Посол кивнул.
— И это я тоже знаю, — произнес он. — Вы пытаетесь договориться о том, чтобы продать его мне обратно?
— Не совсем, — сказал Дортмундер. — Самые ценные камни, — развил он свою мысль, — имеют специальные имитации, копии, изготавливаемые по заказу владельцев, чтобы выставлять их в тех или иных местах. Существуют ли имитации Изумруда Талабво?
— Несколько, — ответил посол. — И я от всей души желал бы, чтобы одна из них находилась тогда на выставке в Колизее.
Дортмундер взглянул с недоверием на сотрудника, затем произнес:
— Я прибыл сюда, чтобы предложить обмен.
— Обмен?
— Настоящий изумруд на одну из имитаций.
Посол подождал, пока Дортмундер продолжит, потом, недоуменно улыбаясь, сказал:
— Боюсь, что я вас не вполне понимаю. На одну из имитаций и на что еще?
— Ни на что, — ответил Дортмундер. — Прямой обмен, камень на имитацию.
— Я что-то не улавливаю, — признался посол.
— О, и еще одна вещь, — сказал Дортмундер. — После обмена вы не делаете никаких публичных заявлений о том, что он вернулся к вам, пока я вам этого не разрешу. Через год-два, может, поменьше.
Посол поджал губы.
— Мне кажется, — сказал он, — вы можете рассказать захватывающую историю.
— Только не в присутствии двух свидетелей, — сказал Дортмундер.
— Прекрасно, — сказал посол и повернулся к своему сотруднику. — Подождите в холле.
— Да, посол.
Когда они остались одни, посол произнес:
— Так что же?
— Вот как это произошло, — начал Дортмундер и рассказал ему все целиком, не называя имен, кроме имени майора Айко. Посол слушал, иногда кивая, иногда причмокивая губами, и когда Дортмундер кончил, он сказал:
— Ну что же. Я подозревал, что майор имеет отношение к краже. Ол райт, он пытался надуть вас, а вы получили изумруд обратно. Что теперь?
— Когда-нибудь, — сказал Дортмундер, — майор вернется к нам с двумястами тысячами долларов. Это может случиться в будущем месяце или на будущий год. Я не знаю, когда, но я знаю, что это произойдет. Он действительно хочет этот изумруд.
— Талабво хочет, без сомнения, — вставил посол.
— Значит, они выделят средства, — сказал Дортмундер. — Последнее, что кричал мне вслед майор, что я должен беречь изумруд и что он вернется с деньгами, и я знаю, что он вернется.
— Но вы не желаете возвращать ему изумруд, так? Потому что он обманул вас.
— Именно. Я хочу теперь рассчитаться с ним делом за дело. И я исполню это. Вот зачем мне нужен этот обмен. Вы получаете подлинный изумруд и держите его некоторое время втихую. Я беру имитацию и храню ее, пока не появится майор. Потом я продаю ее ему за две сотни тысяч, он везет ее домой в Африку на самолете, а вы объявляете, что настоящий изумруд у вас.
Посол улыбнулся грустной улыбкой.
— Они не очень хорошо обойдутся с майором там, в Талабво, — проговорил он, — если он заплатит двести тысяч долларов за кусок зеленого стекла.
— Это как раз то, что мне нужно.
Все еще улыбаясь, посол покачал головой и сказал:
— Мне надо помнить это и никогда не пытаться обмануть вас.
Дортмундер осведомился:
— Сделка состоялась?
— Конечно, состоялась, — ответил посол. — Помимо того, что к нам возвращается изумруд, помимо прочего вообще, сделка состоялась, ибо я годами ожидал возможности крепко досадить майору. Я бы мог кое-что рассказать и сам, знаете ли. Вы уверены, что все еще не хотите кофейного торта?
— Разве что маленький кусочек, — сказал Дортмундер.
— И немного кофе. Я настаиваю, — Посол посмотрел на залитое дождем окно. — Не правда ли, какой прекрасный день? — спросил он.
— Очаровательный, — ответил Дортмундер.