Кислов дернулся, пытаясь сбросить его с себя, но Дымов знал свое дело. Он заломил руки клиента за спину, сковал их.
– Не убивал я никого! – взвыл Кислов.
– Я же говорю, разберемся! – сказал Дымов и заметил тень человека сбоку от себя.
Кто-то стремительно приближался к нему сзади, замахиваясь для удара. Майор увел голову вправо, но человек, находящийся за его спиной не промазал.
Топор со всей силы опустился на темечко и разрубил голову пополам. Именно так подумал Дымов, теряя сознание.
Когда он пришел в себя, подумал о том же, потому и приложил руки к вискам, как будто хотел свести вместе половинки черепа. Но голову собирать не пришлось, она была цела, только на темечке вздулась кровоточащая шишка.
Он кое-как поднялся, огляделся и уныло вздохнул. Ни Кислова, ни машины. Майор обошел двор, заглянул в дом. Оказалось, что вместе с Кисловым исчезла и его любовница.
Он достал телефон, набрал номер Лопатникова и сказал:
– Костя, пенсия моя отменяется.
– Где Кислов? – с волнением спросил начальник.
– Ты правильно все понял, – ответил Дымов и тяжело вздохнул. – Пока не найду эту сволочь, буду служить.
Глава 13
Колеса были сняты, заклеены и возвращены на место. С машиной все в порядке, вроде бы можно ехать. Но увы. Такая вот закавыка.
– Они не имеют права нас удерживать, – сказала Маша.
Данила кивнул, соглашаясь с ней и со своими собственными словами. То же самое он говорил следователю, который предложил им задержаться на базе, говорил вежливо, а уточнение сделал с явной угрозой в голосе.
Данила имел полное право защищаться с оружием в руках. Так он и поступил, убил человека. Следователь не мог взять его за это под стражу, но завести уголовное дело – запросто. Даже передать его в суд. Парня вряд ли посадят, но условный срок впаять могут запросто.
Из любой ситуации есть как минимум два выхода. Ты выкрутишься или вывернешься наизнанку.
Трупы уже увезли, оперативно-следственная группа уехала, оцепление сняли, на базе царила мертвая тишина. Но работа продолжалась.
Дело сложное. У следователя обязательно возникнут дополнительные вопросы, и получать их желательно, не отходя от кассы. Незачем ехать в Краснодар, если Данила будет под рукой на базе.
Заодно Галина и Эльвира. К ним тоже было много вопросов. Им тоже было рекомендовано далеко не уезжать.
– Пойдем, там Эльвира борщ обещала приготовить, – совсем не весело сказал Данила.
Он сомневался не в способностях Эльвиры, а в ее желании кухарничать.
– А она нас не отравит? – спросила Маша.
Данила кивнул, кивком показал на машину и заявил:
– Садись!
Так уж и быть, он останется на базе до завтра. Но обедать они с Машей будут в поселке. С машиной это недалеко и быстро. Без нее ему пришлось бы рвать жилы, чтобы вызвать полицию.
Степу отправили в больницу, трупы увезли в морг. Вскоре к пяти покойникам добавился шестой. Было найдено тело Потапыча. Оказывается, Толик перехватил его по дороге домой, получил от него ключи, а также важную информацию о расположении объектов на базе. После этого он забрал у Потапыча и жизнь.
Толику наверняка нравилось убивать и насиловать. Вчера он показал себя во всей своей красе, фактически признался в своих маниакальных наклонностях, старался сделать всем страшно. Мразь самая настоящая.
Они с Машей подъезжали к воротам с одной стороны, а Эльвира спешила к ним с другой и махала черной лентой, требуя остановиться. Данила мрачно усмехнулся, глядя на нее. Вчера их тоже уговорили остаться, и чем все это закончилось?
Машину он остановил, но выходить не стал, просто опустил стекло.
– Куда вы собрались? – скорбным голосом спросила Эльвира и вдруг начала закручивать ленту вокруг головы, закрывая лоб.
– Что это у тебя? Траур?
– Траур.
– По Толику?
– А больше не по кому?
– Тоску нагнетаешь?
– Жизнь нагнетает. Давай, пошли! – Эльвира махнула рукой в глубину базы.
– Неужели на борщ?
– Яна приготовила.
– Кто?
– Яна. Работает она здесь. Потапыч ее вызвал.
Данила был занят машиной, мог и пропустить какую-то там Яну. Тем более что в охранники он не нанимался. Да и некого было больше бояться. Толика увезли в морг, Кислова задержали.
– С того света?
– Еще вчера.
– Еще вчера, – повторил Данила и усмехнулся. – Как же давно это было. Давай мы попозже подъедем. Нам в поселок надо.
Эльвира качнула головой, отказывая ему в такой милости. Она вцепилась в Данилу взглядом, как бульдог – зубами, будто боялась остаться без него.
– У Галки отца убили, – тихо сказала Эльвира и подняла руку, как будто собиралась прижать голову Данилы к своей груди.
Наверное, она считала, что он просто обязан был пустить скорбную слезу прямо сейчас.
– У Галки? А у тебя?
– Мне, конечно, тоже жаль, – ответила Эльвира и тяжело вздохнула.
– Ну да, – Данила ухмыльнулся.
И с Потапычем она была, и Олега с Игорем кто-то должен был утешать. С Кисловым опять же крутила. Может, потому так и не стала законной женой.
– Галка там совсем никакущая, – проговорила эта особа.
