— Стой, давай тогда я первый. Кто знает, сколько придётся протискиваться, если что, вытянешь меня обратно.
— Я могла бы и сама, но ладно.
Агата вынула руку обратно, за ней тянулось что-то склизкое. Внешне дыра выглядела как обычный слив, мозг всё ещё отказывался принимать, что я смогу влезть туда целиком. Когда я просунул туда руку, её облепило нечто мягкое и тёплое, словно я проникал в чьи-то кишки.
Она вошла по локоть, мне казалось, что в этот момент она застрянет, но отверстие стало растягиваться, я смог просунуть и вторую руку, а затем нырнул туда с головой, задержав дыхание. Внезапно этот тоннель словно ожил, сжал моё тело со всех сторон, и стал вибрировать, проталкивая меня вглубь.
У меня появились ассоциации не только с путешествием по тонкой кишке, но и с рождением. Происходящее было жутким, но вибрации ощущались спокойными и безопасными. Вскоре руки оказались в свободном пространстве, а следом за ними я сам вывалился на что-то мягкое, будто водный матрас, наполненный тёплой водой, он шевелился. Я с трудом поднялся на ноги, вокруг темно хоть глаз коли и пахнет затхлым подвалом. Подняв голову кверху, я крикнул в темноту:
— Агата! Тут безопасно, спускайся!
Она пробубнила что-то сверху и я услышал чавкающий звук, значит начала спускаться.
Пол ходил ходуном, потеряв равновесие, я схватился руками за какой-то мешок, свисающий с потолка. Как только я это сделал — пространство затряслось, словно ожило, пол под ногами стал изгибаться, приподниматься вверх. Моя голова ударилась о мягкий упругий потолок, и я свалился на спину. В этот момент меня нащупали руки Агаты, торчащие оттуда. Я ухватился за них и когда пол резко рухнул вниз, вытянул её наружу. Она рухнула на меня вверх тормашками, приложив пяткой по лбу.
— Боже, что происходит?! — воскликнула она.
Я хотел ответить, что не знаю, но пол вздыбился ещё сильнее, и меня отбросило назад. В полной темноте я совершенно не мог разобрать, куда подевалась Агата. Она кричала мне что-то, но я не слышал. Между нами словно выросла стена. Пространство завибрировало как бешеное, подул ветер, и тут меня накрыла волна. Солёная вода забилась в нос, рот и уши. Она подхватила меня и швыряла о стены, будто пушинку. Я пытался схватиться за них пальцами, но они были слишком скользкими, меня уносило всё дальше на глубину.
Голос Агаты совсем стих.
Не знаю сколько прошло времени, но внезапно меня словно выплюнули на твёрдый бетонный пол. Я откашлял остатки воды и протёр глаза потяжелевшими руками, пытаясь понять, где нахожусь. Это определённо был подъезд. Слабый свет лампочки очерчивал контуры зелёного мусоропровода и ржавых перил. Я лежал на лестничной площадке между этажами, сам подъезд был широким, на две секции, видимо многоэтажка. За узким окном — ночь.
Подскочил, после водных горок голова слегка кружилась. Вспомнил про телефон, он всё ещё работал, — включил свет на экране и осмотрелся.
Ухнул от неожиданности, увидев, что находится у меня за спиной. Гигантская женская голова на пьедестале, прямо как в том храме. Может быть это она и была. Такие же светлые волосы, одного оттенка с лицом. Она смотрела на меня чёрными провалами вместо глаз, её рот растягивался в странной полуулыбке. Это она меня выплюнула?
Она немного нахмурилась и глянула наверх, словно её что-то смутило. Я развернулся и посветил туда же, но ничего не увидел, зато услышал пронзительный звон, будто кто-то ударил поварёшкой о металлическую крышку, и она продолжала звенеть. Обернувшись к голове, я обнаружил, что её там уже нет. Осталась лишь бело-зелёная стена.
Мы с Агатой разделились. Где оказался я?
Но этим мысли не успели укорениться в моей голове, как я снова услышал звон. Он становился тяжелее, будто катящийся с горы колокол. От него моментально потяжелела голова.
Я хотел спуститься вниз, попытаться выйти из подъезда, но пробежав один пролёт, обнаружил, что нижние этажи заполнены водой! Холодная тёмная вода, плескалась под потолком, отчего лампочка порой искрила. Я бросился к окну, заглянул в него, забравшись на батарею, но там была вовсе не ночь, — а чёрное ничто.
Звон усиливался, превращаясь в вой, и накатил с новой силой, от чего у меня подкосились ноги. Я свалился на пол. Но сдаваться было нельзя. Собрав силы, я начал ползти наверх, возможно, если выхода нет внизу, я найду его там.
С трудом миновав два пролёта, я практически выбился из сил, будто пробежал все десять. Мне в глаза ударил луч фонарика. Я сначала подумал, что это мой, но он был выключен. Кто-то светил на меня фонариком из секции. Подняв себя на ноги, я облокотился о перила и позвал его:
— Эй, вы не знаете, что это за звон?
Свет медленно приближался, за ним я разглядел девушки примерно двадцати лет с ярко-жёлтыми длинными волосами. Она с подозрением осматривала меня и, судя по всему, была больше напугана моим взъерошённым видом, чем уходящим под воду подъездом посреди чёрного нигде.
— Ваш подъезд уходит под воду, вы в курсе?
