Сэйдж смеется над чем-то, и я не могу удержаться и смотрю на выражение лица Дэва в этот момент. Он расстроен, что Сэйдж уже строит планы на годы вперед, которые в частности включают находящийся на другом конце страны Стэнфорд? Даже если это и так, я не могу сказать наверняка.
Сэйдж еще раз оглядывается, любуясь прекрасным видом. Она показывает на плывущую по Гранд-каналу гондолу.
– Может, прокатимся как-нибудь? Или это слишком банально? – Я бросаю быстрый взгляд на Дэва, и это не ускользает от Сэйдж. – Вы уже катались?
– Нет. Мы с Элли тогда остались на берегу.
Она переводит взгляд от меня к Дэву, и я понимаю, что в ее голове вовсю работет мыслительный процесс. Она слишком умна. Я отворачиваюсь, пока она не прочитала что-нибудь еще на моем лице. Рядом с нами люди перегибаются через ограду моста, чтобы сделать идеальное фото канала. Так странно осознавать, что они вернутся домой и покажут семье свои фотографии как что-то особенное, в то время как множество людей сделали точно такие же фото. Сколько людей по всему миру хранят в своих телефонах идентичные фотографии, которые считают уникальными? А их опыт – насколько он непохож на то, что испытали остальные? Возможно, все эти туристы тоже потерялись на улицах Венеции. Возможно, сидели под звездами. Но, может, это не имеет никакого значения, потому что их переживания не менее особенные, чем мои.
Мы приводим Сэйдж в наш отель, чтобы она оставила там свои вещи. Оказалось, что сначала она хочет посмотреть Дворец дожей, а Хуану надо встретиться с танцорами, поэтому мы решаем идти на площадь Святого Марка. Поскольку я уже видела дворец, планирую час погулять где-нибудь.
Я заворачиваю в переулок, где нахожу продуктовый магазин и накупаю всякой всячины: итальянские чипсы, шоколад и странные напитки, про которые я раньше не слышала. Уилл пишет, что обед прошел хорошо и его отец доволен. Я рада за него. По крайней мере, он не напрасно пропустил поездку. Но я продолжаю думать о Дэве и Сэйдж. Стал ли он счастливее, когда приехала Сэйдж? Ему с ней интереснее, чем со мной? Глупые, бестолковые мысли.
Позже я встречаюсь с остальными, и мы проводим остаток дня вместе, а потом отправляемся на ужин в ресторане. Мы впятером втискиваемся за небольшой стол, едим пасту и смотрим на холодный канал. Когда начинают падать хлопья снега, я думаю, что никогда прежде не видела такой красоты. Мы делаем кучу совместных фотографий, и я публикую парочку, но меня больше не волнует, что обо мне подумают другие. Я и так знаю, что мое путешествие великолепно.
После ужина мы бродим вдоль канала. Хуан и Фрэнк склоняются друг к другу, болтают и тихо смеются. Мы с Дэвом и Сэйдж неловко плетемся сзади.
– Ты правда хочешь прокатится на гондоле? – спрашивает Дэв у Сэйдж.
Она пожимает плечами.
– Ну, мы в Венеции…
– Да? Ну… отлично. – Он замирает на мгновение, а потом развивает бурную деятельность. Он подбегает к Хуану и Фрэнку.
Хуан что-то шепчет Фрэнку, а потом подходит ко мне и закидывает руку мне на плечо.
– Я бы хотел еще раз прокатиться. Ты со мной, Элли?
Я прижимаюсь к нему.
– Конечно.
Дэв и Сэйдж садятся в гондолу, а мы с Хуаном залезаем в следующую. Лодки сидят так низко в воде, что кажется, будто мы спустились в сам канал. Гондольеры отталкиваются от причала, и я удивляюсь, как близко плывут наши лодки. Гондолы следуют определенному маршруту, и вскоре мы нагоняем еще три лодки. Плыть в караване оказывается не так романтично, как я ожидала. Хотя о какой романтике с Хуаном я думаю.
– Так тебе нравится поездка даже несмотря на то, что рядом нет Мистера Великобритании?
Я пихаю его локтем.
– Уж кто бы говорил про британских красавчиков. И да, здесь великолепно. Мне не хочется уезжать.
– Хорошо. Я переживал за тебя поначалу. – Он замолкает на некоторое время. – И как у вас с Дэвом дела?
– У нас все хорошо.
– М-м-м.
Он явно хочет добавить что-то еще, но я не собираюсь говорить о Дэве. Я надеюсь насладиться каждой секундой пребывания здесь. Мы сворачиваем с Гранд-канала и проплываем под арочным мостом, по которому я прошлась прошлой ночью. В городе тихо, но несколько человек останавливаются на мосту, чтобы посмотреть на нас. С обеих сторон возвышаются старинные каменные здания. Мы проплываем по таким местам, где достаточно вытянуть руку, чтобы дотронуться до каменной стены, или сделать шаг из лодки, чтобы зайти в чью-то квартиру. Все настолько невероятно, словно реальность балансирует на грани декаданса и смерти… между тем, чтобы стать моим самым ярким воспоминанием, и падением в воду. Мне вдруг приходит мысль, что человек испытывает то же, когда влюбляется.
– Ты сегодня молчаливая, – говорит Хуан. – Мне начать битбоксить, чтобы поднять тебе настроение?
– Вместо того, чтобы попросить гондольера спеть нам? Ты начнешь новое модное движение. Это привлечет молодое поколение.
Хуан смеется и делает небольшой пассаж, что заставляет гондольера удивленно повернуться.
