Кинжал в ножнах ударялся о бедро. Акастос велел обернуть оружие мешковиной, и все равно клинок давал пьянящее ощущение неуязвимости. Казалось, вина глотнул Гилас, а не Акастос.
И все же Гилас ненавидел кинжал. Все беды из-за него: ссора с Пиррой, сорвавшийся побег. А всякую надежду отыскать Исси кинжал и вовсе порезал на мелкие кусочки.
Гилас представил, как смелая, боевая, безрассудная младшая сестренка пытается выжить на диких просторах Мессении.
– Прости, Исси, – тихо произнес он вслух. – Хотел тебя разыскать, но не могу. Пока. Вот закончится вся эта история – обязательно доберусь до Мессении.
Тут Гиласу пришла в голову мысль: знай Исси, каким делом он занят, простила бы брата. Еще бы – на его месте она поступила бы так же.
А на Горе крепость Креона озарена факелами. Вдруг Вороны уже заметили подмену? Гилас вынул кинжал из ножен. В звездном свете края лезвия блеснули тускло-багровым. Ни дать ни взять цвет крови. Ночь жаркая, но Гиласа пробила дрожь. Чувствует ли клинок, что мальчик собирается его уничтожить?
Вот только Гиласу такая задача не по плечу. На это способны только бессмертные. Наверное, даже Хекаби лишь руками разведет.
А впереди Гора продолжает воинственно выбрасывать яркий дым. Гилас вспомнил духов огня и их убежища. Трещины уходят глубоко в пылающее сердце Горы.
И вдруг Гиласа осенило. Теперь он знает, как разделаться с кинжалом!
С другой стороны равнины хорошо видно, как над Горой поднимается странный дым, подсвеченный красным.
– Гора гневается, – произнесла Пирра.
– Нет, это Повелительница Огня гневается, – поправила Хекаби. – Вороны натравили на Нее духов воздуха и тьмы. Конечно, Она их победит. Но нанесенной обиды не забудет.
Провидица тоже зла. В напряженном молчании они с Пиррой спустились с холма и зашагали к деревне. Кинжал похитить не удалось, а Гилас к этому времени наверняка сбежал с острова; с ним исчез последний шанс одолеть Воронов.
Но на полпути Хекаби вдруг остановилась посреди тропы.
– Нет, рано мы махнули на наш план рукой. Чувствую, надо возвращаться.
И они опять направились к перекрестку. В лунном свете сияли стоячие пруды, возле которых Пирра повстречалась с Гиласом. Казалось, с тех пор прошло несколько месяцев, не меньше.
Пирра рассердилась на Гиласа за то, что сестра для него важнее победы над Воронами, а мальчик ответил: «Представь, что опасность грозит твоему рабу. Представь, что можешь его спасти. Как бы ты поступила, Пирра?»
Теперь девочка знает ответ на этот вопрос.
– Кое-кто хочет тебя видеть, – прорычал Теламон, потащил ее в другую комнату и оставил наедине с человеком, который ждал внутри.
Пирра узнала его не сразу. Он облачен в богатые одежды кефтийского посла: зеленый плащ из дорогой ткани и украшенная плетением синяя юбка. На поясе ремень из позолоченной телячьей кожи. На груди знакомый амулет – всевидящее око, а рядом с ним висит восковая печать на ляпис-лазури. Личный знак Верховной жрицы Яссассары!
Но несмотря на все перемены, Усерреф остался верен себе: первым делом накинулся на Пирру с упреками:
– Посмотри на себя! Одета как крестьянка! А волосы зачем остригла? Да что там волосы – в жизни не видел таких грязных ног!
– Как же я по тебе соскучилась, – тихо произнесла Пирра.
Но когда Усерреф шагнул к ней, предостерегающе выставила вперед ладонь:
– На Кефтиу не вернусь. Даже не проси.
– Это твой долг, – мягко произнес раб.
– Раньше просто хотела свободы, но теперь у меня появилось дело поважнее.
Пирра побоялась упоминать о кинжале. Вдруг их разговор подслушивают? Но девочка вполголоса поведала Усеррефу о планах Воронов захватить Кефтиу.
К ее удивлению, для египтянина это не новость.
– Верховной жрице уже несколько месяцев известно об их намерениях. Меня прислали сюда в том числе и на разведку.
– Так она знает?
– Пирра, когда ты уже усвоишь? Яссассара знает все.
У девочки голова пошла кругом.
– И все-таки на Кефтиу плыви один.
– У тебя нет выбора, – изменившимся голосом произнес Усерреф.
И тогда он все ей рассказал. Яссассара умна и хитра. «Или возвращаешься с моей дочерью, или прощайся с жизнью».
Пирра стояла перед добродушным молодым человеком, который заботился о ней с младенчества.
– Не могу, – только и выговорила она.
– Пирра, ради меня.
– Но… ты ведь тоже можешь сбежать! Это твой шанс! Отправляйся в Египет, разыщи родных! Ты же всегда об этом мечтал! Станешь свободным человеком!
Красивое лицо Усеррефа, озаренное светом факелов, посуровело.
– Нельзя идти против воли богов. Им угодно, чтобы я жил в рабстве на Кефтиу. Я обязан вернуться, что бы ни случилось.
Пирра не знала, на что решиться. Остальные сейчас пытаются украсть кинжал. Она должна быть с ними, помогать им.
– Поплыли домой, – уговаривал Усерреф.
