понимает меня. С человеком, которому нравятся мои причуды и увлечения, который может рассмешить меня так, что у меня заканчивается воздух в легких. Уилл никогда не смог бы этого сделать. – Я тяжело сглатываю. – Не так, как это делаешь ты.
Его лицо меняется. Морщины на лбу разглаживаются, а глаза становятся мягкими и теплыми, как в момент нашей первой встречи на лестнице. Он делает шаг вперед, и все мои страхи испаряются. Мы стоим близко друг к другу, и, когда я смотрю на его лицо, понимаю: моя мама была права, когда сказала, что нет на свете более восхитительного чувства, чем смотреть на кого-то и понимать, что этот человек любит тебя настолько же сильно, как и ты его.
– Ты рассталась с ним из-за меня?
Я киваю.
– Ты даже представить не можешь, сколько раз я надеялся услышать это от тебя. Как же сложно было делать вид, что мне все равно.
– Делать вид? Но что насчет выпускного и двойных свиданий?
Он тихо смеется.
– Ты поверила в это? Из меня, наверное, вышел бы отличный актер.
Из моих глаз льются слезы, и я судорожно выдыхаю. Я готова рассыпаться от счастья.
– Прости, что я потратила столько времени, – шепчу я. – Я должна была догадаться, что ты чувствуешь. Что я чувствую.
Он откидывает волосы с моего лица, отчего по моему телу пробегает дрожь.
– И что же ты чувствуешь?
– Что ты стоишь слишком далеко от меня.
Его губы растягиваются в ухмылке, которую я раньше никогда не видела. Затем он придвигается ближе и прижимается к моим губам так, словно я его единственный источник кислорода. У меня в глазах взрываются фейерверки. Я обнимаю его, и он прижимается спиной к стене. Его руки скользят по мне, и он запускает пальцы в мои волосы. Я целую уголок его рта и провожу губами по линии его челюсти. Он стонет, низко и хрипло, отчего мне хочется целовать его сильнее.
В конце концов мы ослабляем объятия, наши грудные клетки тяжело вздымаются, и тела трясутся. Мы смотрим друг на друга в изумлении. Как мы жили все эти месяцы? Мы должны были начать целоваться в первый же день. Чувствовали мы себя так, словно и правда начали целоваться с того момента.
– Я даже не верю, что в реальности этот поцелуй гораздо лучше того, что я представлял, – говорит он, пока мы пытаемся перевести дыхание.
– О, так ты представлял, как целуешь меня? – Я еще раз прохожусь поцелуями по линии его челюсти, и его пальцы сильнее впиваются в мою спину.
– В последнее время я ни о чем другом думать не мог.
Очевидно, что от его слов мне хочется поцеловать его снова. На этот раз он разворачивает меня, и я оказываюсь прижата к стене. Я была бы счастлива остаться здесь навсегда.
Дверь открывается со скрипом.
– А-а-а-а, ребята, вы же понимаете, что я слышу абсолютно каждое ваше слово.
Мы оба вздрагиваем от неожиданности. Я забыла обо всем на свете, все мои мысли заняты только Дэвом.
– Я, конечно, очень рад, что вы наконец-то перестали терзать друг друга, – шипит Хуан, – но кое-кто здесь пытается поспать после сложного экзамена.
– Надень беруши тогда, – отвечает Дэв и наклоняет голову, чтобы оставить поцелуй на моей шее.
– Уединитесь уже.
Дэв собирается огрызнуться, но я тяну его за руку. У меня появляется идея.
– Как думаешь, твоя потайная учебная комната свободна?
Его губы снова растягиваются в идеальной улыбке.
– Есть только один способ узнать это.
Глава 41
На следующее утро я стою в главной галерее Эмбертона. Именно здесь мистер Оделл произнес приветственную речь в наш первый день, и тогда я никак не могла сконцентрироваться на его словах, потому что сильно нервничала. Сейчас я тоже не могу собраться, но на этот раз потому, что жду кое-кого.
Люди проходят мимо меня в сторону столовой. Кроме студентов в этой толпе встречаются и профессора. Одна из них выбивается из общего потока и направляется ко мне. Доктор Лотфи.
– Элли, ты не видела сегодня Дэва?
– Я как раз жду его. Что-то случилось?
– Просто передай, чтобы он подошел ко мне сегодня. До меня дошла информация, что его родители интересовались моими студенческими программами.
– Оу, серьезно?
Она пожимает плечами.
– Многие родители поначалу переживают, когда их ребенок переключается на гуманитарные науки. Но ему не о чем беспокоиться, потому что обычно родители быстро успокаиваются.
– Хорошо. Рада слышать. – Мысли мечутся в моей голове, когда она отходит от меня. Дэв все-таки поговорил с родителями об истории искусств? Стоило мне подумать, что я знаю о Дэве все, ему удалось снова меня удивить.
Так странно идти к полю для квиддича, держа Дэва за руку. Ведь я никогда не думала, что буду встречаться с кем-то, кто бегает по полю, зажав метлу между ног. Но не мне судить о странных хобби моего парня, потому что на мне толстовка с единорогом, та самая, у которой сзади развевается радужная грива. Мы с Дэвом вместе составляем идеальную пару.
Я прижимаюсь ближе и снова целую его. Мне никак не оторваться от него.
– Увидимся после игры, да?