– Фрэнк прибьет меня, если узнает, что я делаю это без него. Он умолял меня вчера всю поездку.
– У вас, кажется, все прекрасно. – Я игриво прижимаюсь к нему.
– Кажется, да. Сложно представить, чтобы я был еще счастливее, чем сейчас.
– Мы еще слишком молоды для таких заявлений.
– Фрэнк… – Он качает головой. – Он единственный в своем роде. Я не смогу дома найти кого-то, кто хоть немного был бы таким потрясающим, как он.
– Так и не ищи никого.
Он усмехается.
– Я не хочу прожить всю жизнь в одиночестве.
– Так и не надо. Может, у вас получится поддерживать отношения на расстоянии, потому что вы действительно дорожите друг другом. – Я придвигаюсь ближе к нему. – Если тебе действительно нравится Фрэнк, дай вашим отношениям шанс.
– Могу сказать тебе то же самое.
– О, поверь мне, я приложу все усилия, чтобы сохранить отношения с Уиллом.
Хуан вмиг становится серьезен.
– Может, я говорю не о Уилле.
Он смотрит на гондолу, в которой плывет Дэв, и я следую его примеру. Они с Сэйдж сидят к нам спинами. Они не соприкасаются, по крайней мере, я этого не вижу, но сидят очень близко друг к другу и время от времени один из них наклоняется к другому, чтобы шепнуть что-то. Мне странно наблюдать за ними, словно я подглядываю за очень интимным моментом. Мой желудок сжимается от этого зрелища.
– Мы просто друзья, – шепчу я.
Глава 34
Суббота подкрадывается незаметно, и вот мы уже упаковываем наши сумки, садимся в водный автобус и направляемся в аэропорт. Мы приезжаем очень рано, поэтому мы с Сэйдж решаем посмотреть, что продается в местном магазине.
– Почему мы снова прошли мимо этого стеллажа? – спрашивает она. – Ты хочешь пронести на борт огромную бутылку водки?
– Нет. Но наш путь в любом случае лежит через этот магазин, по-другому ты не попадешь к выходу на международные рейсы. – Я беру флакон духов за пятьдесят евро. – И мы можем купить это, почему сразу водку.
Она морщится.
– Нет, спасибо. От духов у меня болит голова.
Мое внимание привлекает один из ароматов. Это дорогой мужской одеколон в маленьком синем флаконе.
– Кажется, Уилл им пользуется.
Один только запах навевает воспоминания, как мы обнимались на Лондонском глазе и в пабе в Нортгемптоне. Но они уже кажутся такими далекими.
Сэйдж подходит ко мне и нюхает одеколон.
– Могло быть и хуже. Кстати, ты решила, что будешь делать с Уиллом?
– О чем ты? – спрашиваю я, хотя прекрасно понимаю, что она имеет в виду. Мысли об этом не покидали меня все утро.
– Твое обещание показать ему «настоящую Элли» все еще в силе?
Я ничего не отвечаю, только кручу крышку флакона. Все казалось гораздо проще до этой поездки. Я собиралась рассказать Уиллу правду о себе, он бы меня принял, мы бы поцеловались и стали есть спагетти из одной тарелки, как в диснеевском мультфильме. Но проведенное с Дэвом время изменило мне все планы. Я не могу забыть слова, которые он сказал в ночь, когда мы потерялись в Венеции, или как комфортно я себя чувствовала рядом с ним. Словно так все и должно быть. Но Уилл ждет меня в Лондоне, и я еще не готова попрощаться с ним.
– Элли?
Я качаю головой.
– Я… все не могу решиться.
– Я заметила. Как и кассир.
Я поворачиваюсь к ней.
– Скажи, что мне делать с Уиллом? – Мои слова прозвучали, как приказ.
– Чего? Ни за что.
– Ну пожалуйста. Просто поделись своим мнением. Ты всегда справляешься со всем лучше, чем я.
Она тяжело вздыхает, словно желает в этот момент оказаться в каком-нибудь другом месте.
– Я не буду говорить, что тебе делать с твоей жизнью. Но… у меня имеются некоторые наблюдения, если тебе это поможет. – Я быстро киваю. – Знаю, ты считаешь, будто Уилл делает тебя счастливой. Но иногда… что ж, ты выглядишь гораздо счастливее, когда его нет радом.
– А как я выгляжу рядом с ним?
– Ты… какая-то прилизанная, что ли. Ты становишься Элл.
У меня сердце падает. Серьезно? Сэйдж говорит так, словно все очевидно. Я лихорадочно сравниваю свое поведение в компании Уилла и в компании друзей в Эмбертоне.
Она прикасается к моей руке.
– Ты когда-нибудь говорила с ним, что случится, когда ты уедешь в Америку? Он не против отношений на расстоянии?
– Нет. Он… Я не думаю, что он планирует жизнь так далеко вперед.
Она поднимает брови.
– В таком случае я не думаю, что остальное вообще имеет значение.
Весь полет я думаю о нашем разговоре с Сэйдж. Она права. Если нам с Уиллом суждено расстаться через несколько недель, не имеет значения, расскажу я ему правду о себе или нет. А я не видела другого выхода. Знаю, что у некоторых людей получается поддерживать отношения на расстоянии, но мы не могли найти друг для друга время, даже когда нас разделяло всего полчаса езды. У нас точно не получилось бы поддерживать отношения, находясь в разных странах, и у меня нет денег, чтобы часто куда-то выезжать. Значит, главным вопросом становится, хочу ли я, находясь здесь, продолжать отношения с заканчивающимся сроком годности. Может, стоит покончить с этим и избавиться от напряжения. Но я не могу решиться на это.