– А мы здесь при чем? – уныло буркнул Данила.
– Ты что, меня совсем не хочешь? – спросила Эльвира и в упор посмотрела на него.
– Не понял.
– Тебе меня совсем не жаль?
– Тебя или Галку?
– Можешь катиться к черту! – заявила Эльвира, резко повернулась к нему спиной и пошла обратно.
Маша долго смотрела ей вслед, потом перевела взгляд на Данилу и сказала:
– Она тебя хочет.
Маша и хотела улыбнуться с высоты своего положения, но не смогла. Ревность дернула ее за губу и тронула за ресницы.
– Это нервное. Кто-то заедает стресс чем-то вкусненьким, а кто-то… Кстати, неплохая идея. А номер у нас еще лучше. Да на море мы сегодня не купались.
– Да, что-то невесело.
– А необитаемый остров – это не забава, а судьба.
– На этом острове живут люди. Кто-то хотел сделать его необитаемым.
– Да, но мы не погибли. Остров наш.
– А тебя и правда могут посадить?
– Уже посадили. На цепь. В этом Лукоморье. Я кот, ты русалка. Леший тут уже не бродит.
– А вдруг еще кто-то есть?
– Тридцать три богатыря. Дождемся, когда они из воды выйдут, и домой отправимся.
Данила подъехал на машине прямо к столовой. Сейчас тут не действовали никакие правила.
Галина сидела на веранде, на том самом месте, где Данила видел вчера коробку, стоявшую на стуле. Он тогда подумал, что это убийца притаился в темноте.
Эльвира закрыла черной лентой только лоб, а Галина убрала под платок волосы, собранные в тугой валик на затылке. Выражение лица скорбное, взгляд потухший, тушь с ресниц стекла вместе со слезами. На столе стояли початая бутылка виски, стакан и нетронутый борщ в тарелке.
– Мои соболезнования, – сказал Данила.
Он настроен был на длинные пафосные речи, но сочувствие хорошо проявляется и на языке жестов. Парень подошел к Галине и мягко провел рукой по спине, от плеча к плечу. Она кивнула, с благодарностью принимая дружеское прикосновение.
Маша тоже положила руку ей на плечо.
Галина провела пальцами по ее запястью и сказала:
– Уезжать вам отсюда надо.
– Все уже позади, – проговорила Маша.
– Что случилось с твоим отцом? – спросил Данила.
– Случилось. Это Кислов. Тварь! – сквозь зубы процедила Галина.
– Тогда его точно закроют.
– Я же сказала, что он тварь. Значит, выкрутится.
– Когда это будет? – спросил Данила, взял со стойки бара стакан, который простоял здесь всю ночь, налил себе виски.
– А как же в поселок? – осведомилась Маша.
Он кивнул, поставил стакан обратно. Вдруг Маша подумает, что связалась с алкашом?
– Не слушай ее, – заявила Галина. – Сам выпей и ей налей. Сегодня такое было!..
– Про меня не забудь, – сказала Эльвира.
Она принесла поднос, одну за другой сняла с него тарелки с борщом, поставила корзинку с хлебом.
– Еще второе будет, – произнесла Эльвира, щелкнула себя пальцами по горлу и добавила: – К третьему.
– Тебе все весело? – спросила Галина.
– Да иди ты подальше, сама знаешь куда!
Солнце напекало, ветра не было, на веранде душно, а борщ горячий, Данила с трудом затолкал в себя пару ложек. Зато хорошо пошла холодная пепси-кола, которую подала Эльвира. Под виски.
– Хреновые у нас дела, – сказала Эльвира. – Если мы топить друг дружку начнем, то точно не выплывем.
– Утонем, – заявила Галина.
Эльвира пристально посмотрела на нее, поставила на стол наполненный стакан и вдруг хлопнула в ладоши перед самым носом Галины.
Та вздрогнула от неожиданности и с трудом выдавила из себя:
– Нет, не утонем.
– То-то же! Петра нет, а дело его нужно продолжать. Выбирай, флаг в руки или вымпел в другое место.
– Себе его засунь! – огрызнулась Галина.
– Да я-то и с вымпелом похожу, лишь бы ты флаг не выронила. Вместе с мылом.
– Тебе-то что до моего мыла?
– Да мне и на тебя наплевать! – заявила Эльвира, откинулась на стуле и скрестила руки на животе.
– Вот и поговорили, – с усмешкой произнес Данила.
– Не надо говорить, – сказала Галина. – Просто наливай и пей.
– Почему же не говорить? – не согласился с ней Данила. – Венера доброго слова заслуживает. Да и Рита.
По большому счету никто не сделал ему ничего плохого. Ну да, хотела Венера женить его на себе, но разве же это преступление перед природой? Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше. Нормальное явление. С Ритой вообще никаких конфликтов. Да и Шурик на нервы особо не давил.
– Олег тоже ничего, – сказала Эльвира.
Галина вскинулась, хищно глянула на нее, растянула губы в пакостной улыбке. Но Эльвира прижала к себе руку со стаканом, собираясь выплеснуть ей виски в лицо. Галина все поняла, успокоилась, а вскоре и вовсе затихла.
Виски действовал на нее усыпляюще, но глаза закрывались и у Данилы. Бессонная ночь, страхи и волнения давали о себе знать. Где-то неподалеку находился номер с кондиционированным воздухом и мягкой постелью. Маша ляжет под бочок, обнимет. Это ли не есть самое настоящее счастье?