– Мама в чемодан положила, я еще брать не хотела, – усаживаясь на кровать, сказала она.
– Зря.
– И ехать не хотела.
– Сегодня мы никуда не поедем.
Плевать на Степу, на Венеру, на всех. Пусть они там варятся в собственном соку. А он будет спать. Усталость вдруг навалилась так, что ему даже есть не хотелось.
Он слопал несколько печенюшек, сходил в душ и завалился в постель. Маша прилепилась к нему, как гриб вешенка к пеньку.
– Ты что, спать? – спросила она.
– А я тебя не утомил? – Он и хотел, но не смог открыть глаза.
– Ты же никуда не денешься?
– Где? Во сне?
– Вдруг я проснусь, а тебя уже нет?
– Эльвира похитит?
– Или сам уйдешь.
Данила качнул головой. Никуда он от Маши не уйдет. Никогда. Если, конечно, силой не уведут. А вдруг? Эльвира – подозрительная личность. Ее телохранители – странные, явно опасные типы, особенно Олег. Как ни крути, а они с Машей находились в самом центре серпентария.
Он уже почти убедил себя в том, что с ними ничего не случится, когда в дверь кто-то с силой ударил. Неужели Олег? Вот и началось?
Глава 8
От Степы разило перегаром, но глаза его, как ни странно, были трезвыми, хотя и воспаленными.
– Ты совсем с катушек съехал? – с порога спросил он и даже повел всем телом, как будто хотел схватить Данилу за грудки, но не решился.
– Да пристрелить его, всего-то и делов, – сказала Эльвира.
Она смотрела на него хищно, пьяными глазами, но ее бюст, все-таки вылезший из выреза, озорно подмигивал ему коричневыми сосками. Данила подумал бы, что баба прикалывается, если бы не ствол пистолета, который очень серьезно смотрел ему в живот.
– Вы что, бешеную собаку сожрали? – спросил он.
– Отойди! – Эльвира оттолкнула Степу и переступила порог.
Она была уверена в том, что Данила попятится, а он взял да и выбил пистолет из ее руки. При этом Эльвира успела-таки нажать на спуск. Раздался грохот, пуля пробила стенку шкафа, стоявшего справа от двери.
Удар и выстрел заставили Эльвиру разжать руку. В ушах у Данилы звенело, и он не слышал стук, с которым пистолет упал на пол.
– Ты идиотка?
Сначала он оттолкнул от себя девушку, поднял пистолет, затем потянул ее на себя, затащил в комнату и поманил к себе Степу. Там, в коридоре, темно, а в комнате светло. Данила должен был видеть всех.
– Петя тебя в асфальт закатает! – Эльвира смотрела на него растерянно, но в голосе ее шипела угроза.
– Какой еще к черту Петя?
– Ее муж, – сказал Степа.
– Ну, еще не муж. Но все возможно. – В комнату нетвердой походкой, на ходу поправляя волосы, входила Галина.
Голова высоко поднята, плечи расправлены. Ее буквально распирало от важности.
Данила окинул ее взглядом, не удержался и прыснул в кулак.
Галина возмущенно свела брови к переносице.
– Стоп-сигнал с каблука сними, – заявил Данила.
На каблуке не могло быть крючка или прищепки, но нечто такое там присутствовало. За что-то же зацепились красные трусики, которые волочились по полу. Данила мог бы назвать их парашютом за спиной Штирлица, но они были очень уж маленькие, тонюсенькие.
– Черт! – Галина пошатнулась, наклонила голову, попыталась поднять ногу и стала падать. Степа поймал ее у самого пола.
– Ну вы, блин!.. – Эльвира укоризненно покачала головой, глядя на них.
– Мне билет покупать или это бесплатный цирк? – спросил Данила.
– Цирк?! – Эльвира возмущенно вытаращилась на него.
– С конями.
– Ты хотел сказать с трупами?
– С какими трупами?
– Зачем ты Игоря с Олегом убил?
– Извиняюсь, оговорился. На самом деле цирк с белками и перепелами, – с усмешкой проговорил Данила.
Видно, шашлык был очень вкусным, а виски – крепким.
– С какими перепелами?.. Они там лежат. – Степа повел рукой в сторону двери.
Язык у него заплетался, взгляд, который совсем недавно казался Даниле трезвым, осоловел.
– Белки?
– Игорек с Олегом.
– С перепелами.
– С ластами! – заявил Степа. – И без коньков.
– Ну и чего стоишь? Стреляй! – Эльвира приложила руки к груди, как будто собиралась рвать на себе тельняшку, но увидела полуобнаженные соски, засуетилась и стала запихивать их в лиф.
У одной неземной красы грудь вывалилась, другая с трусами никак не может расстаться. Как можно всерьез относиться к таким дурам?
– Пацан ты, конечно, крутой, но нельзя так, – с осуждением сказал Степа.
– Ты что, свой поцелуй не получил? – спросил Данила, показав на трусики, которые уже валялись на полу.
Маша стояла в дверях, отделяющих одну комнату от другой. Она должна была видеть, как Галина избавлялась от своей собственности, чтобы потом претензий с ее стороны не возникло.
– При чем здесь это? – спросил Степа и поморщился.
– При том, что хватит клоунаду разводить!
– Да это ты клоунаду разводишь! Пойдем, если не веришь! – Степан снова показал на дверь.
– Как он может не верить, если все знает? – сказала Эльвира и мотнула головой, но при этом предусмотрительно придержала грудь, чтобы ее не разболтало и не сорвало с креплений.
