– Заодно и воздушную разведку подтянешь, – сообщаю тоном змия-искусителя. Уточкин быстро закивал, умоляющими глазами глядя на ведущего. В Африке он чуть более полугода, но так уж легли карты, что помимо Дурбана и Претории, притом наскоками, он бывал только на паре отдалённых ферм, почти безвылазно проживая на аэродромах.
Не то чтобы Уточкин жаловался… Летать ему нравится, и кто бы что ни говорил о моём покровительстве одесситам, но пилот он отменный, и притом крепкий технарь, хотя и не получивший формально должного образования. Я его вижу как пилота-испытателя в послевоенном будущем, и Сергея моё ви́денье более чем устраивает.
… но и Африку поглядеть хочется! Не просто слонов, львов и жирафов, а вообще – всю, во всё её экзотическом многообразии.
– Не тянут, да? – сухо сказал брат, опуская ложку и искоса поглядев на ведомого, – Ожидаемо… а што ты хотел от резервистов второй очереди?
Я отмолчался, не став вступать с ним в спор… а смысл?! Да, решение спорное, и наверняка его можно было решить как-то иначе, но…
… как?!
Наступление британцев ожидается не позднее, чем через неделю-полторы, и за это время нужно успеть не просто переоборудовать аэропланы, но и переучить пилотов! Всех, хоть сколько-нибудь профессиональных и внушающих доверие…
Были вручены повестки, на авиабазах резервисты дали подписку о неразглашении и начали самое спешное обучение. Не думаю, что за это время у нас получится подготовить их необыкновенно хорошо…
Но даже азы пилотирования, да вкупе с синхронизатором, какой-то эффект это всё ж таки даст. На одну-единственную войну нам хватит и этого козыря!
Не трогали мы только новичков, рукожопых неумех и тех, в чьих моральных или иных качествах имеются какие-то сомнение. Соответственно, в приграничных районах сейчас просто нет хоть сколько-нибудь грамотных пилотов.
Но… а как иначе? Войска Британии уже вторглись на территорию ЮАС, но это пока преимущественно пехота. Ну и обозы, разумеется, куда ж без них!
Флот Его Величества занят преимущественно сопровождением конвоев, тревожащим обстрелов прибрежных городов, да периодической высадкой десантов, которые мы пока что благополучно зачищаем под ноль. Хотя цена порой…
Британская авиация также не участвует в боях, если не считать за таковые нечастые разведывательные полёты. Основные силы вражеского воздушного флота, согласно данным разведки, должны прибыть в составе ближайшего конвоя, и вот тогда-то, соединив усилия Флота Его Величества, пехоты и авиации, бритты планируют начать наступательную операцию.
Ждём… и кто бы знал, как это тяжело! Каждый день получаю сводки: десанты, обстрелы прибрежных городов, сожжённые фермы в приграничье, взорванные шахты.
Потерь пока немного… если оперировать сухими статистическими данными. У меня, к слову, не получается развидеть эти циферки как людей.
… а тут ещё и Санька! Он не то чтобы не хочет, он именно что не может понять. Возраст, гормоны… не знаю. Не понимает!
Для брата всё ясно и просто. В целом поддерживая наш план разгромить основные силы врага в нескольких крупных сражениях, в деталях мы с ним решительно расходимся!
Санька считает, что нужно поступиться частью секретности ради человечности и снижения потерь здесь и сейчас. С цифрами апеллирует, с фактами. Но…
… он слишком сильно опирается на такие составляющие, как «патриотизм», «самодисциплина» и прочее, видя людей куда лучше, чем они есть. Он, как мне кажется, несколько…
… зажрался!
Всё наше окружение, люди почти сплошь неординарные и порядочные. Не ангелы, вот уже нет… но в общем и в целом можно понять, что брат видит людей вообще через призму этих немногих.
Я же просто по опыту знаю, что как бы ни были хороши люди, но опираться на такие сомнительные вещи можно только в тактическом плане, да и то, исключительно на коротком плече.
Выстраивать же хоть сколько-нибудь внятную стратегию, базирующуюся на столь шатком фундаменте? Увольте!
… а то что «люди здесь другие» и прочее… Разные здесь люди, разные! Да, в целом покрепче и подуховитей, но и никак не рыцари-храмовники времён расцвета Ордена!
Да, сейчас наши войска отступают, но ещё неделя-другая…
… и где будут бритты? Вклинившиеся на территорию ЮАС, но лишённые всякой авиации и с начисто или почти начисто перерезанными линиями снабжения! Много они навоюют, без патронов и снарядов?
– … не тянут, – спокойно признал я, проглотив добрую тысячу слов, – Ну так как?
– Хорошо, – пожал плечами Санька, уже не так сухо, – Есть какие-то детали? На что обратить особое внимание?
– Внимание? – я чуть задумался, – Да… знаешь, не увлекайся инструкторской работой, пожалуйста! Ты именно инспектор, понимаешь?
– Мм… – брат чуть задумался, продолжая механически жевать, но наконец кивнул, – Есть у меня такая привычка!
– … а всё-таки, – нерешительно сказал он и замолк.
– Ждём, Саня… – я не стал ничего говорить, а просто немигаючи уставился ему в глаза и позволил увидеть все свои переживания.
– Понял, – сдавленно сказал он спустя несколько длинных секунд, разрывая зрительный контакт, – Так значит…
– А вот так, – я криво улыбнулся, – Так и живу! Думаешь, мне не хочется вот настолечко…
Едва заметно раздвигаю накрепко сжатые большой и указательный пальцы.