После этого все произошло очень быстро. Пирра с криком выбежала из комнаты и, натыкаясь на стены, кинулась прочь по лабиринту освещенных факелами коридоров. Она пыталась отыскать остальных, но тщетно. А потом сама не заметила, как оказалась у главной двери. Там стояла Хекаби и шумно требовала, чтобы Пирру выпустили.
Чайки кружили над перекрестком, перекликаясь в темноте. Хекаби вполголоса сердито окликнула Пирру и велела шагать побыстрее.
«Как бы ты поступила, Пирра?» – спросил Гилас.
Что ж, теперь она знает ответ. Пирра такая же беспощадная, как ее мать. Не задумываясь, обрекла Усеррефа на гибель. И ради чего? План обернулся провалом. Кинжал по-прежнему у Воронов. А Гилас уплыл.
Вдруг Хекаби схватила девочку за руку и затащила за терновый куст.
– Кто-то идет! – выдохнула провидица.
К перекрестку приближалась темная фигура. Вот этот человек снял шапку и утер пот со лба. В звездном сиянии блеснули светлые волосы.
Пирра вышла из-за кустов.
– Значит, все-таки остался, – только и произнесла она.
Пирра очень бледна, а на Гиласа глядит так, будто увидела привидение.
– Думала, ты сбежал, – прибавила девочка. – Не ожидала…
– Нет времени объяснять, – перебил Гилас. Потом обратился к провидице: – Мы должны отнести кинжал на Гору, верно?
Хекаби не ответила. Молча уставилась на предмет, который Гилас сжимал в кулаке.
– Неужели это…
– Да, он самый, – нетерпеливо перебил Гилас.
– Кинжал! – ахнула Пирра. – Как же ты…
– Скажем так: из Акастоса вышел бы отличный вор. Хекаби, нам надо подняться на Гору. Это единственный способ уничтожить кинжал. Найдем жилище духа огня и сбросим кинжал туда. Тогда Повелительница Огня расплавит его.
Хекаби вцепилась в руку мальчика:
– И сделать это должен ты.
– Конечно, – согласилась Пирра. – «Если клинок окажется в руках Чужака, дом Короносов поглотит пламя».
– И тогда Талакрея наконец обретет свободу, – прибавила Хекаби.
Гилас поглядел на кинжал. Ему и раньше вся эта кутерьма не нравилась, а теперь дело приняло и вовсе скверный оборот. Его судьбой распоряжаются мощные силы, и неизвестно, куда они заведут на этот раз.
В свете звезд над крепостью Креона со встревоженным карканьем кружили вороны. У Гиласа возникло неприятное предчувствие, что и птицы тоже всполошились неспроста. Но при чем тут кинжал? Должна быть хоть какая-то связь…
– Надо поторапливаться, – произнесла Хекаби. – Кто знает, когда Вороны хватятся кинжала?
Тут Пирра прищелкнула пальцами:
– Лошади! Вороны их держат возле перешейка. Украдем три…
Гилас не двигался с места. Мальчик наблюдал за чайками и воронами, сновавшими туда-сюда на фоне звездного неба.
– Гилас! – окликнула Пирра. – О чем задумался?
Он думал о том, как странно ведут себя дикие звери. Мыши бегут из-под земли, птицы не сидят в гнездах, лягушки исчезли из прудов. Во сне Исси пыталась его предупредить. «Где лягушки, Гилас? Где лягушки?»
Гилас вспомнил, как кровь хлынула из распухшего пальца Акастоса. И Гора тоже раздулась так, будто из нее что-то рвется на свободу.
И тут мальчик все понял. Креон копал слишком глубоко, и Повелительница Огня прогневалась даже сильнее, чем все они предполагали.
Гилас повернулся к Пирре:
– Она взлетит на воздух.
– Она?
– Талакрея.
Глава 35
– Неправда, – рассердилась Хекаби. – Гора и раньше гневалась, но Она никогда не погубит своих людей!
Провидица скрестила руки на груди, будто отгоняя страшное подозрение, что Гилас прав.
Пирра глубоко ей сочувствовала. Уж она-то знала точно: мальчик не ошибся.
– Алая река поглотит Талакрею, – произнесла девочка.
Гилас удивленно взглянул на Пирру.
– Только что вспомнила. Хекаби об этом говорила, когда погрузилась в транс.
– Мало ли что я болтала в трансе, – выпалила Хекаби. – Это еще ничего не значит! Мы знаем Повелительницу Огня, мы ей поклоняемся тысячи лет!
– Вы – да, но Вороны – другое дело, – возразил Гилас.
Вкратце рассказал, как беспокоятся звери в шахтах и возле них. А когда Хекаби и от этого отмахнулась, поведал о раздутой горной вершине.
Тут Хекаби совсем сникла. Провидица все еще качала головой, но Пирра видела: она уже поняла, что грозит Талакрее.
– Хекаби, – произнесла Пирра, – сейчас ты нужна своим людям, как никогда.
Провидица уставилась на девочку невидящим взглядом.
– Иди в деревню, – велел Гилас. – Предупреди всех жителей и рабов в шахтах тоже. Вели, чтобы уплывали!
Потом мальчик обратился к Пирре:
– Пойдешь с ней.
– Нет, я с тобой! Ты один не справишься.
– Не бойся, справлюсь. А тебе на Талакрее оставаться незачем.
– Гилас, кинжал можно бросить в любую огненную трещину, их там много! Успеем вернуться в деревню раньше, чем последняя лодка отчалит!
– Говорю же: тебе оставаться незачем…
– А я говорю, ты без меня до деревни не доберешься! Ты же дороги не знаешь!
Гилас смутился:
– Ладно, пошли. Нечего время терять.