— Ну я не совсем душный душнила, просто настроения нет. Зачем как-то готовиться к празднику? Мне это всё не нужно.
— Не знаю, я думаю, настроение не возникнет из ничего, — мы должны сами его творить. Я специально за несколько дней до нового года убираюсь в квартире, наряжаю ёлку, развешиваю повсюду мишуру и гирлянды. Только в этом году из-за всех этих недосыпов и стрессов что-то совсем расквасилась и ничего не сделала. Хватило сил лишь вытащить ёлку из шкафа и повесить гирлянду на окно. Но вообще я всегда сама себе настроение создаю.
— Может быть, так и нужно поступать, — вздохнул я, — но для меня это слишком хлопотно. Вот выйти поснимать какого-нибудь человека мне никогда не сложно, даже если бесплатно. Возможно я своего рода экстраверт, который почему-то живёт жизнью интроверта и ничего не может с этим сделать.
Никто из нас не знал, как продолжить разговор и мы пили чай.
Я доел свой плов с грибным соусом кальвэ. Динара не соврала, так плов действительно получился ещё вкуснее. Мы вернулись в комнату и вместе нарядили ёлку. Я развешивал разноцветные шарики на свой вкус, а Динара прицепила иголочками мишуру над дверьми. Вроде ничего особенного, но лёгкий флёр новогодности появился.
Пришло время готовиться ко сну. Мы с Динарой договорились, что она оставит включённой лампу и гирлянду на окне — они ей не мешают, а я буду сидеть в кресле напротив кровати и наблюдать за происходящим. Если с ней начнёт происходить что-то странное, — например, она встанет и будет лунатить, — то я включаю камеру и запишу все её действия. Ну а чтобы мне было не скучно, Динара предложила брать любые книги, какие мне понравятся.
— Знаешь, — заговорила она, когда уже лежала в постели, — меня порядочно утомило бояться заснуть и проснуться в темноте от странных звуков на кухне, ожидая, что кто-то ужасный вот-вот выйдет ко мне в комнату. Но с тобой мне уже не так страшно засыпать. Спасибо.
— Не за что, делаю что могу.
Тут я снова задумался: насколько же эти события перепугали её, что засыпать в присутствии незнакомого мужчины ей гораздо спокойнее, чем одной? Наверное, и правда она видела нечто странное, остаётся только сидеть здесь, наблюдать за ней, случайно не уснуть, и узнать, что — именно.
Я заранее сделал себе ещё чаю и поставил его на журнальный столик около телевизора. Включил музыку в наушниках и лазил в интернете, изредка наблюдая за Динарой. Вскоре я с удивлением обнаружил, что она действительно спит.
Время шло, я пролистал по нескольку раз известные мне новостные ленты, прошерстил каждый паблик с мемами, который когда-то смешил меня — ничего странного в квартире Динары не происходило. Лишь продолжал кружить снег за окном.
Вспомнил свою старую привычку — курить, когда становится скучно. Но я давно этим не занимался и не хотел снова начинать, поэтому решил посмотреть, какие книги есть у Динары на полке и немного отвлечься. А книжная полка у неё была очень личная — тут были как любовные фэнтези, вроде «Сумерек», которых ожидаешь от девушки, так и большое количество русской классики, причём тех вещей, что не задают читать в школе. А кроме того трилогия «Дюны» под одной обложкой, «Задача трёх тел», всё собрание книг про «Ведьмака». Азимов, Лем, Кинг — понятное дело и Мураками (оба). «Три мушкетёра» соседствовали с шестью томами Скотта Пилигрима. Много разной манги: «Опус» и «Окаменелые грёзы» Сатоши Кона, «Босоногий Гэн», толстый «Соланин», 3 разноцветных тома милой «Тетради дружбы Нацумэ».
В итоге я выбрал для себя «Рыбок в пятнах света» за авторством какой-то японки Рику Онды (имя наверняка ненастоящее), сел обратно в кресло и принялся читать. В наушниках пела вьетнамская певица Pami со своей — «pity dirty». Отличная летняя песня, для такой холодной зимы. Перелистывая страницы, я украдкой смотрел на Динару, проверяя, не потревожил ли её сон. Но она спала очень крепко.
Миновало не меньше получаса. Я прочитал 70 страниц и выпил половину кружки с чаем. Ничего странного не происходило. Внутри меня созревало неотвратимое желание — я хотел курить. Стоило один раз вспомнить об этой привычке, как отделаться от неё становилось трудно.
Ладно, это не первая моя сигарета и ещё от одной хуже не станет.
Я закрыл книгу, отложил её на стол, вынул наушники, сунув их в карман, а затем поднялся, стараясь двигаться словно тень. Сходил в прихожую, взял свою куртку с пуфика и набросил на плечи. Потом вернулся в комнату, прокрался мимо кровати и скрылся за шторкой. Аккуратно опустив покрытый краской шпингалет, я открыл деревянную балконную дверь. Стекло в ней слегка задрожало, но дыхание Динары оставалось ровным.
Одноместный балкон вблизи выглядел ещё теснее, чем издали. К тому же его перила и крохотная площадка оказались завалены снегом. К счастью обувь я тоже прихватил, благодаря чему спокойно встал в снег и прикрыл за собой дверь.
