Короче ждала я своего ненаглядного курьера весь день, словно он доставщик пиццы, и в итоге уже под вечер он наконец написал мне: «Молодёжная, дом 6а?». Звали его Сергей.
«Да, всё правильно» — ответила я, — «Домофон не работает, подъездная дверь открыта, поднимайся на двенадцатый, я тут тебя встречу».
Площадка у нас довольно запутанная, к тому же кто-то постоянно разбивает лампочки в подъезде, поэтому я решила встретить его у лифта, чтобы он не плутал. На улице к его приезду значительно потемнело, дорогу пришлось освещать фонариком с телефона. Свет как обычно нигде не горел. На площадке было лишь одно узенькое окно над лестницей, откуда падал сумрачный луч. Дойдя до дверей лифта, я огляделась по сторонам, нет ли каких спящих бомжей или пьяных соседей? Никого нет, только мусор и окурки. Я стояла там минут десять, но лифт никак не поднимался. От скуки я заглянула в щель между дверьми, надеясь разглядеть блики взбирающейся кабины, но почувствовала только тошнотворный запах с привкусом железа исходящий оттуда. Отпрянула назад.
Моего плеча внезапно коснулась рука, я отпрыгнула от неожиданности, вероятно издав странный звук, которого не услышала. Это по всей видимости был Сергей, хотя я не знала как он выглядит. В руках у него был пакет. Пока он, бормоча что-то себе под нос, писал в телефоне, я оглядела его. С виду обычный студент, куртка, под ней рубашка. Лицо выглядит уставшим и немного тревожным, движения суетливые. Видимо он поднимался по лестнице.
«Ваш лифт не работает» — пришло от него сообщение.
Я удивилась.
«Сегодня утром всё работало» — написала ему.
Он кивнул, будто поклонился и протянул мне пакет. Увесистый. Внутри была коробка с эмблемой группы. Я снова посмотрела на его измождённое лицо, мне вдруг стало стыдно за то, что мы с подругой заставили незнакомого человека тащиться такую даль и подниматься пешком на двенадцатый этаж. А с непривычки это тяжело. И при этом я даже «спасибо» ему сказать не смогу. Мне захотелось напоить беднягу чаем.
«Хочешь зайти отдышаться ко мне? Я напою тебя чаем».
Прочитав сообщение, Сергей, улыбаясь, стал махать головой, говоря что-то вроде: «Не».
«Точно? Я потом могу и до самого выхода тебя проводить, если лифт не заработает».
Прочитав это, он немного подумал, оглядевшись, и затем быстро написал:
«Можно, если это не затруднит тебя».
Мне было только в радость, поэтому я повела его по тесным коридорам своей секции. Когда мы пришли, я показала ему куда можно повесить куртку и жестом пригласила на кухню. Усадила за стол, вывалила перед ним огромную кучу коробок с разным чаем. Пока закипал чайник, Сергей выбрал себе чай с яблоком и шиповником и кинул пакетик в кружку. Я заметила, что при нормальном освещении и в спокойной обстановке его нервозность ушла. Он с любопытством рассматривал мою квартиру.
«Тут у вас довольно жутко» — написал он. — «Как ты живёшь здесь? В смысле, я пока поднимался, чуть не поседел весь».
«Не знаю, я этого не замечаю, видимо привыкла с годами. А ты что боишься темноты?».
«Не без этого, но просто практически на ощупь пробираться пришлось. Тут хочешь не хочешь паранойя взыграет. При этом каждый новый этаж выглядел всё более заброшенным. Какие-то двери забиты досками, а другие стоят открытыми. Повсюду грязь и странная вонь. Это у вас в порядке вещей?».
«Нет, конечно, раньше было нормально. Но вообще-то да, многие постепенно переселяются в город, это я одна что-то резину тяну. Наверное, ностальгия не даёт мне покинуть это место, я тут всё-таки с рождения живу. Да и денег не густо».
«Лучше уж сними себе какую-нибудь комнатку в городе, чем это. Я даже поначалу решил, что не в то место приехал, как только из автобуса вышел. Райончик у вас мягко скажем, неприветливо выглядит. Почти как та безымянная восточно-европейская страна из Евротура».
Я улыбнулась, и правда похоже.
«Ну да, только у нас на 3 рубля не пошикуешь. Но ты прав, район хиреет с годами. Последнее время так вообще ему резко плохо стало».
Щёлкнул чайник, над ним на стене мигнула лампочка. Я налила нам кипятка и села за стол напротив Сергея. Он отпил чая, держа кружку обеими руками, словно пытаясь согреться. Затем мы поговорили о здоровье подруги, об учёбе и прочей ерунде. За окном тем временем совсем стемнело, постепенно с неба посыпал мелкий снег, сдуваемый ветром. Включились уличные фонари, толку от которых было немного, ведь они работали через одного.
Чем больше Сергей сидел, тем больше его что-то смущало. Он поднимал голову и вслушивался. Заметив мой настороженный взгляд, нахмурился и стал что-то печатать в телефоне:
«Давно у вас этот звук?».
Я вопросительно посмотрела на него, по привычке спросив жестами: «что за звук?». Он вроде бы понял меня и снова начал печатать.
«Низкий гул, словно от работы мощного трансформатора или какого-то станка, как если бы он находился где-то на верхних этажах. Я сначала не заметил, а сейчас услышал и как-то жутко стало».
