— Может, вы хотя бы полунамеком объясните нам, чем вы занимаетесь? — спросила Айше Рябова. — Это очень опасно?
— Ну что ты! — замахал руками Дубко. — Никакой опасности! Так, легкое недоразумение. Всего-то нужно объяснить некоторым непонятливым товарищам, что они неправы. Вот объясним — и на этом закончим.
Айше бросила вопросительный взгляд на своего мужа.
— Все примерно так и есть, — подтвердил Рябов.
Поверили женщины своим мужьям или не поверили — неизвестно. Если и поверили, то, должно быть, не до конца. Они чувствовали, что мужчины что-то им недоговаривают. Возможно, многого недоговаривают. Да и не скажут, как у них ни выпытывай. Поэтому женам только и оставалось, что ждать, когда их мужья закончат свои таинственные дела. Конечно, можно было и не ждать, а устроить сразу четыре семейных скандала, но зачем? Какой от этого был бы толк? Да и скандалить ни Марьяна, ни Елизавета, ни Ксения, ни Айше не умели и не желали учиться этому сомнительному искусству. Они были женами спецназовцев, а это особая женская роль. Это предназначение и судьба. И скандалы сюда никак не вписываются. А вот понимание и терпение очень даже уместны. И еще любовь. Любовь, понимание и терпение — вот основные качества жены спецназовца.
— Сейчас будем обедать, — сказала Марьяна.
Пока женщины накрывали на стол, Богданов, Терко и Дубко отозвали Рябова в сторону и ввели его в курс дела.
— И что дальше? — спросил Рябов. — Кажется, нас загнали в тупик…
— Из любого тупика есть выход, — сказал Дубко. — Если, конечно, как следует осмотреться. Мы вот осмотрелись и кое-что придумали.
— И что же именно? — спросил Рябов.
— Да ты погоди! — притормозил его Дубко. — Ты прежде уясни ситуацию! Нас мало, у нас нет никакого оружия, а вот предполагаемых врагов — целая орава. А главное, все наши действия, скажем так, не совсем законные, потому что мы в отпуске, следовательно, у нас нет никаких официальных полномочий. Никто нам не давал никакого приказа. Мы в данный момент частные лица, такие же, как какие-нибудь слесари или водопроводчики, и можем огрести по полной. Что ты на это скажешь?
— А что я должен сказать? — не понял Рябов.
— Как это что? Разумеется, правду.
— И в чем же она, эта правда? — Рябов по-прежнему ничего не понимал.
— Ну как же… Ситуация вырисовывается такая, что каждый должен принимать решение самостоятельно. Либо — либо. Либо ты ввязываешься в драку, либо отходишь в сторону. Ну так как? Сейчас наш командир Богданов приказывать тебе не вправе. Да и я, как его заместитель, тоже. Все мы сейчас частные лица. Как слесари или водопроводчики. Где ты видел, чтобы слесарь приказывал водопроводчику? Эй!.. Ты что это собрался делать?
— Бить тебе морду, что же еще, — сказал Рябов, поднявшись. — Как водопроводчик слесарю, коль уж у нас нет сейчас никакой субординации.
— Это за что же? — удивился Дубко.
— А за твои поганые слова, — пояснил Рябов. — За твои намеки и предположения относительно моей персоны. Я ясно выразился?
— Вполне, — рассмеялся Дубко.
— Тогда подставляй свою лицемерную рожу! — сурово произнес Рябов. — Не бойся, до смерти я тебя не прибью! Так, наполовину…
— Отставить! — со смехом сказал Богданов. — Мордобой у нас предполагается в другом месте.
— А ты не командуй! — огрызнулся Рябов. — Ты сейчас никакой не подполковник, а слесарь Славка, как было сказано. Лучше отойди в сторону, а то, сам знаешь, замах у меня широкий. А то надо же, что удумали! Вопросы подлые мне задавать! Да я самому генералу Скоробогатову не спустил бы за такие вопросы! Слышь, Дубко, где ты там притаился? Сказано, готовься к справедливому мордобитию!
Никакого справедливого, равно как и иного прочего, мордобития, конечно же, не случилось. Наоборот, все скоро успокоились и перестали зубоскалить. К тому же женщины всех пригласили к столу.
После обеда мужчины устроили перекур. Впрочем, перекур — это лишь так говорится. На самом же деле они приступили к обсуждению плана дальнейших действий. Действия же намечались решительные и скорые, потому что времени на раскачку не оставалось. Акваланги из тайника исчезли — это было главное и означало, что и у неприятеля времени на раскачку не остается.
Глава 13
В первую очередь надо было разжиться информацией — ведь нельзя считать достоверными сведениями догадки, предположения и логические умозаключения. Человеку, как известно, свойственно ошибаться. Поэтому информацию нужно было получить из надежного источника.
И такой источник у спецназовцев имелся. Фотограф, да-да, тот самый фотограф. Конечно, пока это был лишь гипотетический источник. К нему предстояло найти пути подхода, а найдя, заставить рассказать спецназовцам все, что он знает: и о своем подозрительном интересе к прибывшему секретному кораблю, и о ночной экскурсии к тайнику с незнакомой дамой, и о самой незнакомке. Может статься, и еще много о чем интересном и актуальном.
Однако легко сказать — найти и заставить рассказать! Все это было лишь красивой теорией, а вот на практике все могло обернуться самым непредсказуемым образом. Но другого выхода у Богданова и трех его товарищей не было. И никакого другого решения тоже.
