– Извини, я не могу. Мне еще много чего надо сделать.
– Да ладно тебе, Элл. – В его голосе слышится мольба. – Что стало с той девушкой, которую я встретил на блошином рынке? Которая сказала, что приехала сюда развлекаться?
– Та девушка осознала, что ей нужны оценки получше, если она хочет поступить в колледж. Ты даже представить не можешь, сколько глав учебника по химии мне еще надо перечитать. Я понятия не имею, как мне успеть вовремя.
– Да расслабься, я уверен, все будет супер. Ты справишься. Но сейчас у нас есть кое-что более важное на повестке дня – когда мы снова сможем увидеться? У нас осталась только эта неделя.
Я хмурюсь. Мне хочется, чтобы Уилл притормозил и я могла рассказать ему больше о том, что сейчас происходит в моей жизни. Мне нужен человек, которому я могла бы высказаться, но чтобы он не стал волноваться (как мама) и не заставлял меня работать (как Сэйдж). Надеюсь, в следующем году он будет вести себя иначе.
– Мне надо сдать итоговые экзамены. Но в пятницу я свободна.
– Тогда увидимся в пятницу. – Я чувствую, что он на меня дуется.
Я возвращаюсь к учебе, но к вечеру мой мозг перенапрягается от работы. Обычно в такой ситуации я пыталась найти Дэва, но больше я не могу себе этого позволить. Мы все еще не разговариваем. Мы не ходили вместе по коридору и не дразнили друг друга. Не обменивались конспектами и не таскали еду друг у друга с тарелок во время обеда. И мне тяжело переносить это. Каждый раз, когда я видела его, мое сердце обливалось кровью, мне хотелось схватить его за плечо и закричать поговори со мной!
Но я этого не делала.
Я даже не знала, что сказать ему. Я не хотела, чтобы он на меня злился, но также я не собиралась извиняться. Хотелось бы мне, чтобы мы просто вернулись к прежнему общению и сделали вид, будто ничего не произошло. Но тогда пришлось бы забыть и о Венеции, а этого мне не хотелось.
Я не знала, чего я хотела.
Поэтому я иду в оранжерею. Я надеялась приходить сюда чаще после возвращения из Венеции, но на меня навалилось слишком много учебы. И, если быть до конца честной, Дэв был прав, когда сказал, что я постоянно убегаю. Я не горю желанием встречаться с Мириам, потому что забросила поиски стажировки.
Здесь несколько студентов, в том числе Николь и Хэзер, которые машут мне, а затем возвращаются к учебе. Я не думаю, что мы сможем стать друзьями, но сейчас мне плевать, что в начале семестра они были одержимы видео с моим участием. Мне, если честно, кажется, что про него все забыли.
– Элли, – зовет меня Мириам с другого конца оранжереи. – Взгляни на это.
Она окружена орхидеями. Они очень красивые – разноцветные, нежные, экзотичные, особенно на фоне прохладной британской зимы.
– Я хотела подвесить это на ограду вон в том углу. И можно было бы добавить немного фейской магии, как ты это умеешь делать.
Я от души смеюсь над ее словами.
– Вам необязательно держать это здесь. Это выглядит глупо.
– Оглянись вокруг, – говорит она. – Что ты видишь?
Я смущаюсь.
– Ну, много растений.
Она прищурилась.
– Что еще?
Я оглядываюсь. Растения повсюду, их даже больше, чем в начале семестра, и мои фейские домики выглядывают из-под листвы то тут, то там. Но что более важно, я вижу студентов. Николь и Хэзер сидят в тенистом углу. Здесь парни, с которыми я хожу вместе на психологию и химию, а также группа людей, которых я совсем не знаю.
– Здесь, м-м-м, много людей.
– Именно. Студенты. Куда ни гляну, везде их вижу. Когда я пришла утром полить растения, они уже были здесь, а остаются до поздней ночи. Они роняют еду на пол, и я знаю, что они кормят рыб в пруду несмотря на то, что я запретила. Они постоянно мешаются под ногами. – Она качает головой.
– Я…
– И это лучшее, что случалось с этим местом с моего первого рабочего дня здесь.
Я удивленно смотрю на нее.
– Ты знала, что мистер Оделл хотел закрыть оранжерею? Он сказал, что это пустая трата ресурсов. Но теперь… – Она отряхает руки. – Он собирается поднять бюджет оранжереи на следующий год. Всего на несколько сотен фунтов, но все же. – Она кладет руку мне на плечо. – Поэтому я не буду убирать фейские домики. И не буду передвигать учебные столы.
Мои щеки вспыхивают от счастья, и я осматриваю оранжерею свежим взглядом. Николь пихает локтем Хэзер и показывает ей на один из фейских домиков, который я сделала. Я уже готовлюсь к тому, что они будут насмехаться или закатывать глаза, но вместо этого они сфотографировали его. В моей груди растекается тепло.
– Они прелестны, правда? – спрашивает их Мириам.
– Очень милые! – отвечает Хэзер. – Здесь есть еще такие домики?
– Повсюду. – Мириам обводит рукой оранжерею. – Найти их – настоящая охота за сокровищами.
– Круто!
Мириам наклоняется ко мне.
– Я же говорила тебе, не стоит недооценивать себя.