«Может сотовые операторы разместили свои станции? У нас же многие квартиры пустуют» — наобум предположила я. — «Они часто таким промышляют».
«Да, но я что-то не помню у вас сотовых антенн на крыше, — это во-первых, а во-вторых, они не издают такой чёткий звук. Плюс, зачем размещать тут антенны, если людей в районе почти нет?».
Я задумалась.
«Хорошо что я этот звук не слышу, а то наверное спать бы не смогла. Тут и так по ночам весёлые соседи постоянно музыку слушают на полную громкость».
«А как ты понимаешь, что это музыка?» — написал он, посмотрев на меня.
«Ну, точно я не знаю, но стены от этого ритмично подрагивают, как от музыки. Очень похоже, по крайней мере. Хотя это дрожание мне не слишком-то мешает, если честно, сплю я как сурок, но датчики звука приходится отключать, а то они мигают всю ночь».
Мы допивали чай. Я скормила ему печенье, которое купила по акции ещё месяц назад. Оно оказалось не в моём вкусе и лежало на кухне всё это время, — а выбросить было жалко. Себе взяла мандарин и принялась чистить, кухня наполнилась цитрусовым ароматом, повеяло новым годом. Какое-то время мы ели молча, не переписываясь. Закончив, он вытер руки полотенцем и написал:
«Наверное мне пора, не хочу отвлекать тебя от домашних дел».
«Да ты и не отвлекаешь».
«Да и поздновато уже, ещё в общагу не пустят, вот смешно будет».
«Точно, у вас же там всё серьёзно. Тогда спасибо за то что принёс коробку» — напечатала я, а затем продублировала «спасибо» жестом.
Сергей снова кивнул мне, будто скромно кланяясь, и вдруг вздрогнул, в один момент изменившись в лице. Над входом в кухню тут же загорелся беззвучный сигнал, в других комнатах сработал такой же. Сергей тревожно косился куда-то на стену, постепенно напрягаясь. Судя по мигающим лампам, квартира наполнилась шумом, а судя по лицу Сергея не слишком приятным. Я чувствовала в полу вибрации, которые иногда случаются по ночам. Раньше я всегда думала, что это мои дурные соседи слушают громкую музыку, но судя по излучающему страх Сергею — это не так. Я спросила его, что он слышит.
«Чьи-то стоны» — быстро печатал он. — «Кто-то бьёт по стенам в подъезде. Не знаю, происходит что-то плохое».
Весь ошарашенный, он боялся двинуться с места. Я решила проверить, что там творится. Оставив Сергея на кухне, перешла в коридор, открыла вторую дверь и заглянула в глазок. В подъезде предсказуемо было до такой степени темно, что видела я лишь собственное отражение и квартиру. Тогда я выключила свет в коридоре и опять присмотрелась. Железная дверь перед моим носом вдруг неожиданно содрогнулась, в глазке что-то мелькнуло, это заставило меня шарахнуться назад. Сзади подошёл Сергей и взял меня за руки, с беспокойным видом мотая головой, и потом написал:
«Не открывай».
«Я и не собиралась» — ответила я. — «Мне просто интересно. Что ты слышишь?».
«Какие-то люди видимо вышли из соседней квартиры и ударили в твою дверь кулаком. Они продолжают колотить по стене и идти куда-то. Стонут постоянно».
Читая это, я ощущала, как по стене расходятся слабые вибрации. Всё это время в коридоре и комнатах мигал световой сигнал. Я открыла панель на стене и выключила его.
«Можно я пока побуду у тебя?» — спросил Сергей с растерянным видом. — «А то что-то мне расхотелось туда».
«Разумеется, посиди пока. Может полицию вызвать?».
«Да не надо, мало ли алкашей. Полиция им всё равно ничего не сделает, а они на тебя злобу затаят».
«Хорошо, уговорил. Двери у меня крепкие, не пропадём. Если хочешь, можешь заночевать у меня».
«Посмотрим».
Мы пришли в комнату и сели на диван. Телевизора у меня не было, всё что я хотела посмотреть, я смотрела на компьютере, там почти у всего есть субтитры, поэтому мы просто уставились на полку с книгами. Даже не обменивались друг с другом теориями насчёт того, что это может быть, а просто сидели, словно девственники на первом свидании и не знали что делать. Я продолжала интересоваться у него, что там происходит: «Они воют и бьют стены» — рассказывал он. — «Видимо уходят, поднимаются куда-то наверх», то ли от возбуждения, то ли от нахлынувшего страха у Сергея задрожали руки, хоть он и пытался сдерживать их.
«И гул кажется усиливается».
Я само собой ничего не слышала, и вибраций уже не ощущала, поэтому постепенно успокоилась. Но Сергей ещё с полчаса где-то сидел весь окаменевший, вслушивался в звуки снаружи и подрагивал. Мне хотелось как-то утешить его, но я не знала что сделать. Никогда не попадала в подобные ситуации.
«Ты весь напряжённый», — прямо написала я, — «может дать тебе глицина? И всё-таки заночуешь у меня».
«Хорошо, я согласен».
В конце концов, к нам обоим пришло расслабление. Я сделала нам ещё чаю. Вечер незаметно превратился в глухую ночь. После таблеток Сергей выпил полкружки и заснул прямо на диване около меня. Я выключила в комнате свет, чтобы он не мешал ему, оставив только кухонный и села в кресло, где меня быстро сморило.