Но он не отпускает меня, ухмыляется и тащит в сторону трибун, которые стоят на другом конце поля.
– Иди за мной.
Трибуны не заполнены, но там сидит достаточно людей, чтобы я не чувствовала себя одиноко. Там собрались люди разных возрастов, и на них шарфы разных факультетов. Некоторые размахивают волшебными палочками.
Мой взгляд цепляется за кое-кого. Это… Сэйдж. Рядом с ней Фрэнк и – мне приходится прищуриться, чтобы разглядеть получше, – Хуан, на котором гигантская львиная шляпа, которую носила Полумна Лавгуд. Я разражаюсь смехом. А я думала, этот день лучше уже быть не может.
– Вы успели! – орет Хуан, когда мы подходим ближе. – Я уже боялся, вы слишком увлеклись друг другом и забыли прийти.
Я поворачиваюсь к Дэву.
– Ты наконец-то рассказал им о квиддиче?
– Я не мог лишить их такого сочного повода придумать про меня новые шутки.
– Но теперь у меня нет на тебя никакого компромата.
– Уверен, скоро ты найдешь что-нибудь еще, – говорит он и целует меня.
– Элли, иди уже к нам! – Хуан машет мне. Он напоминает мне маленького ребенка, который все еще под кайфом от недавно открытых рождественских подарков. – Ты готова увидеть то, ради чего мы все сегодня здесь собрались? Дэв играет в квиддич! Он же гребаный индийский Гарри Поттер!
Дэв смеется.
– Но я не ловец.
– И его распределили бы не в Гриффиндор, – добавляет Сэйдж.
Хуан отмахивается от них.
– Плевать, это лучшее, что может быть в этом мире. Команды разминались, и один игрок бегал по полю, пытаясь залезть другому парню в шорты, чтобы забрать теннисный мяч… – Хуан смеется так дико, что даже не может закончить предложение.
– Это было нечто! – добавляет Фрэнк. – И вы только взгляните на Хуана! – Он показывает на его шляпу. – Чувак, ты должен расписаться на ней после игры. А еще нам надо сфотографироваться.
К моему удивлению, Дэв не выглядит смущенным. Ну, он не выглядит сильно смущенным. Он притягивает меня ближе и позирует перед камерой.
Сделав несколько снимков, Фрэнк протягивает мне телефон.
– Не возражаешь?
Я киваю и закусываю губу. Кажется, он без слов понимает, о чем я хотела спросить.
– Все в порядке, – тихо отвечает он. – Он всегда будет одним из моих лучших друзей, и я ненавижу видеть его расстроенным или подавленным, но, думаю, все к лучшему. Я разговаривал с ним сегодня утром. Он скоро вернется в форму.
Я благодарно киваю и делаю несколько фотографий с парнями. Сэйдж встает рядом со мной.
– Ты выглядишь счастливой. Теперь тебе хорошо?
– Определенно. – Я смотрю на Дэва, который для снимка делает вид, что летит. – У меня все прекрасно. Если ты, конечно, не против, что мы…
– О чем ты говоришь? С самого начала было понятно, что вы идеально подходите друг другу. Стоило всего лишь подождать, когда вы перестанете быть идиотами.
Если бы это сказал кто-то другой, эти слова можно было бы расценить как оскорбление, но из уст Сэйдж это прозвучало так, что мне только захотелось обнять ее.
– Ты все еще должна мне шарф, – говорю я ей. – Я ничего не забыла.
– Возможно, я сейчас работаю над чем-то для тебя. Но тебе придется ждать до Рождества, чтобы увидеть это.
Я тру ладони, представляя, как мы будем обмениваться подарками дома. Кто-то на поле свистит, и в ту же секунду Дэв возникает рядом со мной.
– На удачу, – говорит он и целует меня. Поцелуй настолько долгий, что ребята начинают улюлюкать.
Он бежит на поле, и мои друзья обступают меня, выкрикивая слова поддержки. Я не перестаю смеяться. Дэв прав. Жизнь – штука сложная.
Но при этом очень, очень восхитительная.
Благодарности
Хотя я и начала писать еще в начальной школе, у меня ушло много времени, чтобы поверить, что мои мечты о публикации собственной книги могут стать реальностью. И теперь, когда это свершилось, мне надо поблагодарить многих людей. Во-первых, спасибо моему агенту, Таре Гонзалез, которая верила в эту историю с самого начала. Я безмерно благодарна, что ты решила попытать со мной удачу. Моему редактору, Кэтрин Уоллес, за то, что поддерживала меня, была внимательна и давала потрясающие советы, как сделать историю Элли намного сильнее. Спасибо, что сделала мою детскую мечту реальностью. И всем из HarperCollins, кто помогал в создании этой книги: Кейтлин Лоннинг, Кимберли Стелла, Крис Квон, Шеннон Кокс и Митчелл Троп. Отдельное спасибо Жаклин Ли за создание лучшей из возможных обложек!
Мне очень повезло, потому что у меня была система поддержки, без которой я бы не справилась. Здесь так много имен, но они все достойны признания! Спасибо моим друзьям из SCBWI[12], которые все эти годы следили за обновлениями моей книги, а также участникам Highlights Foundation Whole Novel Workshop и сотрудникам факультета, а именно: Саре Аронсон, Дженифер Джейкобсон, Аманде Дженкинс, Мелиссе Уайатт. Спасибо, что первыми увидели потенциал моей книги