Она поводила пальцем вокруг ушей и помотала головой. Не слышит меня? Не успел я ничего сообразить, как она поднесла свой телефон к моему лицу, там в открытом чате было написано сообщение:
«Я глухонемая. Ты знаешь, что здесь происходит?».
Такой вопрос поставил меня в тупик. Встретив тут человека, я ожидал, что именно он пояснит, что тут происходит. Я хотел написать ей ответ в своём телефоне, но интернета не было, словно я находился вне зоны действия сети. Не раздумывая слишком долго, я взял её телефон, стёр сообщение и написал своё:
«Понятия не имею, где оказался и что тут у вас творится, но мне нужно найти подругу».
На лице девушки застыло вопросительное выражение.
«Её зовут — Агата, возможно, она тоже где-то здесь».
Она покивала, взяла телефон и ответила так:
«Агата? Знакомое имя. Я кстати тоже ищу друга, он вышел из квартиры и куда-то ушёл. Зовут — Сергеем».
«Значит мы в одной лодке, давай искать вместе».
«Я не против, меня зовут — Виктория, а тебя?».
«Дима… а что у тебя в руках?».
«Измеритель шума».
В одно мгновение у меня в голове словно стала расти ежовая подушка. Будто вернулось болезненное воспоминание, и вместе с ним вернулся этот проклятый звон. У меня помутилось сознание, и я сполз по перилам на колени. А я уже и забыл о нём.
Виктория стала спрашивать у меня что-то на языке жестов, но когда сообразила, что я не понимаю, быстро напечатала в телефоне:
«Ты тоже слышишь странный звон? Можешь сказать мне откуда идёт шум? Думаю наши друзья могут быть там».
У меня раскалывалась голова, как от мощной мигрени и одновременно прихватило живот. Будто кишки скрутило в спираль. Непослушными руками я забрал у Виктории телефон и написал:
«Он словно идёт из моей головы. Я не могу думать, ничего не могу».
Взгляд мутнел, я свалился на лестницу, теряя сознание. Сквозь мерный звон я слышал далёкий голос. Он звал меня.
И снова сознание нехотя возвращалось ко мне. На этот раз я лежал не на твёрдых холодных ступеньках, а на чём-то мягком. Мне было тепло. А этот ужасный звон почти стих, стал терпимым, он больше не причинял боли и голоса я не слышал. Но при этом отчётливо слышал собственное дыхание, будто находился в скафандре.
Открыл глаза — лежу на диване в какой-то квартире. К сожалению не своей. На кухне горел свет, освещая гостиную совмещённую с прихожей. Точнее прихожей не было, — сразу шла входная дверь, вокруг которой валялась женская обувь. Рядом стояла широкая полка с кучей пёстрых книг. Над дверью висела огромная мигалка, как на старых милицейских машинах.
Почувствовал в ушах что-то постороннее, потрогал — это вата. Она была кусками вставленная мне в уши, и валялась вокруг. Виктория смекалистая, догадалась, как защитить меня от этого жуткого звона.
Спохватившись, что мне нужно где-то искать Агату, я вскочил с дивана и с меня на ковёр слетел листочек. Это оказалась записка от Виктории:
«Я отправилась наверх, чтобы спасти наших друзей, для меня звон не опасен, но тебе лучше оставаться в моей квартире. Я скоро буду».
Она что правда хочет, чтобы я сидел у неё дома и ждал пока ситуация магическим способом разрешиться в мою сторону? Вообще-то было бы неплохо, но у меня нет на это времени!
Я рванул к двери и попытался дёрнуть её на себя, но она не поддалась. Подёргал её туда-сюда. Похоже, Виктория предусмотрительно заперла дверь, чтобы обезопасить бессознательного меня. Умно. Проблема только в том, что открыть её изнутри я не могу, тут банально нет никакого рычажка, как обычно, лишь замочная скважина.
Потерзав дверь полминуты, заметался по комнате. В квартире пахло не общественным туалетом, как в подъезде — а духами и цитрусовыми. Я ворвался на кухню, опять глянул в окно, за ним пустота. От нечего делать, раскрыл створку окна, чтобы повнимательнее рассмотреть это ничто. Снаружи подуло лёгким промозглым ветром, словно морским бризом, но никаких звуков не доносилось. Я крикнул в эту пустоту, мой голос словно упёрся в подушку, темнота поглотила его. Тогда я выглянул наружу и попытался увидеть нижние этажи дома. Света из окна кухни хватало только на пару этажей вниз, а дальше они терялись в непроглядной тьме.
Задрав голову, я разглядел выше мягкое оранжевое свечение, не просто свет в комнате, а что-то очень мощное. Даже сквозь импровизированные беруши до меня доносились отголоски навязчивого звона, но теперь он не причинял мне такого дискомфорта. Мне стало очевидно — идти нужно туда, Виктория, а может и Агата находятся именно там.
Но сперва нужно выбраться из квартиры.
Может у Виктории лежат где-то запасные ключи?
Я бросился к входной двери и проверил под горшком разросшегося Замиокулькаса — долларового дерева, но там ничего. Провёл пальцами по притолоке — пусто. Заглянул под коврик для вытирания обуви и там ничего. Тогда я кинулся к шкафу, — возможно ключи завялились у неё в летней куртке, — но как только раскрыл его, усмехнулся. Связка ключей висела прямо на гвоздике, ни от кого не прячась.