— А у противника?
— Три тысячи конных рыцарей, тысяча сержантов, полтысячи арбалетчиков. Хорошо вооружены, но... слишком самоуверенны.
Мстислав кивнул. Соотношение сил было почти равным, но у него было преимущество местности, подготовленных позиций и лучшего знания противника.
— Пошлите гонцов к князю, — приказал он. — Пусть знает: началось. А мы тем временем покажем этим псам-рыцарям, что такое русская оборона.
Маркграф Генрих Мейсенский был человеком лет сорока, с седеющей бородой и шрамом через всё лицо — памятником о войнах в Святой земле. За двадцать лет походов он привык к лёгким победам над язычниками и еретиками. Этот поход тоже казался ему простой прогулкой.
— Эдмунд, — обратился он к своему оруженосцу, молодому английскому рыцарю, — что говорят лазутчики о русских силах?
— Маркграф, они заперлись в своих крепостях и сидят тихо. Видимо, боятся выйти в открытое поле.
Генрих презрительно усмехнулся:
— Варвары есть варвары. Умеют только прятаться за стенами да колдовство наводить. Но против настоящих рыцарей их магия не поможет.
Армия крестоносцев двигалась по дороге широкой колонной. Впереди ехали тяжеловооружённые рыцари в сверкающих доспехах, за ними — легковооружённые сержанты, сзади тянулся обоз. Знамёна с крестами развевались на ветру, а рыцари пели псалмы и военные песни.
— Господин маркграф, — подъехал к Генриху один из младших командиров, — впереди показалась первая русская крепость. Что прикажете?
— Берём сходу! — решительно ответил маркграф. — Покажем этим схизматикам силу истинной веры!
Но первая крепость оказалась не такой лёгкой добычей, как ожидалось. Это был небольшой острожек на холме, окружённый частоколом и рвом. Казалось бы, ничего особенного. Но когда рыцари попытались штурмовать его с ходу, их встретил град стрел и болтов.
— Откуда столько лучников? — удивился Эдмунд, укрываясь за щитом.
— Должно быть, собрали со всей округи, — ответил Генрих, но в его голосе уже слышались сомнения.
Штурм продолжался три часа и закончился ничем. Потеряв полсотни человек, крестоносцы отступили. Маленький острожек по-прежнему держался.
— Обойдём, — решил маркграф. — Не стоит тратить время на каждую крысиную нору.
Но следующая крепость оказалась ещё более стойкой. А за ней — третья, четвёртая... Казалось, вся земля ощетинилась укреплениями. Каждый холм, каждая переправа, каждый перекрёсток были защищены.
— Что это такое? — раздражённо спрашивал Генрих у своих командиров. — Где они взяли столько крепостей?
— Говорят, их князь-чародей поднимает их из земли, — неуверенно ответил один из рыцарей. — Магией какой-то...
— Чушь! — отрезал маркграф. — Никакая магия не может... — Он осёкся, глядя на очередную крепость, появившуюся на пути.
Эта крепость была больше предыдущих. Высокие каменные стены, мощные башни, глубокий ров. И главное — она явно была построена недавно, камни ещё не успели потемнеть от времени.
— Как они так быстро строят? — пробормотал Эдмунд.
— Неважно как, — твёрдо сказал Генрих. — Важно то, что любые стены можно взять. Готовь штурм!
Но штурм этой крепости обернулся катастрофой. Едва крестоносцы приблизились к стенам, как на них обрушился шквал стрел. Русские лучники стреляли с какой-то невероятной скоростью и точностью. А когда рыцари попытались приставить лестницы, сверху полились котлы с кипящей смолой.
— Отступаем! — закричал Генрих, видя, как его люди падают один за другим.
К вечеру он подсчитал потери. Триста человек убитыми и ранеными — и это за один неудачный штурм! А впереди ещё лежал путь к главным русским силам.
— Может быть, стоит дождаться подкреплений? — осторожно предложил Эдмунд.
— Нет! — рявкнул маркграф. — Я не вернусь к императору с пустыми руками! Завтра обойдём эту крепость и пойдём прямо к их главному гнезду!
Но на следующий день их ждал новый сюрприз. Русские не сидели пассивно в своих крепостях. Внезапно со всех сторон появились конные лучники — небольшие отряды по пятьдесят-сто человек. Они налетали на колонну крестоносцев, осыпали её стрелами и тут же исчезали.
— Как комары! — ругался Генрих. — Нападают и убегают!
— Может быть, рассеять по ним тяжёлую конницу? — предложил один из командиров.
— На что? На воздух? Они исчезают быстрее, чем мы можем развернуться!
Тактика русских была простой и эффективной. Они не принимали открытого боя, но постоянно изматывали противника мелкими стычками. К концу дня крестоносцы потеряли ещё сотню человек, а их боевой дух заметно упал.
— Господин маркграф, — подъехал к Генриху гонец, — разведка доносит: впереди большая русская крепость. Западный Бастион называется.
Генрих поднял голову. Наконец-то! Главная цель была близко.
— Далеко?
— Один переход, господин маркграф. Но... — гонец замялся.
— Что ещё?
— Крепость очень большая. И войска там много. Тысячи две, не меньше.