– … ослабить? Хочется, Саня, ещё как… Здесь и сейчас это даже не сотни жизни спасёт, а как бы не тысячи! А потом? Потом что? Тысяча спасённых сейчас, но десятки тысяч погибших – потом?
– А если нет? – тихо возразил брат, – Мало ли, как повернётся ситуация в мире…
– А в нашу ли сторону повернётся? – так же тихо парировал я, – Запас прочности у Британской Империи куда как побольше, да и дипломаты – не нашим чета. Нет уж! Бить надо наотмашь, и так, чтоб не встал противник. Второй раз, случись нам сплоховать, ударить уже не дадут.
Помолчав, Санька кивнул, и некоторое время мы ели молча, пока Уточкин не нарушил несколько неловкое молчание, начав травить байки, чему нисколько не мешало заикание.
– Да! – прервав я Сергея несколько минут спустя, – Прости… просто потом, боюсь, забыть могу!
Обрисовав брату идею Лёвки с журналами, я ожидаемо наткнулся на скепсис.
– Бумаги? – протянул он.
– Смотри… – я тут же сдал назад, не желая настаивать, – А! Может, Лёва тогда с вами? Как идея? Он как раз в этом море военной бюрократии не самая мелкая рыбёшка!
– Замечательно! – Саня сразу воспарил энтузиазмом, быстро сообразив, что большую часть бумажной, откровенно нелюбимой им работы, можно будет сбагрить Лёве… А тот, к слову, и не против!
– Вот и ладненько, – закивал я, – а заодно подтянешь его по части воздушной разведки.
– Пф… – тяжело выдохнул брат, поглядывая на моего секретаря не без сомнений.
– Попробую, но не обещаю, – честно сказал он, – Пилот из него выйдет в общем-то не самый скверный, да и как и штабной офицер, наверное, неплох…
– Иначе не взял бы, – киваю я, краем глаза видя заалевшие щёки Лёвки.
– Угум. Но воздушная разведка? – брат со скепсисом поднял бровь, – Хм…
– Ну хоть понимание дай, – снизил я планку.
– С этим попроще, – смилостивился Санька.
– А закладки с оружием делать? – интересуюсь без намёка на напор, чтоб не слишком давить на и без того недовольного брата, – Не обязательно сам!
– Ну если не сам… хм, можно, – пожал плечами Чиж, – Чорт! Хотя нет, только самому придётся! Ты же всех толковых пилотов отозвал, остались только наземные службы и те, кого и сам Лёвка поучить сможет. Ладно… многого не обещаю, но по дороге, если будет такая возможность, несколько остановок сделаем специально для этого. Всё?
– Всё, всё… – закивал я.
– К-кстати, – поинтересовался Уточкин, – а з-за-акладок не много? Я так п-прикинул, что чуть не ка-аждый пилот из п-проверенных не один д-десяток тайников сделал.
– Много не мало, – философски отозвался я, – подъедая солянку, – Да и потом… много, это в перерасчёте на пилотов, а на всю армию попробуй отмасштабируй! Много ли груза аэроплан увезёт? Меньше тонны, и это если горючее впритык брать! Патроны, взрывчатка, оружие, медикаменты, немного еды… Это же, по большому счёту, взводу на два-три дня не самых активных боевых действий!
– Н-ну… пожалуй, – кивнул Сергей, – не д-для полноценной армии, а д-для ма-аневренных отрядов?
Угум, – мычу, не прекращая жевать и прислушиваясь к доносящимся до меня обрывкам разговоров. Пусть пилоты и придерживают языки, но даже по обмолвкам, если уметь, можно составлять достаточно качественную выборку мнений, пусть даже и «среднюю по больнице».
В штабе меня ждало письмо, прочитав которое я тут же засобирался.
– Что-то срочное? – поинтересовался Военгский, на которого я оставил командование базой.
– Британцы блокировали гавань Дурбана, – отвечаю коротко, снимая трубку телефона, – Матиас? Готовь самолёт! Да… да, как обычно.
– Всё нормально, – киваю Илье с той уверенность, которую не испытываю сам, – Основные силы британцев подтянутся не раньше, чем через неделю, так что время на подготовку пилотов ещё есть. Я лечу по вопросам организационным…
Помор насмешливо вздёрнул бровь, позволяя себе усомниться в моих словах.
– Ну… не только, – поправляюсь я, – но преимущественно.
Задавать лишних вопросов Илья не стал, учён. И жизнью вообще, и мной в частности.
На аэродроме в Дурбане нас уже ждали автомобили, подле которого нетерпеливо прохаживался Владимир Алексеевич, в компании человека, который не мог быть никем иным, нежели репортёром. За рулём второго автомобиля сидела новая пассия Корнелиуса, интересная эмансипэ из богемной среды, с весьма вольными манерами, так что молодой африканер, несколько смущаясь, отсеялся сразу же.
Репортёра мой бывший опекун представил несколько невнятно для окружающих, как своего коллегу и старого знакомцы, так что вопросов и не возникло. Всем понятно, что имеет место быть корпоративная и земляческая солидарность, и что сей дятел клавиатуры получил возможность взять у меня интервью, пока мы едем в город. Ситуация не то чтобы очень частая, но и не редкая, с коллегами-репортёрами я стараюсь не ссориться.