Я делаю глубокий вдох.
– Я подумывала начать проводить мастер-классы по фейским домикам для детей, когда вернусь домой. Родители всегда хотят занять детей чем-то интересным, и я подумала, что некоторые местные теплицы и магазины для рукоделия могут заинтересоваться этим, если я буду делиться с ними выручкой. Как вы считаете?
– Ого! – Она воодушевленно кивает. – Мне кажется, это потрясающая идея.
– Правда? – Ее энтузиазм передается мне. – А еще я нашла место в Ботаническом саду США, но еще не отправила заявку. И университетскую стажировку. Я переживала из-за того, что у меня нет никакого опыта, но… наверное, все равно стоит попытаться.
– Конечно. Я тоже проходила такие стажировки, пока училась в колледже. Думаю, это отличная идея. Может, у тебя получится как-нибудь приехать обратно в Англию. Здесь одни из самых чудесных садов во всем мире, по моему скромному мнению.
Я воодушевленно киваю и чувствую, что у меня камень с сердца упал.
– Это было бы изумительно. Спасибо вам за все. Вы даже не представляете, как много это значит для меня.
– Очень рада, что познакомилась с тобой. Это место будет скучать по тебе.
– Я тоже буду очень скучать.
– Не забрасывай это дело. У тебя талант. – Она гладит меня по плечу и уходит.
Я остаюсь стоять, переполненная мечтами, как буду работать в оранжерее. Сама того не заметив, я отрываю засохший лист папоротника, а затем открываю камеру на телефоне. Я провела здесь столько времени, но до сих пор не сделала ни одной фотографии. Надо исправляться.
Я медленно прохожу через оранжерею, фотографируя каждую деталь фейского сада, вплоть до крошечных дорожек и веревочной лестницы, протянувшейся вверх по большой пальме. Я колеблюсь мгновение, а затем выкладываю фотографии в сеть, чтобы весь мир увидел их.
Николь и Хэзер проходят мимо, когда покидают оранжерею.
– Тебе нравится такое? – спрашивает Хэзер, указывая на фейскую деревню, которую я только что фотографировала. – Такая прелесть!
– Ну да… на самом деле я сделала это.
Она обменивается взглядами с Николь, и они улыбаются мне.
– Правда? Это так круто!
Да. Полагаю, что так.
Глава 38
Я опаздываю на свое последнее занятие по истории искусств в этом семестре. Доктор Лотфи как раз закрывает за собой дверь, когда я вылетаю из-за угла. Черт, так стремно заходить теперь в класс. Если бы я вошла сейчас, учительница перестала бы рассказывать, и все уставились бы на меня, чтобы понять, почему занятие прервалось.
Я бы с удовольствием вернулась обратно в свою комнату и продолжила трудиться над письменной работой, которую необходимо сдать до вечера, но доктор Лофти относится к тому типу людей, которые пойдут искать тебя, если ты не покажешься на их занятии. Здесь никто не прогуливает. Я правда очень стараюсь делать все вовремя, но с двумя итоговыми экзаменами и большой письменной работой по британской литературе, которую надо было сдать раньше на этой неделе, я просто физически не успеваю разобраться со всем. Так что сегодня меня ждет веселенькая ночка.
Я открываю дверь в класс как можно тише, но, конечно, абсолютно все поворачиваются и смотрят на меня так, словно я выползла из какого-нибудь второсортного ужастика. Мой взгляд останавливается на Дэве. Я ожидаю, что он отведет взгляд или неодобрительно нахмурится, но он выглядит обеспокоенным.
– Простите, – шепчу я и крадусь к своему месту, притворяясь менее заметной.
– Я как раз напомнила студентам о письменной работе, мисс Николс. – Доктор Лофти ждет, пока я сажусь на свое место, и продолжает: – Но я уверена, что вы уже начали писать ее, как и все остальные, верно? – Она скептически приподнимает бровь.
Кто-то хихикает над ее словами. Боже, я опять облажалась.
Когда занятие заканчивается, я уверена, что Дэв пройдем мимо, как делал всю прошлую неделю. Но вместо этого он останавливается у моей парты.
– Привет. Мы можем поговорить?
Я убираю учебник в сумку и стараюсь сохранить безучастное выражение лица. Его голос как бальзам для моей истерзанной души.
– Да, конечно. Где?
– Я хотел бы пройти в более уединенное место, если ты не против.
– Мы можем прогуляться вокруг поместья. Будет здорово сделать это еще раз перед отъездом. Чтобы каждый сантиметр этого места отпечатался в памяти.
Мы идем рядом, молча любуясь деталями, которые делают это место особенным. Я не уверена, по чему я буду скучать больше. По цветочным композициям на столах, которые менялись каждый день, по херувимам, вырезанным на всех поверхностям, или по секретным коридорам, ведущим из одного класса в другой. В основном, думаю, по странному ощущению дома, которое испытываешь здесь, вдалеке от своего настоящего дома. Но это не имеет значения, пока тебя окружают правильные люди.
– Элли… – Дэв дергает край пиджака. – Я сожалею о том, что произошло тогда в учебной комнате. Мне не стоило говорить те слова.
– Это твое мнение. Даже если оно меня и разозлило.
– Ты за все время согласилась хоть с одним моим мнением?