Для начала молодого человека надо было найти. Казалось бы, дело самое простое. Но и здесь возникали сложности. Где его искать? По месту жительства? А если его дома нет? Мало ли где он может быть! И тогда поиски могут затянуться на долгое время, которого у спецназовцев как раз и не было. В конце концов, ни Богданов, ни его товарищи не знали даже, как фотографа зовут. Это тоже отчасти затрудняло поиски. Того, чье имя ты знаешь, найти проще.
И все же решили для начала посетить квартиру, в которой проживал фотограф. Как в нее попасть, никто из спецназовцев не задумывался: на месте будет видно.
К дому, в котором проживал фотограф, подъехали на двух машинах. Вышли, осмотрелись, затем поднялись на третий этаж и постучали в дверь — звонка не было. На стук никто не ответил. Постучали второй раз и третий — результат тот же самый.
— Похоже, никого нет дома, — сказал Дубко. — Да, задача…
На всякий случай он постучал еще, и на этот раз удачно. Нет, из квартиры ему никто не ответил и дверь тоже не открыл, зато открылась дверь напротив, и в дверном проеме показалась пожилая женщина.
— А напрасно стучите! — сказала она. — Все стучат и стучат, никакого покоя. Вы к Сергею, что ли?
— К нему, — учтиво произнес Дубко. — Не подскажете, где он?
— А зачем вам? — с подозрением поинтересовалась старуха. — Мало ли кто вы такие. А вдруг бандиты?
— А что, к нему ходят бандиты? — спросил Дубко. — Надо же!
— Всякие к нему ходят! — неодобрительно произнесла старуха. — И днем ходят, бывает, и по ночам. А уж кто они, я не знаю. Может, и бандиты. Нормальные люди по ночам не шастают, а вот для бандитов ночь — самое их время.
— Мы не бандиты, — еще учтивее произнес Дубко. — Мы, можно сказать, наоборот…
— Из милиции, что ли? — спросила старуха.
— Из милиции, — кивнул Дубко.
— То-то я вижу, что личности ваши совсем не бандитские! — просияла лицом старуха. — Из милиции — это совсем другое дело! Давно пора!
— А что такое? — спросил Дубко.
— Спекулянт он, этот Сергей! — с негодованием произнесла старуха. — Как есть спекулянт! Живет на нетрудовые доходы, вот оно как! Спекулирует на рынке. Должно быть, он и сейчас там. Что-нибудь продает честным людям. Какой-нибудь дефицит. Он, знаете ли, и мне предлагал. Да! А только я не взяла! Потому что не хочу я брать у спекулянтов! Ничего не хочу, даже если, допустим, и задаром! Так что на рынке он сейчас, где же ему еще быть, коль он спекулянт? Уж вы его прижмите как следует! Видимое ли дело, обирать честных людей?! Спекулянт — он все равно что бандит! Даже еще хуже!
— Обязательно прижмем, — пообещал Дубко. — Вот только найдем его — и сразу же к законному ответу.
— Вот это правильно! — одобрила старуха. — Туда ему и дорога! В тюрьму!
— Ну спасибо, мать, — сказал Дубко. — Что ж, поищем его на рынке. От нас не уйдет! Да, кстати! Не подскажете ли его фамилию?
— Маковоз его фамилия! — ответила старуха. — Неужто сами не знаете?
— Конечно, знаем! — ответил Дубко. — Просто уточняем. А то ведь таких, как он, у нас много. Поневоле кого-нибудь забудешь или перепутаешь с кем-то другим.
— Уж это так, — согласилась старуха. — Развелось тех спекулянтов! Житья от них нет честному человеку!
— Итак, Сергей Маковоз, — сказал Дубко, когда спецназовцы, распрощавшись со словоохотливой старухой, усаживались в машины. — Что ж, и на том спасибо. Искать человека, если знаешь его имя, куда как приятней.
Народу на рынке, как покупателей, так и продавцов, было немало. Но это были не те покупатели и продавцы, потому что и сам товар был не тот. Здесь, что называется, даже не пахло спекуляцией.
— Вполне мирная и безобидная картина, — прокомментировал Дубко. — А где же проклятые спекулянты, эти кровопийцы на теле трудового народа? Что-то я их не вижу…
— И не увидишь, — сказал Терко. — В открытую никто не спекулирует, для этого существуют специальные места.
— А ты откуда это знаешь? — спросил Дубко.
— Странствуя по свету, я не закрываю глаз! — высокопарно произнес Терко. — А вот погодите, я сейчас все выясню.
Он подошел к двум мужичкам довольно-таки потертого вида и спросил:
— А скажите, мужики, где здесь можно разжиться каким-нибудь приличным товаром? Где здесь продают всякий разный дефицит? Я человек приезжий, что здесь и как, не знаю. Куда мне податься?
— А ты кто такой и откудова? — спросил один из мужичков.
— Я-то? Я издалека, — уклончиво ответил Терко. — Из северных краев.
— И что же, там у вас нет приличного товара и мест, где он продается? Что-то не верится…
— А ты поезжай сам и посмотри. — Терко улыбнулся очаровательной улыбкой. — Там, братишка, нет ничего, кроме снега и белых медведей. Ты сам посуди, кто туда попрется с дефицитом? Вот ты бы поперся?