оте», пиликнула сигнализацией, уселась за руль и не спеша покатила из микрорайона.
Ваня поехал следом. Дура она, что с собаками мутит! Такие внешние данные! Могла бы богатого мужика закадрить и жила бы как сыр в масле каталась.
Но Ваня тут же подумал, что она и без мужика устроилась не дурно — тачка, хата, извращенный секс. Да, бабенка с запросами.
Ваня ехал и думал, что следовало бы установить жучок в машине Мосиной, чтобы знать содержание ее интимных разговоров. Сейчас к ней открыто не подкатишь, не задашь сокровенного вопроса: «А кто, собственно, из ваших подчиненных является демоном-насильником?» К ней, дерзкой и наглой, надо приходить с уликами: вот, дорогая гражданка Мосина, показания свидетелей, вот улики, колитесь, родная.
Плавный ход его мыслей прервал поворот «тойоты» в сторону местного отделения полиции. Ваня обалдел. Ведь это здесь начальником бравый майор Кашин, подозреваемый Петей в причастности к квартирным аферам. Вот и подтверждение догадки! Ну, майор, держись!
Мосина вышла из машины и стремительно вбежала внутрь здания. Очень уж торопится, видно, что-то случилось.
Ваня притормозил рядом, вошел следом.
Женщина стояла перед дежурным и, плача, взволнованно говорила:
— …Пропал. Со вчерашнего дня.
Дежурный насуплено внимал.
Ваня не стал терять времени. Было здесь какое-то несоответствие — дамочка не кинулась к майору-подельнику, а втолковывает свое горе дежурному.
— ФСБ. Майор Купчик! — показал Ваня удостоверение и хмыкнул. В пылу обозвал себя майором. Это от большой задумчивости.
Он улыбнулся, пояснил дежурному: «Наша подопечная».
Обратившись к женщине, спросил:
— Вы Мосина?
— Я Кабанова. Светлана Сергеевна.
«Вот так номер — это жена Кабанова!» — удивился Ваня.
— Что случилось, Светлана Сергеевна?
Кабанова беспомощно посмотрела на дежурного:
— Мой муж пропал!
— Аркадий Иванович? — опять удивился Ваня. — Когда?
Но и Кабанова удивилась знакомству фээсбэшника с ее мужем. Она растерялась до такой степени, что потеряла дар речи.
— Вам плохо?
— Нет, ничего.
— Поедемте в управление, напишете заявление. У нас с Аркадием Ивановичем были деловые, доверительные отношения. Пойдемте.
Ваня увлек беспомощную Кабанову на улицу, кивнул на серую «тойоту»:
— Ваша машина?
— Нет, подруги. Я искала мужа — он неожиданно пропал вчера. Я ждала всю ночь. Подруга дала мне машину и посоветовала обратиться к ее знакомому, он работает начальником этого отдела полиции.
— Майор Кашин?
— Да. Вы с ним тоже знакомы? — ничего не понимала Кабанова.
— Садитесь в машину, поедем в управление, — опять предложил Купчик.
Они уселись в «тойоту», и Кабанова повела машину. Ваня объяснял, куда ехать. Он пожалел, что при нем нет жучка — удобнейший случай прилепить прослушивающее устройство в салоне авто.
Ванин взгляд непроизвольно огладил стройные ноги Кабановой. Красивая баба, что ни говори. И распутная. Можно при случае надавить и получить маленькое наслаждение — сатанистки ведь одержимы сексом.
«О чем это я думаю?! Бред полнейший!» — очнулся Ваня.
За время поездки, кроме односложных фраз: «Прямо… Теперь поворот», Ваня ничего не произнес. Припарковавшись в ряду авто у здания управления, они вышли. Ваня зачем-то взял Кабанову за локоть, словно вел задержанную. Привычка.
Оказавшись в кабинете, он усадил ее перед своим столом, подал лист бумаги и авторучку.
В кабинет заглянула Александра:
— Привет.
— Привет.
— Петя не заходил?
— Нет, не видел. Тебе нужен кабинет?
— Нет, я еду к Филипповой. Петя объявится, скажи, пусть держит свой сотовый включенным — я ему звякну.
Кабанова затравленно смотрела на Ваню. Усевшись за стол, он неторопливо жевал губами, собираясь с мыслями.
— Пишите заявление о пропаже мужа. Когда и как обнаружили, что он пропал?
— Я… Понимаете, мы были вместе, а потом… Мы были у друзей, я отвлеклась, много выпила…
— Светлана Сергеевна, давайте отбросим лепет о друзьях. Мы знаем, что вы и ваш муж являетесь основателями сатанистской секты, которой теперь заправляет Мосина. Знаем о всех безобразиях, там происходящих.
Кабанова стала медленно покрываться пунцовым румянцем.
— И безобразия эти вовсе не невинные. Сумасшествие Олеси Егоровой, расправа над Арелиной. Ваш муж хотел помочь нам пресечь беззакония. Так что говорите правду! Когда вы поняли, что он пропал?
Кабанова сглотнула слюну:
— Перед этим на фирму, где он работал, налетела налоговая полиция, но он успокоил, что там все в порядке. Мы поехали в секту. Все было как всегда — выпили, устроили безумные танцы с раздеванием. Я заметила, что Аркаша о чем-то расспрашивает мужчин. Зазвучала громкая музыка, и я не слышала, о чем они стали спорить.
— Кто?