– Ну так пойдем. – Данила шагнул к двери, но подумал, что его могут заманить в какую-то ловушку.
Он уйдет, а Маша останется. Может, Эльвира именно этого и ждет.
Он велел Маше переодеться, она кивнула и закрыла дверь.
– Чем ты их грохнул? – спросил Степа.
– Ты это серьезно?
– Олега задушили, это и к гадалке не ходи. Игорьку башку проломили. Чем?
– Ты шашлык чем закусывал?
– Я Игоря за тобой отправила, – сказала Эльвира.
Данила внимательно посмотрел на нее. Даже сумасшедшие не будут шутить такими вещами, как убийство.
– Не было никого.
Маша вышла в гостевую в спортивном костюме, в кроссовках и подала Даниле олимпийку, которую достала из его сумки. Он кивнул. Вряд ли на улице похолодало с наступлением темноты, но все равно спасибо.
– Вы куда, блин, на Северный полюс собрались? – спросила Галина.
– Да сбегают они! Дай сюда! – Эльвира протянула руку, чтобы забрать у Данилы пистолет, но сама же себя и одернула, осознала собственную глупость.
Игорек лежал метрах в десяти от дома. Руки раскинуты, одна нога подогнута. Видимо, он падал на ходу, будучи уже мертвым. Кто-то подкрался к нему сзади и ударил по голове чем-то твердым и острым. Топором, например. Под головой растеклась лужа крови.
Данила обнял Машу, заставил ее прижаться лбом к своей груди. Не нужно ей было смотреть на покойника.
А Эльвиру некому было прижать к своей груди, поэтому ее стошнило. Она едва успела повернуться к высокой клумбе, отделяющей одну дорожку от другой.
Мертвый Олег лежал здесь же, на спине, приложив к горлу растопыренные пальцы.
– Точно задушили, – сказал Данила, вспомнив, о чем говорил ему Степан. – Сзади удавку набросили.
Олег пытался снять ее, но не смог. Он цеплялся руками за шнурок, в этом положении и умер. Потом убийцы сняли петлю с его шеи.
Маша икнула. Возможно, это просилась назад шоколадка. Данила сдал назад, развернул ее к себе лицом, но Маша качнула головой. Мол, не надо, я попробую взять себя в руки.
Данила посмотрел на Эльвиру, которая платком вытирала рот. К ней, пошатываясь, подходила Венера. В коротком прямом платье и в босоножках на шпильке она выглядела очень сексуально, но сейчас ей не хотелось никого соблазнять. Даже Данилу. Теперь ее заботило только одно – удержаться на ногах. Данилу она и не замечала.
– Значит, сначала вы Игорька ко мне отправили? – в раздумье, не рассчитывая на ответ, спросил он. – А потом Олега?
Игорь ушел, но, видимо, долго не появлялся, поэтому вслед за ним двинулся Олег. Он увидел труп своего товарища, наверное, склонился над ним, а сзади кто-то подкрался и набросил удавку. Возможно, это была профессиональная работа, когда убийца подставляет под шею жертвы свое плечо, и у нее при этом ломаются позвонки.
Данила глянул на один фонарь, на другой. Дорожка была освещена на всем протяжении. Но проходила она мимо дома с темными окнами. Там не было никого, кто мог видеть, как погибли тело-хранители. Зато за этим домом запросто мог прятаться убийца. Он затаился там в ожидании жертвы, сначала к Игорю сзади подкрался, а затем и к Олегу.
Данила мог обойти дом. Не исключено, что он нашел бы следы преступника. Но зачем ему это? Когда-то в нем присутствовало желание служить в полиции, а сейчас ему такое счастье и даром не нужно. Да и какой смысл искать убийцу, если тот сам готовит теперь встречу с ним на узкой дорожке? Такое вполне возможно.
– Зачем ты их убил? – сдавленным голосом, сквозь зубы спросила Галина.
– Это ты себя так успокаиваешь? – Данила мрачно усмехнулся.
– Я себя успокаиваю?
– Ну так вы же здесь от кого-то прячетесь. Вот кто-то вас и нашел. Но ты не хочешь об этом думать, да? Это ведь я убил, а меня бояться не надо.
– Мы тебя не боимся, – сказала Эльвира, завороженно глядя на Данилу. – Так спокойней, если это все ты сделал. – Она обвела рукой круг над покойниками и при этом едва не толкнула Венеру, которая стояла, закрыв глаза.
Похоже, та засыпала, как лошадь в стойле.
– А от кого вы?.. – У Степы резко пересохло в горле, он сглотнул слюну, чтобы смочить гортань, и только потом продолжил: – От кого вы прячетесь?
– Да мы не то чтобы прячемся, – проговорила Галина и замялась.
– Говори тише, нас могут слушать, – сказал Данила, пристально глядя на нее.
– Кто может слушать? – с испугом осведомилась Маша.
– Да тише ты! – цыкнула на нее Эльвира и, поеживаясь, приблизилась к Даниле.
От нее нехорошо пахло кислятиной, но он подумал об этом вскользь и крепко сжал рукоять пистолета. Вдруг Эльвира попытается вырвать оружие из его руки?
– Убийца может находиться рядом, – сказал Степа и тоже шагнул к Даниле, как будто искал у него защиты.
– За углом? – Данила повел рукой, давая понять, что нужно обойти дом.
Но Степа отрицательно мотнул головой.