Стоя на этом маленьком балконе, под холодным ветром, я ощущал себя на уступе восьмиэтажной горы. Я вытащил сигарету из помятой пачки, щёлкнул зажигалкой, огонь на мгновение подсветил мои пальцы и густую бороду вокруг лица. Затянулся и выпустил дым в тёмное небо надо мной. Звёзды были не видны из-за снежных туч.
Я огляделся. Окна квартиры выходили на задний двор дома. Внизу детская площадка. Просторная, но как будто усталая. Две качели стояли, перекосившись, словно старики, что давно утратили волю к жизни. Возможно, они уже никогда не дождутся детей, что покачаются на них. Единственная горка уже посерела от времени и морозов. Всё утопало в сугробах, высоких и безупречно белых.
Три пятиэтажные панельки окружали «китайскую стену» и эту детскую площадку, словно оберегая их от ветров снаружи. Окна в квартирах были погашены, и лишь в трёх мерцали гирлянды. Хоть сам я Новый год и не праздную, всё-таки рад этим гирляндам. Мне нравится порой вот так выглянуть в окно и увидеть их весёлое мигание. Надеюсь они приносят радость тем, кто их повесил.
А дальше за домами простиралась уже голая чёрная тундра. Никогда прежде я не видел её с подобного ракурса, ведь сам живу на третьем. Чёрная, плоская, не знающая конца. Ни огонька, ни деревьев, ни жизни. Вот где настоящая граница города. Я смотрел туда, и внутри поднимался холод, не тот, что приносит снег, а другой — внутренний, что исходит из самых тёмных углов разума.
Но всё же я знал, что сейчас докурю сигарету и вернусь в тёплую квартиру, где меня дожидалась книга и недопитый чай.
Я хотел сделать ещё одну затяжку, но остановился.
Краем уха я услышал шелест листьев.
Глава 13. Соседние квартиры
Сначала я подумал, что мне показалось.
Шелест был тихий, словно котёнок баловался с кипой бумаг. Его перебивал лай собак вдалеке, и была мысль, что это падающий снег издаёт такой звук, но стоило мне повернуться к балконной двери, как я чётко понял — он идёт изнутри квартиры.
Тут я вспомнил, что ей слышался точно такой же звук, когда она просыпалась. Ну и что это чёрт возьми такое может быть? Не время боятся.
Быстро затушив сигарету о снег, я шагнул обратно в квартиру, холодный воздух следовал за мной. Я оставил балконную дверь полуоткрытой. Обзор закрывала штора, я повременил пару секунд, и отбросил её.
Я уже осознавал, что увижу нечто необычное, но меня всё равно прошибла оторопь. Через всё тело будто проскочила молния. Я буквально застыл, вцепившись пальцами в холодный металл дверной ручки.
Динара лежала на животе, уткнувшись лицом в подушку, плед был натянут почти до плеч. Она тяжело дышала, словно бежала наперегонки с убийцей из кошмаров. Однако проблема была не в кошмаре, а в том, что творилось снаружи.
На спине у неё под пледом что-то копошилось. Эти движения напоминали мельтешение насекомых: — хаотичное, пульсирующее, лишённое какой-либо логики. Я в жизни такого дерьма не видел, поэтому не мог отвести глаз, стоя как вкопанный. Пальцы всё ещё сжимали открытую дверь балкона, словно это могло как-то защитить меня, и мороз с улицы пробирал до костей.
Наконец прикрыв дверь, я шагнул ближе к кровати.
— Динара, просыпайся! — позвал я, но голос сорвался на хрип.
Она никак не отреагировала, даже не шевельнулась. Зато её дыхание стало ещё более прерывистым, — кошмар усиливался. Мне было страшно, всё что я мог — это просто стоять и смотреть. Однако приложив чудовищное усилие над телом, я схватил плед за уголок. Сердце бешено билось в груди, но я понимал: если сейчас ничего не сделаю, потом может быть поздно.
Собрав всю храбрость в кулак, я резко откинул плед в сторону.
То, что я увидел, превратило мой страх в первобытную панику.
Спину Динары целиком облепили десятки мотыльков! Маленькие, крупные, но все как один серые. Их широкие крылья с невзрачными узорами в крапинку трепетали, создавая ту самую иллюзию движения под пледом. Потом я заметил их распухшие и бардовые от крови брюшки, отчего мне стало совсем не по себе. Они присосались к её спине хоботками и пили кровь. Вот чем они занимались.
— Нет, нет, нет… — бездумно шептал я. — Такого не может быть.
Но рой мотыльков от моих причитаний никуда не исчезал.
Страх мешал дышать, сковывал руки, но я должен был как-то помочь Динаре. Мне нужно было оружие. Тут я вспомнил, что всё это время держал в руках плед. Перехватив его обеими руками, я стал безжалостно хлестать им мотыльков, как обезумевший.
Некоторые лопнули и замазали спину Динары её же кровью, другие просто размазались в лепёшку. Но большая часть из них быстро сообразила, что к чему и стала взлетать вверх. Они кружили перед моим лицом, я ощутил запах тления, а комната словно наполнилась шелестом сухих осенних листьев.
И вдруг они ринулись на меня.
Стали облеплять лицо, мелкие лапки заскребли по коже. Мотыльки попытались залезть мне в рот и глаза. Я бросил плед, и стал стряхивать их с такими дикими воплями, каких я за всю жизнь не издавал. Парочку из них мне даже удалось лопнуть, сжав в руке. Я отмахивался, что есть сил, пока, наконец, рой не отступил и не хлынул прочь, в сторону кухни.