— Купин, Пушин. Тут я оказалась в объятиях Ивана Коростова. Мы занялись с ним сексом. А потом я выпила стакан мадеры и занялась сексом с Сысоевым, а потом был групповой секс, уже не помню с кем. Домой меня отвезла Мосина. И тут я вдруг спохватилась: где Аркаша? А она мне говорит, мол, когда она пришла в себя, многих мужчин уже не было, потому и отвезла меня домой. Я прождала всю ночь — ни звука. А Аркаша обязательный, он, если задерживается, обязательно звонит, чтобы я не волновалась.
Ваня внимал рассказу и удивлялся странным взаимоотношениям супружеской четы Кабановых. Ведь подобрались же два распутника, живут, не признавая никаких моральных и общественных норм, но при этом переживают друг за друга, любят, наверное. Это недоступно пониманию нормального человека.
— Вы любите мужа?
Кабанова удивилась и вдруг гневно сверкнула глазами:
— Конечно, люблю! Мы дружная семья. Нормальная. У нас трогательные, уважительные отношения. А сексом я занимаюсь только в секте, на стороне связей не имею. Близкая, физическая связь всех членов секты является естественной частью ритуалов нашей религии.
— Вы действительно верите в Сатану? — ухмыльнулся Ваня.
Кабанова задумалась. Хочет казаться лучше, чем есть на самом деле, подумал он. Прикрывает свое распутство болтовней о собственной религии. Чистоплюйка. Не то что Сухорунько, та прямо говорит: «Я шлюха!» — и лезет в штаны.
— Как вы оказались в квартире Мосиной?
— Я ей позвонила, рассказала о пропаже мужа. Она велела приехать к ней. Сказала, что у нее есть знакомый, даже не знакомый, а так, знакомый знакомого, майор Кашин, и надо с этим обратиться прямо к нему, и полиция примется за поиски. А если в обычном порядке заявить, тогда и искать не станут.
— В нашем ведомстве процесс пойдет быстрее. Скажите, Светлана, вы знаете, где находится логово?
Кабанова, не понимая, о чем речь, беспомощно захлопала ресницами.
Ваня поспешил пояснить:
— Ну, та избушка, где сошла с ума Егорова.
— Знаю ту избушку. Вы думаете, Аркаша…
— Ничего я не думаю. Свозите меня туда, раз уж машина при вас.
Кабанова заколебалась.
— Не бойтесь, мы не одни поедем. Я сотрудника с собакой возьму. Отвезете?
— Хорошо.
— Вот и ладненько.
Ваня открыл сейф, достал свой пистолет и большой черный кошелек-сумочку, который цепляется на ремне, засунул пистолет в кошель и повесил сбрую на себя. Получился пижон в майке, штанах и с черным кошельком под брюхом. Одно время такой прикид был моден среди челноков, и он ушел в прошлое вместе с этими челноками. Ваня использовал прикид для оперативной работы — легкая одежда не позволяла держать оружие нигде, кроме как в кошельке-сумочке.
С верхней полочки сейфа Ваня извлек коробочку, где хранился «жучок», и взял коробочку с собой, собираясь прикрепить прослушивающее устройство в машине Мосиной по пути к логову.
— Пойдемте, Светлана.
Прихватив из оперативного отдела инструктора с овчаркой, на «тойоте» Мосиной понеслись за город. Опустив стекло, Ваня высунул руку и насвистывал неуместную сейчас веселую мелодию. «Жучок» уже сидел за панелью приборов. Опер с собакой скучали на заднем сиденье.
— Лихо вы с бригадой Коростовского разделались! — обернулся Ваня к оперу.
— Оборзели, гады. Пришлось пресечь.
— Ты был там?
— Нет. И так много народу поехало. Сейчас бабки собираем на похороны. К вам еще не заходили со списком?
— Нет еще. Погребение когда?
— Завтра в обед. Пойдешь?
— Пойду.
— Троих оперов, гады, завалили. Держат нас за пушечное мясо. А Генка вообще балдежный мужик был.
Ваня вздохнул:
— Да, балдежный, — и отвернулся. Горячий ветер жег лицо. Противно умирать летом. А зимой омерзительно.
Свернув с трассы на проселок, долго ехали по пыльной дороге, сдавленной с обеих сторон зарослями осинника. Потом «тойота» сворачивала на все более наезженные пути, пока не оказалась на большой поляне. В конце поляны темнела избушка.
— Вот оно, логово, — выдохнула Кабанова. Она выключила двигатель. Стало тихо и неуютно.
Ваня и оперативник с собакой вышли из машины. Из высокой травы роем поднялась мошкара. Ваня был в рубашке с короткими рукавами и сразу ощутил, что его едят. Оборачиваясь к оперативнику, усмехнулся:
— Вот разве догадываются эти малюсенькие твари, что человек прикатил к ним, преодолев многие километры утомительного пути? И для чего? Чтобы милые насекомые вовремя пообедали!
— Шутишь все, — хмыкнул опер, отпуская собаку.
Пес сразу же громко залаял, помчавшись к логову.
— Там кто-то есть, — посерьезнел инструктор.
— Сейчас узнаем. Надо монтировку прихватить.
Ваня вернулся к машине, взял монтировку — на двери логова висел огромный амбарный замок. Собака бегала у логова, лаяла, скребла лапами дверь и поскуливала.
Они подошли вплотную к избушке.
— Фу! — скривился инструктор. — А ну, Кондор, пойдем отсюда, а то ты себе весь нюх трупным запахом отобьешь.
Из-за двери несло смертью. Ваня просунул монтировку под стальную петлю, державшую замок, что есть силы приналег — замок не сорвался.