Маркграф задумался. У него оставалось не больше двух тысяч боеспособных воинов. Штурмовать хорошо защищённую крепость такими силами было рискованно.
— А нет ли обходных путей?
— Есть, господин маркграф. Но они контролируются малыми крепостями. А те тоже неслабо держатся.
Генрих понял: он попал в ловушку. Русские создали систему взаимно поддерживающих укреплений. Нельзя было обойти главную крепость, не взяв мелкие. Но на взятие мелких уходили силы, необходимые для штурма главной.
— Что будем делать? — спросил Эдмунд.
Маркграф долго смотрел на дорогу, ведущую к Западному Бастиону. В глубине души он уже понимал: поход провалился. Но признать это означало потерять лицо перед всей крестоносной армией.
— Идём вперёд, — решил он. — Попробуем взять эту крепость. Если получится — путь к их столице открыт. Если нет... что ж, по крайней мере, узнаем силу противника.
Западный Бастион предстал перед крестоносцами во всём своём величии. Огромная крепость с тремя кольцами стен, высоченными башнями и глубокими рвами. На стенах развевались знамёна с двуглавыми орлами, а в амбразурах поблёскивали наконечники стрел.
— Матерь Божия, — пробормотал Эдмунд. — Как они такое построили?
— Неважно как, — буркнул Генрих, но сам был потрясён увиденным.
На стены вышел человек в богатых доспехах — видимо, русский командир. Он что-то крикнул, и его слова донеслись до крестоносцев:
— Немецкие псы! Убирайтесь, пока целы! Здесь вам не рады!
— Отвечать ему? — спросил один из рыцарей.
— Нет, — покачал головой Генрих. — Ответим делом.
Но "дело" оказалось печальным. Штурм Западного Бастиона превратился в побоище. Русские встретили нападавших шквалом стрел, болтов и камней. А когда несколько рыцарей всё-таки добрались до стен, сверху посыпались горшки с "греческим огнём".
— Отступаем! — снова закричал Генрих, видя, как его люди горят заживо.
К вечеру от его армии осталось меньше тысячи человек. Остальные были убиты, ранены или просто разбежались. А русская крепость по-прежнему стояла неприступной твердыней.
— Что теперь? — тихо спросил Эдмунд.
Генрих долго молчал, глядя на костры в русском лагере. Там пировали, праздновали победу. А здесь царили уныние и страх.
— Отступаем, — наконец сказал маркграф. — Но не к императору. К ближайшей дружественной крепости. Пусть считают, что мы разведку ведём.
— А если спросят о результатах разведки?
— Скажем правду. Что русские сильнее, чем мы думали. И что нужна гораздо большая армия для их разгрома.
Остатки крестоносного авангарда потянулись обратно на запад. За ними по пятам следовали русские конные разъезды, добивая отстающих и пленяя раненых.
А в Западном Бастионе Мстислав Храбрый диктовал донесение Виктору:
*"Государь князь, первые враги разбиты. Маркграф Генрих потерял две трети войска и бежит. Наши потери — тридцать человек. Крепости выдержали испытание. Ждём дальнейших указаний."*
Весть о разгроме авангарда быстро разнеслась по Европе. В лагере императора Фридриха воцарилась растерянность. Казалось бы, три тысячи отборных рыцарей должны были легко справиться с любыми варварами. А вместо этого — позорное поражение.
— Как такое возможно? — спрашивал император у вернувшегося Генриха.
— Они... они подготовились, ваше величество, — мямлил маркграф. — Везде крепости, везде засады. И магия у них... огонь какой-то дьявольский...
Фридрих махнул рукой. Магией теперь оправдывали любое поражение.
— Сколько у них войска?
— Не знаю точно, ваше величество. Но много. И все хорошо вооружены.
— А крепости?
— Неприступные. Словно из сказки какой-то.
Император понял: придётся пересматривать все планы. Лёгкой победы не будет. Впереди ждала долгая и кровопролитная война.
А в далёком Смоленске Виктор Крид читал донесение от Мстислава и улыбался. Первый раунд был выигран. Но это было только начало. Главное сражение ещё впереди.
— Ну что, — сказал он Агафье, — теперь они знают, с кем имеют дело. Посмотрим, что ответят.
***
Июльское солнце нещадно палило Моравскую равнину, когда самая большая армия в истории крестовых походов медленно двигалась на восток. Сто двадцать тысяч воинов из всех концов католической Европы — немцы, французы, итальянцы, венгры, чехи, поляки — шли под знамёнами императора Фридриха II и папских легатов освобождать христианский мир от "восточного антихриста".
Впереди ехал сам император в золочёных доспехах, рядом с ним — французский принц Альфонс де Пуатье, венгерский король Бела IV, чешский король Вацлав I. За ними тянулись бесконечные колонны рыцарей, сержантов, арбалетчиков, а следом — огромный обоз с припасами и осадными орудиями.
— Никогда ещё христианское воинство не было столь могучим, — сказал папский легат кардинал Оттавиано, ехавший рядом с императором. — Сам Господь ведёт нас к победе.
Фридрих молча кивнул, но на душе у него было неспокойно. Донесения разведки говорили о том, что русский князь не отступает, а наоборот — собирает силы где-то впереди, в долине между холмами. Это не походило на поведение варвара, которого должна была устрашить такая армада.