находится…
Бесс удивленно смотрит на меня, а потом громко смеется.
– Ты такая забавная! – Она садится еще ближе ко мне. – Можешь остаться.
Ужин прибыл, и меня приглашают к огромному стеклянному столу, заполненному блюдами, которые я никогда прежде не видела. Я замираю в нерешительности, потому что не знаю, что делать, пока Беатриса кружится вокруг меня.
– Ты когда-нибудь пробовала индийскую кухню? – спрашивает Уилл.
Я качаю головой.
– Что ж, в таком случае ты попала в правильный город. – Он берет тарелку и накладывает еду. – Все думают, что Англия славится только рыбой с чипсами и рождественскими пирогами, но настоящим вкусом Англии можно назвать курицу тикка-масала. – Он протягивает тарелку мне. На ней рис и политая оранжевым соусом курица. – Если хочешь сойти за британца, ешь это.
Я осторожно пробую блюдо. Но когда специи наполняют рот, понимаю, что хочу еще. Как я могла не знать о такой еде?
– Как тебе сегодняшний обед? – спрашивает мама Уилла.
Я быстро вытираю рот салфеткой, прежде чем ответить.
– Было восхитительно. Мы заказали чай с десертами.
– Знаешь, а я вот не помню, когда Уилл последний раз пил чай со мной.
– Если честно, он практически ничего не выпил.
– Стукачка! – восклицает Уилл.
Беатриса хихикает, и по моему телу растекается тепло.
– Чем вы еще занимались? – интересуется она.
– Прошлись по магазинам и погуляли по Грин-парку.
Она фыркает.
– Как скучно. Мы с друзьями сто раз там были. – Бесс тыкает пальцем в Уилла. – Почему ты ее в другое место не сводил?
Уилл морщится.
– Я…
– О, не переживай, – вмешиваюсь я. – Твой брат все сделал правильно. Тем более, я уже видела некоторые достопримечательности утром с друзьями. Биг Бен, Вестминстерское аббатство, Трафальгарскую площадь. Мы хорошо провели время.
Уилл хмурится, и я понимаю, что не рассказывала ему, как провела это утро. Если задуматься, он был занят рассказами про отца и поездку, так что у него не хватило времени расспросить меня.
Мой взгляд падает на другую картину, которую я узнаю. Я запомнила ее, потому что она была в главе про итальянский Ренессанс в нашем учебнике. Я забыла практически все, что учила к экзамену, но это отложилось в моей памяти, потому что было неуютно рассматривать картину с обнаженной женщиной на переднем плане, когда рядом сидел Дэв.
– А это не «Венера Урбинская»?
Уилл удивленно глядит на меня.
– Да, это репродукция. – Его мать с любовью смотрит на картину. – Она не вписывалась в коллекцию Тимоти, но он согласился ее оставить. Я купила картину, когда мы были в Италии во время медового месяца. – Она поворачивается ко мне. – Ты интересуешься искусством? Уилл сказал, ты изучаешь психологию.
– В этом семестре я посещаю курс истории искусств. Мы только прошли Ренессанс.
Уилл сжимает мою ногу под столом, и я дергаюсь. Неужели я поставила его в неловкое положение? Но, когда я поворачиваюсь к нему, замечаю выражение приятного удивления на его лице. Его мама теперь тоже смотрит на меня с большим интересом, чем раньше. Она обращается к Уиллу.